Портрет коррупционера в РФ

Для коррупционной преступности присущи и особенно значимы специфические причины и условия ее существования и развития, связанные преимущественно с государственной, муниципальной и иной службой.

Среди этих факторов следует выделить те из них, которые связаны с особенностями служебной среды, условиями службы; с характеристикой самих служащих; с состоянием социального контроля их служебной деятельности.

Выделяя служебную среду в качестве фактора, продуцирующего должностную и коррупционную преступность, особое внимание необходимо обратить на: а) условия службы; б) существующий тип управления; в) социально-психологическую обстановку в коллективе.

Большое значение в системе должностной и коррупционной преступности имеют негативные личностные характеристики самих государственных и иных служащих, особенно учитывая колоссальный рост в нашей стране их количества (только в государственном секторе в настоящее время насчитывается около 1,5 млн. чиновников).

К числу этих характеристик относятся такие черты, как антиобщественная установка, корысть, зависть, карьеризм, готовность принести в жертву материальной выгоде закон, нормы морали, профессиональную честь.

В основе коррупционного поведения лежит корыстная мотивация, которая в большинстве случаев формируется уже на подготовленной предыдущим опытом почве. Начиная с подросткового возраста, ребенок сталкивается с ситуациями, когда его родители вынуждены с помощью взяток решать свои проблемы с чиновниками. Не являются исключением средние специальные и высшие учебные заведения, в том числе и в системе МВД России.

У молодого человека на подсознательном уровне формируется мировоззрение, в целом оправдывающее взяточничество. Этот тезис подтверждается и результатами опроса населения: так, по данным опросов 87% населения согласны с тем, что в нашей стране «все продается и покупается». При этом подавляющее большинство опрошенных (80%) готовы лично либо опосредованно с помощью денег или подарков решать любые свои проблемы, обходя законы. Указанные цифры выглядят убедительнее, если учесть, что более половины опрошенных ранее уже решали важные для них вопросы с помощью вознаграждения[28].

На формирование и проявление негативных черт личности сотрудников ОВД существенное влияние оказывают[29]:

¾ изначальная настроенность служащих на использование своей работы в личных корыстных интересах;

¾ некоторое снижение уже достигнутого ранее уровня материальной обеспеченности личности и желание поднять его с помощью совершения преступлений;

¾ ориентированность на высокие стандарты жизни, достигнутые сослуживцами, желание выделиться, похвастаться;

¾ наличие дорогостоящих привычек и интересов;

¾ желание возместить понесенные ранее расходы на получение образования, устройство на работу, а также включиться в общий процесс коррупции.

На страницах юридической печати аргументируется точка зрения о существовании зависимости «между уровнем образования и степенью подверженности сознания отрицательным факторам жизни и воспитания человека. Чем ниже образование, - указывает, в частности, В.К. Звирбуль, - тем меньше развито понимание материальных и духовных ценностей, умение их создавать и ими пользоваться»[30].

Результатами эмпирического исследования для субъектов коррупции  установлен высокий в целом образовательный уровень и уровень профессиональной подготовки[31].

Так, 78% взяткополучателей являются лицами с высшим образованием, и только 22% из них имеют среднее специальное образование. В целом же по России 70% взяткополучателей имеют высшее образование[32].

Примечательно, что образовательный уровень взяткодателей является более низким в сравнении с образовательным уровнем взяткополучателей (удельный вес лиц, имеющих высшее и среднее образование, соответственно составил 40 и 60%). Такое соотношение объясняется в первую очередь тем, что взяткополучателем может быть только должностное лицо и лицо, выполняющее управленческие функции в коммерческой и иной организации, и теми требованиями, которые предъявляются к занятию этих должностей, в то время как в качестве взяткодателя может выступать любое лицо.

Исследования показывают, что взяткополучатели обладают, как правило, богатым жизненным опытом, организаторскими и ораторскими способностями, умением работы с коллективом. Установлено, что подавляющее число взяткополучателей (83%) - являются лицами мужского пола и только малая часть (17%) - лицами женского пола.

