Глава III. Идеи учета субъектных факторов труда при проектировочных подходах к сфере труда
Первый поток исследований человеческого фактора труда, обусловленный тревогой в связи с ростом аварий, несчастных случаев, катастроф, был неспецифическим и имел характер научной разведки, а именно, речь идет о развернувшихся в 80-90 гг. широким потоком статистических исследованиях. Анализ статистики несчастных случаев проводится как по отношению к России в целом, так и по отношению к отдельным видам производства. Много публикаций было посвящено анализу травматизма персонала железных дорог, городских дорог (конных и паровых), рудников, шахт. В конце XIX- начале XX вв. начинают внедряться в промышленность электрические машины, электроосветительные устройства, что несет с собой новые виды несчастий и соответственно порождает статистические исследования. По свидетельству Г. А. Бейлихиса [13. С. 65], в Женеве в 1896 г. в издании Союза русских социал-демократов под названием «Непериодический сборник» была опубликована статья Д. Кольцова «Машина. Работник», в которой приводились данные о губительном росте промышленного травматизма в России и особенно в тех видах производства, где внедряются новые машины. По сути дела, речь идет о постановке проблемы «человек-машина» в том ее аспекте, который касается охраны жизни и здоровья рабочего.
|
|
Для того, чтобы статистика могла дать сведения о причинах несчастных случаев, важно было обеспечить условия сопоставимости результатов многочисленных исследований разных авторов. В этих целях И. Д. Астрахан [10] разработал карточку регистрации несчастных случаев, которая служила своего рода программой изучения и описания каждого случая. В ней нашли отражение представления автора, о тех наиболее частых факторах, которые способствуют происшествиям. Здесь среди прочих значительное внимание автора занимают такие обстоятельства, как уровень общего образования и профессиональной квалификации (по признаку стажа работы по данной специальности), степень привычности исполняемых занятий, длительность непрерывной работы и возможное влияние производственного утомления, влияние перерывов в работе, алкоголя. Эксперты, как рекомендует И. Д. Астрахан, должны были учитывать подробнейшим образом обстоятельства и «ближайшие причины» и соотносить их с косвенными сведениями о самом работнике, о его здоровье, умелости, состоянии его работоспособности в период, предшествующий травме, а таже соотносить со всеми косвенными бытовыми условиями, которые могли способствовать ухудшению рабочего состояния человека.
|
|
Данные статистики несчастных случаев, построенной на основе выявления причин каждой травмы, показывали, что причины могут быть разными: и нарушение предписаний, инструкций рабочим, по разным мотивам, и их усталость, и организационные дефекты, и опасность самого производственного процесса.
В условиях массового производства машин, орудий труда становится очевидным, что опираться на интуитивные знания о человеке-работнике уже недостаточно. Для инженеров важно было знать биомеханические характеристики человека, которые можно было учесть в совершенствовании орудий труда, организации труда. Приходилось анализировать и сопоставлять параметры «работоспособности» машин и «живых орудий». Интуитивные знания начинают заменяться научными представлениями о человеке. Так, В. П. Горячкин (основоположник отечественной земледельческой механики, впоследствии - почетный академик АН СССР и ВАСХНИЛ, годы жизни – 1863-1935 гг.) пользовался работами И. М. Сеченова, посвященными психофизиологии и биомеханике рабочих движений человека [175; 176].
Н. А. Шевалев (1911) предложил, называть область знаний и практических мероприятий по созданию технических способов предотвращения несчастных случаев не просто «техникой безопасности», но «социальной техникой», ибо речь шла об отрасли практики, связанной и с техническими науками и опирающейся в то же время на знания социальные [215. С. 92]. Напомним, что проблема оптимизации труда в рассматриваемый исторический период воспринималась и оценивалась по ее самому сильному, впечатляющему компоненту - вопросу борьбы с авариями, травматизмом. Термин Н. А. Шевалева «социальная техника» подчеркивал общественный, гуманный характер задач и целей рассматриваемой области знания и практики. И хотя этот термин не «прижился» в дальнейшем, его выдвижение и обсуждение - симптом того, что гуманная ориентация инженерно-проектировочной деятельности на рассматриваемом участке была осознана вполне четко и определенно. Инженеры видели перед собой не только технику, но и работающего при ней человека, легко выходили за рамки оперирования количественными сведениями о производстве, труде, человеке и оперировали соображениями качественного характера, обнаруживали то, что называется комплексным подходом к рассматриваемым вопросам.
