О литетатурном музее Канска

В.Б.Колпаков

Знания о пребывающих в маленьком уездном Канске писателях, начали собираться сравнительно недавно. В 1974 году пришла сотрудником в краеведческий музей   Галина Ивановна Усольцева. Молодая, энергичная, увлеченная она взялась за так называемый восстановительный период, - годы становления Советского государства.  

И первое имя, которое Усольцеву заинтересовало и очень близкое к партизанской теме, единственно наверно тогда разрабатываемой, - писатель Владимир Зазубрин, написавший книгу о гражданской войне в Сибири «Два мира». И тут же рядом поэт и писатель Вивиан Итин. Это были не очень известные имена в стране, но значимые для Сибири, оба числились родоначальниками литературы в стране советов, один написал первый советский роман, второй первую советскую фантастическую повесть «Страна Гонгури», вышла раньше «Аэлиты» Алексея Толстого.

В этом направлении и пошли поиски Усольцевой. Поиски, благодаря которым в музее появилась уникальная переписка со многими известными людьми. Сначала Томск, где жил участник революционных событий в Канске, писатель Фёдор Иванович   Т ихменёв (1890-1982) –   писатель, критик, журналист, педагог, литературно-общественный деятель. Сегодня он видится  как живой хронограф сибирской истории почти целого века. Очень сложной  и интересной судьбы человек,   продолжительное время находившийся в сталинских лагерях, встречался со многими деятелями культуры и искусства.  Многое из пережитого отразилось в его сочинениях. Его значимость для Канска, пожалуй, не меньше чем Зазубрина, но для Усольцевой создатель «Двух миров», все же воспринимался весомее. Да это не мудрено, в это время выходят несколько значительных трудов посвященных Зазубрину, появляются многочисленные воспоминания. Усольцева, похоже, поставила для себя целью пообщаться со всеми авторами, пишущими о Зазубрине.

 Пишет в Иркутск Василию Прокопьевичу Трушкину (1921-1996)  литературоведу, известному исследователю творчества сибирских писателей, в Ульяновск к краеведу Григорию Ниловичу Федорову, в Ригу к сестре Зазубрина Наталии Яковлевне Каботовой, к  вдове писателя Варваре Пропьевне Теряевой, ее сестре Марии Пропьевне (кстати тоже имеющей прямое отношение к литературе, издавшей несколько своих книг), писателю Николаю Ивановичу Анову.  Обращается в Новосибирск, в журнал «Сибирские огни» к Николаю Николаевичу Яновскому, в  Государственный литературный музей, в Литературный архив А. М. Горького ИМЛИ, к его сотруднику Вадиму Никитичу Чувакову.  

С первых же лет своей работы в музее Усольцева загорается идеей создания в Канске литературного музея.  Она воспринимает Канск как колыбель советской сибирской литературы. И по многим параметрам это действительно так.

 Идея замечательная и во многом могла способствовать оживлению творческой активности, города, Енисейской провинции, более детальному и внимательному изучению литературных процессов происходящих здесь. Они может не так ярки и значительны как в больших городах, но они есть и   во многом оказывают влияние на всю литературу страны. Если же учесть, что Канск стоит в центре дорог (Московского тракта, Железной дороги) связывающих Европейскую часть   с Азиатской, то это дает возможность говорить что почти все заметные события страны, в том числе литературные, так или иначе коснулись Канска.

Что хорошо: Усольцевой удалось обратить внимание общественности на имена живущих в Канске писателей, удалось установить мемориальную доску на доме где жил писатель Владимир Зазубрин, удалось организовать с помощью красноярских журналистов Геннадия Малашина и Сергея Щеглова съемку фильма  «Улица без названия». В 1996 году Галина Усольцева становится инициатором уникального краеведческого сборника Канска «У братского перевоза». Здесь как бы закреплена тема двух пребывающих в городе писателях. Есть правда еще довольно бойкий очерк журналиста Самсонова о жизни в городе Ярослава Гашека, но при детальном изучении он не выдерживает   критики, оставаясь в канской литературной истории, только лихо придуманной байкой.

Но дальше сил не хватило, жизнь ее оборвалась. Заложенное Усольцевой в 70-е – 90-е в последующие годы своего развития не получило. Канск словно застрял в одном времени, долгие годы весомо говорил только о двух писателях. И это при всем притом, что многие  пути-дороги проходили именно через этот город, жизнь непрерывно текла через эти артерии.

