Об анархизме русского народа

 

                                                                                                     «Народ и без нас может обойтись, мы без него не можем»

                                                                                                                                                                                         (Михаил Александрович Бакунин)

 

Русский философ Николай Александрович Бердяев в работе «Судьба России» называл Россию «самой безгосударственной, самой анархичной страной в мире», но в то же время утверждал, что «русский народ создал могущественнейшее в мире государство, величайшую империю», в другой работе «Истоки и смысл русского коммунизма», он рассматривал анархизм в качестве «столь же характерного порождения русского духа, как нигилизм и народничество», но тут же утверждал, что «русский народ-народ государственный, покорно согласный быть материалом для создания великого мирового государства». Но позвольте, скажет любой, знакомый с теорией анархизма в изложении Михаила Бакунина, который в работе «Государственность и анархия» главным врагом анархизма провозглашает государство, как такое возможно, чтобы анархический по сути народ не только создал могущественнейшую в истории государственность, но и путем немыслимых жертв и лишений на протяжении веков отстаивал и укреплял её? Подобная несовместимость, когда теория противоречит реальности, может показаться неразрешимой и привести к мысли о недобросовестности или ангажированности исследователей, пытавшихся подвести философский фундамент под нагромождения истории русской цивилизации, но мы, руководимые задачей осмысления народовластия в его ранее обозначенных смыслах (в качестве части политической теории, формы правления и политического режима) не станем заниматься не актуальной критикой великих умов прошедших эпох, а попытаемся извлечь рациональное содержание, заключенное в приведенных утверждениях и применить его для обоснования сущностных характеристик русского народовластия.

Понимание того, что государства возникают не сами по себе, но в результате действия определенных исторических закономерностей, причем необходимость образования государства в определяющей степени диктуется целями обеспечения материальных условий существования сложно организованных социальных общностей, делает общепринятой для нас формулу, согласно которой источник генезиса и развития социальных феноменов (коим несомненно является государство) следует искать в существующих социальных противоречиях и применение этой формулы к высказываниям Бердяева, относящимся к русской государственности, приведет нас к суждению общего порядка, состоящему в том, что источником развития русской государственности является динамическое состояние анархического начала русского народа, являющегося одной из его имманентных социокультурных характеристик, в условиях государственно-упорядочивающего воздействия на него; при этом степень выраженности этого начала в тот или иной исторический период определяет форму существующей государственности.

А применив формально - логическую обработку приведенных высказываний, мы выведем из них некоторые суждения частного характера, заключающие в себе противостоящие друг другу социальные предпосылки, диалектическое взаимодействие которых определяет качественные характеристики русской государственности:

- об отсутствии тождества между государством, как инструментом организации территориально-политической формы существования народа и страной, как социокультурным ареалом национального бытия, во взаимном дополнении которые и составляют в нашем случае «русский мир»;

- о том, что если образование страны обусловлено естественными причинами, имеющими пространственно-географические и социокультурное измерение, то образование государства сопровождается рационально-гносеологическим процессом и является его результатом;

- о том, что процесс образования страны является объективным по отношению к процессу выбора той или иной формы государственности, определяемого формами субъективно воспринятой целесообразности;

 

Далее будет логичным рассмотреть значение термина «анархичность», использованного Бердяевым для характеристики одного из сущностных проявлений «русского духа» и саму обоснованность подобной характеристики,-здесь следует отметить, что термины русский дух, русская душа, русский национальный код, русская архетипическая матрица являются синонимическими однопорядковыми понятиями, направленными на выражение уникальных особенностей русского самосознания.

В обыденном понимании сложилось устойчивое восприятие анархизма как социального движения, не признающего никакой законности, главной целью которого является уничтожение любой власти и установление социального хаоса, изображенного, например, в фильме Самсона Самсонова «Оптимистическая трагедия», поставленного по одноименной пьесе Всеволода Вишневского.

Представляется очевидным, что подобный примитивно-уничижительный образ анархизма сознательно внедрялся и внедряется государственной пропагандой в сознание народа в силу того, что анархизм действительно является антиподом государства, но не в том смысле, что непременно стремиться уничтожить его, а в силу того, что является политической философией, основанной на иных, нежели государственное принуждение, основаниях организации общественного бытия, - на таких как сотрудничество, взаимопомощь, добровольное согласие и личная ответственность. Представляется очевидным, что в обществе, организованном на подобных принципах, не остается места государству, сущностной основой которого является монополия на применение насилия.

