Книга XXXI. Фрагменты. 169-152 BC

 

31.1-17 Фрагменты, 169-165 до н. э.: Рим объединяет под своей властью Малую Азию.

 

1
Антиох поначалу выглядел благородно, утверждая, что не думал вступать на престол Египта, проводя обширные военные приготовления, и что его единственный мотив, - помочь старшему Птолемею [1] в защите позиции, которая была его по праву наследования. Это не соответствовало истине; наоборот, он задумал, что разрешая спор между юношами и делая такой вклад доброй воли, он сможет завоевать Египет без боя. Но когда Фортуна подвергла его замыслы испытанию и лишила предлога, им выдвигаемого, обнаружилось, что он один из многих правителей, которые не считают дело чести важнее, чем выгоду.

2
Так как римляне приблизились, Антиох, поздоровавшись с ним устно издали, протянул руку в приветствии. Попилий [2], однако, держа наготове документ, в котором был записан сенатский указ, протянул его и приказал Антиоху читать. Действуя таким образом, он имел цель, как считалось, избежать дружеского рукопожатия царя, пока не станет ясно из его решения, был ли он на самом деле друг или враг. Когда царь, прочитав документ, сказал, что он проконсультируется со своими друзьями по этим вопросам, Попилий, услышав это, действовал таким образом, что показалось крайне оскорбительным и высокомерным. Имея в руке наготове виноградную лозу, палкой он очертил линию вокруг Антиоха, и приказал ему дать свой ответ в этом кругу. (2) Царь, пораженный тем, что произошло, и также трепеща перед величием и могуществом Рима, оказался в безвыходном положении, и всестороннее обдумав (дело) сказал, что сделает все, что римляне предложили. Тогда Попиллий и его коллеги приняли его руку и приветливо поздоровались. Смысл письма был в том, что он должен немедленно прервать войну против Птолемея. В соответствии с этими указаниями, царь отозвал свои войска из Египта, напуганный превосходящим могуществом Рима, тем более, что он только что получил известие о македонском крахе. Действительно, если бы он не знал о случившемся, по его собственной воле он бы не прислушался к указу.

3
Кроме того это очевидная истина, как заявляли некоторые мудрецы древности, что прощение предпочтительнее мести. [3] Все мы, на самом деле, одобряем тех, кто пользуется властью с умеренностью, и у нас вызывают отвращение люди, которые быстро наказывают тех, кто попал в их руки. Точно также мы видим, что прежняя аристократия имела наготове против сюрпризов Фортуны богатый запас доброжелательности, вложенный в сердцах тех, кого они облагодетельствовали; наконец, всякий раз, когда ситуация была обратной, они не только получали подобное отмщение от тех, к кому они были жестоки, но находили также, что лишили себя обычного сочувствия падших. (2) В самом деле, будет ли справедливо, что человек, который отрицает всякое человеколюбие по отношению к другим, должен сам, когда, в свою очередь, оступится и падет, встретиться с уважением тех, кто имеет его в своей власти. Тем не менее, многие люди имеют наглость гордится суровостью, с которой они мстили своим врагам, хотя эта гордость едва ли обоснована. Ибо что блестящего и великого в нанесении непоправимого несчастья людям, чье падение повергло их в нашу власти? Что пользы нам от победы, если в процветании мы ведем себя с таким высокомерием, что перечеркиваем славу справедливости, которую мы имели раньше, показав себя недостойно нашего счастья? Несомненно, честь, достигнутая благородными деяниями, по праву считается высшей наградой людей, которые стремятся управлять событиями. (3) Если это так, удивительно, что в то время как почти все люди осознают истинность и полезность этого принципа, который они изначально провозглашали, они так не делают, когда дело доходит до испытаний, подтверждающих их собственное мнение. Правильный образ действия, я полагаю, для людей разумных, будет оставаться при своем убеждении, особенно в величайшие моменты триумфа, так как роли могут поменяться; даже если их отвага побеждает врагов, но из здравого смысла они будут предаваться сожалению по жертвам судьбы. Такие дела увеличивают влияние всякого человека, но особенно у представляющего империю. Ведь тогда каждый из тех, кто утратил силу, добровольно вступая в вассальную зависимость, выказывает рвение в службе, и во всех вопросах - верный сотрудник.
(4) Этот принцип римляне, несомненно, приняли всем сердцем. Они государствуются им в своих обсуждениях, и даруя льготы тем, кого они победили, они стремятся получить вечную благодарность получателей и заслуженную похвалу от остального человечества.

4
Поскольку Фортуна сильно благоприятствовала в их пользу, римляне уделяли особое внимание вопросу, как действовать в связи со своими успехами. (Многие думают, что правильно пользоваться победой) легче, чем подчинить противника силой своего оружия. На самом деле это не так, ибо людей, которые храбры в бою, можно найти в больши́х количествах, чем людей, которые человеколюбивы во времена преуспевания.

5
Как раз в это время посланники фракийцев [4] прибыли в Рим, чтобы снять с себя обвинения, выдвинутые против них, ибо считалось, что во время войны с Персеем их симпатии были на стороне царя и, что они были вероломны по отношению к своей дружбы с Римом. Не достигнув целей своего посольства, послы пали духом, и дали волю слезам, когда они подавали свои ходатайства. Представленный перед Сенатом Антонием, одним из трибунов, Филофрон сначала говорил от имени делегации, а затем Астимед. Очень долго они обращались к суду за милосердием и прощением, и, наконец, после того, как говорится, спели свою лебединую песнь, они наконец сумели вынудить ответ. Этим, воистину, они избавились от худших опасений, хотя их с горечью упрекали в предполагаемых преступлениях.

(3) Послы родосцев тогда прибыли в Рим, чтобы снять с себя обвинения, которые были выдвинуты против них. Ведь считалось, что во время войны с Персеем их симпатии были на стороне царя и, что они были вероломны в своей дружбе с Римом. Когда посланники почувствовали прохладу, с которой их приняли, они пали духом, и когда некий претор, [5] созывая собрание, призывал народ к войне с Родосом, они боясь полного уничтожения своей родины, были настолько встревожены, что надели траур, и обращаясь к своим друзьям, говорил не так, как адвокаты или истцы, но умоляли их со слезами не принять мер, гибельных для Родоса. Когда они были представлены сенату одним из трибунов, тем самый, который согнал с трибуны претора, который призывал к войне... выступили с речами. Только после многочисленных просьб они получили ответ. Этим они были избавлены от страха полного разрушения, хотя они подвергались острым упрекам по поводу отдельных обвинений.

(2а) Эти люди выражали свои просьбы и мольбы очень долго, и, наконец, после того, как говорится, спели свою лебединую песнь, они наконец вынудили ответ, который избавил их от страха.

(2b) Они [6] заботились о том, чтобы избежать опасностей, нависших над ними, и с готовностью терпели все прочее, не менее неприятное. В самом деле, как правило, любая гнусность, предполагающая страдание, заставляет людей думать о немного меньших несчастьях.

6
Следовательно, то, что среди римлян самых выдающихся мужей следует рассматривать как соперничающих друг с другом за славу, именно их усилия, по практически всем вопросам, - основной вклад в то, что народ доведен до преуспевания. В других государствах люди завидуют друг другу, но римляне хвалят своих сограждан. Результатом является то, что римляне, соперничая друг с другом в содействии общему благу, достигают самых славных успехов, в то время как другие люди, стремясь к незаслуженной славе и срывая замыслы друг друга, наносят ущерб своей родине.

7
Примерно в это же время в Рим прибыли послы со всех сторон, чтобы поздравить с достигнутой победой. Сенат принял их всех учтиво, кратко дал каждому вежливый ответ, и отправил по домам. [7]

глава 7.2: см. ниже, после гл. 17b.

