Система права и правовые системы. Структура права. Система права и система законодательства. Публичное и частное право. Материальное и процессуальное право. Международное право. 12 страница

И, наконец, что может произойти с адресатом нормы, если он станет нарушать предписание нормы, – на это отвечает санкция.

Однако теория права идет дальше, она углубляется в изучение каждого из элементов, которые также имеют свои характеристики, признаки.

Гипотеза не просто учитывает жизненные обстоятельства, при которых действует норма права, она тем самым придает этим жизненным обстоятельствам юридическое значение, превращает их в юридические факты. Например, юридические факты начинаются, если имеется взаимное согласие лиц, желающих вступить в брак, достигнут ими брачный возраст, отсутствуют родственные отношения, препятствующие браку, не имеется душевных болезней или слабоумия у брачующихся, отсутствует у брачующихся другой брак, то только тогда можно вступить в брак. Согласие, возраст и другие жизненные обстоятельства – это и есть условия действия нормы о заключении брака, это и есть юридически значимые факты, это и есть гипотеза нормы.

Но как же долго шло человечество к пониманию того, что не может существовать правило поведения без четкого наличия условий для действия этого правила, какие юридические взлеты и падения были на этом историко-правовом пути, да и сейчас как непросто в правотворческом процессе увязывать те или иные обстоятельства с действием правовой нормы, сколь велики подчас споры вокруг этих обстоятельств или самого правила. Но хорошо уже то, что понимание и признание этой связки достаточно четко разработано в теории права, используется в нормотворчестве.

Гипотеза может быть простой, когда устанавливается одно условие, с которым связывается действие правила поведения, сложной, когда таких условий два и более. Наконец, гипотеза может быть альтернативной, когда правило поведения действует в зависимости от одного или другого обстоятельства.

Диспозиция также может быть простой – указание на тот или иной однозначный вариант поведения. Может быть и описательной, когда системой оценочных понятий, различных характеристик и признаков формулируется правило поведения. В теории права выделяют также ссылочную диспозицию. В этом случае в самой норме права не излагается правило поведения, а адресат отсылается к правилу поведения, содержащемуся в другой норме.

Очень часто при этом используется и весьма неопределенная отсылка – формула «то-то и то-то надо делать в порядке, установленном законом». Подобные приемы формулирования диспозиции свидетельствуют о низкой правовой культуре, плохой законодательной технике, о попытках уйти от решения вопроса, социального заказа и т.п.

Выделяют и бланкетную (открытую) диспозицию, т.е. такое правило, которое может быть воспринято нормой права из других источников права. Например, закон устанавливает обязанность соблюдать правила дорожного движения, но какие конкретно правила станут в этом случае обязательными по закону будет определяться набором из правил дорожного движения.

Теперь, о санкции, т.е. той части нормы, которая указывает на неблагоприятные (физические, психические, моральные, имущественные и иные) последствия, возникающие у адресата нормы в результате нарушения им диспозиции, применения адресатом нормы диспозиции в противоречии с гипотезой и т.п. нарушениях. Теория права выделяет следующие характеристики санкции. Это всегда неодобрительное отношение государства к тому или иному нарушению требований правовой нормы. Неодобрительное отношение может выражаться в порицании нарушителя, его наказании. Санкции могут иметь форму мер ответственности. Лишение свободы, дисциплинарные взыскания, возмещение ущерба, штрафные или карательные санкции – вот что составляет меры ответственности.

Иной характер имеют санкции в форме мер предупредительного воздействия – арест имущества, предостережение, задержание, отмена неправомерных актов государственных органов, снос самовольно возведенных строений и т.п.

Выделяются также меры защиты – восстановление на прежней работе, взыскание алиментов, устранение вреда, извинение.

Наконец, неблагоприятные последствия могут иметь и такие формы – утрата пособия по временной нетрудоспособности, оплата расходов по судебному процессу в случае его проигрыша и т.п.

Теория права выделяет абсолютно-определенные санкции – лишение свободы на срок от – до, альтернативные – когда могут использоваться разные виды санкций (это выражается частицей «или» – лишение свободы или штраф и т.п.).

