Двадцать первая глава. 16 страница

— Как? — спросил он ее.

— Я уже делала это, немного раньше. Я направила Дух, чтобы он укрепил тебя. Представь себе, что теперь стихий будет в пять раз больше, — объяснила она. — Ты сказал, что зверь питается насилием, гневом и болью, так ведь?

— Так, — ответил он, кивая.

— Хорошо, несмотря на то, что стихии не являются хорошими или плохими, они заставляют всех нас пятерых чувствовать себя определенно лучше. Итак, я хочу выяснить, что если мы впятером не просто направим тебе наши стихии, но и весь тот позитив, который они в нас вызывают, тогда, возможно, ты сможешь принять их и почерпнуть достаточно положительной энергии, чтобы заткнуть зверя.

— Аурокс, если это сработает, — Танатос присоединилась к Зои, стоящей в центре круга, — это докажет, что ты больше, чем Тьма, из которой тебя вылепили.

— Тогда это сработает, потому что я не Тьма. Я не могу ею быть, — ответил он твердо.

— Докажи это, — сказал Старк.

— Докажу, — ответил Аурокс. Он встретил взгляд Зои. — Я готов.

— Тогда мы начнем с Воздуха. — Танатос взяла зажигалку, предложенную ей Зои, и подошла к Дэмьену. Используя простые слова, Танатос произнесла: — Воздух, ты первая стихия, и я призываю тебя в этот круг. — После того, как она зажгла желтую свечу Дэмьена, точно так же призывая Огонь, она направилась к Шони. Когда она встала перед недолеткой с Истинным Зрением, она ненамного задержалась, говоря: — Вода, ты постоянно меняешься, всегда приспосабливаешься. Ты призывалась в этот круг и проявляла себя много раз через твою недолетку, Эрин Бейтс. Но эта недолетка, подобно воде, изменилась и приспособилась под другое окружение. Новая дочь Никс стоит здесь, она открыта и готова принять твои дары. Будучи Верховной Жрицой, я призываю тебя в этот круг. Приди, Вода, и покажи Шайлин, что и она благословлена! — Аурокс видел, как Танатос зажгла синию свечу недолетки, после чего та вскрикнула от удовольствия.

— Я чувствую ее! Вода здесь, вокруг меня!

Танатос улыбнулась.

— И за этот дар мы чрезмерно благодарим Никс.

Призывая Землю, Верховная Жрица подошла к Стиви Рей и зажгла зеленую свечу. Аурокс почувствовал запах травы и земли. Это напомнило ему о том утре, когда он проснулся под пение Бабушки Редберд, и он глубоко вдохнул.

«Я должен это сделать. Она верит в меня и я ее не покину».

Затем Танатос встала перед Зои.

— Дух, ты последняя стихия, которую мы просим присоединиться к нашему кругу. Ты открываешь и закрываешь наши собрания. Я призываю тебя и искренне говорю: «Счастливо встретиться!» Приди, Дух!

Когда она коснулась зажигалкой фиолетовой свечи, раздался шипящий звук и свеча Зои загорелась чистым, серебряным светом. Серебряное пламя росло и искрилось, внезапно превращаясь в сияющую веревку, которая соединила их всех в круг. Аурокс мог почувствовать силу, присутствующую в воздухе вокруг него. Он сделал глубокий вдох и приготовился.

— Давайте сделаем это, — сказала Зои. — Воины, причините ему боль!

В этот раз первым напал Старк. Аурокс думал, что он готов, но вампир удивил его. Вместо того, чтобы ударить кулаком, он пинком выбил из под него ноги. Аурокс тяжело рухнул вниз. Он пытался собраться и встать, когда Калона ударил его по животу, а Дарий провел лезвием ножа по его другому плечу.

Аурокс отреагировал автоматически. Он схватил ноги бессмертного, разворачиваясь изогнулся и выбросил вперед руку, которая уже превратилась в твердое раздвоенное копыто, ударив Дария по спине. Оба Воина закряхтели от боли, и это боль зажгла Аурокса, словно спичка сухой фитиль. Зверь внутри него вырвался на поверхность. Он зарычал и направился к Старку.