8
Ранее, когда римляне победили Антиоха и Филиппа, величайших монархов того времени, они так долго воздерживались от суровой мстительности, что позволили не только сохранить им свои царства, но и приняли их как друзей. Точно так же, на нынешний раз, несмотря на неоднократные столкновения с Персеем и множество серьезных опасностей, с которыми им пришлось столкнуться, достигнув, наконец, покорения Македонского царства, вопреки всем ожиданиям, они установили в захваченных городах свободу. Мало того, что никто не предвидел этого, но даже сами македонцы не имели никакой надежды получить такое отношение, так как имели на своей совести много серьезных преступлений, которые они совершили против Рима. В самом деле, так как их прошлые ошибки были прощены, они предполагали, на полном основании, что нет справедливых причин для жалости или прощения, применимых для их более поздних прегрешений.

(2) Римский сенат, однако, не питал никаких обид, и действовал по отношению к ним с великодушием, кроме того, - учитывая заслуги в некоторых случаях. Персей, например, задолжал им унаследованный долг благодарности, и так как из-за нарушения договора он был агрессором в несправедливой войне, они держали его, после того как он попал в плен, в "свободным от стражи", тем самым, конечно, наложив наказание гораздо меньшее, чем его преступления. Македонский народ, который они могли бы по справедливости обратить в рабство, они освободили, и были так щедры и быстры в даровании этого блага, что даже не ждали ходатайств от побежденных. Точно так же иллирийцам, которым, когда они были покорены, они предоставили автономию, ни столько от уверенности, что варвары заслужили снисхождение, сколько из убеждения, что это подходяще и свойствено римскому народу, взять на себя почин в делах милосердия и избегать самонадеянности во времена своего владычества.

(3) Сенат постановил, что македонцы и иллирийцы должны быть свободны, и что они должны платить половину суммы, которую они ранее платили своим царям в виде налогов.

(4) Марк Эмилий, [8] Римский консул и выдающийся полководец, захватив Персея в плен, оставил его "свободным от стражи", хотя Персей начал войну с римлянами без уважительной причины и в нарушение договора. Более того, ко всеобщему удивлению, он освободил все захваченные македонские и иллирийские города, несмотря на то, что римляне неоднократно сталкивались с серьезными опасностями в войне против Персея, а еще раньше, повстречав и победив Филиппа, его отца, и Антиоха Великого, он выказал им такое уважение, что не только позволил сохранить свои царства, но и пользоваться дружбой Рима. Так как в дальнейшем македонцы вели себя безответственно, они думали, что не имеют право на снисхождение, когда вместе с Персеем они попали в руки римлян. Напротив, сенат обощелся с ними милосердно и великодушно, и вместо того, чтобы поработить - даровал свободу.

(5) Подобным же образом они поступили с иллирийцами, царя которых, Гетиона [9], они взяли в плен вместе с Персеем. Таким образом, благородно даровав свободу, римляне приказали им платить половину того, что они раньше платили своим царям в виде налогов.

(6) Они послали десять комиссаров от сената в Македонию, и пять - к иллирийцам, которые встретились с Марком Эмилием и согласовали срытие стен Димитриады - главного города македонцев, [10], отделение Амфилохии от Этолии, и собрав вместе выдающихся македонцев на совещание - на нем предоставили им свободу и объявили о выводе гарнизонов. (7) Кроме того, они урезали доходы, получаемые от золотых и серебряных рудников, отчасти, чтобы держать местных жителей в угнетении, а отчасти, чтобы никто с помощью этого богатства не устроил восстания, чтобы получить контроль над Македонией. (8) Всю область они разделены на четыре округа: первый включал в себя территорию между реками Нест и Стримон, крепости к востоку от Нест (за исключением [11] Абдеры, Маронеи и Эн), а к западу от Стримона - вся Бисалтия вместе с Гераклеей Синтикой; второй, - область, ограниченную на востоке рекой Стримон, а на западе рекой, называется Аксий и земли, что граничат с ней; третий - область, ограниченная на западе рекой Пеней, а на севере горой Бернон, [12], с добавлением некоторых частей Пеонии, в том числе известных городов Эдессы и Берои; четвертый и последний, - области за горой Бернон, простираясь до Эпира и районов Иллирии. Четыре города были столицами четырех округов, Амфиполь - первого, Фессалоники - второго, Пелла - третьего и Пелагония [13] - четвертого; (9) четыре наместника были здесь учреждены и здесь собирались налоги. Войска были размещены на границе Македонских областей из-за враждебности окрестных племен.
Позже Эмилий, устроив великолепный игры и пиршества для многочисленных толп, отправил в Рим все обнаруженные сокровища, и, когда он сам прибыл вместе со своими товарищами-военачальниками, ему было приказано сенатом войти в город с триумфом. (10) Прежде всего Аниций [14] и Октавий, командующий флотом, каждый праздновали свой триумф по одному дню, но премудрый Эмилий праздновал три дня. В первый день процессию
открыли тысяча двести повозок, заполненных выпуклыми [15] белыми щитами, потом еще тысячу двести, заполненных бронзовыми щитами, и еще триста - нагруженные копьями, пиками, луками, дротиками; и, как на войне, трубачи указывали путь. Были также и многие другие повозки с оружием разных видов, восемьсот доспехов, укрепленных на шестах. [16] (11) На второй день были провезены в процессии тысяча талантов печатных денег, две тысячи двести талантов серебра, огромное количество кубков, пятьсот повозок, нагруженных различными статуями богов и людей, и большое количество золотых щитов и посвятительных табличек. (12) На третий день процессия состояла из ста двадцати отборных белых волов, золотые таланты несли двести двадцати носильщиков, десять талантов золотых чаш с драгоценными камнями, золотые изделия всякого рода в сумме десять талантов, двести слоновьих бивней в три локтя длины, колесница из слоновой кости, украшенная золотом и драгоценными камнями, лошадь в боевом облачении: с нащечниками с вправленными драгоценными камнями, а прочая упряжь украшена золотом, золотое ложе, убранное цветастыми покрывалами, и золотой паланкин с темно-красными занавесками. Потом шествовал Персей, несчастный царь македонцев, его два сына, дочь, и двести пятьдесят должностных лиц, четыреста венков, предоставленные различными городами и монархами, и в последнюю очередь, в ослепительной колеснице из слоновой кости, - сам Эмилий.

(13) Эмилий заметил тем, кто был поражен его заботами, посвященными зрелищу [17], что проведет игры надлежащим образом и сделал соответствующие распоряжения для пиршества, проявив те же качества ума, что необходимы для управления войсками в боевых условиях.

9
Персей, последний царь Македонии, чьи отношения с римлянами были зачастую дружественны, но который также неоднократно воевал против них с не такой уж маленькой армией, был наконец побежден и взят в плен Эмилием, который за эту победу отпраздновал великолепный триумф. Несчастья, которые постигли Персея были настолько велики, что его страдания похожи на выдумки литераторов, но даже в этом случае он не хотел расставаться с жизнью. Так как прежде сенат принял решение, что он должен страдать в наказание, один из городских преторов бросил его с детьми в тюрьму на Альбе. [18] (2) Эта тюрьма представляла глубокое подземелье, не больше, чем комната на девять лож, [19] темное, и нездоровое из-за большого числа помешенных в это место людей, осужденных на смертную казнь, ибо большинство заключенных из этой категории были там в этот период. Поскольку слишком много заключенных было в такой тесноте, несчастные были доведены до скотского состояния, и поскольку их пища и все относящиеся к ним другие потребности - всё были отвратительно смешанно, жуткое зловоние нападало на всякого приближающегося, так что он едва мог это перенести. (3) Там в течение семи дней оставался Персей, в таком плачевном состоянии, что он просил помощи даже у людей подлейших, чей пищей был тюремный паек. Они, действительно, пораженные величием его несчастья, которому они сопереживали, плакали и великодушно дали ему часть того, что они получили. Меч, чтобы убить себя, был подброшен ему, и петля, чтобы повеситься, с полной свободой пользования, как только он пожелает. (4) Ничто, однако, не кажется мило тем [20], кто переносит несчастья как саму жизнь, если даже их страдания - смертный приговор. И, наконец, он бы умер от этих лишений, если бы не Марк Эмилий, [21] глава сената, который чтобы сохранить как свои принципы, так и кодекс справедливости своей родины, с негодованием предостерегал сенат, что даже если они совершенно не боятся людей, по крайней мере следует уважать Немезиду, и что собаки те, кто нагло злоупотребляет своею властью. (5) В результате, Персей был помещен в более подходящее заключение, и, благодаря милости сената, [22] поддерживал себя напрасными надеждами, только для того, чтобы встретить в итоге конец, который соответствовал его предшествующим несчастьям. Ибо цепляясь за жизнь в течение двух лет, он оскорбил варваров, которые его охраняли, и те запрещали ему спать, пока он не умер. [23]