Иногда задают вопрос – а годится ли эта конструкция трехчленного состава нормы права для норм уголовного права? Где, например, там диспозиция? Действительно, нормы уголовного права строятся внешне по форме: за совершение преступления следует такое-то наказание. Диспозиция здесь – это всегда запрет совершать преступление. Гипотеза – совершение преступления (жизненные обстоятельства), нарушение запрета. И при нарушении – соответствующее наказание (санкция – неблагоприятные последствия). Так что исключений в строении нормы уголовного права также нет, хотя на сей счет, подчеркиваю, есть и иные взгляды.

В истории права были и сохраняются весьма необычные санкции, например, санкции изгнания из общества (остракизм), объявление вне закона, информационные санкции – бойкот, публичное оглашение какого-либо неблаговидного поступка нарушителя.

Особой структурой обладают, по мнению некоторых ученых, так называемые поощрительные нормы, санкции которых содержат указания на благоприятные последствия (награду, иные поощрения). Однако анализ этих норм показывает, что речь идет о нормах, которые собственно регулируют порядок и формы поощрения за те или иные социально-полезные действия. И обозначать такие меры следует скорее как диспозиции, а не как санкции, но это вопрос дискуссионный.

Вся проблематика юридической структуры нормы дополняется и не менее сложной проблематикой логической структуры.

Эта структура охватывает в логических понятиях и их связках юридическую структуру,но имеет вполне самостоятельное значение.

Взаимосвязанность гипотезы, диспозиции, санкции охватывается формулой «если-то-иначе». «Если» – это условие действия нормы права, «то» – само правило поведения, «иначе» – это те неблагоприятные последствия, которые возникают у правонарушителя.

Например, установленная статьей 25 Конституции РФ норма «жилище неприкосновенно» означает, что «никто не вправе проникать в жилище против воли проживающих в нем лиц иначе как в случаях, установленных федеральным законом, или на основании судебного решения». Какова логическая структура этой нормы? Если кто-либо проживает в жилище, даже если это комната в общежитии (гипотеза), то против воли проживающего никто не вправе проникать в жилище, даже комендант общежития, кроме указанных случаев (исключения, установленного федеральным законом – например, законом о чрезвычайном положении или на основании судебного решения (диспозиция), иначе к нарушителю могут быть применены санкции (административная, дисциплинарная, даже уголовная ответственность). Следовательно, норма «жилище неприкосновенно» также имеет логическую структуру «если-то-иначе», и адресату нормы в случае неправомерного вторжения в его жилище надо отыскивать содержание этих трех логических компонентов «если», «то», «иначе» для того, чтобы защитить свое право на неприкосновенность жилища. Зная о логической структуре нормы, мы, во-первых, всегда должны структурировать любую норму права по этим трем компонентам, выделять их для этого, и, во-вторых, наполнить эти компоненты конкретным содержанием.

Вот в этих практических действиях и заключается ценность выделения теорией права логической структуры нормы права.

Но это не единственная логическая структура правовой нормы. Иная структура строится на выделении так называемых модулей, которые формализуют содержание самого правила поведения. Это уже логическая структура самого правила поведения. Таких модулей пять: адресату разрешено (дозволено), запрещено, адресат правомочен, адресат обязан, безразлично.

Действительно, все правила поведения сводятся к этим разрешениям, запретам, правомочиям, обязанностям, юридическому безразличию. Безразличие права к тем или иным жизненным обстоятельствам может заключаться и в умолчании, отказе регулировать соответствующие отношения, впрочем, это может быть и пробел в правовом регулировании. Но хотя этих модулей всего пять, их различное логическое сочетание и дает все многообразие правил поведения, разумеется, не по конкретному содержанию, а по логическому определению.

И эта структура выделяется в практических целях – для четкого определения адресатом нормы, что от него требует правовое предписание.

Логическое направление в теории права в последние годы получает распространение, появились работы о логике права как одном из видов деонтической (предписывающей, нормативной) логики.

Но не следует думать, что это направление – результат лишь последних исследований.

«Логическое значение правовых норм таково же, – писал еще в 1907 г. известный дореволюционный юрист Г.Ф. Шершеневич, – какое придается Аксиомам в науках теоретических: как и аксиомы, правовые нормы не подлежат обоснованию и доказыванию, а являются исходным моментом для заключения».

Наконец, о социологической структуре. Она органично связана с предыдущими структурами, но определяется в социологических понятиях – смысл, цель, назначение нормы. Социологическая структура раскрывается при толковании нормы права, в процессе ее реализации.

Норма права всегда «упакована» в словесную оболочку, грамматические формы, утверждения, суждения, определения, понятия и т.д. И выделить ее из различных словесных форм, четко сформулировать – большая научная и прикладная задача.