— Пора! — сказала Танатос.

— Попросите ваши стихии наполнить Аурокса! Покажите ему, какого это ощущать радость Воздуха, Огня, Воды, Земли и Духа! — прокричала Зои.

Аурокс неясно услышал голос Зои. Его голова повернулась к ней. Серебряное пламя, которое она держала перед собой, привлекло внимание зверя. Он зарычал, желая сменить направления, желая напасть на пламя.

— Зет, берегись! — закричал Старк. — Сюда, ублюдок! Черт возьми, даже не смотри на нее! — Воин протаранил Аурокса своим плечом, отбрасывая его назад. Аурокс притворился, что споткнулся, но вместо этого он сжал правую и левую руки в кулаки, которые теперь полностью походили на копыто, и ударил Старка в солнечное сплетение, после чего Воин согнулся пополам. Аурокс опустил голову, готовясь насадить Воина на рога, но стихии настигли его.

В этот раз его пошатывание не было наигранным. Сперва он почувствовал Дух. Он проник глубоко внутрь него. Что-то зашевелилось. Что-то, что было полной противоположностью зверю Тьмы, делящего с ним одну шкуру. Радость ожила в нем. Это было странно знакомое ощущение, и вместе с ним Аурокс повернул голову, машинально ища и найдя Зои. Их глаза встретились. В ее стояли слезы. В одной руке она держала свечу с серебряным пламенем. Другая была прижала к центру груди.

— Не плачь, Зо. У тебя повсюду будут сопли, — услышал он свои слова, которые были сказаны совершенно нормальным, человеческим голосом.

Воздух со свистом ворвался в него, он ахнул и засмеялся. Это было похоже на мини-торнадо. Огонь стал шипящим натиском, который смягчила Вода. Земля принесла едва ощутимый запах лаванды, успокаивая и укрепляя.

Аурокс засмеялся. Он посмотрел вниз на то, что когда-то было копытами, раздвоенными и смертельными. У него снова были руки и ноги!

— Еще рано для круга победителя. Это не означает, что ты снова не превратишься, когда начнешь сражаться, — с этими словами Старк ударил его. Из его носа потекла кровь.

Аурокс закряхтел и нанес свой удар, который пришелся по подбородку Старка.

— Я могу драться! — закричал он. Старк отступил.

Внутри него встрепенулся зверь, но Аурокс подумал о стихиях, и их присутствие придало ему сил, после чего он почувствовал, как существо сжалось и съежилось.

Аурокс улыбался, когда Дарий ударил его. Аурокс отклонился от удара, схватив кисть Воина настолько сильно, что он разжал руку, державшую нож. Клинок заскользил по цементному полу. Аурокс все еще улыбался, выбивая ноги из-под Дария, и видя, как Воин падает на свою пятую точку.

С Калоной было не так просто. Его скорость была потусторонней, и теперь, когда у Аурокса не было звериных рефлексов, он мог блокировать лишь третью часть ударов бессмертного. Но это не имело значения. Единственное, что имело значение — это то, что Аурокс все еще дрался и все еще оставался человеком.

— Ладно! Этого достаточно! — скомандовало Танатос, когда Старк и Дарий снова присоединились к Калоне, наступая на Аурокса. Воины остановились, хотя Ауроксу показалось, что сделали они это неохотно.

— Дух, Земля, Вода, Огонь, Воздух — я благодарю каждого из вас за ваше могущественное присутствие. Вы можете покинуть нас и до следующего раза — счастливо встретиться, счастливо проститься и счастливо встретиться вновь! — Танатос закрыла круг. Одна за другой свечи загорелись ярче и сразу же потухли.

— Ха, это сработало, — произнесла Зои в тишине.

Воспользовавшись своей рубашкой, Аурокс вытер кровь с носа и рта. На самом деле он не думал о том, что делал — он просто последовал за своими ногами, которые несли его к Зои. Затем его руки подняли ее, а его тело закружило ее снова и снова, в то время как его голос закричал: — Ты сделала это! Это сработало!