10
В то время как царство македонцев был в самом расцвете, Димитрий Фалерский, [24] в своем трактате о Фортуне, как если бы он был истинным предсказателем будущего, удачно сделал это вдохновенное заявление: "Если", сказал он, "вы будете рассматривать ни какой-то безграничный промежуток времени, ни множество поколений, но только что минувшие пятьдесят лет, вы должны постичь в них загадочность Фортуны. Как вы думаете пятьдесят лет назад персы или царь персов, македонцы или царь македонцев, если бы некий бог предсказал будущее, поверили бы, что в то время даже имя персов, которые были тогда владыками почти всего населенного мира, едва уцелеет, и то, что македонцы, чье имя было ранее неизвестно, будут в действительности управлять всеми? (2) Но все же Фортуна, которая своим непредвиденными воздействием на нашу жизнь расстраивает наши расчеты путем своих перемен и показывает свою власть посредством чудесных и неожиданных событий, и ныне также, на мой взгляд, многократно поучает - что поместив македонцев на престол персов, предоставленную им щедрость она будет применять до тех пор, пока не изменит своего мнения о них". Предсказание сбылось в период, которым мы сейчас заняты. Поэтому я считаю своим долгом сделать некоторые комментарии, соответствующие этой ситуации, и напомнить заявление Димитрия, вложенное в его уста более чем человеческим вдохновением. Сто пятьдесят лет назад он предсказал то, что должно было случиться.

11
Двое сыновей Эмилия внезапно умерли, [25] к великому горю всего народа; их отец созвал народное собрание, где после оправдания своих действий во время войны, он закончил свое выступление следующими высказываниями. А именно, он сказал, что, увидев восход солнца, когда он собирался начать переправу своей армии из Италии в Грецию, он затем совершил плавание, и на девятом часу, без единой потери, зашел в порт Коркиры; с этого времени на четвертый день он принес жертву богу в Дельфах; через пять дней прибыл в Македонию и принял командование войсками, и в общей сложности на пятнадцатый день форсировал проход в Петре, дал сражение и разбил Персея. В итоге, хотя это был четвертый год противостояния царя с римлянами, он, Эмилий, покорил всю Македонию в указанное количество дней. (2) Даже в то время, по его словам, он удивлялся неожиданности своей победы, и когда вскоре после этого он захватил царя, его детей, и царские сокровища, он удивился еще больше благоприятному ходу судьбы. Когда, позднее, сокровища и его солдаты благополучно и быстро переправились в Италию, он был крайне озадачен тем фактом, что все дело в настоящее время доведено до конца гораздо более удачно, чем он ожидал. Но когда все люди присоединились к его празднованию, и поздравляли его с удачей, то он прежде всего высматривал какие-либо бедствия от судьбы, и поэтому он просил бога о том, чтобы перемена счастья не могла каким-либо образом повлиять на государство, но предпочтительнее, если некая божественная прихоть причинит тяжкие лишения, чтобы бремя легло на него. (3) Соответственно, как только эта беда коснулась его сыновей, поскольку это было делом его глубокой скорби, по отношению к государству в части этой проблемы он теперь успокоился, так как Фортуна отшатнулась и озлобилась, но не на граждан в целом, а на его собственную персону. Когда он сказал это, весь народ дивился величию его души, и сочувствие по поводу его утраты возросло многократно.

12
После поражения Персея, царь Евмен испытал большие и непредвиденные неудачи. [26] В то время как он предполагал, что его власть надежно утверждена в настоящее время, что царства, наиболее враждебные к нему, повержены, в это самое время он столкнулся с очень серьезной опасностью. Фортуна, в самом деле, низвергает такие установления, какие кажутся незыблемыми, и опять же, если она когда-нибудь протягивает руку помощи человеку, она восстанавливает равновесие непостоянством, и разрушает достигнутые им успехи.

13
Полководец варваров галлов, воротясь из преследования, собрал пленных вместе и совершил поступок бесчеловечный и наглый. Пленных, самых красивых внешностью и в расцвете сил, он увенчан гирляндами и предложил в жертву богам - как будто в самом деле существуют боги, которые принимают такие предложения; всех остальных он перебил, и хотя многие из них были знакомы ему ранее по узам гостеприимства, однако никто не получил снисхождения по причине дружбы. Это, однако, на самом деле не удивительно, что дикари, в упоении от неожиданного успеха, должны отмечать свою удачу с бесчеловечным поведением.

14
Евмен, призвав в войско наемные отряды, не только выдал всем им плату, но чествовал некоторых подарками и завлекал их обещаниями, вызывая их расположение; и в этом он вовсе не был похож на Персея. Ибо Персей, когда 20000 галлов прибыли к нему в войне против Рима, оттолкнул этот большой корпус союзников ради сбережения своих богатств. [27] Евмен, однако, не будучи богат, когда зачислял на службу иностранные отряды, награждал подарками всех, кто наилучшим образом был в состоянии оказать ему услуги. Соответственно, первый, приняв политику, но не царской щедрости, а неблагородной и плебейской подлости, увидел богатства, которые он сохранял, захваченные врагом вместе со всем его царством, тогда? как другой, подсчитав имущество средством достижения победы, не только спас царство от большой опасности, но и покорил весь народ галлов.

15
Прусий, [28] царь Вифинии, также пришел поздравить сенат и полководцев, которые довели конфликт до успешного разрешения. Низость духа этого человека не должна быть оставлена без комментариев. Ибо, когда добродетель хороших людей хвалят, многие последующие поколения руководствуются стремлением к той же цели; а когда трусость низкого человека попрекается, то не мало тех, кто идя по пути порока, отворачивает в сторону. Соответственно, откровенность языка истории должна иметь цель использоваться для совершенствования общества.

(2) Прусий был человеком недостойным царского звания, и на протяжении всей своей жизни постоянно занимался низкой лестью перед более сильными. Однажды, например, принимая римское посольство, он отложил царские знаки, диадему и пурпур, и в подражание недавно освобожденному римскому вольноотпущеннику, отправился на встречу с послами с бритой головой и в белой шапке, в тоге и римской обуви; приветствуя их, он заявил, что он вольноотпущенник римлян. Более постыдное заявления было трудно себе представить.

(3) Многое другое в его прежнем поведении было в том же духе, так и теперь, когда он достиг входа, ведущего в палату сената, он стал в дверях, обращенных на сенаторов, пал ниц и целовал порог с почтительностью и приветствовал сидящих членов сената словами: "Приветствую вас боги-спасители", показывая тем самым непревзойденную глубину человеческого низкопоклонства и женоподобного поведения. В соответствии с этим образом действий была речь, с которой он выступил перед сенатом, и в которой высказывал вещи такого характера, неподходящие для нас даже в письменном виде. Сенат, оскорбленный большинством его замечаний, и создав неблагоприятное впечатление о Пруссии, дал ему ответ, который заслуживала его лесть. Ибо римляне требуют даже от врагов, которых они победили, быть людьми высокого духа и мужества.

