Досье Ленина без ретуши 15 страница

«...В 2 часа ночи с 25 на 26 октября Зимний Дворец был занят большевиками, разграблен и изгажен. Дворцовая церковь превращена в аборт586, а церковная завеса украдена... Над беззащитными юнкерами творят зверства... кладовые Зимнего Дворца разгромлены, серебро расхищено, ценный фарфор перебит. Женский батальон [74] затащен в казармы Павловского полка и изнасилован... В сущности, то, что вчера произошло, — не политический переворот, не восстание, а просто военный заговор... Большевистская свобода печати — уничтожение всех органов, кроме «Правды» и пр. В наш министерский лазарет принесли убитого мальчика-рассыльного лет двенадцати587. Помощник военного министра кн. Туманов убит озверевшими солдатами, линчеван и брошен в Мойку... Убита госпожа Слуцкая... Воображаю, как радуются теперь немцы при прелестных известиях из России... По городу блуждают немецкие офицеры, снабженные разрешениями большевистского правительства. Попадаются на улицах и немецкие солдаты. Нет никаких сомнений, что все восстание организовано немцами и на немецкие деньги, хотя, быть может, и при благосклонном участии черносотенцев... Кто бывал в эти дни в Смольном, утверждает, что все заправилы — жиды...»588 (выделено мной. — А.А.).

Вооружившись ленинским лозунгом «Грабь награбленное!», матросы, солдаты и рабочие подвергли Зимний дворец страшному разбою. Очевидец этих чудовищных акций американский журналист и писатель Джон Рид в своей книге «Десять дней, которые потрясли мир» писал:

«Те, кому на протяжении последних нескольких дней разрешалось беспрепятственно бродить по его (Зимнего дворца. — А.А.) комнатам, крали и уносили с собой столовое серебро, часы, постельные принадлежности, зеркала, фарфоровые вазы и камни средней величины»589.

А вот что писал «пролетарский писатель» о грабежах, организованных большевистским правительством после захвата власти:

«...Как известно, одним из наиболее громких и горячо принятых к сердцу лозунгов нашей самобытной революции явился лозунг «Грабь награбленное!» Грабят — изумительно, артистически; нет сомнения, что об этом процессе самоограбления Руси история будет рассказывать с величайшим пафосом. Грабят и продают церкви, военные музеи, — продают пушки и винтовки, разворовывают интендантские запасы, — грабят дворцы бывших великих князей, расхищают все, что можно расхитить, продается все, что можно продать...»590

Следует отметить, что сумма материального ущерба в результате грабежей и погромов, совершенных большевиками в Зимнем дворце, по разным источникам оценивалась от 50 до 500 миллионов рублей.

Описывая события октября 1917 года, В. Чернов пишет в своих мемуарах, что в этот период Ленин становится «Робеспьером русской революции»591.

Несколько слов о роли Ленина в осуществлении государственного переворота и захвата власти в Петрограде.

Бесспорно, он обладал незаурядными организаторскими способностями, большой силой воли и энергией. Был напорист и решителен в действиях и решениях, способен повести за собой единомышленников. Ради достижения поставленной перед собой цели он готов был пойти на любые жертвы, использовать любые средства. И тем не менее изучение многочисленных документальных материалов по истории большевизма позволяет сделать вывод о том, что его роль в октябрьском контрреволюционном перевороте слишком преувеличена советской историографией.

Мне представляется, что к моменту прихода Ленина в Смольный все, или почти все, наиболее важные для деморализации и изоляции волевых структур Временного правительства действия и меры уже были осуществлены мятежными силами. В этой связи заслуживает внимания статья Троцкого «Уроки Октября», опубликованная в «Правде» 14 октября 1924 года. В ней он, в частности, пишет:

«...Исход восстания 25 октября был уже на три четверти, если не более, предопределен в тот момент, когда мы воспротивились выводу Петроградского гарнизона, создали Военно-революционный Комитет (16 октября), назначили во все воинские части и учреждения своих комиссаров и тем полностью изолировали не только штаб Петроградского военного округа, но и правительство». К сказанному следует добавить, что Советы к тому времени уже были в руках Троцкого. Н.Н. Суханов, оценивая вклад Троцкого в подготовку и осуществление переворота в Петрограде в октябре 1917 года, писал: «Он был центральной фигурой этих дней и главным героем «этой замечательной» страницы истории»592.