Взрыв хохота вырвался из нее, но как только он поставил ее на землю, она сделала шаг назад от него и встала рядом со Старком.

— Я это сделала не одна. Мы вместе. — Она взяла Старка за руку и, не обращая внимания на Аурокса, всем улыбнулась: — Ребята, вы были великолепны.

— Ага, ладно, круг сработал, — сказал Старк. — Но каким образом это означает, что он поможет ему вытащить Бабушку из пентхауса Неферет. Неферет не даст там вам создать круг.

— Ну, об этом я еще не думала, — произнесла Зои.

— Вы должны видеть Аурокса, чтобы укрепить его силы стихиями? — спросил Калона.

— На самом деле, нет, — ответила Зои. — Это будет сложнее, и я не знаю, сколько мы сможем продержаться, но нам не обязательно видеть кого-то, чтобы направить ему наши стихии.

— Полагаю, ответ кроется в защитном заклинании, — медленно произнесла Танатос, рассуждая вслух. — Окружим здание Майо. Я открою круг, произнесу заклинание и свяжу его солью. Зои, поскольку Дух — центр круга, центр нашего круга должен находиться в сердце здания.

— Вестибюль Майо огромен. Там есть бар и ресторан, — вставила Афродита. — Хорошая еда, довольно-таки приличная винная карта, а еще там темно и романтично.

— Мне должно быть это интересно, потому что? — спросила Зои.

— Потому что мы с тобой сможем сидеть там где-нибудь в углу. Я буду потягивать шампанское. Ты будешь читать скучный огромный учебник, хотя на самом деле ты зажжешь маленькую, менее очевидную версию фиолетовой свечи и будешь насыщать нашего рогатого парня стихиями.

— Где будем мы? — спросил Старк, выглядя не таким уж счастливым.

— Снаружи, смотреть за кучкой-вонючкой, чтобы какой-нибудь уличный безумец не наткнулся на, к примеру, Голубую Королеву Дэмьена, и не заставил его закричать, выронить свечу и все испортить, — отрезала Афродита.

— Я не выроню свою свечу, — вставил Дэмьен.

— А что если он будет отвратительно вонять, и ты решишь, что у него вши? — спросила Афродита.

— Фууу, — произнес Дэмьен и вздрогнул.

— Вот и я о чем, — сказала Афродита.

— Аурокс, ты сможешь это сделать? — спросила Зои.

Он встретился с ней взглядом и, не колеблясь ни секунды, ответил:

— Да. Я смогу это сделать. Я сделаю это. До тех пор пока вы сможете укреплять меня стихиями, — Аурокс замолчал, но не смог сдержать улыбку чистой радости. — Меня! Я больше, чем зверь. Я больше, чем Тьма. — Он отвернулся от Зои и повернулся к Танатос. — Вы сказали, что у меня есть выбор. Я выбираю Свет и путь Богини.

Танатос улыбнулась ему в ответ: — Да, дитя. Да, Я верю, что он есть у тебя. А еще верю, что Никс услышала тебя.

— Ладно, он сказал это достаточно громко, чтобы Богиня его услышала, — сказала Стиви Рей, хотя тоже улыбалась ему.

Однако Зои не улыбалась. Она повернулась к Калоне.

— Ты, правда, сможешь поймать Бабушку? Это звучит странно и очень страшно. То есть, Аурокс собирается сбросить ее с крыши Майо.

Калона расправил крылья. Они окружили группу и достигли потолка подвала. Во время драки раны бессмертного открылись, и кровь свободно стекала по его телу. Аурокс подумал, что он похож на мстящего бога.

— Я поймаю ее, и как только она окажется в моих объятиях, Сильвия Редберд будет в полной безопасности.

Зои кивнула:

— Я рассчитываю на это. Ну ладно, значит, это и есть наш план.

 

Двадцать первая глава.