15а
Дионисий, прозванный также Петосарапис, один из "друзей" Птолемея, пытался получить управление государством в свои руки, и тем самым привел царство в большую опасность. [29] Достигнув величайшего влияния на всякого при дворе, и, не имея себе равных среди своих товарищей-египтян на поле боя, он презирал и царей, из-за их молодости и неопытности. Делая вид, что старший брат подстрекает его пролить родственную кровь, он распространил слух среди народа о том, что против младшего Птолемея его брат вынашивает заговор. (2) Народ спешно собрался на стадионе, и тогда, так как все они возбуждены до такой степени, что собирались убить старшего брата и доверить царство младшему, весть о беспорядках тотчас дошла до двора, царь вызвал своего брат, и торжественно объявил о своей невиновности, со слезами на глазах умолял его не доверяют тому, кто стремится узурпировать царскую власть, и кто относится к ним, как к несмышленым младенцам; однако, на тот случай, если его брат по-прежнему питает сомнения и опасения, он призвал его принять свою руку, венец и власть. (3) Младший брат сразу очистил старшего от любых подозрений, и оба они, надев свои царские одежды, вышли и выступили перед народом, сделав очевидным всем и каждому, что они пребывают в гармонии. Дионисий, потерпев неудачу в своей попытке, расположился вне предела досягаемости, и первым делом, отправив сообщение тем солдатам, которые созрели для мятежа, он пытался убедить их разделить его надежды, затем отступив в Элевсин, он радушно принимал всех, кто решился поддержать переворот, и когда собрался отряд буйных солдат силою примерно четыре тысячи человек... (4) Царь выступил в поход против них и победил, убив одних и вынудив других спасаться бегством; сам Дионисий был вынужден голым плыть через реку и уходить вглубь страны, [30] где он пытался подбить массы на восстание. Будучи человеком действия и найдя себе поддержку среди египтян, он вскоре принял в войско многих, кто готов был разделить его судьбу.

16
Некоторые из предприятий и деяний Антиоха были царственные и совершенно замечательные, но другие были так подлы и так безвкусны, что навлекли на него крайнее презрение всего человечества. Например, отмечая свои праздничные игры [31] он принял, в первую очередь, политику обратную другим царям. Поскольку они укрепляли свои царства, как оружием, так и богатством, пытаясь скрыть, насколько это возможно, свои намерения из-за превосходства Рима. Он, однако, приняв противоположный подход, свел вместе на праздник самых выдающихся людей практически со всего мира, украсил все части своей столицы в величественной манере, и собрав в одном месте, и, так сказать, введя в заблуждение зрелищем всего своего царства, оставив их в неведении относительно самого себя.

(2) Устраивая эти щедрые игры и этот изумительный праздник, Антиох превзошел всех предшественников. Тем не менее, для него лично управление делами было низким занятием, достойным презрения. Он, например, ехал верхом в стороне от процессии на жалкой лошаденке, приказывая тем двигаться вперед, а тем остановиться и назначал их на другие места, как требовал случай; в результате, если бы не диадема, никто и никогда бы не поверил, что этот человек царь, владыка огромных владений, видя, что его наружность не была таковою даже у среднего подданного. На пирушках, самолично разместившись у входа, он провожал некоторых гостей внутрь, других усаживал на их местах, и приставлял к ним слугу, подающего блюда. (3) Продолжая в том же духе, он, при случае, приближался к пирующим, иногда садился, иногда возлегал рядом с ними; а затем, отложив свою чашу или выбросив прочь свой кусок, он вскакивал на ноги и двигаясь дальше, обходил всю вечеринку, принимая тосты, даже когда стоял и шутил с артистами. И вот наконец, когда веселье было в полном разгаре и большая часть гостей уже ушла, он сделал вход, весь укутанный и несомый процессией мимов. Помещенный на землю своими товарищами-актерами, как только зазвучала симфония его роли, он вскочил на босые ноги, и забавляясь с мимами, исполнил разновидность танца, который обычно вызывает смех и улюлюканье - к великому смущению общества, которое в полном составе спешно покинуло вечеринку. Каждый человек, фактически, кто принял участие в празднике, обнаружил, что когда он смотрит на расточительные затраты, общее руководство и управление играми и шествиями, он поражен и восхищен как царем, так и царством; когда, однако, он сосредоточит свое внимание на самом царе и его недопустимом поведении, он не мог поверить, что так было возможно, чтобы такие высокие качества и такая низость сосуществовали в одной и той же личности.

17
По окончанию игр, посольство Гракха [32] прибыло для изучения царства. Царь имел дружеский разговор с ними, в результате чего они не уловили ни единого намека на козни с его стороны, ничего такого, чтобы указало бы на вражду, затаить которую, как следовало ожидать, он должен был, после того как получил отпор Египте. Его истинная политика, однако, была не такой как казалась, напротив, он был глубоко враждебен к римлянам.

17a
Артакс, [33] царь Армении, порвав с Антиохом, основал город, названный в свою честь, и собрал мощную армию. Антиох, силы которого в этот период не имели себе равных среди других царей, выступил против него, победил, и привел его к покорности.

17b
Еще одно восстание произошло в Фиваиде, [34] где побуждение к мятежу охватило народные массы. Царь Птолемея, двинув против них войско, легко восстановил контроль над остальной частью Фиваиды. Но город, известный как Панонполис, стоящий на древних курганах, в силу своей труднодоступности считался безопасным, поэтому наиболее активные из повстанцев собрались там. Птолемей (видя?) отчаяние египтян и силу этого места, приготовился осаждать его, и испытав всякого рода лишения, захватил город. Затем, наказав зачинщиков, он вернулся в Александрию.