Пьер Жозеф Прудон в свое время провозгласил формулу «Анархия–мать порядка», которая до настоящего времени используется в ироническом контексте в попытках обосновать направленность анархизма на установление всеобщего беспорядка и дезорганизации под предлогом наилучшего устройства дел. Но если обратиться к работе Прудона «О решении социального вопроса», где указанная формула была обоснована, то мы обнаружим, что она является частью более широкого утверждения, имеющего вид: «Республика есть позитивная анархия…..это взаимная свобода….свобода - не дочь, а мать порядка» и заключающего в себе идею о том, что отношения между людьми и организациями могут строиться на принципах добровольности, взаимной выгоды равноправия и взаимопомощи (что признается всеми удобным и, следовательно, справедливым), а не под угрозой уголовного преследования. Учитывая, что подобные принципы организации общественных отношений рассматривались Прудоном в рамках республики (государства), то тезис о принципиальном стремлении анархизма уничтожить государство и об экзистенциальной несовместимости анархизма с государством, становится несостоятельным. При этом необходимо учитывать, что Прудон является основоположником теории анархизма, как философско-политического учения и все многочисленные разновидности анархизма основаны на его (Прудона) теории.

Ранее, рассматривая вопрос о самосознании русского народа, мы пришли к выводу о том, что оно основано на понятиях коллективизма (что есть форма проявления самоорганизации и взаимопомощи) и социальной справедливости (что есть форма взаимной (общей) выгоды и личной ответственности). Следовательно, анархические принципы человеческого взаимодействия полностью совпадают с представлениями русского народа о справедливом устройстве общества. Таким образом, анархизм русского народа не должен рассматриваться как явление, не совместимое с идеей государства и подлежащее всяческому подавлению и искоренению.

Обоснованность утверждения Бердяева об анархичности русского народа подтверждается также и тем обстоятельством, что и как теория, и как социальная практика наибольшее распространение анархизм получил именно в России. Достаточно назвать имена Михаила Александровича Бакунина, Петра Алексеевича Кропоткина и Льва Николаевича Толстого, чтобы понять какое громадное влияние на общественную мысль и социальные процессы оказал русский анархизм. Что объединяет этих личностей? - то, что все они принадлежали к высшему сословию Российской Империи (Бакунин происходил из семьи предводителя тверского дворянства, Кропоткин-княжеских кровей, Толстой –графских) и то, что каждый из них предлагал собственную теорию переустройства русского общества. Обладая интеллектуальной и духовной добросовестностью они в процессе исследования социальных и естественных явлений в различных областях человеческой жизни и природы, пришли к одним и тем же выводам – о необходимости переустройства общественной жизни на принципах, составляющих основу теории анархизма. Если систематизировать результаты их интеллектуальных усилий, то можно утверждать, что Бакуниным на основе тезиса о необходимости устранения тиранического влияния государства на общество, был разработан революционно-преобразующий аспект теории анархизма, утверждающий право народа на свержение власти, узурпировавшей государство и использующей его в своекорыстных целях (основной труд «Государственность и анархия»). Кропоткин на основе исследования условий жизнедеятельности массовых природно-биологических сообществ сформулировал естественнонаучные принципы, лежащие в их основе и распространив эти принципы на социальные сообщества, обосновал теорию христианского коммунизма (основной труд «Хлеб и воля»). Толстой, исследуя нравственную сторону русской государственной и духовной властей, в своих публицистических работах («Суеверие государства», «Патриотизм и правительство», «Вера, соединенная с властью-ложная», «Исповедь», «В чем моя вера») обосновал губительность для русского народа существующей в России военно-государственной машины, предлагая устроение русского общества на началах разумного, естественного стремления личности к взаимопомощи и трудовому братству.

Сущностной особенностью русского анархизма является глубокая проработка его этической стороны: «Этика» Кропоткина, «Революционный катехизис» Бакунина и практически вся публицистика Толстого содержат ценностное обоснование организации общества на принципах, совпадающих с основаниями самосознания русского народа.

Таким образом, анархические устремления русского национального «Я» - это не смешная утопия, порожденная обывательским мировосприятием, а онтологически и ценностно обоснованный подход к делу обустройства земной жизни народа.