Зои

 

Ожидать, пока наступят сумерки, было сущим адом. Держать свой рот на замке, пока остальные, живущие под вокзалом, недолетки, не спеша просыпались и сонно шаркали вокруг, копались, ели хлопья и болтали о школе, домашних заданиях и прочей чепухе, которая совершенно не касалась спасения Бабушки, заставляло мой желудок сжиматься до размера горошины, а голову раскалываться на части.

И еще, конечно, добавить ко всему тот факт, что Аурокс притаился в Башне №1, скрываясь и ожидая, пока мы не вернемся, чтобы забрать его, прежде чем начнем весь наш план круга-по-спасению-Бабушки, потому что, как сказала Афродита: «Мы не можем позволить, чтобы кто-нибудь его увидел. Если Неферет получит хоть одно крошечное сообщение о том, что наш рогатый парень сунулся обратно в Дом Ночи, и мы не вздернули его как следует, ну, тогда можно смело на нем нарисовать гигантскую мишень, а Бабушку назвать трупом».

Так что, да, у меня была жуткая головная боль и я пыталась справиться с серьезным синдромом разреженного кишечника.

— Выпей колу, — посоветовал Старк, отодвигая стул рядом со мной, пока я сидела за одним из кухонных столов.

— Уже выпила, — ответила я.

— Выпей еще, — он прильнул ко мне, поцеловал в щеку и прошептал: — Ты трясешь ногой как ненормальная, и окружающие смотрят на тебя, словно уверены, что ты сейчас взорвешься.

— Я могу. — Я уткнулась в него носом, используя это как повод, чтобы прошептать ему ответ.

— Графа Шокулу, Зет? — с преувеличенным оживлением спросила Стиви Рей.

— Не голод… — начала я, но на полуслове была прервана Афродитой.

— Ей бы не мешала целая тарелка. Завтрак — наиважнейшая часть дневного питания.

— Ты вообще никогда не завтракаешь, — нахмурившись на нее сказала я.

В насмешливом тосте Афродита отсалютовала мне наполовину пустым бокалом шампанского:

— Я предпочитаю питьевой завтрак, и делаю это каждый день. Апельсиновый сок это пища для мозгов.

— А шампанское — убийца клеток мозга, — сообщила Шайлин с забитым ртом, полным Лаки Чармс.

— Мне нравится думать об этом, как о способе которым Богиня устанавливает равные возможности. Задумайтесь на минуту, как до абсурда я буду гораздо умнее, чем все вы вместе взятые, если я не буду так много пить.

— Мне кажется, в твоей логике есть изъян, — сказал Демьен.

— А мне кажется, что твои волосы твой изъян. Неужели это я вижу пример раннего мужского облысения?

Демьен ахнул.

Я вздохнула.

— Не будь такой поганкой, — сказала Стиви Рей Афродите и протянула мне миску с хлопьями.

— Кстати о поганках, пояс у этих кошмарных ковбойских джинсов, которые на тебе сегодня, задран так высоко, что вряд ли пройдет тест на наркотики, — язвительно заметила Афродита, доливая себе мимозу.

— Мне кажется, Стиви Рей выглядит мило, — сказала Шайлин.

— Ну конечно тебе кажется. А завтра ты, наверное, наденешь два разных ботинка, потому что это как раз в твоем утонченном вкусе.

Я пыталась есть, пока мои друзья пререкались, а Старк оставался рядом со мной, держа руку на моем колене и периодически успокаивающе его пожимая.

Мой разум никак не мог успокоиться. Ладно, я понимала, почему мы должны были ждать до захода солнца, чтобы отправиться в Майо. Два из пяти моих олицетворений стихий вспыхнут ярким пламенем, как только выйдут наружу под солнечный свет. И это даже не считая Старка, который тоже превратится в хрустящую корочку. Я даже понимала, что нам придется пойти на первый урок в школу, который вела Танатос. Она собиралась разбить нас на группы и поручить нам разные задания, чтобы подготовить школу ко дню открытых дверей в субботу. Удобно то, что задания, которые она дала тем из нас, кто собирался спасти Бабушку, будут за пределами кампуса. Так что, надеюсь, Эрин, Даллас и кто-либо другой, кто может случайно или намеренно войти в контакт с Неферет, не догадаются о том, что мы собирались делать, и даже о том, что мы знали об исчезновении бабушки.