[1]Птолемей VI Филометор. После его захвата Антиохом Епифаном в шестой сирийской войне, александрийцы провозгласил его брата Птолемея Эвергета, по прозвищу Фискон, царем. Два брата вскоре помирились, и около пяти лет правили в качестве соправителей. О данном пассаже см. Полибий, 29.26.
[2]К. Попилий Лаен (Laenas), призывал сенат довести войну в Египте до конца. Встреча состоялась в Элевсине, в пригороде Александрии. См Полибий, 29.2 и 27.
[3]См. Книга 21.9 и примечание. Настоящий отрывок может быть частью речи Катона в защиту родосцев: ср. Авл Геллий, 6.3.
[4]Повествование Диодора, явно основанное на Полибии, 30.4, здесь сохранилось в нескольких вариантах.
[5] Praetor peregrinus М. Ювентий Фальн (Ливий, 45.21).
[6]Родоский народ, как это видно из Полибия, 30.5.2-3, а не посланники. Соответственно, я изменил порядок разделов 2 и 3, и указал на разрыв в разделе 2.
[7]Этот пассаж, видимо, соответствует Полибию, 30.19.14-17 (но не 30.13, указанный Диндорфм).
[8]Так же Syncellus об Л. Эмилии Павле.
[9]т. е. Гентий.
[10]Правильно в Магнезии, Димитриада была частью Македонии только после 196 г. до н. э. Предположительно, ее прежний статуса в тот момент был восстановлен.
[11]Исправление Весселинга приводит текст в соответствие с Ливием, 45.29, другим главным источником об географических условиям договора. Текст Диндорфа дает: "к востоку от крепости Нест и тех что в направлении Абдеры и т. д."
[12]Ливий называет г. Бора, которая, однако, расположена к северу от Берои и Эдессы. Вероятно, имеется в виду г. Бермий.
[13]Обычно отождествляется с Гераклеей Линкестийской. F. Papazoglu, Ziva Antika, Antiquité Vivante, 4 (1954), 308-345, оспаривает это отождествление. Он помещает Гераклею Линкестийскую около Битолж (Bitolj) (Монастир), и локализует Пелагонию несколько северо–восточнее, в районе Морихово. См. J. и L. Robert, REG, 1956, P137, прим. 149.
[14]Это не так. Fasti Triumphales датируют день триумфа Эмилия 28-30 ноября, Кн. Октавия — 1 декабря, и Л. Аниция Галла над Гентием и иллирийцами на праздник Квириналия в феврале следующего года. Ср. также Ливий, 45.40-43.
[15]Возможно, "шероховатыми", если щиты были из шкур. Существовал известный македонский корпус левкаспидов, а фракийцы на Пидне отличались блестящими белыми щитами (Плутарх, Эмилий, 18). Плутарх помещает демонстрацию трофейного оружия, в том числе македонского и фракийского, на второй день торжества (там же 32).
[16]Смысл, как показывает Весселинг, определяется фрагм. sedis inc. 8, который, вероятно, относится сюда.
[17]Триумфальных игры отмечались в Амфиполе, см. выше, гл. 8.9, и Полибий, 30.14; Тит Ливий, 45.32, Плутарх, Эмилий, 28.
[18]Альба Фуценс (Fucens), в центральной Италии. Среди других известных заключенных, содержащихся там были нумидиец Сифакс (Ливий, 30.17) и Витутий (Bituitus), царь арвернов (Ливий, пер. 61). О возможной идентификации подземелья см. L'Antiquité Classique, 20 (1951), 72-74.
[19]Т. е. помещение способно вместить девять обедающих.
[20] "Те, кто" у Фотия, "кое–кто" в Excerpta de Sententiis, где это предложение появляется, следуя за "Это был случай с Персеем, царем македонцев" (= глава. 9.6)
[21]М. Эмилий Лепид был princeps senatus в 179 до н. э. Плутарх, однако, приписывает Л. Эмилию Павлу смягчение условий содержания Персея (Эмилия, 37). К сожалению, личное имя не указано в параллельных отрывках (глава 9.7) в Excerpta de Virtutibus et Vitiis, где контекст цитаты кратко обозначен словами: "Персей был брошен в подземелье и умер бы там, если бы не Эмилий…"
[22]Эта фраза опущена Фотием.
[23]Части 6 и 7 гл. 9 не переведены отдельно, так как они соответствуют § § 4-5, и все расхождения в тексте уже было отмечены.
[24]Афинский государственный деятель и писатель, родился в 350 г. до н. э. О фрагментах из его работ см. Якоби, FGH, н. 228. Диодор здесь следует Полибию, 29.21.
[25]Из двух младших сыновей один умер за пять дней до триумфа Эмилия, другой через три дня после него: Плутарх, Эмилий, 35-36, Ливий, 45.40-41.
[26]Особенно своею опалою в Риме, и галльским восстанием 168-166 до н. э. Отрывок основан на Полибии, 29.22.
[27]См. книгу 30.19.
[28]Этот рассказ о Прусии II основан на Полибии, 30.18.
[29]Этот случай нигде не записан и может быть датирован только периодом (ок. 169-164 до н. э.) совместного правления Филометора и Евергета. Элевсин лежал к востоку от Александрии, а был также местом унижения Антиоха в 168 году до н. э.
[30]Буквально, "среди египтян," столица известна как "Александрия близь Египта".
[31]Знаменитые игр состоялась в Дафне, близ Антиохии, в подражание македонским играм Эмилия (книга 31.8.9 и 13). Отчет Полибия (30.25-26) несколько полнее.
[32]Т. Семпроний Гракх, чье посольства посетило Пергам, Каппадокию, Родос, а также Сирию. См. Полибий, 30.27.
[33]Предпочтительная форма имени Артаксиас, как и везде у Диодора.
[34]Это восстание не должно быть связаны с деятельностью Петосараписа (глава 15a), но обнаруживает ту же схему местных беспорядков, также отраженных в папирусах этого периода. Вероятная дата 165 г. до н. э.

 

31.18-45 Фрагменты 164-153 гг. до н. э. Цари Каппадокии, характер Сципиона Эмилиана.

 

7.2
Примерно в это же время прибыли многочисленные посольства, сенат первым делом принял посольство, возглавляемое Атталом. [1] Ибо римляне подозревали Евмена, потому что стала известна переписка, в которой он договаривался о союзе с Персеем против Рима. Поскольку обвинения против него также были выдвинуты немалым числом азиатских послов, в частности, посланными царем Прусием и галлами, Аттал и его товарищи сделали все от них зависящее, чтобы опровергнуть эти обвинения, пункт за пунктом, и не только очистили себя от этих наветов, но вернулись домой отмеченные почестями. Сенат, однако, не полностью избавился от подозрений в отношении Евмена, и назначил и послал Гая [2] изучить его дела.

Гл. 8-17: см. выше, после гл. 7.1.

18
Когда царь Птолемей, в то время будучи в изгнании, пешком приближался к Риму, Деметрий [3], сын Селевка узнал его, и потрясенный его странным состоянием, проявил поистине царский и великолепный образец своего характера. Для него он сразу приготовил царские одежды, диадему, и, кроме того, дорогих лошадей с золотой упряжью, и вместе с семьей вышел навстречу Птолемею. Встретив его на расстоянии двухсот стадий от города, и дружески приветствовав, он призвал его украсить себя знаками царской власти, и сделать вход в Риме достойным своего сана, так чтобы он не воспринимался как лицо ничего не стоящее. Птолемей оценил его рвение, но был так далек от принятия какой-либо части этого предложения, что он даже попросил Деметрия остаться в одном из городов на пути, и хотели Архия [4] и других оставить с ним.

(2) Птолемей, царь Египта, изгнанный из царства своим братом, отправился в Рим в убогой одежде простолюдина, сопровождаемый, кроме одного евнуха, еще тремя рабами. Обнаруженный во время пути заботами Деметрия [5] топографа, он повидался с ним и получил приют от человека, которого он часто принимал, когда был жителем Александрии, а теперь, потому что арендная плата в Риме был очень высока, он жил в маленькой и совсем ветхой мансарде. (3) В свете этого, молящиеся должны ли направлять свою веру на предметы, которые большинство считает благом, или же завидовать тем, чье счастье больше среднего? Действительно, было бы трудно найти изменения в судьбе резкие и больши́е, чем эти, или переворота столь неожиданного. Ибо нет причины не упомянуть примечательный случай, его высокое царское достоинство было низвергнуто до скромного состояния простого человека, и тот, кто отдавал приказы тысячам свободных людей, неожиданно, после крушения своих надежд, остался только с тремя слугами.

18а
Полибий и Диодор, авторы исторических библиотек, рассказывают, что он [6] не только противился богу в Иудее, но и, распаленный жаром алчности, пытался ограбить храм Артемиды в Элиме (Elymaïs), который был очень богат. Но помешали стражи храма, а также окрестные народы, он сошел с ума от определенных видений и ужасов, и, наконец, умер от болезни; и утверждают, что это с ним случилось, потому что он пытался осквернить храм Артемиды.

Глава 19 см. ниже, после гл. 17с.

20
Впоследствии Антипатр умер от пыток, они захватили Асклепиада, префекта города, громко протестуя на то, что Тимофей был виновником этой трагедии, и что именно он спровоцировал юношу несправедливо и нечестиво отомстить своему брату. Так как народу с этого момента мало-помалу стало известно о крайнем плутовстве их вождей и они начали сожалеть о несчастных жертвах, встревоженные Тимофей и его сподвижники положили конец пыткам остальных обвиняемых и покончили с ними тайно. [7]

Глава 18: см. выше, после гл. 7.2.

17c
После убийства Тимофея народ... и вызвав отвращение в Александрии к царю за бесстыдное обращение с братом, отняли у него царскую свиту и послали призвать старшего Птолемея с Кипра.

