Импринтинг и упорядочивание

Детерминизм парадигм и объяснительных моделей связан с детерминизмом убеждений и верований, которые, царствуя в обществе, накладывают на всех и на каждого из нас повелительную силу святого, упорядочивающую силу догмы, запрещающую силу табу. Господствующие доктрины и идеологии также обладают повелительной силой, которая приводит доводы тем, кто уже убежден, и принудительной силой, которая вызывает сдерживающий страх у тех, кто еще сомневается. 

Повелительная и запретительная мощь парадигм, официальных верований,  господствующих доктрин, установленных истин определяет когнитивные стереотипы, идеи, выдвинутые без обсуждения, глупые неоспариваемые верования, торжествующие нелепости, отвержение очевидности от имени очевидности, и она стремится расширить во всех отношениях господство интеллектуального и когнитивного конформизма.

Все собственно социальные-экономические-политические детерминации (власть, иерархия, классовые различия, специализация и, в
современное время, технобюрократизация работы) и все собственно-
культурные детерминации соединяются и взаимно усиливают друг
друга, чтобы заточить сознание в многоликом детерминизме императивов, норм, запретов, одеревенелостей, тупиков.

Когнитивный конформизм есть нечто большее, чем конформизм. Существует культурный импринтинг, шаблонный отпечаток, который встраивает конформизм в самую глубину сознания, и существует упорядочивание, которое уничтожает все то, что может подвергнуть его сомнению). Импринтинг — это термин, который предложил Конрад Лоренц, чтобы обозначить тот неизгладимый след, который накладывает первый опыт на молодое животное (например, птенчик, вылупившийся из яйца, следует за первым проходящим мимо живым существом, принимая его за свою мать, как об этом по-своему уже рассказал Г.Х. Андерсен в сказке о гадком утенке). Культурный импринтинг оставляет отпечаток в людях с момента их рождения, сначала он обусловлен семейной культурой, затем — школьной культурой, свою печать накладывают далее обучение в университете и профессиональная деятельность.

Таким образом, социологический и культурный отбор идей редко зависит от их истинности; напротив, он может быть безжалостным к поискам истины.