И что было самым невыносимым, это ждать, особенно пока ребята, которые не участвовали в нашем плане, ничего не знали о том, что случилось, бесцельно бродили вокруг и целую вечность собирались, чтобы загрузиться в автобус.

Аурокс притаился в башне на крыше этого здания. Бабушка была заточена в клетку, созданную из Тьмы. Трудно было делать вид, словно ничего не происходит. Мне хотелось расхаживать туда-сюда. Мне хотелось кричать. Черт, мне реально хотелось по чему-нибудь врезать. Или кому-нибудь. Ну, Неферет сто процентов. Но мне не хотелось разрыдаться, и я подумала, что это хороший знак.

Когда мои хлопья, как и мое терпение, почти закончились, в кухню, словно фейерверк, влетела Крамиша. Ну ладно, может быть просто ее одежда выглядела как фейерверк: ее желтая юбка-баллон, фиолетовый свитер с вышитой на груди серебристой эмблемой пятой ступени — колесницей Никс и тянущимся за ней звездным следом, и ее красные лакированные полусапожки, почти в точности повторяющие цвет ее алого парика боб-каре.

— Автобус ждет. А вместе с ним и Дарий, который не должен там сидеть и удивляться, почему все так чертовски долго собираются. — Она махнула рукой, выгоняя недолеток. — Пошли отсюда, быстро!

Я была готова ее расцеловать. Затем она пронзила меня взглядом своих темных глаз и сказала:

— У меня для тебя кое-что есть.

Мой желудок ухнул вниз, когда она полезла в огромную сумку Луи Виттон и вытащила оттуда свой фиолетовый блокнот.

— Не могу передать тебе, насколько я ненавижу поэзию, — скривилась Афродита.

— Меня не парит твое отношение, — ответила ей Крамиша. — У тебя сегодня было видение?

— Нет. Сегодня вместо видений у меня мимоза, но спасибо, что спросила, — сказала Афродита.

— Похоже, я подловила тебя на бездействии, Пророчица, так что нечего так ненавидеть мою поэзию. — Крамиша махнула рукой, выгоняя и Афродиту тоже. — Уходи. Я сказала, что это для Зои.

— Отлично. Некоторые люди говорят, долбаная йога. Я скажу, долбаный образный язык. И нет, я не имею это в виду в переносном смысле. — Афродита встряхнула волосами и убралась из комнаты.

— Мне остаться?— спросила Стиви Рей.

Я вопросительно подняла брови на Крамишу.

— Нет, — ответила она. Затем глянула на Дэмьена, Шайлин и Старка. — Вы тоже можете уйти.

— Эй, не думаю, что я в восторге от этой идеи, — сказал Старк.

— Но тебе придется уйти. Мое предчувствие говорит, что мне нужно серьезно поговорить с Зет наедине, и я собираюсь к нему прислушаться. — Все еще сжимая то, что я начала мысленно называть Роковой Фиолетовой Папкой, Крамиша скрестила руки на груди и топнула на Старка ногой.

— Иди, — произнесла я. — Чутье Крамиши гораздо чаще оказывается верным, чем неверным.

— Под «гораздо чаще» она имеет в виду каждый раз, — с огромным нетерпением сказала Крамиша.

— Ладно, но мне это не нравится. Я буду ждать в автобусе. — Старк поцеловал меня, хмуро взглянул на Крамишу и вышел.

Крамиша тряхнула головой.

— У меня есть три слова для этого парня: держать под надзором.

— Он просто хочет меня защитить, вот и все, — ответила я.

Крамиша фыркнула:

— Да, именно так и сказал второй муж моей тетушки, перед тем как ударил ее так, что она отлетела через всю комнату, за то, что она неправильно на него посмотрела.

— Старк не собирается меня бить, Крамиша!

