Г.Ф. Миллер

Из немецких историков, более всех, почти 60 лет, в Академии наук работал Герард Фридрих Миллер (1705-1783). Своей необычайно активной деятельностью он оставил значительный след в разработке научной русской истории, архивном деле и просвещении. Миллер приехал в Россию в 1725 г., когда ему было всего 20 лет, после учебы в Ринтельнском, а затем в Лейпцигском университетах, где получил степень бакалавра. Он был приглашен в Россию президентом Академия Л.Л. Блюментростом и зачислен адъюнктом. Благодаря покровительству секретаря Академии И.Д. Шумахера получил должность преподавателя латинского языка, истории и географии при академической гимназии.

В начале своей деятельности в России Миллер имел в виду не столько науку, сколько службу. Вскоре он получает должность библиотекаря при Академии наук и становится довольно близко к влиятельным академическим сферам. В первые годы, вспоминал впоследствии Миллер, он «более прилежал к сведениям, требуемым от библиотекаря, рассчитывая сделаться зятем Шумахера и наследником его должности». В то время Шумахер, занимая должность секретаря АН, был фактическим вершителем ее дел. В 1728 г., в связи с отъездом в Москву конференц-секретаря Академии, Миллеру «препоручено было... при Академии вице-секретарство». В том же году он становится редактором академической газеты «Санкт-Петербургские ведомости». В качестве приложения к газете он издает «Месячные исторические, генеалогические и географические примечания в Ведомостях». Миллер окончательно переселился в Россию, но его «семейная» карьера не удалась, а отношения с администрацией АН были очень натянутыми. Он пишет, что «счел нужным проложить другой ученый путь». Это была русская история. Подкреплял его на этом пути Байер, ставший его единственным руководителем. Миллер приступил к созданию первого в России исторического журнала («Собрание российской истории»), который выходил на немецком языке начиная с 1732 г. В журнале печатались источники и статьи по русской истории, как отечественные, так и иностранные. После отъезда Миллера в Сибирь издание остановилось (1737) и было возобновлено им же лишь в 1758 г. Именно в этом журнале началась публикация Начальной русской летописи.

Новый этап в биографии Миллера связан с участием в Сибирской экспедиции В. Беринга. Он продолжался с 1733 по 1743г. и был завершением той практической школы, в которой Миллер окончательно сложился как историк и ученый. Десять лет Миллер провел вместе с натуралистом И.Г. Гмелиным в Сибири. Он знакомился с географией Сибири, этническим составом ее населения, собирал архивные материалы, составлял карты. До того времени центром исторического изучения были летописи. Миллер натолкнулся на акты, и перед ним впервые открылось безбрежное море архивных источников по русской истории. С этим открытием центр тяжести в изучении русской истории должен был переместиться из глубокой древности в XV-XVII вв. Два года ушло на обследование архивов Западной Сибири — Тобольска, Тюмени, Туринска, Омска, крепостей по Иртышу. С 1735 г. началось обследование Восточной Сибири, с 1738 г. — Западной Сибири и Приуралья. Помимо письменных источников, Миллер приступил к разработке археологических памятников, изучал быт и фольклор. В процессе этой работы самое собирание материала начинало приобретать научные формы и научную организацию. Надо сказать, что к чести Миллера он не боялся быть чернорабочим в истории. Уже, будучи академиком, он готов был ехать в деревню к В.Н. Татищеву, чтобы снять копии и сохранить для истории огромный материал, собранный первым историком России для своих трудов.

Результатом десятилетней работы в Сибири стали 38 фолиантов копий актового материала, так называемые «портфели Миллера», представляющие богатейший фонд для изучения Сибири и не утратившие своей научной значимости до наших дней. Тем более что многие подлинные документы с тех пор навсегда утрачены вследствие плохого хранения и многочисленных пожаров. Материалы Миллера далеко выходят за рамки местной сибирской истории и примыкают к общей истории России XVI-XVII столетий. Среди них акты периода Смуты (грамоты Бориса Годунова, Василия Шуйского, Михаила Романова и др.), что положило начало его «Опыту новой истории России», опубликованному в 1760 г.