Теория права помогает этому процессу, рассматривая способы изложения нормы права и отличие нормы права от индивидуальных предписаний.

Выделяют несколько способов изложения правовых норм в нормативно-правовых актах, иных источниках права. Норма права и статья нормативно-правового акта полностью совпадают (так обстоит дело в уголовном праве). Несколько норм права содержатся в одной статье, либо одна норма права (ее элементы) содержится в нескольких статьях.

Способы изложения правовых норм в разделах, статьях, главах, параграфах, пунктах, абзацах, частях нормативно-правовых актов имеют информационную природу. Некоторые ученые вообще определяют результаты изложения норм права в актах как информационную структуру нормы права. Но дело, конечно, не в обозначениях, а в том, что информационная структура помогает в поисках элементов нормы права для ее практической реализации. Поэтому конструкция «информационной структуры» также имеет важное научное и прикладное значение.

Водораздел между нормами права и индивидуальными правовыми предписаниями также проходит по наличию или отсутствию в правовом акте элементов нормы права, ее логических структур, по признакам нормы права.

Еще один и большой вопрос – это виды и классификация норм права. Эта классификация основывается на модульной и социологической структурах нормы права и также имеет практической значение. По назначению (функциям) различают основные, первичные, производные, вторичные правовые нормы.

В этой связи иногда в учебниках можно встретить классификацию по этому основанию: нормы-начала, нормы-принципы, нормы-установительные, нормы-дефиниции и т.п. Однако в этих случаях происходит смешение элементов нормы с самой нормой, социологической структуры с логической и т.п.

По содержанию нормы права делят на нормы регулятивные и охранительные, по отраслям права – гражданско-правовые, административно-правовые, уголовно-правовые и т.д.

По способу регулирования, воздействия на общественные отношения различают императивные, диспозитивные, рекомендательные. Следует отметить диспозитивные нормы, т.е. те, которые в некоторых сферах общественной жизни, например имущественных, вступают в действие, если участники этих общественных отношений сами не вырабатывает иные способы и формы решения своих споров, заключения своих договоров.

По обязательности нормы права делят на управомочивающие, обязывающие, запрещающие и т.д. По предмету регулирования различают общие и специальные нормы, обеспечивающие более конкретное регулирование одного и того же предмета. Теория права считает, что в случае противоречивости этих норм, приоритет – за специальной.

Вся эта классификация, хотя и имеет условный характер, но помогает профессионально точно и грамотно осуществлять правовое регулирование, изучать и в необходимых случаях обоснованно критиковать законодательство.

Понимание права как системы правовых норм, наделенных характеристиками, признаками, рассмотренными в предыдущей теме, позволяет выделить и такие черты права в целом, как его системность и структурность. Изучение системы и структуры права становится важным не только в научных, но и в чисто практических целях.

Действительно, если право как социальный институт не просто механическая совокупность правовых норм, а некое органическое образование, нечто системное, то тогда и в правотворческом, и в правоприменительном процессах следует учитывать это качество права.

Ведь системные свойства того или иного объекта означают обязательное наличие в этом объекте элементов, органически связанных друг с другом, взаимодействующих между собой. Кроме элементов и их связей, системный подход выделяет и характер этих связей, их содержание, изучает системообразующие факторы, определяет уровни системы, ее сложность и т.п.

И это значит, что в правотворческом процессе учет системных свойств права ведет к требованию разрабатывать и принимать нормативно-правовые акты в комплексе, в системе, которые регулировали бы общественные отношения всесторонне, наиболее эффективно, социально полезно. Это значит, что при принятии закона надо прослеживать всю цепочку его взаимодействия с другими законами, вносить соответствующие изменения в эти другие законы, или, напротив, установив противоречия с другими законами, признать, что подготовка и принятие нового закона является делом невозможным или нецелесообразным. Вариантов тут много, но системность права обязательно накладывает свои ограничения на правотворческий процесс.

В правотворческом процессе учет системности права означает также понимание недопустимости произвольных экономических, социальных решений. Являются иллюзиями представления многих экономистов, политиков, что они могут принимать любые экономические или социальные решения, которые потом, де, оформят юристы. Если эти решения противоречат системе права, ее основополагающим началам, эффективность таких экономических, социальных решений будет ничтожна или даже, наоборот, окажется социально вредной.