19
Цари Каппадокии говорят, что они ведут свою родословную от Кира Персидского, а также утверждают, что они являются потомками одного из семи персов, которые убили Мага. [8] Ныне свою связь с Киром, они рассчитывают следующим образом. У Камбиза отца Кира, была законнорожденная сестра Атосса. От нее и Фарнака, царя Каппадокии, родился сын Галл (Gallus), его сыном был Смердис, а его - Артамн (Artamnes), а его Анаф (Anaphas), [9] человек выдающегося мужества и смелости, который был одним из семи персов. (2) Такова родословная, отслеживающая их родство с Киром и Анафом, которому, говорят они, ввиду его доблести была предоставлен сатрапия Каппадокия, с тем соглашением, чтобы не выплачивать дань персам. После его смерти правил сын такого же имени. Когда он умер, оставив двух сыновей, Датама и Аримнея, Датам вступил на престол, как человек, который как на войне, так и в других сферах царских обязанностей заслужил похвалу, и который, вступив с персами в битву, бился великолепно и погиб в бою. Царство перешло к его сыну Ариамну, [10], у которого были сыновья были Ариарат и Голоферн; Ариамн правил пятьдесят лет и умер, не свершив ничего достойного упоминания. (3) Престол перешел к Ариарату (I), старшему из сыновей, который, как говорят, любил брата с исключительной привязанностью, и выдвигал его на самые выдающиеся должности: так, он был отправлен на помощь персам в их войне против египтян и вернулся домой обремененный наградами, которые Ох, [11] персидский царь, даровал за храбрость; он умер на своей родине, оставив двух сыновей, Ариарата и Арисеса (Aryses). (4) Тогда его брат, царь Каппадокии, не имея своих законных потомков, усыновил Ариарата, старшего сына своего брата. Примерно в это же время Александр Македонский победил и ниспроверг персов, а затем умер; Пердикка, которому в этот момент принадлежало верховное командование, направил Евмена [12], чтобы стать военным правителем Каппадокии. Ариарат (I) был разбит и пал в бою, [13] а сама Каппадокия и соседние области попали под власть македонцев. (5) Ариарат (II), сын покойного царя, рассматривая текущую ситуацию как безнадежную, отступил с несколькими последователями в Армению. Вскоре после этого Евмен и Пердикка погибли, [14] а Антигон и Селевк были заняты в других местах, он получил армию от Ардоата, царя Армении, убил Аминту, македонского стратега, изгнал македонцев со своих земель в короткие сроки, и восстановил свои первоначальные владения. (6) Из трех его сыновей Ариамн, старший, унаследовал царство; он устроил брачный союз с Антиохом (прозванным Теосом), на дочери которого Стратонике он женил своего старшего сына Ариарата (III). И будучи человеком необычайно преданным своим детям, он поместил диадему на голову своего сына, сделав его соправителем, и разделил с ним на равных условиях все привилегии царского сана. [15] После смерти своего отца, Ариарат стал единственным правителем, и когда он ушел из жизни, то оставил царство сыну Ариарату (IV), который тогда был еще младенцем. (7) Он в свою очередь женился на дочери Антиоха (прозванный Великим), [16] по имени Антиохия, совершенно беспринципной женщине. Будучи не в состоянии иметь детей, она подсунула своему недовольному супругу двух подложных сыновей, Ариарата и Голоферна. Через некоторое время, однако, она перестала быть бесплодной и неожиданно родила двух дочерей и одного сына, названного Митридат. Затем, после выявления мужем истины, она устроила старшего из подмененных сыновей, отправив в Рим [17] с соответствующим содержанием, а младшего в Ионию, для того, чтобы избежать споров с законным сыном на царство. Он, говорят, изменил свое имя на Ариарата [18] (V) по достижению совершеннолетия, получил греческое образование, и добился похвалы также за другие заслуги. (8) Тогда, так как он был такой родной сын, отец его шаг за шагом передавал родительское влияние, и их отношения друг к другу достигли такого состояния, что отец целиком устранился от престола в пользу своего сына, а сын заявлял, что не может принять такую благосклонность, пока родители живы. Но когда неизбежный день пришел к отцу, он унаследовал царство, и весь его образ жизни, и особенно его преданность философии, выказали его достойным самых высоких похвал, и, таким образом, Каппадокия, так долго неизвестная грекам, является в настоящее время местом проживания культурных людей. Этот царь также обновил договор о союзе и дружбе с Римом. [19] Столько-то в итоге, произошедшая от Кира династия, в данный момент правит Каппадокией.

(9) Семь царей Каппадокии, династия которых длилась сто шестьдесят лет, началась примерно в это время, о чем пишет Диодор. [20]

21
Ариарат, прозванный Филопатор, приобретя наследное царство, в первую очередь дал отцу великолепные похороны. Потом, когда он должным образом позаботился об интересах своих друзей, из тех что были на руководящих должностях, и других второстепенных должностных лиц, ему удалось завоевать большую признательность народа. [21]

22
Затем Ариарат вернул Митробузану его родовое владение, Артаксий (Artaxias), царь Армении, не умерив ни на йоту своей первоначальной жадности, отправил послов к Ариарату, убеждая его действовать сообща с ним, и предлагая предать смерти юношу, который был при его дворе, и разделить Софену [22] между ними. Ариарат, которому такая подлость была совершенно чужда, сделал выговор послам и написал Артаксию, призывая его воздержаться от таких действий. Когда этот результат был достигнут, Ариарат в итоге повысил свою репутацию в не малой степени, а Митробузан, благодаря замечательной доброте и благородству своего покровителя, вступил на престол своих отцов.

19a
Птолемей, правитель Коммагены, который и раньше выказывал мало уважения к сирийским царям, теперь провозгласил свою независимость, и потому, что они были заняты своими делами, укрепил себя без помех в управлении страной, поощряемый главным образом ее природной неприступностью. Не довольствуясь этим приобретением, он поднял армию и вторгся в Мелитену, которая относилась к Каппадокии и принадлежала Ариарату, и добившись первоначального успеха, он занял опорные пункты. Когда Ариарат, однако, выступил против него с мощным войском, он отступил в свою провинцию.

23
В Рим прибыли послы как от младшего Птолемея, так и от старшего. На аудиенции перед сенатом, предоставленной им, сенат, выслушав обе стороны, и постановил, что послы старшего Птолемея должны покинуть Италию не более чем через пять дней, что их союз с ним подошел к концу, и что легаты должны быть посланы к младшему Птолемею, чтобы сообщить ему о расположении сената, к старшему - с указаниями. [23]

24
Потому что некие молодые люди заплатили талант за любовника и триста аттических драхм за бочонок понтийской маринованной рыбы, Марк Порций Катон, человек уважаемый, заявил перед собранием народа, что они могут очень легко различить в этом наихудший образ действия в человеке и в государстве, когда любовники были проданы по более высокой цене, чем сельскохозяйственные угодья, а бочонок маринованной рыбы, больше чем возница. [24]

25
Эмилий, победитель Персея, который занимал должность цензора и превосходил своих сограждан почти в каждой добродетели, в это время умер. Когда сообщения о его смерти широко распространились и подошло время похорон, весь город был опечален, что не только трудящиеся и остальные простолюдины собрались с готовностью, но даже магистраты и сенат, отложили все кроме государственных дел. В равной степени, к тому же, из всех городков вокруг Рима, откуда бы они смогли прибыть вовремя, жители, почти поголовно, сошлись в Рим, желая как стать свидетелями зрелища, так и воздать честь усопшему.

(2) Диодор, в своем рассказе о похоронах Луция Эмилия, победителя Персея, утверждает, что оно было проведено с особой пышностью, и добавляет следующие слова: "Тем римлянам, которые на основании благородного происхождения и славы своих предков, превосходят других, когда они умирают, делают портретные изображения, которые не только жизненны в деталях, но показывают целиком всю их телесную наружность. Ибо они нанимают актеров [25], которые наставляются человеком всю жизнь близко наблюдавших поведение и некоторые особенности внешности покойного. Подобным же образом каждый из предков покойника занимает свое место в похоронной процессии, с такой одеждой и знаками отличия, как позволяют зрителям понять по портретам, насколько каждый из них преуспел в cursus honorum и имел участие в государственных должностях".

26
Этот же Эмилий [26], уйдя из жизни, оставил после себя славу равную той, что он пользовался при жизни. Ибо, хотя он привел в Рим из Испании больше золота, чем любой из его современников, имел в своем распоряжении сказочные сокровища Македонии, и имел неограниченные полномочия в этих случаях, он полностью воздержался от присвоения какой-либо части этих денег, что после его смерти, сыновья, которых он отдал на усыновление, при получение наследства не смогли сполна оплатить всем его личным имуществом за приданое его вдовы, кроме как продажею части недвижимого имущества.