— Я просто сказала. В любом случае, это для тебя. Одной. Не знаю, откуда у меня настолько сильное ощущение, что ты должна услышать это, подумать об этом и держать это при себе, но так и есть. Ты — Верховная Жрица и все, так что можешь делать все, что хочешь. Но я должна быть честной и рассказать тебе о каждом моменте запрета, которое я получила.

— Ладно, да, я поняла. Итак, давай я его прочту, — я потянулась за блокнотом.

— Неа, — воскликнула Крамиша, тем самым удивив меня. — Не знаю почему, но эта вещь не для чтения вслух. Все что тебе нужно делать — это слушать. — Ее голос изменился, как только она начала читать. Он не стал громче, но в ее манере говорить, в ее манере произношения слов, была сила, которая заставила его звучать более монотонным и певучим, чем обычные рифмованные стихи.

 

Древнее зеркало

Зеркало магии

Серые тени

Скрываются

Заперты в нем

Внутри, вдали

Часть пелены

 

Одаренная магии поцелуем

Волшебство призови

Прошлое разоблачи

Сотворив заклинание

Положенье спасу!

 

Когда она закончила читать, в комнате повисла тишина.

— Ну, это было какое-то загадочное дерьмо, — сказал она, снова став собой. — Это что-то означает для тебя?

— Не знаю. Звучит могущественно, словно это было больше, чем простой стих, — сказала я. — Мне нравится, что в нем говориться, что ты собираешься спасти положение.

— Это не было предназначено мне, Зет. Оно твое. Я даже не знаю наверняка что это, потому что оно не похоже ни на одно из других моих стихотворений. Это больше похоже на заклинание, чем на пророчество.

— Заклинание? — я оглянулась вокруг. Ничего не изменилось. Ничего не случилось. — Ты уверена?

— Нет, не очень. Возьми его. — Она вырвала страницу и протянула ее мне. — Я знаю, что с тобой и твоим кругом что-то происходит. Я знаю, если бы ты могла, ты бы мне сказала. — Она подняла руку, чтобы заранее остановить мои не объясняющие ничего объяснения. — Мне не нужно никаких объяснений. Ты моя Верховная Жрица. Я тебе доверяю. Мне просто нужно передать тебе это и сообщить, что это тебе понадобится. И когда это случится, произноси его также, как я только что. В этих словах есть сила.

Я взяла у нее стихотворение, аккуратно его сложила и положила его в передний карман джинсов.

— Спасибо, Крамиша. Я надеюсь, что очень скоро я смогу тебе рассказать, как много это для меня значит.

— Ты сможешь. Как я уже сказала, я верю в тебя, Зет. Теперь твоя очередь поверить в себя.

— Да, я знаю. Вот это меня и пугает, — признаваясь сказала я.

Крамиша притянула меня в теплые и долгие объятия.

— Зет, если бы это тебя не пугало, то я бы сказала, что тогда это не имело вообще никакого чертова смысла. Просто будь сильной, и помни: Никс не глупа, и именно она выбрала тебя справиться со всем этим напряженным дерьмом, а никого-то другого.

— Это, на самом деле, заставляет меня чувствовать себя немного лучше, — ответила я ей.

— Ну, я не доктор Фил*, но я умная, — сказала она.

— И твоя обувь намного привлекательнее его, — сказала я, пытаясь казаться, по крайней мере, полу-нормальной.

— Ага, они напоминают мне рубиновые башмачки Дороти, только мои на шпильках, потому что я моднее, чем была она.

Ее замечание показалось мне уместным, потому что мне казалось, что я иду по дороге из желтого кирпича прямо к серьезно настроенным летучим обезьянам, которые каким-то безумным образом сделали Аурокса, как мне казалось, Глиндой, Доброй Колдуньей с Запада. А меня? Я была уверена, что я Трусливый Лев…

* Доктор Фил - Фи?ллип Кэ?лвин «Фил» Макгро?у, американский психолог, писатель, ведущий телевизионной программы «Доктор Фил».(прим. переводчика)

 

*

 

Я думала, что была готова увидеться с Эрин. Я была мега неправа. Я ожидала, что она будет холодной и отстраненной — в последние несколько дней она изображала холодную и отстраненную роль. Я даже была в курсе их дел с Далласом — Шайлин сказала нам, что накануне вечером видела их, и их очень грязные, очень отвратительные цвета. А Шони призналась, что видела, чем они занимаются (хотя она отказалась рассказать нам о том, что назвала «кровавыми подробностями»). Тем не менее, я не ожидала, что Эрин будет вести себя как ни в чем не бывало. Но когда мы пришли на первый урок, она была там, сидя в дальнем конце класса рядышком с Далласом и другими ненавистными красными недолетками.