Если отойти от этой предыстории и обозреть всю картинку в целом, то можно увидеть, что литературная история Канска гораздо внушительней, не Зазубриным и Итиным она началась, не ими закончилась, не они составляют главный интерес сегодняшних исследователей, наведывающихся в Канск туристов. Иногда мне приходится быть экскурсоводом по литературным достопримечательностям города и первое что я слышу, это показать и рассказать о тех местах где жил Аркадий Стругацкий. Тема Стругацких конечно очень мощно могла быть раскрыта, фантастики в Сибирском регионе, будь у нас музей посвященный литературе. Но могла бы. А «бы» как известно, мешает. В городе попросту не представляют всей величины писателя по имени «братья Стругацкие», не читали-с, не поняли. Раз фантастика – значит детская. Как пример тому в дни 90-летия Аркадия Натановича предлагалось в качестве развлекательной программы для детей смотреть «Трудно быть богом» Германа или «Сталкер» Тарковского. Или еще одно предложение к малышам,   иллюстрировать произведения Стругацких.

 

Если вернуться к обзору общей литературной истории Канска, первым бы я назвал забытого сибирского поэта Матвея Александрова. Автора близкого своими взглядами к декабристам. Участие в котором принял и Бестужев-Марлинский. Их пути пересеклись в Якутске, где Александров служил в судебном ведомстве, а Марлинский находился в ссылке.  Александров умер в Канске в 1860 году, оставив большое литературное наследие, которое было утрачено потомками, и лишь незначительна часть появилась в печати.

 

 Заметное место в дореволюционном литературном процессе Канска имеет место творчество священника Фортуната Петухова, яркое, эмоциональное, пронизанное обличительным пафосом, острой сатирой направленной на искоренения пороков общества.

К пишущей братии принадлежал и сподвижник Чернышевского Николай Серно-Соловьевич. Живший в Канске, готовивший здесь восстание против царской деспотии.

К писателям- революционерам,  побывавшим на канской земле можно отнести Ивана Вольнова, Ивана Козлова. Писатели горьковской когорты, поддержанные в своем творчестве «буревестником революции». В свое время активно издаваемые, но сейчас основательно  забытые.

Большой всплеск дала   революция: это и Итин и Зазубрин, и Тихменев, и    Ошаров, и наконец, Петр Петров. Может быть в большой степени Петр Поликарпович Петров. Его романы во многом автобиографичны  и имеют прямое отношение к Канску. Роман «Половодье»,  происходящие  здесь события, буквально списаны с натуры. И, тем не менее, Петров почему-то не стал знаковой фигурой для города, как например Зазубрин и Итин. И к тому же он уроженец канской земли. Но видно на самом деле «нет пророков в своем отечестве».

 

В городе абсолютно не знают и не помнят другого уроженца Канска Бориса Костюковского. Появившегося на свет в 1914 году, в большой рабочей канской семье. Работающий в комсомольских и пионерских организациях в Канске, он позднее трудился над созданием писательской организацией Прибайкалья, дружил с Константином Седых, помогал становлению драматурга Александра Вампилова.  Много писал для детей.

Он был востребован в свое время, но в городе его не знают.

 Что говорить, если  не знают уехавшую в эмиграцию  в 1919 году Елизавету Яковлеву. Тоже канскую жительницу, печатавшую свои стихи в канской прессе, написавшую свои воспоминания в Чехословакии на русском языке.

А Елизавета Яковлева, жила в Чехословакии, дружила с Аркадием Аверченко, а потом ухаживала за его могилкой. Сейчас в РГАЛИ можно отыскать ее письма адресованные Аркадию Тимофеевичу, в книгах Виктории Миленко, автора книг об Аверченко многие страницы посвященные их дружбе. Можно ли отыскать  книги Яковлевой? С трудом. В книге «Когда женщина побеждает» она пишет о мирной жизни в Канске, в родной семье, о том, как ехала в военном эшелоне до Владивостока, как выдавала себя за дочь адмирала Колчака. История интересная, поучительная и смешная, Аверченко как-то упомянул ее в одном из своих писем, это премного веселило его.