Если серьезно проанализировать статью Троцкого и в деталях разобраться в происшедших во второй половине октября событиях, то придем к убеждению, что все в действительности так и было.

Однако при всех неоспоримо больших способностях Троцкого как энергичного организатора и руководителя, без средств, необходимых для осуществления государственного переворота (деньги, оружие и т.п.), ему вряд ли удалось бы сделать все то, что было сделано в октябре. Поэтому должен сказать, что в связи с тем, что Ганецкий на протяжении многих лет в условиях повышенной секретности работал за пределами России, его роль в октябрьском перевороте почти не заметна. Между тем из материалов российской контрразведки и других источников отчетливо видно, что Ганецкий, как главное связующее лицо в финансовых операциях с германскими властями, внес большую лепту в материальное обеспечение низвержения Временного правительства большевиками. Это, в частности, наглядно показывают приводимые ниже уникальные документы:

Документ № 14

«Стокгольм, 21 сентября 1917г. Господину Рафаилу Шолану в Хапаранде.

Уважаемый товарищ. Контора банкирского дома М.Варбург открыла по телеграмме председателя Рейнско-Вестфальского синдиката счет для предприятия товарища Троцкого. Адвокат приобрел оружие и организовал перевозку его и доставку денег до Люлео и Вардэ. Укажите приёмщиков конторе «Эссен и Сын» в Люлео... доверенное лицо для получения требуемой товар(ищем) Троцким суммы.

С товарищеским приветом Я. Фюрстенберг»593.

 

Документ № 15

«Люлео, 2-го октября 1917 г. Господину Антонову [75] в Хапаранде.

Поручение...Троцкого исполнено. Со счетов синдиката и министерства... 400 000 крон сняты и переданы Соне [76], которая одновременно с настоящим письмом посетит Вас <...> вручит Вам упомянутую сумму. С товарищеским приветом Я. Фюрстенберг»594.

 

Думается, что подобного рода документы не нуждаются в комментариях — они лишний раз доказывают преступную деятельность Ленина, Троцкого, Ганецкого и их сообщников по партии против российского государства.

К исходу 24 октября большевистский путч фактически уже подходил к концу: предстояла лишь борьба за власть в стенах Смольного, где начал свою работу так называемый Второй Всероссийский съезд Советов. И в этой связи следует заметить, что политическое чутье не подводило Ленина. Он ясно понимал, что настала пора, когда ему надо быть в гуще событий, и он туда устремился.

На мой взгляд, главная причина, из-за чего Ленин устремился в Смольный, заключалась в его неверии в то, что кто-либо из лидеров большевиков, включая и Троцкого, решится пойти на арест Временного правительства. А в условиях функционирования правительства Керенского вести борьбу за власть с политическими противниками в стенах Смольного и рассчитывать на успех было не только проблематично, но и бессмысленно. Думается, это Ленин хорошо понимал.

Вспомним обстановку на конспиративной квартире вечером 24 октября, когда он метался из угла в угол. Чем же была вызвана столь повышенная нервозность главного идеолога большевиков? Не вызывает сомнения, что Ленина беспокоила сложившаяся в Петрограде критическая политическая ситуация. Он ясно себе представлял, что в Процессе борьбы за власть, которая начинала разгораться в стенах Смольного, может так получиться, что лаврами политических баталий овладеют другие. А это он не мог допустить. Поэтому поспешил в Смольный, чтобы полностью контролировать ситуацию и не дай Бог упустить из рук то, за что боролся всю свою сознательную жизнь.

Что же касается так называемого «последнего оплота буржуазного правительства» — Зимнего дворца, то должен заметить,.что его захват и арест некоторых министров Временного правительства, которые без особого труда были осуществлены мятежниками по настоятельному требованию Ленина, носили больше всего символический характер и менее всего военный или политический. В сущности, это была амбициозная акция, дающая (?) его организатору моральное право вновь взойти на «капитанский мостик».