В Петербург Миллер вернулся с развернутой программой научно-исторической работы. В 1744 г. он подал свой известный проект учреждения «Исторического департамента для сочинения истории и географии Российской империи»: Его план наметил следующий круг изучения и публикации источников: 1. Степенные книги, летописи и хронографы. 2. Рукописи татарские, персидские, турецкие. 3. Архивные дела из столичных и местных архивов. 4. Жития святых. 5. Рукописные известия о построении церквей и монастырей. 6. Надгробные и другие надписи в церквях и монастырях. 7. Родословные книги. 8. Разные русские древности. 9.Устные предания. 10. Иностранные сочинения о России, других государствах и подлинные документы о международных отношениях.

В этой связи им была предложена программа организации специальных экспедиций для сбора источников на местах. Однако план Миллера был отклонен. В 1748г. он вновь повторил его в представлении президенту Академии графу К.Г. Разумовскому, но результат был тот же. Миллеру было предложено заняться окончанием истории Сибири. Первый том его «Описания Сибирского царства и всех, происшедших в нем дел от начала, а особливо от покорения его русской державой по сии времена» увидел свет в 1750 г. В «Ежемесячных сочинениях...» была опубликована основная часть второго тома. Целиком этот труд впервые был издан в 1761-1763 гг. на немецком языке под названием «История Сибири».

В 1747 г. Миллер окончательно перешел в русское подданство. К.Г. Разумовский заключил с ним контракт. Ученому присвоили звание историографа и утвердили в должности ректора университета. Исторический департамент был учрежден в 1748 г., но на других основаниях. В 1749 г. ученый занялся разбором архива А.Д. Меншикова, привел его в систему и описал. Одновременно Миллер интенсивно работал над «Историей Сибири», которую писал по-немецки, а затем его работа переводилась в АН на русский язык. Полностью этот труд Миллера так и не был издан. В том же году Миллеру было поручено составить речь для произнесения 6 сентября на торжественном заседании Академии — на другой день после тезоименитства императрицы Елизаветы Петровны. В приглашении Академии наук, говорилось, что Миллер «читать будет диссертацию о начале российского народа и отчего оный так называется». Торжественное заседание было перенесено на день вступления Елизаветы на престол — 25 ноября, а обсуждение речи продолжалось с 23 октября 1749 по 8 марта 1750 г. и заняло 29 заседаний Чрезвычайного собрания академиков. На основании письменных мнений академиков Канцелярия Академии наук отправила Профессорскому собранию указ об уничтожении диссертации Миллера, «так как она предосудительная России».

Основные тезисы труда Миллера четко сформулировал В.О. Ключевский: 1) приход славян с Дуная на Днепр, в соответствии с рассказом Начальной летописи, Миллер относит к христианским временам, не раньше Юстиниана; 2) варягов он отождествляет со скандинавами; 3) «принимает тождество варягов и Руси и утверждает, что скандинавы дали Руси государей». Эта точка зрения была развитием «норманнской теории», основоположником которой был Г.З. Байер.

Заседания Чрезвычайного собрания академиков проходили в довольно резкой форме. Свою речь Миллер произнес вскоре после правления Анны Иоанновны, когда немецкая партия была удалена от двора. Национальное царствование Елизаветы Петровны началось во время войны со Швецией, которая закончилась миром в Або в 1743г. Было крайне неосмотрительно в это время сказать, что шведы дали России имя и государей. Основным оппонентом Миллера стал М.В. Ломоносов, которого поддержали астроном Н.И. Попов, а также СП. Крашенинников, А.П. Сумароков, И.Э. Фишер, Ф.Г. Штрубе де Пирмонт и даже всесильный Шумахер. Нельзя не признать того, что в источниковедческом отношении позиции Миллера были достаточно серьезно обеспечены. Однако норманнская схема часто приводила его к ошибочным выводам в вопросах конкретной истории и заведомо обедняла историю Древней Руси. Оппоненты не могли согласиться с тем, что начало Руси сводится к влиянию извне. Тем более что это не соответствовало национальной патриотической идеи о самостоятельном развитии славянства. И все же заслуги Миллера в изучении истории Сибири, в собирании и анализе исторических источников полностью перекрывают его норманнистские заблуждения.