Дальнейшая история литературного Канска, это опять же история ссылок. Православный писатель Евгений Погожев (Поселянин) был выслан в Канск уже советской властью в 30-е годы.  Писал очень популярные до революции книги из жития святых и старцев.

В Канск был выслан академик Николай Кондрат, знаток восточных языков, умница, переводчик многих восточных  книг.

 В военное время, так же ступил на канскую землю в качестве ЗК украинский писатель и военный деятель Илья Дубинский. Да что там Дубинский прославленный Бабель по одной из версий встретил свою смертушку в канских застенках.

Поляк Збигнев Домино, - в будущем писатель так же постоял в Канске за колючей проволокой. Пишущий художник Леонид Никитин умер в Канске в тюремной больнице. Недавно на одном из аукционов Москвы мне удалось купить несколько рисунков, с удивлением я узнал, что его предложенных на аукцион бумагах есть и литературные произведения. Да мудрено ли? Ведь рядом были Меерхольд, Михаил Чехов, многие знакомые из большого искусства.

Канчанка девочка-поэт Любовь Рубцова была схвачена прямо со школьной скамьи, обвинения за создание антисоветской организации, не абсурд ли. Это уже из канской жизни. Здесь тоже «изобретались» свои враги народа.

 

Дальнейшая литературная история не так уж мрачна. 17 ноября 1949 года в Канскую школу военных переводчиков был распределен Аркадий Стругацкий. Здесь он только задумывался о карьере литератора,   с тех времен только наброски, да 16 писем к брату Борису, где он делится впечатлениями от канского житья-бытья. Предполагает обратиться к Ивану Ефремову. Занимается переводами с японского, с английского, впрочем, в одной из анкет он указывает, что владеет китайским, с китайского он правда не переводит.

Школа военных переводчиков восточных языков в Канске (китайский, корейский, японский) интересное явление канской жизни конца 40-х и начала 50-х, здесь много будущих писателей, переводчиков, журналистов международников, даже знатоков восточных учений.

Михаил Демиденко, Дмитрий Воскресенский, Май Богачихин, Анатолий Капустин … список можно продолжать.

В 50-е годы в городе живут и работают вернувшаяся из ссылки Любовь Рубцова, приехавшая по распределению в Красноярский край Майя Борисова. Их книги издаются в Красноярском издательстве.

 

Начинающий  писатель Александр Щербаков так же прибыл по распределению, преподает в Канской школе-интернате.

 

В Москве начинает свою деятельность детский писатель Юрий Качаев родом из села Бражное, что рядом с Канском. Однажды зимой 1962 года он приезжает на родину не один, а со своим другом, тоже писателем Вячеславом Бахревским. Бродят по лесу известному Качаеву еще по детским годам, посещают хижину местного отшельника по прозванию Баргузин. Сколько всего там интересного. Есть кот добытчик, который дружит с рысью и неизменно приносит хозяину мелкую дичь, птицу.  После Бахревский вставит этот сюжет в детскую повесть «Культяпые олени». Сейчас Бахревский очень значительный исторический писатель. Он поддерживает связь с браженской школой, там хранятся его книги с автографами да и письма.

Многие писатели посещали Канск. Были здесь и Анатолий Рыбаков («Кортик», «Бронзовая птица», «Тяжёлый песок», «Дети Арбата»), Распутин и Астафьев, едва не все писатели красноярцы. Стоит ли перечислять всех?

 Впрочем и москвичей приводила сюда дорожка. Автор книги о братьях Стругацких, фантаст Антон Молчанов (Ант Скаландис) работал в городе в студенческом стройотряде в 1979. В 2017 он снова посетил наш город, и кажется город не разочаровал его.

 

Что бы мы не говорили, сколько бы значительно не представляли процесс общения малого городка с большой литературой он все равно будет не полный.

Подчас кажется, что Канск вряд ли имеет какую то особую, предпочтительную ситуацию к созданию литературного музея, своих достопримечательностей много в любом регионе, в любом пусть небольшом селении.  Кроме одной, жители имели смелость задуматься и осознать свою уникальность, имели и имеют людей ведущих это дело имеющих поставить перед собой пусть недостижимую задачу. А это уже чего-то стоит.

Александров Матвей

Бахревский Вячеслав

Дубинский Илья