Не является характерным для субъектов коррупции  наличие прежних судимостей. Доля лиц, ранее привлекавшихся к уголовной ответственности, составляет только 5%.

Современная тенденция состояния коррупции характеризуется сближением лиц, владеющих крупным капиталом, добытым криминальным путем, с лицами, наделенными властными полномочиями. Самостоятельным элементом криминалистической характеристики такого симбиоза является устойчивая и достаточно организованная группа, действующая в течение длительного времени или группа, образованная для совершения одного преступления. В этих случаях важное криминалистическое значение имеют данные о численности и связях группы, характере преступного сговора между ее участниками, распределении ролей.

При рассмотрении вопроса, касающегося ближайшего окружения преступников, установлено, что они находятся в благоприятном социальном окружении. 86% из них имеют семью, члены которой зачастую даже не подозревают о преступной деятельности взяткодателей и взяткополучателей.

Изучение личности субъектов коррупции  должно проводиться на всех этапах предварительного расследования в рамках уголовного судопроизводства в соответствии с требованиями закона, что связано со спецификой рассматриваемого вида преступлений. Это сложный, непрерывный, динамический процесс, в основу которого должно быть положено требование всесторонности, полноты и объективности исследования. Между тем этот метод познания, как показало изучение практики, не является алгоритмом деятельности следователя, что подтверждается следующими данными.

Так, по 83% изученных уголовных дел имелись лишь формальные характеристики с места работы и жительства обвиняемых, как правило, положительные, учитывая, что уголовное преследование по коррупции осуществляется в отношении лиц, занимающих соответствующие должности и в силу этого имеющих хорошие, налаженные отношения с вышестоящим руководителем. И только по 17% уголовных дел личность преступников была выяснена относительно всесторонне[33].

В 2003 г. известный психолог Т.В. Корнилова провела масштабное социально-психологическое исследование в г. Москве на предмет выявления наиболее типичных мотивов поведения чиновников. Это исследование осуществлялось не посредством анкетирования, а в виде углубленного психологического зондирования каждого респондента, в связи с чем можно полагать о высоком уровне достоверности результатов эксперимента. Т.В. Корнилова выявила существенную группу респондентов «работники администрации префектур Москвы, сочетающие в своей деятельности предпринимательство с другими своими административными обязанностями»[34]. Для этого круга лиц типовыми мотивами являются:

1.  агрессия (за свой интерес они будут биться до последнего, а любое давление на них вызовет контрмеры, подчиняться приказу «не брать взятки» они не собираются, более того, они активно используют антикоррупционный инструментарий против самих борцов с коррупцией и их же выставляют как коррупционеров и репрессируют);

2.  низкий показатель стремления к самостоятельности (они стремятся структурироваться и объединяться, борцам с коррупцией следует иметь в виду, что они столкнутся не с частными проявлениями преступного поведения, а с деятельностью сложной и мощной организации);

3.  отрицательный индекс чувства вины (от них бесполезно ждать раскаяния и позитивного перерождения);

4.  стойкость в достижении цели (полумеры и непоследовательные асистемные мероприятия против них будут неэффективны);

5.  высокая импульсивность и склонность к риску (по натуре они - игроки, не случайно российские чиновники известны во многих популярных казино мира, уголовный запрет в отношении их неэффективен, более того, он лишь подстегивает азарт и создает необходимую для них адреналиновую подпитку).

Исследование Д.С. Сухова показало, что у значительной части сотрудников ОВД наблюдается искаженное восприятие действительности. Ценностные ориентации характеризуются правовым нигилизмом, неверием в справедливость[35].

