Интеракционистская концепция социального пространства

На фундаменте американского прагматизма У. Джеймса и Д. Дьюи рождается социологический кон­структивизм значительной части американского общество­ведения, понимающий социальную реальность как непре­рывно создаваемый людьми продукт в их повседневных взаимодействиях, наполняемый смыслом и переосмысливаемый. Это принципиально отличает социологический конструктивизм от понимания об­щества как созданной прошлым данности у О. Конта, Э. Дюркгейма и их последователей.  Методологическая программа прагматизма сугубо активистская: прагматисты (в отличие от позитивистов) исходят из того, что человека принципиально следует рассматривать как действу­ющий субъект с автономной волей.

Представители прагматизма не отрицали детерминацию че­ловеческого поведения внешней средой. Они просто акцентировали свой  исследовательский интерес не на аспектах зависимости человека от среды, а на проблематике свободы человека, на его возможности контролировать и мани­пулировать окружающей средой. Среда, особенно соци­альная, включает в себя другие активные организмы, и чело­век становится человеком в процессе взаимодействия с этой активной средой. Общество можно понять через анализ взаи­модействия и взаимовлияния индивидов. Не случайно, поэтому, что уже у У. Джеймса и Д. Дьюи появляется понятие «коммуникация», являющееся краеугольным для символического интеракционизма, в рамках которого разрабатывается проблема социального пространства И. Гофманом. Само существование общества сводилось им к сово­купности процессов коммуникации, формирующих необходимую для совместной деятельности “общую собственность” (терминология Д. Дьюи) всех людей на более или менее одинаково понимаемые цели, взгляды, ожи­дания и т. п.

Сам Игвинг Гофман считал себя последователем зиммелевской традиции в понимании общества, и это отнюдь не случайно. Поскольку в подходе Гофмана к пониманию и исследованию общества явно прослеживается зиммелевская идея “ обобществления ” как функциональной формы межчеловеческого взаимовли­яния, в которой отдельные люди “срастаются” в то или иное общественное единство.

Согласно методологическим установкам И. Гофмана личное поведение человека всегда раз­деляется другими в том смысле, что любая индивидуальная деятельность вызывает реакцию в человеческой среде в фор­мах поощрения, протеста, присоединения, игнорирования и т. п. Эту изменчивость и коллективную “производимость”, конструируемость среды прагматисты обычно выражали в понятии ситуации, являющемся базовым понятием у И. Гофмана.

Проблематика социального пространства у И. Гофмана рассматривается в рамках введенного им концепта «социальной драматургии» или «театрального представления»[18]. Исследовательский интерес Гофмана сфокусирован на изучении социальных «малых групп» - любых замкнутых социаль­ных пространств, в которых осуществляется деятельность, - с точки зрения управления создаваемыми там впечатлениями и определения ситуации. Описание при­емов управления впечатлениями, выработанных в данной от­носительно закрытой микросистеме, затруднений в этом деле, главных его исполнителей и исполнительских команд, орга­низующихся на этой почве и т. д., и т. п. — все это Гофман выделяет в особый драматургический подход. По представлению И. Гофмана, он должен дополнить традиционные аспекты со­циологического анализа социальных формирований: техни­ческий (с точки зрения организации в них деятельности для достижения определенных целей); политический (с точки зрения асимметричного социального контроля над распреде­лением ресурсов деятельности и применением власти); струк­турный (проясняющую совокупность горизонтальных и вер­тикальных отношений между действующими единицами); культурный (с точки зрения моральных и иных общекуль­турных ценностей, влияющих на характер деятельности в данном социальном пространстве)[19].

Драматургический подход должен располагать своей осо­бенной, “ситуационной”, системой понятий в силу внутрен­ней диалектики развития форм социальной жизни лицом-к-лицу и особого статуса времени в этих формах. Относительно короткая протяженность во времени и пространстве состав­ляющих их событий позволяет людям собственными глазами следить за ходом этих событий от начала до конца.

Концепт «социальных ролей» Гофман во многом заимствовал у Мида. Согласно позиции  Мида личность имеет социальное происхождение. Ее формирует диалог. Разговор с другими учит умению раз­говаривать с самим собой, учит мыслить, ибо мышление есть по сути “внутренний диалог”. Благодаря усвоению истинных или воображаемых установок других в отношении себя, человек научается смотреть на себя и соответственно действовать “объективно” и тем самым становится полно­ценным “субъектом” социального действия. Человек как продукт биосоциальной эволюции — это организм, обретший личность, то есть способный воспринимать и сознавать само­го себя, способный регулировать свое поведение, изменяя его установки в процессе внутреннего диалога, саморефлексии. Человек как личность приобретает способность интериоризировать социальное действие, иными словами, превращать об­разцы реакций “других” на ту или иную ситуацию в собст­венные внутренние мотивы к действию[20].

Важнейший механизм этой интериоризации Мид называ­ет принятием (на себя) ролей (role-talking). Индивид высту­пает в ролях других людей перед самим собой, в каждой вооб­ражаемой ситуации как бы разыгрывая определенную роль перед определенной воображаемой аудиторией, шаг за шагом обдумывая, как будут те или иные зрители реагировать на его исполнение, и в зависимости от выводов относительно ожидаемой реакции выбирая будущую линию реального пове­дения.

Пространственная перспективы социальной драматургии И. Гофмана в основном сосредотачивалась на проблеме зонирования: зона переднего плана, зона заднего плана, «закулисье».

Дальнейшая разработка концепта социального пространства как социально организованного пространства интеракции осуществлялась в работах Дж. Тернера, который синтезировал идеи многих теоретиков, в том числе А.Шютца, И.Гофмана, А.Гидденса. Пространство у него — это социально организованное пространство интеракции. «Своим размещением в пространстве или своим перемещением в пространстве люди сигнализируют друг другу о своих намерениях и ожиданиях»[21]. Выстраивая свое взаимодействие как род сценической игры, индивиды договариваются об использовании пространства: кто какую территорию занимает, кто, куда и как часто может передвигаться и т.д. Отсюда следует возможность регионализации интеракций, т.е. образования устойчивого образца их пространственного распределения и подвижности. Характерным образом регионализация стоит у Тернера в одном ряду с "рутинизацией", "нормативизацией", "ритуализацией" и "категоризацией" (взаимным типизированием) совместной активности индивидов, находясь с ними в отношении позитивного взаимодополнения. Пространство может служить темой, «обговариваться»:  первичное дорефлексивное естественное представление о пространстве как пространстве определенных может служить основанием для дискурса, обговаривания размещений и движений тел в пространстве.

Заметим, что интеракционистский концепт социального пространства в основном находит свое применение на микроуровне.

Ограничительно-ресурсная модель социального пространства Э. Гидденса.

Основным фокусом исследовательского интереса Э. Гидденса является социальный агент. Именно он является носителем свободной автономной воли. Основополагающими характеристиками человеческой деятельности, влияющими на пространственно-временную организацию, являются, согласно Энтони Гидденсу,ограничения и ресурсы. Ограничения и ресурсы, не устает подчеркивать Гидденс, - это две стороны одной медали[22]. Каждодневные действия определяются тремя видами пространственно-временных ограничений: ограничения физических возможностей, ограничения взаимодействия, ограничения, устанавливаемые властями (политические ограничения).