И в самом деле. Находясь в полной изоляции с жалкой горсткой защитников (в числе которых преобладали женщины), Временное правительство было обречено на поражение. Что же касается Зимнего дворца, то он в военном отношении не имел никакого значения и не мог служить объектом, угрожающим противной стороне. Поэтому все действия, осуществляемые Лениным после прихода в Смольный, необходимо относить к разряду тактических, обеспечивающих стратегическую задачу — его восхождение на российский престол.

Итак, что же все-таки произошло в России, а точнее, в Петрограде 25—26 октября 1917 года?

Победители и их преемники неизменно повторяют, что в октябре 17-го произошла «социалистическая революция всемирно-исторического значения». Более того, они утверждают: «Победа Октября — главное событие XX века, коренным образом изменившее ход развития человечества»595.

Побежденные тоже едины в своем мнении: «Это — заговор, узурпация власти, кощунство, бедствие, преступление...»

Кто же прав?

Начнем с победителей, предоставив слово «теоретикам» бывшего Института марксизма-ленинизма при ЦК КПСС. Вот что они пишут:

«Октябрьское вооруженное восстание показало, что социалистическая революция — не заговор, не верхушечный переворот, совершенный группой «активных революционеров», а движение, борьба народных масс во главе с рабочим классом, руководимым коммунистическим авангардом»596.

Эта трактовка коммунистических ученых беспочвенна и не выдерживает научной критики.

Исследование документальных материалов убедительно показывает, что в октябре 1917 года произошел типичный военно-политический заговор путчистов, которые узурпировали государственную власть. Этот заговор не был поддержан армией, а о «революционном подъеме среди рабочих, солдат и матросов», особенно после июльской авантюры, и речи быть не могло. И тем не менее заговор большевиков удался. И не потому, что большевики владели большой силой, а потому что Временное правительство не только не обладало силой, способной подавить мятежников, но и не находило поддержки со стороны общественно-политических кругов страны. Кризис власти был настолько очевиден, что свергнуть ее особых усилий не требовалось. Выход из политического кризиса могло найти Учредительное собрание. Однако Временное правительство неоправданно затягивало его созыв, приближая тем самым свое падение. Предотвратить государственный переворот могла лишь армия. Но этот момент был упущен Временным правительством, и в этом его вина и трагедия.

Давая оценку политическим событиям 1917 года, выдающийся русский ученый физиолог И.П. Павлов в своем публичном выступлении в Петрограде весной 1918 года, в частности, отметил, что «то, что произошло сейчас в России, есть, безусловно, дело интеллигентского ума, массы же сыграли совершенно пассивную роль»597.

С оценкой всемирно признанного ученого трудно не согласиться, хотя сомнительно относить бандитов к интеллигенции.

Армия равнодушно восприняла падение Временного правительства. Бывший гражданин СССР, а ныне подданный Великобритании, поэт и журналист В.Т. Чугуев, близко знавший А.Ф. Керенского, считает: «Единственной силой, которая могла его спасти, была армия. Но отношение с ней он (Керенский. — А.А.) испортил, после того как объявил изменником и арестовал генерала Корнилова, которого сам же призвал на помощь в трудный момент»598.

Следует заметить, что в «революционные» дни «всенародного восстания» работали все фабрики и заводы, железные дороги, городской транспорт (трамваи, извозчики), учебные заведения, почта, телеграф, кинотеатры, театры, редакции газет, рестораны, казино, бани... Это подтверждали М.В. Фофанова, С.К. Бельгард, член Военной организации А. Тарасов-Родионов и многие другие. Последний, в частности, писал: «Странная революция. Рабочий Совет свергает буржуазное правительство, а мирная жизнь города ни на минуту не прекращается»599.

Скоро эта мирная жизнь закончится. Победа большевиков открыла новую трагическую страницу в истории народов России, главным содержанием которой явились массовый террор, голод, нищета, установление в стране диктатуры фашистского типа.