— О черт, нет, — пробормотала Афродита, когда до нас донесся язвительный смех Эрин, говорящий всем: «о богиня, я так сексуальна».

— Не обращайте на нее внимания, — прошептала Шони, проходя мимо нас, пока мы все глазели, как низко пала Эрин. Ладно, все мы глазели, кроме Шони. Шони даже не взглянула на свою экс-Близняшку. Она просто прошла мимо, с гордо поднятой головой, словно не слышала неуместного хихиканья Эрин и не замечала бросаемые ей вслед презрительные взгляды.

— Шони права, — я понизила голос, так, чтобы только моя группа могла меня услышать. — Эрин похожа на тех испорченных детишек, которые хотят любого внимания — положительного или отрицательного. Игнорируйте ее и остальных.

Так мы и сделали. Я села на свое место в первом ряду, рядом со Стиви Рей, Рефаимом и Шони с одной стороны и Афродитой и Дэмьеном с другой.

Пустующее место Аурокса особенно бросалось мне в глаза. Что он делает в эту минуту? Что происходит в его голове, пока он готовится сразиться с Неферет и спасти бабушку? Или он собирается трусливо сбежать? Возможно, он даже не станет ждать нас в здании вокзала, когда мы за ним вернемся. Он вполне может оказаться, например, на полпути в Бразилию, тогда…

Голос Шайлин прервал мои лихорадочные размышления.

— Посмотри вон туда, — она наклонилась вперед, чтобы прошептать мне через Афродиту. Она кивнула на одинокую ученицу чуть левее нашей группы. Я была удивлена, узнав в ней Николь. Она была совершенно погружена в себя и сидела в передней части класса, окончательно отделившись от Далласа и его группы.

— Цвета? — тихо спросила Афродита.

— Красный почти исчез, — Шайлин ответила достаточно громко, чтобы я услышала. — А коричневый, словно песчаная буря, становится золотистым. Это так красиво.

— Что? — спросила я.

— Странно, — прокомментировала Афродита.

— Просто чертовски странно, — прошептала Стиви Рей с другой стороны. — И мне она по-прежнему не нравится.

Я пыталась придумать какие-нибудь умные слова, когда в класс вошла Танатос и сказала: — Счастливо встретиться!

— Счастливо встретиться! — ответили мы.

Танатос не стала зря тратить время, и я была за это ей мега благодарна, потому что меня реально тошнило от пустой траты времени.

— Я не могу попросить вас заняться домашними заданиями, как в обычной школе. Я не собираюсь делать вид, что вы не потеряли свою наставницу, Неферет, и что ваши жизни не разбиты вдребезги на до и после.

Дэмьен что-то быстро напечатал на своем iPad-е и поднял его, так чтобы мы все могли увидеть: РАЗБИТА ВДРЕБЕЗГИ = РАЗБИТА НА ЧАСТИ.

— Я хочу знать, кто виновен в пожаре в конюшнях? — вопрос Эрин с дальнего конца класса удивил не только меня, но и большинство ребят. Я слышала шепот со всех сторон. Лицо Шони побледнело и приобрело отсутствующее выражение, и даже Танатос колебалась чуть больше, чем следовало профессору, прежде чем ответить.

— Похоже, что это был несчастный случай, — произнесла Танатос.

— Ну, я и не знаю ни одной случайности, которая была бы счастливой, — с насмешкой в голосе вставил Даллас.

— Ни одного происшествия? Ты это имеешь в виду? — мягко поправила его Танатос.