 Если задаться вопросом о политико-анархических практиках, имевших место в России, то одни вспомнят «гуляйпольскую вольницу разномастных шаек, под революционными лозунгами грабящих население»; другие - балтийских матросов, которые, по выражению историка А.И. Фурсова, «в компании с проститутками и люмпенами в состоянии наркотического транса осуществляли революционные мероприятия».

В качестве возражений на подобные представления о роли анархизма в истории России необходимо указать на следующие обстоятельства:

- Сразу же после февральских событий 1917 года, еще до выдвижения большевиками лозунга «Вся власть - Советам!» рабочие, солдаты и матросы Кронштадта по собственной инициативе(снизу) сформировали Кронштадтский Совет рабочих и солдатских депутатов, определяющее влияние в котором принадлежало анархистам и на базе которого была создана Кронштадтская республика («вольный остров Котлин»), обеспечившая взаимодействие между военным гарнизоном, флотскими экипажами и рабочими военных заводов общей численностью около 100 тысяч человек и сыгравшая в 1917 году решающую роль в подавлении Корниловского мятежа, в отражении нападения немцев на Петроград и перевороте 25 октября, приведшему к падению Временного правительства. Фактически успешный исход русской революции, в последующем получившей название Великой Октябрьской социалистической, был обеспечен действиями самого народа в целях установления народовластия по собственной инициативе самоорганизовавшегося в Кронштадтский Совет в отличие от созданного по инициативе партий социалистического толка Петроградского Совета, погрязшего в межпартийных склоках, вызванных стремлением к узурпации власти.

- Гуляйпольская Группа Анархо-Коммунистов (ГГАК) летом 1917 г. объединившаяся в Крестьянский Совет (преобразован в Реввоенсовет), к осени 1918 г. сформировала народную повстанческую армию численностью более 6 тыс. человек и к началу 1919 г. контролировала 72 волости Екатеринославской губернии (Днепропетровская область УССР) с населением более 2 млн. человек. Целью Совета было провозглашена организация строя «на началах свободной общественности, которая позволит всему не эксплуатирующему чужого труда населению свободно и независимо от государства и его чиновников, хотя бы и «красных», строить свою социально-общественную жизнь самостоятельно у себя на местах, в своей среде». Общественно-экономическое самоуправление при этом осуществлялось вольными трудовыми советами крестьян и рабочих, которые путем установления горизонтальных связей между собой и согласования предложений, формировали высшие органы народного самоуправления. На этой основе в 1919 г. была образована «Крестьянская республика» и определяющее значение союза Красной Армии с этой республикой в нанесении военного поражения Петлюре и Деникину не оспаривалось даже советской историографией.

Следует подчеркнуть, что реализация воли самоорганизовавшегося народа в столь значимый социально-политический результат основывалась на стратегии прямого действия, в которой народ сам определяет подлежащую решению социальную проблему, определяет действия, необходимые для ее решения и сам же их выполняет. Из этого следует, что народовластие в его политико-технологическом аспекте, направленном на установление желаемого политического режима, может быть осуществлено только в форме прямого действия.

Таким образом можно утверждать, что идеи русского анархизма, реализованные народом на практике в России начала 20 века, определили не только путь ее собственного развития, но и фактически изменили весь дальнейший ход мировой истории.

В данном контексте русский анархизм является не просто универсальной политической теорией, но и фактом национального бытия, проявление чего в истории России обнаруживается во различных сферах общественной жизни, и если задаться вопросом, а исчез ли в России анархизм в качестве социальной практики после подавления большевиками «кронштадтского мятежа» и их попытки физического устранения Нестора Махно?-то ответ будет следующим: выполнив свою историческую миссию по уничтожению эксплуататорского государства, т.е. реализовав себя в «бакунинском» варианте, анархизм проявил себя «кропоткинскими» сторонами в производственных артелях и научно-производственных коллективах, колхозах и потребительской кооперации периода сталинской экономики, а «толстовская» сторона анархизма проявила себя в системе государственного воспитания советского (нового) человека, школьном и семейном воспитании детей, основанном на взаимоуважении и сознательности. Почему это стало возможно? Ответ следующий: русский анархизм есть исторически обусловленная форма проявления русского национального самосознания - и Бакунин, обосновавший анархизм в его преобразующе - революционном аспекте, и Кропоткин, обосновавший его созидающе - социальное значение, и Толстой, обосновавший его морально–этическую сторону, были людьми в основании мировоззрения которых лежала традиционная система ценностей, соответствующая дониконовскому пониманию назначения земной жизни русского человека и эта система ценностей не противоречила существу теорий социалистического переустройства мира, один из вариантов которых был реализован в России и получил свое морально-этическое(ценностное) закрепление в «Моральном кодексе строителя коммунизма». В этом смысле анархизм является вариантом русского социализма.