* * *

Этими словами я закончил главу. Однако должен сказать, что вплоть до полного завершения книги в моем сознании постоянно всплывал вопрос: почему все же Керенский не арестовал Ленина и почему он освободил из-под стражи организаторов и всех активных участников июльского вооруженного мятежа? Уж больно не хотелось оставлять неисследованным этот серьезный и загадочный вопрос.

Признаться, пришлось перелопатить целый ворох различных материалов, прежде чем удалось получить ответ. И я не жалею, что потратил на это много времени и сил.

В результате исследования с использованием приема сравнительного анализа фактов, мной было установлено поразительное сходство организационных принципов, действий, проявлений, тактических приемов и методов борьбы за власть в России двух враждующих между собой партий — большевиков и эсеров.

Прежде чем изложить это сходство, для начала отметим, что по времени образования партий эсеры и большевики почти ровесники: первые образовались в 1901 году, вторые — в 1903-м.

А теперь перейдем к сходству, которое довольно ярко и как две капли воды прослеживается в практических делах двух непримиримых партий.

Одним из основных методов политической борьбы за власть в России как большевиков, так и эсеров был террор, и он, как явствует из многочисленных фактов и документальных материалов, осуществлялся ими на протяжении всего периода существования партий.

Ради достижения своей цели обе партии стали на путь предательства родины и интересов ее граждан. Большевики и эсеры вели подрывную работу в пользу Японии в период русско-японской войны 19041905 годов, выступали за поражение России в той войне.

Обе партии на протяжении многих лет осуществляли грабежи государственных и частных банков, занимались вымогательством. С той лишь разницей, что если эсеры занимались этим криминальным делом молча, без шума и трескотни, то у большевиков это грязное и преступное дело по разработке их вождя (Ленина) было поставлено на «научную» основу.

Лидеры партий большевиков и эсеров в первую мировую войну через своих соратников и единомышленников вели подрывную деятельность на фронтах и в тылу в пользу кайзеровской Германии, находились на содержании немецких властей, получали от них крупные субсидии за работу, направленную на ослабление военно-экономической мощи России, являлись их агентами (подробно эти сюжеты на документальной основе рассмотрены в 9-й и 10-й главах).

Как большевики, так и эсеры после Февральской революции приехали в Россию из Швейцарии через территорию Германии. Этим, мягко выражаясь, безнравственным актом они в глазах российской общественности скомпрометировали свои партии.

И те и другие вели тайные переговоры с германскими властями о сепаратном мире, снабжали их информацией, координировали свои действия. Большевистские лидеры через своего агента А.Е. Кескюла поддерживали контакты, в частности, с немецким послом в Швейцарии Ромбергом; подобные контакты с ним имели и эсеры через своего агента Е.Б. Цивина [77]...

Как видим, в деяниях большевиков и эсеров прослеживается разительное сходство. Это сходство дает нам ключ к разгадке причины, по которой организатор контрреволюционного вооруженного мятежа в июле 1917 года, государственный преступник Владимир Ульянов не был арестован и предан суду по законам военного времени.

Мне представляется, что Керенский был первым человеком, обнаружившим сходство в преступных деяниях большевиков и эсеров. Совершенно очевидно, что он пришел к убеждению о нецелесообразности применения репрессивных мер против большевиков во главе с Лениным. Обладающий аналитическим умом и логическим мышлением, Керенский вскоре после распоряжения об аресте Ленина понял, что эта политическая и юридическая акция может нанести гораздо более тяжелый удар по партии эсеров, чем по находившейся в оппозиции к правительству партии большевиков. Керенский был обезоружен преступными делами эсеров. Поэтому политическая ситуация вышла изпод его контроля. Керенский, как опытный юрист, понял, что суд над Лениным может стать судом над ним самим, представляющим в правительстве партию эсеров. Поэтому для него наименьшим злом было оставить Ленина и его сообщников на свободе, чем арестовать их. Этим можно объяснить метаморфозу в действиях Керенского в отношении Ленина и его соратников по партии, организовавших 3—4 июля 1917 года вооруженный путч в Петрограде.

Однако Керенский, как политик и человек, своим решением о приостановлении преследования политических и уголовных преступников совершил роковую ошибку. Спасая от позора и политического скандала несколько сот членов своей партии, ревностно оберегая свое премьерское кресло в правительстве, он принес в жертву 150 миллионов граждан России, оказавшихся после октябрьского военно-политического переворота под игом большевиков.