В 1754-1755 гг. Миллер возвращается к издательско-журнальной работе, которой занимался до 1764 г. В это время в «Ежемесячных сочинениях» выходят его работы по истории Сибири, «Опыт новейшей русской истории», очерки истории Новгорода и Пскова. Вся предыдущая деятельность, достаточно сложные отношения в АН приводят его к мысли о необходимости сосредоточить свои усилия на специальной археографической работе. В 1766 г. он был назначен начальником в Московский архив Иностранной коллегии. В это время ученому исполнилось 60 лет, он переезжает в Москву, одержимый желанием, с одной стороны, «давать наставления молодым людям для продолжения исследований после его смерти», а с другой — «устраивать архив, приводить его в порядок и сделать полезным для политики и истории». Судьба подарила ему еще целых 17 лет. Миллер предпринимает первую экспедицию для розыска архивных материалов по городам и монастырям Московской губернии. Таким образом, за 50 лет до начала археографических экспедиций, он сформировал и воспитал кадры русских архивных и археографических работников, среди которых были Н.Н. Бантыш-Каменский, А.Ф. Малиновский и др. Он пишет историю российского дворянства, очерк истории Преображенского и Потешного полков, историю АН, морских плаваний. Мы обязаны Миллеру изданием «Истории Российской» Татищева, он же впервые издал Судебник 1550 г., «Ядро российской империи» Манкиева, «Степенную книгу», «Географический лексикон», Письма Петра I к Шереметеву, «Описание земли Камчатки» Крашенинникова. Огромная работа, проделанная Миллером, превратила его в исключительного знатока истории России и поставила в центр всей исторической науки второй половины XVIII в. М.М. Щербатов в своей «Истории России» пишет о нем: «Миллер не токмо вложил мне охоту к познанию отечества моего; но, увидя мое прилежание, и побудил меня к сочинению оной». Также с благодарной памятью пишут о нем Новиков и Голиков. Основная часть миллеровских «портфелей» ждет опубликования до настоящего времени.

Итак, практическая работа Миллера развила метод собирания материала, принципы его фиксации и воспроизведения. От первичного собирания материала он перешел к организованному систематическому его подбору, и этот принцип определяет всю его работу в любой специальной области исторического изучения. Принцип точной документировки и воспроизведения памятника стал также основным для археографического изучения, который он распространял на этнографический и фольклорный материал. Миллер впервые потребовал точного воспроизведения исторического документа в неизменном виде с сохранением всех особенностей печатаемого списка, его орфографии и грамматических особенностей. Он указывал, что язык памятника служит свидетельством места и времени его возникновения. В результате была создана реальная основа для научного изучения текста, для критики источника, которая должна была стать основой исторического изыскания. Миллер также ввел еще один порядок научного обоснования изложения истории — обзор источников, которым начинаются его очерки. Когда свидетельства разных источников расходятся, он воспроизводит параллельно и другие взгляды и факты, чтобы была возможность для сопоставления и проверки высказанного суждения.

Во главу научного исследования Миллером был поставлен принцип «истинности». Если до него критика факта сводилась к критике «здравого смысла», как единственного «разумного» критерия, то Миллер отстаивает общий принцип рационализма, задача которого — борьба с баснословием. Для ориентировки в сложных княжеских счетах русских летописей Миллер приступил к разработке «генеалогии» как специальной практической дисциплины. Однако он оставался представителем своего времени в вопросах исторического синтеза, в деле осмысления исторического процесса. Не имея целостного научного миросозерцания, он шел путем прагматического изложения, установления внешней последовательности, частной связи исторического повествования. Основой обобщения для Миллера оставалась политическая идея российского самодержавия. Но он впервые показал значение источника во всей широте и объеме, впервые сделал попытку анализа этого источника и положил начало его научной критике. После Миллера М.М. Щербатов — уже на новой основе — смог возобновить попытку В.Н. Татищева создать общий труд по истории России.