Например, длительное время существовало, да и сейчас еще существует, противоречие между трудовым контрактом как формой участия работника в производстве и традиционным трудовым договором с его четкими, установленными в законодательстве условиями и правилами труда. Контракт как будто расширяет свободу выбора и условий труда у работника, но не может ухудшать эти условия труда, закрепленные законодательно, не может заменять одно условие на другое – может быть, лучшее с точки зрения работника. Но тогда вообще возникает вопрос, а зачем вообще нужно введение контрактной системы работы, учебы, службы?

В правоприменительном процессе учет системности права означает возможность найти и применить наиболее точную норму для решения гражданско-правового спора, рассмотрения уголовного дела.

Эти нормы находятся в систематизированном состоянии, помещены в определенные структурные подразделения права (отрасли, подотрасли, правовые институты), что и позволяет их отыскивать, реализовывать, словом, приводить в действие.

Такую возможность предоставляет также наличие в системе права двух крупных блоков – материального и процессуального права. Материальное право – это обозначение тех правовых норм, которые обеспечивают регулятивные и охранительные функции права: уголовно-правовые, гражданско-правовые, административно-правовые и иные нормы. Процессуальное право – обозначение тех норм, которые определяют процедуры, процессы применения материального права. Это все те нормы, которые регламентируют порядок проведения уголовного процесса, гражданского процесса, или иначе, уголовного судопроизводства, гражданского судопроизводства, арбитражного, административного процессов. Иными словами, недостаточно иметь в системе права лишь нормы материального права, надо иметь еще и соответствующие, взаимосвязанные с ними нормы, определяющие порядок, процедуры применения норм материального права. И обеспечивает это важнейшее свойство права – взаимосвязь материальных и процессуальных начал – именно системность права.

Только в сочетании материальное и процессуальное право обеспечивают регулятивную роль права, позволяет в необходимых случаях реализовать санкции правовой нормы, иных элементов. Система права включает в себя и иные крупные взаимодействующие блоки, например, блок внутригосударственного (национального) права и блок тех общепризнанных принципов и норм международного права, которые включены (имплантированы) в соответствующую систему права.

В целом эти два блока в системе права соответствуют друг другу. Но отдельные нормы этих двух блоков могут оказаться и противоречивыми, пребывать в коллизии, тогда возникает вопрос о том, какой норме следует отдавать предпочтение. Ответ однозначен: если имплантация произошла в установленном порядке (межгосударственный договор ратифицирован, общепризнанные принципы и нормы международного права содержатся в декларациях, конвенциях, протоколах и иных нормативно-правовых актах, признанных государством), то тогда приоритет за межгосударственным договором, конвенцией, декларацией и т.д. В случае коллизии действуют нормы, содержащиеся в этих актах.

К крупным блокам в системе права относятся также публичное и частное право – членение системы права на нормы, регламентирующие государственные (конституционные) отношения, касающиеся общественно-значимых социальных интересов (публичное право), и нормы, регламентирующие частные интересы: лично-имущественные, семейно-брачные и т.п. (частное право). Это членение системы права на право публичное и частное предложили еще юристы Древнего Рима. Но они же отмечали и известную условность такого членения, т.к. многие «публичные» правовые решения оказывают неизбежное влияние и на личные интересы, а последние так или иначе связаны с общесоциальными отношениями.

Однако история правового развития показывает, что признание частного права (гражданского права в современном прочтении) имеет большое социальное значение, т.к. на первый план выдвигает гражданина, индивида, утверждает о его экономических, личных, культурных правах, не заслоняет эти права государственно-правовым блоком. Наличие частных прав делает их носителя активным участником общественной, прежде всего экономической жизни, делает его политически самостоятельным, способствует стабильности, предсказуемости общественных отношений.

Следует отметить, что развитие частного права – это общепланетарная тенденция. В современной России она получила свое воплощение в принятии Гражданского кодекса (первой и второй частей), многих других нормативно-правовых актов.

Размышляя о системе права, следует также иметь в виду, что во все времена юристы того или иного общества стремились к созданию четкой, непротиворечивой системы права. Однако это почти никогда не удавалось: противоречивость законов являлась скорее правилом, чем исключением.