ГЛАВА 9
ПЛАТА ЗА РОССИЙСКИЙ ПРЕСТОЛ

Развращающая ложь, умолчание и лицемерие должны уйти навсегда и бесповоротно из нашей жизни.

А.Д. Сахаров

Для Ленина 27 октября 1917 года стал, пожалуй, самым счастливым днем его жизни. В этот день Владимир Ильич Ульянов (Ленин) получил то, о чем мечтал целых три десятилетия: он сделался главой Российского государства.

Однако новоиспеченный премьер советского правительства ясно и ответственно понимал, что пора незамедлительно и исправно возвращать долги тем, кто помог ему взойти на российский престол. Ленину предстояло решить ряд сложнейших задач организационного, военного и дипломатического характера, среди которых подписание советским правительством мирного договора с Германией являлась первостепенной. По сути, эта задача занимала центральное место в общей цепи предательской деятельности вождя большевиков. Поэтому, захватив власть в Петрограде и прикрывшись пресловутым декретом о мире, принятым Вторым Всероссийским съездом советов Рабочих и Солдатских депутатов, Ленин теперь уже открыто и решительно стал претворять в жизнь задание германского правительства по скорейшему заключению сепаратного мира.

Доведенные до крайнего истощения, Германия и Австро-Венгрия давно уже жаждали избавиться от забот на Восточном фронте. «Надо... во что бы то ни стало постараться заключить сепаратный мир с Россией»600, — настоятельно требовал германский кронпринц от Вильгельма II летом 1917 года. При этом следует отметить, что уже 19 июля 1917 года Рейхстаг большинством голосов принял резолюцию о мире. Выражая свое удовлетворение этим решением, император заявил депутатам, что мир по соглашению состоит в том, что «мы возьмем у врагов деньги, сырые материалы, хлопок, масла и из их кармана переложим в наш карман»601. Забегая вперед, отмечу, что благодаря Ленину все так и было сделано.

Должен сказать, что тайные договоренности германских властей с большевистским лидером не оставались незамеченными дотошными журналистами России. 12 ноября 1917 года газета «Народ», выражая свое возмущение действиями советского правительства, писала: «Ленин и Троцкий, при усиленном содействии компаньонов — Парвуса, Радека и Ганецкого, предложили Германии сепаратный мир... Штыком и насилием узурпируя волю народа, Ленин и Троцкий губят народ, вгоняя страну в тупик, из которого долгие годы она не сможет выбраться. Издеваясь над российской демократией, издеваясь над солдатами, рабочими и крестьянами, именем которых они самозванно прикрывают это позорное преступление».

С резкой критикой позиции советского правительства по вопросу мирных переговоров с Германией выступили почти все (кроме большевистских) столичные издания.

Но уже ничто не могло остановить Ленина. Главная цель, которую он ставил перед собой, была достигнута с помощью германских денег. Теперь предстояло возвращать долги.

В советской историографии факты, связанные с историей заключения Брестского мира, основательно извращены и фальсифицированы. Так, в «Истории дипломатии» говорится, что «в ночь на 21 (8) ноября Совнарком послал радиотелеграмму Главнокомандующему русской армии генералу Духонину, приказывая ему немедленно предложить перемирие всем воюющим странам как Антанты, так и германского блока»602. Между тем это в корне противоречит истине. Во-первых, указанную выше радиотелеграмму, в обход членов Совнаркома и без их согласия, подписал Ленин. Известно, что против мира с Германией выступали многие члены правительства, например, наркомы Рыков, Троцкий, Теодорович, Ногин, Оппоков (Ломов), Милютин и другие. Во-вторых, радиотелеграмма предписывала генералу Духонину начать переговоры о перемирии исключительно «с командованием австро-германских войск», что являлось прямым предательством по отношению к союзникам России — странам Антанты (Англии и Франции). Лишь на следующий день Наркоминдел обратился с нотой ко всем послам союзных держав, в которой предлагалось объявить перемирие на фронте и начать мирные переговоры. Однако, не дав послам времени для согласования ноты со своими правительствами, 22 (9) ноября Ленин, опять-таки без обсуждения вопроса на заседании Совнаркома, послал телеграмму во все полки, дивизии и корпуса действующих армий фронта. «Пусть полки, стоящие на позициях, — гласила телеграмма, — выбирают тотчас уполномоченных для формального вступления в переговоры о перемирии с неприятелем. Совет Народных Комиссаров дает вам право на это»603.

