Российские поэты. XX век

ВЕДУЩИЙ. «Поэт в России больше чем поэт…» Мы с вами в родной стране XX-го, недавно ушедшего века. Этот век подарил нам поэтов хороших и разных ничуть не меньше, чем его великий предшественник – XIX-й. Давайте пройдемся по этому трудному веку от самого его начала до последнего 2000-го года, будем читать и наслаждаться. Итак, год 1912:

Марина Цветаева

Героям 1812 года

 

(Исполняют девушки. Можно и спеть.)

 

ПЕРВАЯ.

Вы, чьи широкие шинели

Напоминали паруса,

Чьи шпоры весело звенели

И голоса, и голоса

 

ВТОРАЯ.

И чьи глаза, как бриллианты,

На сердце оставляли след, –

Очаровательные франты

Минувших лет! Минувших лет!

 

ТРЕТЬЯ.

Вас охраняла длань Господня

И сердце матери, – вчера

Малютки-мальчики, сегодня –

Офицера! Офицера!

 

ЧЕТВЕРТАЯ.

О ваши хрупкие фигуры,

И золотые ордена...

И мы, поцеловав гравюру,

Не знали сна... Не знали сна.

 

ПЯТАЯ.

Три сотни побеждало – трое!

Лишь мертвый не вставал с земли.

Вы были дети и герои,

Вы все могли! Вы все могли.

 

ШЕСТАЯ.

Что так же трогательно-юно

Как ваша бешенная рать?

Вас злотокудрая фортуна

Вела, как мать. Вела как мать.

 

СЕДЬМАЯ.

Вы побеждали и любили

Любовь и сабли острие –

И медленно переходили

В небытие, в небытие.

 

ВСЕ. В небытие, в небытие…

 

(Музыка. Романс или перебор гитары)

ВЕДУЩИЙ. Двадцатый век продолжается. Последний год перед революцией 1916-й, когда так казалось, что жизнь налаживается.

 

Игорь Северянин

Ананасы в шампанском

 

(Парни в смокингах, в белых сорочках, бабочках с безупречными манерами сидят за столом, интеллигентно кушают и чокаются фужерами. Все это как получится. Читают, смакуя каждое слово.)

 

ПЕРВЫЙ.

Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!

Удивительно вкусно, искристо и остро!

 

ВТОРОЙ.

Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!

Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!

 

ТРЕТИЙ.

Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!

Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!

 

ЧЕТВЕРТЫЙ.

Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!

Ананасы в шампанском – это пульс вечеров!

 

ПЯТЫЙ.

В группе девушек нервных, в остром обществе дамском

Я трагедию жизни претворю в грёзофарс...

 

ПЕРВЫЙ.

Ананасы в шампанском!

 

ВТОРОЙ.

Ананасы в шампанском!

 

ВСЕ.

Из Москвы – в Нагасаки!

Из Нью-Йорка – на Марс!

(Звучит Шаляпин)

ВЕДУЩИЙ. Год одна тыща девятьсот двадцатый. Гражданская война, голод и тиф. А молодой красавец Сергей Есенин никак не хочет писать стихов о героизме рабочего класса. Из под его пера по-прежнему выходит никем не превзойденная лирика.

 

Сергей Есенин

(Читает один из парней максимально похожий на Есенина).

Выткался на озере алый свет зари.

На бору со звонами плачут глухари.

Плачет где-то иволга, схоронясь в дупло.

Только мне не плачется – на душе светло.

 

Знаю, выйдешь к вечеру за кольцо дорог,

Сядем в копны свежие под соседний стог.

Зацелую допьяна, изомну, как цвет,

Хмельному от радости пересуду нет.

 

Ты сама под ласками сбросишь шелк фаты,

Унесу я пьяную до утра в кусты.

И пускай со звонами плачут глухари,

Есть тоска веселая в шалостях зари.

(Все поют «Не жалею, не зову…»)

 

ВЕДУЩИЙ. Вечный соперник Есенина Владимир Маяковский писал совсем другие стихи, талантливые, гениальные, но сейчас уже никому не нужные. А ведь говорили ему: «Владимир Владимирович, пишите о любви и вас будут читать и в XXI веке. Но не слушал никого великий поэт. Год 1928-й.

Владимир Маяковский

Стихи о советском паспорте

(Все в красных косынках или гвоздиками на груди.)

 

ПЕРВЫЙ.

Я мог бы писать и про то и про это

 

ВТОРОЙ.

Но нынче не время любовных ляс

 

ТРЕТИЙ.

Я всю свою звонкую силу поэта

 

ВСЕ

Тебе отдаю – атакующий класс!

 

ЧЕТВЕРТЫЙ (сбавив тон).

По длинному фронту купе и кают

Чиновник учтивый движется

Сдают паспорта и я сдаю

Свою пурпурную книжицу.

 

ПЯТЫЙ.

Глазами доброго дядю выев

Не переставая кланяться

Берут, как берут чаевые

Паспорт американца

 

ШЕСТОЙ.

И не повернув головы кочан

И чувств никаких не изведав,

Берут, не моргнув, паспорта датчан

И прочих разных шведов.

 

ВСЕ.

И вдруг!!!

 

ПЕРВЫЙ.

Словно ожогом рот

Скривило господину

 

ВТОРОЙ.

Это господин чиновник берет

Мою краснокожую паспортину

 

ТРЕТИЙ.

С каким наслажденьем жандармской кастой

Я был бы исхлестан и распят

 

ЧЕТВЕРТЫЙ.

Потому что в руках у меня молоткастый

Серпастый советский паспорт

 

ПЯТЫЙ.

Я волком бы выгрыз бюрократизм

К мандатам почтения нету

 

ШЕСТОЙ.

К любым чертям с матерями катись

Любая бумажка, но эту…

 

ПЕРВЫЙ.

Я достаю из широких штанин

 

ВТОРОЙ.

Дубликатом бесценного груза.

 

ТРЕТИЙ.

Читайте!

 

ЧЕТВЕРТЫЙ.

Завидуйте!

 

ПЯТЫЙ.

Я – гражданин!

 

ВСЕ.

Советского союза!

(Звучит «Мы – кузнецы и дух наш молод»)

ВЕДУЩИЙ. Пронесемся сквозь грозные 40-е, стихи тех лет были наполнены только одним великим смыслом.

А в начале 50-х вдруг огромный взрыв интереса к поэзии. Год 1954. Молодой Николай Заболотский пишет стихотворение, которое потом войдет в школьные учебники литературы, но он об этом еще не знает

 

Николай Заболоцкий