— А разве ты — не случайность? Я помню, ты мне рассказывал, как твои мама и папа говорили, что просто поехали в Даллас на выходные, а не для того, чтобы сделать ребенка, — выпалила ему в ответ Стиви Рей.

Некоторые из недолеток рассмеялись. Танатос заговорила заглушая их. — Иногда самое прекрасное рождается в безнадежные, катастрофические моменты. Ты согласен со мной, Даллас?

Он пробормотал что-то неразборчивое. Я услышала, как Эрин с придыханием, словно Мэрилин Монро, шепнула ему что-то, прежде чем он снова заговорил:

— Так что, получается, никто не ответит за поджог конюшен?

— Их не поджигали. — Николь обращалась не к нему. Она смотрела на Танатос и говорила так, будто они были в классе одни. — Я уже говорила Ленобии. Я была там. Было ветрено, и фонарь сдуло со стены. Это произошло очень быстро. Я шла в кладовую, чтобы поставить щетку и прочее, что использовала пока чистила одну из кобыл. Я видела, как это случилось. Был сильный порыв ветра. Фонарь упал, прямо в середину огромной кучи тюков сена, и они вспыхнули, как римские свечи. — Николь повернулась и сказала, обращаясь к остальным, сидящим непосредственно возле Далласа. — Это был несчастный случай. Точка. Конец.

— Ну, это так здорово, что ты настолько заслуживаешь доверия, а то люди могут подумать, что ты врешь, — голос Далласа звучал как оскорбление.

— Да, действительно. — Танатос оборвала его сарказм. — И мнение нашей Хозяйки конюшен совпадает с тем, чему Николь была очевидцем. Мы все так рады, что никто из нас не погиб во время этого происшествия.

— Однако в конюшнях беспорядок, — услышала я свой голос, заполняющий неловкую паузу, и это было лучшим, что я могла бы сделать, чтобы привести нас в какое-то подобие нормального состояния. — Значит ли это, что наши занятия по верховой езде отменены?

— Нет, вовсе нет. — Я была уверена, что взгляд, который послала мне Танатос, был полон благодарности. — Занятия продолжатся согласно вашему обычному расписанию. Если у вас урок верховой езды, вы можете включиться в работу по уборке и расчистке завалов, хотя это и не езда верхом. — Затем она прикоснулась ко лбу, словно только что что-то вспомнила. — За исключением тех, кто нужен мне, чтобы помочь подготовиться ко дню открытых дверей в субботу.

Рука Дэмьена взметнулась вверх.

— Да, Дэмьен. У тебя есть вопрос? — спросила Танатос.

— Это не совсем вопрос. Я просто хотел вызваться добровольцем, в любом деле, в котором я могу помочь.

Танатос улыбнулась:

— Весьма признательна.

— Значит, вы собираетесь на экскурсию? — Исходя из дальнего конца комнаты, голос Эрин звучал очень странно.

— Полагаю, кое-что из того, что мне требуется, можно классифицировать как экскурсию, поскольку вам придется покинуть школьную территорию. Эрин, ты желаешь помочь?

— Если это означает освобождение от уроков, тогда Эрин не единственный ваш доброволец, — ответил Даллас.

Я не могла даже искоса глянуть на Стиви Рей или Афродиту, но краем глаза заметила, как Стиви Рей скрестила пальцы.

— Даллас, мне пригодится твоя помощь. Сегодня я провела много дневных часов за поиском в Интернете информации о благотворительных мероприятиях в Талсе. Похоже, что одно из самых успешных в плане сбора средств называется «Вечер Роз и Вина». Он организуется в пользу Садового Центра Талсы. Кажется, что Центр и Розовые сады вокруг сияют мириадами огней, а после заката проводится дегустация вин и ужин. Так что, мой молодой любопытный красный вампир, это для тебя идеальный вариант.

— Идеальный? Я не очень люблю вино, — сказал он.

Я услышала, как фыркнула Афродита, но смотрела прямо перед собой и старалась даже не дышать. Я знала, к чему вела Танатос, и чертовски надеялась, что это сработает.