Первая «ласточка» полетела в Берлин, а там этого и ждали.

В связи с этим генерал Людендорф писал: «С конца ноября с востока на запад беспрерывно потянулись воинские поезда. Дело заключалось уже не в обмене выдохшихся на западе дивизий на свежие с востока, а в действительном усилении численности западного фронта»604. И в этом деле немцам оказывал услугу Ленин.

Спустя пять дней, 27 (14) ноября, германское правительство согласилось приступить к мирным переговорам.

Да и как было не согласиться! Особенно после 6 апреля 1917 года, когда в войну против австро-германского блока вступили США. Американский президент Вильсон, а также представители Англии и Франции неоднократно обращались в Народный Комиссариат Иностранных дел с предложением оказать помощь России оружием, боеприпасами, продовольствием, деньгами для оплаты жалованья солдатам (по 100 руб. в месяц на каждого), военными специалистами и инструкторами. Однако Ленин на эти предложения не реагировал. (Справедливости ради надо отметить, что был один случай (22 февраля 1918 г.), когда Ленин послал записку в ЦК, на котором обсуждался вопрос о возможности приобретения оружия и продовольствия у держав Антанты, с просьбой присоединить его голос «за взятие картошки и оружия у разбойников англо-французского империализма»605.)

Германия остро нуждалась в подписании мирного договора с Россией, и в этих намерениях немецкие власти не останавливались ни перед чем. Вот что пишет по этому поводу известный немецкий исследователь Земан: «...Всецело в наших интересах было использовать период, пока они (большевики. — А.А.) у власти, который может быть коротким для того, чтобы добиться прежде всего перемирия, а потом, если возможно, мира. Заключение сепаратного мира означало бы достижение желанной цели, а именно — разрыв между Россией и ее союзниками»606.

Должен сказать, что по вопросу заключения сепаратного мира с Германией у Ленина и его единомышленников были большие сложности. Они не находили поддержки ни у членов правительства, ни у членов ЦК РСДРП(б), ни со стороны влиятельных партий, особенно эсеров. Так, известно, что на расширенном заседании ЦК РСДРП (б) 11 (24) января, на котором Ленин выступил с тезисами по вопросу о немедленном заключении мира, за них проголосовали 15 человек, то есть менее четверти участников совещания; 32 человека поддержали позицию «левых коммунистов», требующих продолжения войны, и 16 — позицию Троцкого. Но Ленина результаты голосования не обескуражили. Он собирает одно совещание за другим. Так, 21 января (3 февраля) на совещании представителей разных политических течений за «германский аннексионистский мир» выступили 5 человек, против — 9. Не принесли желаемого успеха и заседания ЦК 17 и 18 февраля. Однако, не обсуждая этот вопрос в правительстве, Ленин утром 19 февраля «от имени Совнаркома» посылает немцам следующую радиограмму: «Ввиду создавшего положения, Совет Народных Комиссаров видит себя вынужденным подписать условия мира, предложенные в Брест-Литовске делегациями Четверного Союза (Германия, Австро-Венгрия, Болгария, Турция. — А.А.). Совет Народных Комиссаров заявляет, что ответ на поставленные германским правительством точные условия будет дан немедленно»607. Эти действия нельзя расценить иначе, как мошенничество и прямое пособничество германскому правительству. В период переговоров о сепаратном мире газета «Русь» писала: «В.И.Ленин-Ульянов вполне оплатил Германии за бесплатный проезд в германском запломбированном вагоне. Он вместе со своими соратниками заплатил ей кровью, — кровью тысяч русских граждан, слезами жен и матерей, разрушенной Москвой и тысячами ужасов, весьма приятных немецкому сердцу»608.