Причин этому было и остается много. Одна из них заключается во внеправовых факторах, когда систему права взламывают экономические, социальные перемены, например, переход от социалистического строя к социально-регулируемой рыночной экономике. Иной фактор – запаздывание, медлительность системы права. Многочисленность связей и системе права не позволяет ее оперативно перестраивать, даже при радикальных переменах остаются реликты предыдущего правового состояния. Еще важной является и характеристика права как очень сложной системы. Сложность – это отличительная черта права в целом.Все это никак не позволяет ту или иную систему права считать идеальной.

В теории права уже много столетий идет поиск системообразующего фактора. На предыдущем, марксистско-ленинском этапе отечественная теория выдвигает в качестве такового тип права, его привязку к социально-экономическому строю, к типу государства. И надо отметить, что право социалистического общества имело, пожалуй, действительно четкую системную характеристику. Государственное право, гражданское право обеспечивали огосударствление экономики, прежде всего собственности, распределительную систему – планирование и управление народным хозяйством. Уголовное право обеспечивало фактическую трудовую повинность, закрепляло рабочих и крестьян соответственно на предприятиях и в колхозах. Иные правовые нормы устанавливали пределы заработной платы, даже количество наличных денег на предприятиях и в организациях (так называемый кассовый план).

Система социалистического права позволяла властным структурам расправляться с политическими оппонентами, устанавливать государственную идеологию, устранять инакомыслящих и т.п. Ее зависимость от экономических отношении прослеживается весьма четко. И действительно, стоило в 1965 г. принять правовые решения об экономической реформе – частичной, половинчатой, но все же расширяющей правомочия и самостоятельность предприятий, – как вся система права постепенно стала неустойчивой, нестабильной и в процессе изменений, прежде всего через развитие арендных отношений, кооперативного хозяйства и иных явлений, противоречащих действующей системе права, стала медленно, противоречиво поворачиваться к рыночной экономике, демократическим преобразованиям.

Однако в другие времена и у других народов системообразующими факторами могут быть иные общественно-значимые явления и состояния, религиозные убеждения, этнокультурные влияния. Это относится, например, к системам права в мусульманских странах.

Подчеркну, что речь идет именно о системе, а не о типе права. Типологическая характеристика права, например, в марксистско-ленинской концепции, говорит о содержании той или иной системы права, ее привязке к социально-экономическому строю, а не к ее системной характеристике. Системная же характеристика права – это его определение с точки зрения организации права, внутреннего устройства.

Следовательно, правильным будет вывод о наличии многих системообразующих факторов, действующих по-разному в тех или иных обществах, как самостоятельно, обособленно, так и в совокупности, в комплексе.

От системы права следует отличать правовые системы. Это понятие используется в теории права как раз для того, чтобы охарактеризовать историко-правовые и этнокультурные отличия системы права разных государства, разных народов.

В основу кладутся такие критерии, как соотношение и использование источников права, роль суда в создании прецедентов, а более крупно – в правотворческом процессе, происхождение и развитие системы права, некоторые другие характеристики. По существу эти критерии и обозначают те системообразующие факторы, которые формируют правовые системы.

И хотя выделение правовых систем имеет преимущественно историческое значение, однако их знание позволяет ориентироваться в конкретных правовых явлениях, разумно использовать зарубежный опыт, улавливать и понимать общие тенденции правового развития человечества, обогащать свою правовую и политическую культуру.

Традиционно в теории права выделяют германо-романскую (иначе – континентальную) и англосаксонскую правовые системы, поскольку в первой основную роль играет статутное право, законы, а судьи, но образному выражению, это всего лишь говорящие уста закона. В англосаксонской правовой системе как утверждается в теории, основная роль длительное время принадлежала прецедентному праву. Но следует учитывать, что в последнее время происходит своеобразное сближение этих правовых систем: в германо-романской усиливаются прецедентные начала, а в англосаксонской – роль закона. Самобытной является правовая система, действующая в США, Она относится к прецедентной системе и в этом смысле сохраняет генетическую связь с англосаксонской системой, но обладает большим своеобразием.

Для того, чтобы показать, как реально действует так называемая эта правовая система, приведу один весьма свежий пример из судебной практики Окружного суда США Южного округа Нью-Йорка в 1997 году. Из него будет видно, на какие источники права опирается суд в решении вопросов, возникающих при рассмотрении конкретного дела. Да и само дело весьма поучительно.

Один из эмигрантов из России основал в США газету «Курьер», в которой стал перепечатывать материалы из различных российских газет, сообщения информационных агентств. На это он не получал разрешений и делал это, даже не упоминая источники. Налицо был прямой и весьма наглый случай интеллектуального «пиратства», нарушения авторского права.