Русский анархизм-анархизм коллективной морали, могущий быть реализованным только в рамках некой формы социализма и в этом его сущностное отличие от анархических теорий, появившихся в развитие либеральной капиталистической теории и приобретших в эпоху постмодерна человеконенавистнический оттенок.

Но если анархизм смог оказать столь существенное влияние на судьбу России, то почему он не был реализован здесь во всей своей целостности и могло ли это произойти в принципе? Ответ состоит в том, что условиях периода русской революции начала 20 века - однозначно нет.

Преобразования по устранению буржуазного государства, как инструмента эксплуатации наемных работников собственниками средств производства и по ликвидации частной собственности в целях организация общественного устройства на началах самоорганизации и взаимопомощи, разрушающих сословную и классовую структуру общества, буржуазными государствами, окружающими революционную Россию, однозначно воспринимались как действия врага, подлежащего уничтожению и в вопросе политического выживания ленинская идея о необходимости замены буржуазного государства государством диктатуры пролетариата в качестве инструмента первого этапа построения коммунизма, не могла не победить.

Здесь необходимо принять во внимание следующие обстоятельства:

- в начале 20-го века другой формы существования народов, кроме как в рамках государства, не существовало, собственно, как не существует и сейчас;

- поскольку идея мировой революции потерпела фиаско и безгосударственная форма общественного устройства не могла быть реализована, то большевики в своих попытках обосновать возможность существования социалистического общества в империалистическом окружении, на основе марксовой диалектики обосновали идею, в соответствии с которой буржуазное государство должно было превратиться в свою противоположность-государство диктатуры пролетариата;

- после появления «пролетарского государства» немедленно встал вопрос о власти и поскольку анархизм был против государства как такового, это обстоятельство большевиками, поднаторевшими в борьбе за власть в рамках РСДРП и Петроградского Совета, было немедленно поставлено анархистам в вину и послужило основанием их политического и физического уничтожения.

Эти обстоятельства в последующем потребовали обоснования идеи построения социализма в отдельно взятой стране по причине чего переворот 25 октября 1917 года, имевший целью реализацию идеи переустройства общества на началах, соответствующих народному самосознанию, потребовалось переименовать в «Великую Октябрьскую социалистическую революцию».

Основатели теории общественного договора (Ж-Ж. Руссо, Дж. Локк, Т. Гоббс) современное им общество характеризовали как общество делегирования полномочий, в котором развитие личности ограничено силой установленных правил(законов). Эта сила, довлеющая над человеком, забирает у него природную «подлинность», превращая его в частичного человека. Указанное обстоятельство есть то самое социальное отчуждение человеческой личности от самой себя, «бунт» против которого выражает суть и направленность идеи анархизма. Другими словами, анархизм занят поиском форм неотчужденного социального бытия человека и расширением их пределов в условиях буржуазного общества. Главными ценностями на этом пути объявлены свобода личности и равенство людей, главным врагом-буржуазное государство, обеспечивающее порабощение человека прежде всего через отчуждение результатов его труда в пользу капитала.

Если мы обратимся к выводам, сделанным ранее относительно ценностей, лежащих в основе русского самосознания, то обнаружим, что понятие социальной справедливости также основано на свободе и равенстве и отличие в этом смысле заключается лишь в том, что анархизм стремиться достичь свободы и равенства в рамках социальных форм малого порядка, тогда как русское национальное сознание исходит из возможности достижения свободы и равенства в рамках всего общества.

И хотя различие здесь состоит также в том, что анархизм возник в силу рационалистических умозрительных построений человека в качестве политической теории, а самосознание народа дано ему от природы и сформулировано историей его существования, нет оснований считать, что анархизм не может быть использован в качестве социального инструмента реализации самосознания русского народа.