Правовой нигилизм сотрудников проявляется и в их неверии в возможность борьбы с коррупционными проявлениями в органах внутренних дел. Положительно по этому поводу высказались лишь 7% участвующих в опросе, при этом 46% респондентов указали, что борьба с коррупцией в ОВД ведется неэффективно, а 20% отметили, что борьба с коррупционными проявлениями вообще не ведется.

При вопросе о возможности борьбы с коррупцией в подразделениях ГИБДД ответы сотрудников органов внутренних дел характеризуются еще большим пессимизмом. 92% респондентов заявили, что борьба с коррупцией в ГИБДД не ведется вообще, 5% ответили, что данная борьба проводится неэффективно, остальные затруднились ответить.

Как результат этих настроений в успех борьбы с коррупцией в органах внутренних дел верят только чуть более четверти лиц, участвующих в исследовании (25%); вообще не верят в успешность таких действий 45% опрошенных; остальные респонденты затрудняются ответить на этот вопрос.

Подводя итог исследованию личности сотрудника подразделений ГИБДД, совершившего коррупционное преступление, Д.С. Сухов выделил характерные ему личностные особенности:

¾ все сотрудники подразделений ГИБДД, совершившие коррупционные преступления, являются лицами мужского пола;

¾ наибольшее число коррупционеров из числа сотрудников ГИБДД совершают преступные деяния в возрасте от 26 до 40 лет;

¾ уровень образования сотрудников ГИБДД-коррупционеров является достаточно высоким;

¾ подавляющее число коррупционеров-сотрудников ГИБДД на момент разоблачения состояли в браке;

¾ существует определенная связь между стажем практической работы в ГИБДД и уровнем коррупции. По мере увеличения стажа работы возрастает и интенсивность коррупционной деятельности;

¾ среди коррупционеров - сотрудников ГИБДД можно отметить доминирование лиц начальствующего состава;

¾ в большинстве случаев мотивами коррупционного поведения сотрудников ГИБДД является желание улучшить свое материальное положение.

Указанные личностные особенности позволяют сконструировать обобщенный криминологический портрет личности сотрудника ГИБДД, совершившего коррупционное деяние. Типичным коррупционером в подразделении ГИБДД является профессионально зрелый сотрудник ОВД, который имеет значительный стаж практической работы, обладает высоким уровнем образования и определенными профессиональными знаниями. Как правило, такой сотрудник совершает коррупционные преступления, исходя из корыстной заинтересованности.

Изучение доступного эмпирического материала (официальных статистических данных ГИАЦ МВД России, материалов уголовных дел, информационно-аналитических справок ДКО МВД России) позволило сформулировать обобщенный портрет сотрудника органов внутренних дел, совершающего коррупционные правонарушения[36]: лицо в возрасте до 30 лет, стаж в службе органов внутренних дел, у большинства исследованных составляет не более пяти лет, имеет звание младшего и среднего начальствующего состава органов внутренних дел, обладает преимущественно средним специальным образованием.

Значительная доля преступлений, совершенных в сфере здравоохранения, наоборот, совершается лицами женского пола, что объясняется в последнее время их более активной занятостью, чем мужчин, в медицинской среде. Большая часть медицинских работников на момент совершения преступления состояла в браке. Образовательный уровень медицинских работников, совершивших рассматриваемые преступления, характеризовался достаточно высоко, что объясняется спецификой сферы деятельности личности. Исследование также показало, что медицинские работники впервые привлекались к уголовной ответственности, что свидетельствует об отсутствии рецидива[37].

Учитывая тот факт, что в коррупционном поведении выгоду обычно извлекают две и более стороны, например, взяткополучатель и взяткодатель, уместно рассматривать модели «входящего» и «исходящего» типов коррупционного поведения.

Модель поведения коррупционера - покупателя коррупционных услуг отличается от модели поведения коррупционера-продавца, прежде всего, по целевой функции. Если коррупционер-продавец заинтересован продать свои услуги по максимально возможной цене, то коррупционер-покупатель хотел бы взять эти услуги, если не даром, то с минимальными издержками.