(2) Следовательно, многим казалось, что свободой от алчности он превзошел даже тех, кто поразил Грецию в этом отношении: Аристеида и Эпаминонда. Ибо они отвергали подарки всякий раз, когда предложение делалось в интересах жертвователя, но он, имея полное право взять сколько пожелает, ничего не захотел. Ныне, если это утверждение некоторым кажется невероятным, они должны принять во внимание тот факт [27], что мы не можем как следует судить о свободе древних от алчности по нечестивой жадности современных римлян. Ибо в наше время этот народ, по-видимому, приобрела устойчивую склонность хотеть все больше и больше.

(3) Сейчас вспомнив хорошего человека, я хотел бы кратко сказать о воспитании Сципиона [28], который позже разрушил Нуманцию, так чтобы его успех в последующие годы не мог некоторым показаться невероятным из-за незнания его юношеских забот в связи с самыми благородными устремлениями.

(4) Публий Сципион был по крови, как уже говорилось, сын Эмилия, победителя Персея, но отданный на усыновление Сципиону, сыну победителя Ганнибала и карфагенян, он, как его приемный дед Сципион, получил прозвище Африканский, был величайший римлянином своего времени. Отколовшись от такого рода, и принятый в семью и клан такой значимости, он показал себя достойным славы своих предков. (5) Ибо получив с детства широкое образование в греческих науках, ныне, по достижении восемнадцатилетнего возраста, [29] он посвятил себя философии, взяв в качестве наставника Полибия из Мегаполиса, автора Истории. Живя в постоянной связи с ним, и выказывая ревностное познание ко всякой добродетели, он далеко опередил не только своих сверстников в возмужалости, но и более старших в трезвости, в благородстве характера, в великодушии, и вообще во всех наилучших качествах. (6) Еще раньше, до посвящения себя философии, он обычно рассматривался как ленивый и недостойный преемник и представитель знатности своего дома. Тем не менее, он начал, как и подобало в его годы, приобретя сначала имя трезвостью. Нравы тогдашнего времени сильно склонились к необузданному веселью и чрезмерной распущенности среди юношества. (7) Некоторые из них распутничали с мальчиками, другие с куртизанками, другие проводили время на всякого рода музыкальных представлениях и пиршествах, и, в общем, все эти вещи вели с расточительству. Ибо проведя немало времени в Греции во время войны с Персеем, скоро они переняли спокойное отношение греков к таким вещам, тем более, что они приобрели достаточно средств, чтобы их богатство позволило покрывать расходы на потаканием своим слабостям.

27
Сципион, однако, прибегнул к противоположному поведению, и ополчившись против всех своих естественных потребностей, словно они были дикими зверями, менее чем за пять лет достиг общепризнанной славы за свои дисциплину и трезвость. Как раз эта слава досталась ему по общему согласию, а возбудив благосклонный интерес во всех кварталах, он стал известен благодаря великодушию и щедрости при ведении денежных дел. (2) Ибо унаследовал эту добродетель в своем характере он от настоящего отца, Эмилия, отличного примера для подражания, и, в общем, его тесная связь с отцом дала ему определенные преимущества и оставила свой след. Случай также содействовал в немалой степени, обеспечив ему возможность быть щедрым в деньгах, чтобы быстро прославиться.

(3) Например, Эмилия, жена великого Сципиона и сестра Эмилия, победителя Персея, умера, оставив большое имение, которым он распоряжался по наследству. Здесь он дал первые указания на свои намерения, при следующих обстоятельствах. Задолго до смерти его отца, его мать, Папирия развелась со своим мужем, но в ее хозяйстве средства были недостаточны для ее высокого положения в обществе. (4) Однако, мать приемного отца Сципиона, женщина, которая оставила ему наследство, обладала, помимо прочего богатства, великим множеством личных украшений, слуг и тому подобным, как и подобает той, кто делил престиж жизни и судьбы великого Сципиона. Все эти украшения, стоившие многие таланты, он теперь взял и отдал своей матери. И так как она использовала эти пожертвования с пышностью и великолепием, совершая бросающиеся в глаза публичные выходы, доброта и щедрость молодого человека и, в общем, его сыновняя почтительность по отношению к матери, получили признание всего города, сначала среди женщин, а затем среди мужчин. (5) Это должно рассматривать как великолепный пример и как дело, удивительное в любом городе, но особенно в Риме, где никто легко и по собственной воле части не отдаст части того, что он имеет. Позже, когда крупную сумму денег для выплаты приданного оставалось выделить дочери великого Сципиона, хотя среди римлян практиковалось платить приданое по частям в течение трех лет, он заплатил деньги в полной сумме и сразу. Затем, когда Эмилий, его настоящий отец, умер и оставил свое имущество ему и Фабию, [30] сыновьям отданным им на усыновление, Сципион совершил благородный поступок, который заслуживает того, чтобы рассказать о нем. (6) Видя, что его брат был менее благополучен, чем он сам, он дал ему в качестве дополнения свою долю наследства, на сумму более шестидесяти талантов, и, таким образом сравнял все свои владения с таковыми своего брата. Когда это было воспринято с одобрением и благоприятными отзывами со всех сторон, он сделал вещь еще более замечательную. Потому что, когда его брат Фабий, желая устроить гладиаторские бои [31] в честь своего отца, был не в состоянии взять на себя расходы в связи с сопутствующими большими издержками, он дал ему из своих средств половину общей стоимости. (7) По смерти матери, отказавшись забрать себе всё то, что он дал ей, он позволил своем сестрам забрать не только это, но и остальную часть ее имущества, хотя у них не было законных прав на наследство. Все больше и больше он завоевал восхищение всего города, получая неоспоримые похвалы за свои доброту и великодушие; тем не менее не столько большие суммы содействовали этому, сколько своевременность его даров и такт, с которыми он исполнял свои предложения. Приобретение умеренности, с другой стороны, не требует денежных затрат; да и воздержание от потакания своим желаниям благотворно для телесного здоровья и сил, которые, так как не покидали его всю жизнь, принесли ему достаточное вознаграждение и воздаяние. (8) Одно достоинство осталось, отвага, которое в самом деле считается существенным всеми людьми, и, в частности, римлянами: этому тоже он следовал с необычайной энергией и достиг совершенства: судьба предоставила ему величайшие возможности. Ибо македонские цари всегда были особенно преданы охоте, и Сципион превзошел всех. [32]

27a
Когда стало известно, что римляне враждебно относятся к Деметрию, не только другие цари, но даже некоторые из сатрапов, подвластных ему, рассматривали его царствование недостаточно уважительно. Из этих сатрапов самым выдающимся был некий Тимарх. Милетянин по рождению и друг предыдущего царя Антиоха, [33] он, в течение ряда миссий в Рим сотворил серьезный ущерб сенату. Обеспечив себя крупными суммами денег, он предлагал сенаторам взятки, стремясь особенно подавить и заманить своими подаркам всякого сенатора, который был в трудном финансовом положении. Получив, таким образом, большое число сторонников и снабжая их предложениями, противоречащими государственной политике Рима, он развратил сенат, и в этом он был поддержан Гераклидом, своим братом, человеком в высшей степени наделенным природой для таких услуг. Следуя этой же тактики, он отправился в Рим в данном случае, будучи тогда сатрапом Мидии, и, выдвинув много обвинений против Деметрия, убедил сенат принять следующее постановление относительно себя: "Тимарх, поскольку... быть их царем". [34] Ободренный этим указом, он собрал армию значительного размера в Мидии, а также вступил в союз против Деметрия с Артаксием, царем Армении. Затем, кроме того, запугав соседние народы впечатляющей демонстрацией силы, и приведя многие из них под свое управление, он выступил против Зевгмы (Zeugma), и в итоге добился контроля над царством. [35]

28
В год сто пятьдесят пятой Олимпиады прибыли послы от Ариарата, принеся с собой "венок" в десять тысяч золотых, чтобы сообщить сенату о дружеском отношение царя к римскому народу, а также о его отказе, по их сообщению, от брачного союза и дружбы с Деметрием. Так как это было подтверждено показаниями Гракха и его коллег-комиссаров, [36] сенат, выражая свое одобрение Ариарату, принял корону и отправил ему дорогие подарки, потому что в их обычае было награждать. [37]

29 В это же время также были приняты посланцы Деметрия. Они тоже принесли "венок" в десять тысяч золотых и имели с собой, в цепях, людей ответственных за убийство Октавия. [38] Сенаторы долгое время колебались в принятии решения. Наконец, они приняли венец, но отказался принять опеку над Исократом и Лептином, чья сдача была предложена им вместе с венцом.