Однако немцы, прочно удерживая в руках послушного российского премьера, предъявили российскому правительству новые, еще более тяжелые условия мира. В связи с этим Ленин 23 февраля вновь созывает заседание ЦК партии. Бурное и острое обсуждение вопроса показало, что число противников подписания условий мира с Германией преобладает. Более того, в конце заседания группа «левых коммунистов» (Бухарин, Ломов, Бубнов, Пятаков, Яковлева и Урицкий) заявила в знак протеста, что уходит со всех ответственных партийных и советских постов. Вечером того же дня Ленин организует объединенное заседание фракции большевиков и левых эсеров ВЦИК. Но и это заседание никакого решения не приняло. Собственно, Ленин и не пытался ставить на голосование вопрос о подписании мира с Германией, поскольку было очевидно, что число противников его позиции возросло. Тогда Ленин идет на авантюру. В срочном порядке, в 3 часа ночи 24 февраля, созывается заседание ВЦИК. После доклада Ленина, против подписания мира выступили «левые коммунисты», меньшевики, левые и правые эсеры, анархисты. Однако это не помешало Ленину и его окружению путем грубого нарушения демократических принципов, подтасовок фактов и фальсификаций документов протащить предложенную им резолюцию о принятии немецких условий мира.

В официальной литературе подчеркивается, что «116 голосами против 85, при 26 воздержавшихся, заседание утвердило предложенную большевиками резолюцию о принятии немецких условий мира»609. Эти сведения весьма и весьма сомнительны. Как можно принять их всерьез, если отсутствуют материалы по процедуре голосования и списки членов ВЦИК, участвовавших в этом заседании? Во-вторых, следует отметить, что голосование проводилось при отсутствии кворума. Да и можно ли было приступать к самой процедуре голосования, если в это время, в другом помещении, проходило совещание большинства «левых коммунистов» — одних из основных противников подписания мира с Германией? Среди них были и члены ЦК.

Наконец, как можно было менее чем за полтора часа открыть заседание ВЦИК, выслушать доклад, задать вопросы докладчику и выслушать его ответы, выступить в бурных прениях, зачитать резолюцию, провести поименное голосование, подсчет голосов, огласить результаты голосования да еще принять постановление СНК по данному вопросу? А то, что на всю процедуру, связанную с обсуждением и вынесением решения по заключению мира с Германией и ее союзниками, ушло лишь полтора часа, свидетельствует документ, подписанный Лениным: «Согласно решению, принятому Центральным Исполнительным Комитетом Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов 24 февраля в 41/2 часа ночи, Совет Народных Комиссаров постановил условия мира, предложенные германским правительством, принять и выслать делегацию в Брест-Литовск»610. С полной уверенностью можно сказать, что этот документ Ленин подписал без обсуждения на СНК. Да и о каком постановлении СНК вообще могла идти речь, если после выхода из него 22 февраля многих его членов он фактически распался?

О том, что постановление и резолюция в пользу подписания мира с Германией рождались нечестным путем, свидетельствует и такой факт. Брестский мирный договор поддержали 7 из 15 членов ЦК партии большевиков. Против сепаратного мира выступали Бухарин, Троцкий, Дзержинский, Рыков, Радек, Бубнов, Преображенский, Ломов, Крестинский, Косиор, Осинский, Стуков, Ногин, Спундэ, Фенигштейн, Урицкий, Иоффе, Пятаков, Яковлева, Рязанов, Штейнберг, Спиридонова, Смирнов, Бронский, Прошьян, Покровский, Трутовский, Милютин, Теодорович, Комков и многие другие политические деятели. Против унизительного договора протестовало большинство левых эсеров, занимающих ответственные посты в государственном аппарате и входящих в состав ВЦИК.

3 марта 1918 года в 5 часов 50 минут в Брест-Литовске был подписан сепаратный договор между Россией, с одной стороны, и Германией, Австро-Венгрией, Болгарией, Турцией — с другой. Германское правительство торжествовало. Благодаря пособничеству Ленина оно получило возможность перебросить значительную часть своих войск с Восточного фронта на Западный.