Редакции российских газет, информационные агентства обратились в американский суд с иском к издателю газеты «Курьер» о запрете подобной перепечатки материалов, о возмещении убытков, о компенсации морального вреда.

Но у суда при рассмотрении этого дела возникли многочисленные вопросы: обладают ли российские издатели исключительными правами на напечатанные в газетах материалы, если имеют, то распространяются ли эти права на территорию США, каким договором регламентируются отношения между издателями и авторами материалов, чем должен руководствоваться суд, определяя размер убытков и т.д.

Так вот американский суд, последовательно рассматривая возможные вопросы (юридические основания для решения, работы, регистрируемые по Закону США об авторском праве. Бернская конвенция, российские произведения, действующий Закон РФ «Об авторском праве и смежных правах», претензии Союза журналистов России, встречный иск ответчиков, ущерб, фактический ущерб, предусмотренное законом возмещение убытков, удовлетворение других претензий, заключение), ссылался на многие источники права. Среди них были Свод законов США, конкретные решения других судов по аналогичным вопросам, курс авторского права М. и Д. Ниммеров, Бернская конвенция, решения российской Судебной палаты по информационным спорам при Президенте РФ (суд рассматривал палату как административный орган), экспертное заключение американского профессора М. Ньюсити, Федеральные правила гражданского судопроизводства, правила, касающиеся копирования и ряд других источников.

В решении суда имеются многочисленные ссылки на другие подходящие для конкретных вопросов решения других судов, причем они используются либо в контексте – смотри также, либо суд отмечает, что он будет следовать соответствующим прецедентам. Но при этом не исключаются и ссылки на законы, научные комментарии в авторитетных работах но авторскому праву и ряд других источников.

Суд, сославшись на обстоятельства дела и комплексные правовые основания, удовлетворил исковые требования и взыскал с ответчика 500 000 долларов как компенсацию за ущерб, а также удовлетворил другие требования^*.

*См.: Определение Окружного Суда США Южного округа Нью-Йорка от 10 марта 1997 г. // Законодательство и практика средств массовой информации. 1997. № 6. Июнь. С. 16-24.

Привожу этот пример, чтобы у читателя, особенно у студента-юриста не складывалось представление, что судебный прецедент – это единичное решение другого суда, обязательное для суда, рассматривающего схожее дело. Но вместе с тем должно быть знание и понимание, что в современной американской правовой системе прецедент имеет важное юридическое значение: он и пример, и образец, и «путеводитель» в извилистых коридорах иного, но схожего юридического решения.

В упомянутом деле окружной судья Д. Г. Келтл показал блестящие знания прецедентов, в его решении упоминаются свыше 35 дел, решения которых он посчитал возможным привести в обоснование или подтверждение своих решений конкретных вопросов и общего заключения. Вместе с тем по основным вопросам он ссылался и на Свод законов США, международно-правовые акты, другие нормативно-правовыеакты, а также на фундаментальные труды ученых-юристов.

Таким образом, на сегодня американская правовая система сохраняет свою приверженность прецедентному праву, но вместе с тем идет ее сближение с романо-германской системой, использованием статутного права (законов). Однако решения высших судебных органов в американской правовой системе сохраняют для нижестоящих судов значение обязательных прецедентов. Несколько таких прецедентов уже были приведены выше.

Кроме этих двух систем, известный французский ученый Р. Давид выделяет мусульманскую правовую систему, социалистическую правовую систему, некоторые другие системы, называя их правовыми семьями.

Для характеристик особенностей социалистической правовой системы он, в частности, использует такой критерий, как подчинение права политике, для мусульманской – роль религиозного фактора в правовой системе и т.д.

Действительно, плюрализм правовых систем – это объективная реальность правового развития человечества. От приоритетов нравственных начал в регулировании общественных отношений (некоторые азиатские системы) до сугубо правовой регламентации в европейских странах – такова палитра современной системности права.

Так, в мусульманской правовой системе религиозные нормы определяют брачно-семейные отношения, в частности, развод, запрет ростовщичества, налог на поддержание религии и многие другие социальные правила поведения. Среди них – поистине священное отношение к чужой собственности, особенно к земле. Почему и не были приняты в этих странах революционные попытки земельных реформ, на что так надеялись в некоторых странах революционеры, начинавшие по западной моделивXX веке народно-демократические революции (Афганистан, Йемен и др.).