30 Когда Деметрий отправил посольство в Рим, сенат дал ему уклончивый и загадочный ответ, что с ним обойдутся мягко, если при исполнении своих полномочий он даст удовлетворение сенату. [39]

31
После победы над Персеем римляне обуздали некоторые из тех, кто принимал участие в войне на стороне македонян и удалили других в Рим. В Эпире Харопс, [40], который получил управление государством в силу своей репутации друга римлян, изначально был виновен не в одном преступлении против своего народа и показывал некоторую осторожность; но действуя дальше и дальше беззаконным образом, он произвел опустошение в Эпире. Он постоянно выдвигал ложные обвинения против богачей, и убив одних или и отправив в изгнание других, конфисковав их имущество, он взыскивал деньги не только с мужчин, но и через свою мать Филоту (потому что она была человеком, наделенным жестокостью и беззаконием, которые противоречили ее полу) также и у женщин: и он многих перед народным собранием обвинял в недовольстве Римом. И приговором во всех случаях была смерть.

32
Ороферн, прогнав своего брата Ариарата с престола, [41] не предпринимал ничего похожего на попытки хоть как-то управлять делами разумно и обеспечить народную поддержку, помогая и служа своему народу. Действительно, в тот самое время, когда он собирал деньги принудительными контрибуциями, и вынужден был казнить большое число людей, он подарил Тимофею пятьдесят талантов, а царю Деметрию семьдесят, и это кроме выплаты Деметрию шестисот талантов с обещанием выплатить оставшиеся четыреста в другой раз. И видя, что каппадокийцы недовольны, он стал требовать взносы со всех сторон, а также конфисковать для частного фонда собственность людей высшего сословия. Когда он накопил большую сумму, он поместил четыреста талантов в город Приены в качестве страховки от сюрпризов судьбы, сумма которую граждане Приены позже выплатили.

32a
Царь Евмен, [42] опечаленный изгнанием Ариарата, и желая по собственной причине проверить Деметрия, послал некого юношу, который красотою лица и по возрасту был чрезвычайно похож на Антиоха, [43] бывшего царя Сирии. Этот человек жил в Смирне и упорно утверждал, что он сын царя Антиоха, [44] и из-за сходства нашлось много тех, кто поверил ему. По прибытию в Пергам, царь обманывал его болтовней о диадеме и других знаках отличия, присущих царю, затем отправил его к некому киликийцу по имени Зенофан. Этот человек, который почему-то поссорился с Деметрием, и которому в некоторых трудных ситуациях Евменом, который был тогда царем, была оказана помощь, соответственно был в разногласии с одним, и благоволил другому. Он признал юношу в городах Киликии, и повсеместно в Сирии распространил весть, что молодой человек восстановит царство своего отца (каким оно было) в его лучшие времена. [45] Ныне, после великодушного образа действий своих прежних царей, простой народ Сирии возненавидел строгость Деметрия и его грубые претензии. Будучи готовы к таким изменениям, они чаяли многообещающие надежды, что правительство вскоре попадет в руки другого, более мягкого монарха.

32b
При возвращении из Рима послы [46] Ороферна, во время путешествия составили заговор против Ариарата, но сами были задержаны и преданы смерти Ариаратом на Коркире. Подобным образом в Коринфе, когда приспешники Ороферна строили планы против Ариарата, он спутал их расчеты, ускользнув от них, и получил убежище у Аттала в Пергаме.

33
Благодаря большой армии, старший Птолемей вскоре заставили своего брата [47] выдержать осаду и подвергнуться всевозможным лишениям, но не решился предать его смерти, отчасти из-за своей врожденной доброты и их семейной связи, отчасти из-за страха перед римлянами. Он предоставил ему гарантии личной безопасности, и заключил с ним соглашение, согласно которому младший Птолемей довольствовался владением Кирены, и должен был получать каждый год определенное количество зерна. Таким образом, отношения этих царей, которые дошли до стадии серьезного отчуждения и безрассудного столкновения, нашли неожиданное и гуманное решение.

34
Так как ситуация ухудшилась, Ороферн обеспокоился выплатами своим людям, опасаясь, что они могут начать восстание. Но, будучи в настоящее время без средств, он был вынужден ограбить храм Зевса, который стоит у подножия горы Ариадна, как ее называют, хотя с незапамятных времен тот сохранял неприкосновенность. Он ограбил его и погасил долги по жалованью.

35
Царь Вифинии Прусий, потерпев неудачу в своих замыслах против Аттала, разрушил святилище вне стен, известное как Никефорий, [48] и ограбил храм. Кроме того, он унес посвятительные статуи, изображения богов, и знаменитую статуя Асклепия, считавшуюся работой Пиромаха, предмет искусства чрезвычайного мастерство; и он ограбил все святыни. Божественная сила быстро отомстила ему, явив знаки. Армия была поражена с дизентерией, и большая часть солдат погибла. Аналогичная участь постигла и его морские силы: когда флот столкнулся с внезапным штормом в Пропонтиде, многие суда были поглощены морем вместе с людьми, а некоторые были выброшены на берег и потерпели кораблекрушение. Таковы были первые воздаяния, полученные им за святотатство.

36
Родосцы, благодаря своей проницательности, пользуясь которой они вернули свой престиж, обеспечили поступление выплат добровольной дани, так сказать, от царей. Ибо почитаемые всеми людьми, имеющими власть, умной лестью и публичным указами, и, кроме того, делая так с уверенностью и чутким предвидением, они приобрели покровительство и получали весьма ценные пожертвования от царей. От Деметрия, например, они получили в подарок в 200 000 мер пшеницы и 100 000 ячменя, а Евмен задолжал им еще 30 000 на момент своей смерти; [49], этот царь также обещал сделать театр из мрамора. Таким образом, родосцы, сохраняя лучшую форму правления у греков, побудили многих владык, соперничать друг с другом в даровании им благодеяний.

37
Но в целом, когда он был подвергнут испытанию боем, как фальшивая монета, он оказался из другого металла, а также, из-за своих личных недостатков, он затянул войну. [50]

38
То что случилось с родосцами было более всего похоже на медвежью охоту. Ибо на самом деле эти звери, которых благодаря размерам и силе выглядят ужасающе, очень легко ловятся, когда охотники спускают против них маленьких собак, которые, хотя и небольшие, но энергичные и смелые. Так как у медведя нежные и мясистые ноги, укусы за пятки из-под низа заставляют их сидеть смирно, пока один из охотников не нанесет удар, которым поразит цель, их медленные и неуклюжие движения делают невозможным для них... ловкостью собак. Таким образом, родосцы, хотя на весь мир были известны своим превосходством в морской войне, когда неожиданно были окружены со всех сторон флотилией сверхмалых кораблей, "мышей" и "козлов", подверглись величайшим бедствиям. [51]

39
Был у кельтберов небольшой город, называемый Бегеда, [52] который, из-за большого прироста населения, они постановили расширить. Римский сенат смотрел с подозрением на возрастание их сил, и послал комиссию, чтобы остановить их, в соответствии с договором, [53] где было оговорено, кроме всего прочего, что без согласия римлян кельтиберы не могут основывать города. Один из старейшин, по имени Какир, ответил, что это соглашение помешало бы им основать город, но не препятствует увеличивать свои старые дома; что они не основывают город, которого ранее не было, но перестраивают город уже существующий, и поэтому они ничего не делают в нарушение договора или обычной практики всего человечества. Во всем остальном, по его словам, они были послушны римлянам, и были искренними их союзниками, когда случай требует их помощи, но они никоим образом, добавил он, не откажутся от строительства своего города. Когда собрание единодушно высказалось в одобрение этих слов, послы вернулись с их от