Многие отечественные специалисты считали, что первой и важнейшей мерой борьбы с несчастными случаями должна быть забота об их предотвращении, заложенная в самом «первоначальном устройстве» фабрики, завода, мастерских, рабочих мест (Г. Галахов, 1867; В. Л. Кирпичев, 1883; В. П. Литвинов-Фалинский, 1900; М. С. Орлов, 1883; Н. А. Шевалев, 1911 и др.). Если мы проанализируем «Обязательные постановления Московского губернского по фабричным делам присутствия, касающиеся правил предупреждения несчастных случаев и ограждения здоровья и жизни рабочих при производстве работ на фабриках и заводах Московской губернии», принятые в 1896 г. [136], то увидим здесь целую систему требований к условиям, средствам труда, его организации. При этом если реконструировать идеи, лежащие в основе этих требований, то среди них легко обнаруживаются и соображения психологического толка.
Указанный выше документ как бы ориентирован на некоторые исправления и дополнения к реализованному, действующему техническому проекту производства. Вот отдельные выдержки:
«20. Все действующие в мастерских машины и механизмы должны быть ограждены в опасных местах.
21. Каждый рабочий должен быть ознакомлен с опасностями, связанными с его работой и с предосторожностями, какие он должен соблюдать для предупреждения опасностей...
25. Фабричные помещения должны быть во время работы освещены; дневным светом или искусственным светом настолько, чтобы движущиеся части машин и приборов были ясно видимы...
|
|
62. Для немедленной остановки двигателя, в случае несчастья где-либо, между рабочими валами и помещением паровой машины должна быть устроена сигнализация.
63. Перед приведением двигателя в действие должен быть дан сигнал (свисток или звонок и т. п.), хорошо слышный во всех рабочих помещениях...»* [136].
* Речь идет о неэлектрифицированном производстве. Типичным было такое положение в цехе, мастерской - по всему цеху (вверху) тянутся рабочие валы, соединенные с паровой машиной, общей для всего цеха, а каждый станок соединен с этими валами приводным ремнем. Таким образом, цех был как бы наполнен ременными передачами, каждая из которых - источник опасности (не говоря уже о других источниках).
Нетрудно увидеть, что приведенные правила предполагают некую психологическую модель трудящегося: зная об опасности, он может соответственно менять поведение, использовать «предосторожности». Но саморегуляция, свойственная опытному, взрослому человеку, не безгранична в своих возможностях, поэтому опасные места надо механически ограждать. Человек должен быть здоров - иметь нормальную координацию движений, нормальный слух, нормальную речь, нормальное зрение. Поскольку производственные процессы осуществляются в необозримом пространстве (работают на станках в одном помещении, а паровой двигатель, приводящий их в движение, включают и выключают в другом), нужна общепонятная и ясно воспринимаемая сигнализация, индикация производственной ситуации; поскольку зрительная ориентировка имеет важное значение (тем более в зашумленном помещении), должно быть достаточное освещение и т. д.
Представляет существенный интерес составленный В. И. Михайловским [154] «Проект обязательных постановлений о мерах, которые должны быть соблюдаемы промышленными заведениями для сохранения жизни и здоровья рабочих во время работы и при помещении их в фабричных зданиях». Ценность разработки В. Н. Михайловского состоит в том, что, не ограничиваясь учетом самых разнообразных мер по коррекции условий и средств труда, он фактически выдвигает такие требования, которые предполагают задачи специального проектирования техники с учетом особенностей человека. Рассмотрим отдельные фрагменты его проекта по разделу «Паровые котлы»:
|
|
«п. 65. Манометры и водомерные трубки должны быть так расположены, чтобы кочегар мог с места его работы у паровика свободно наблюдать за теми и другими, и все водоуказательные краны должны быть вполне доступны для их продувки.
п. 66. Манометры должны быть снабжены красною чертою или иными указаниями, обозначающими высшее допускаемое в котле рабочее давление пара.
п. 67. Водомерные трубки должны быть ограждены предохранительными оправами, не стесняющими наблюдения в них уровня воды, и снабжены указаниями, обозначающими низший допускаемый уровень воды.
п. 68. Все контрольные приборы, предохранительные клапаны и приборы, служащие для питания котлов водою, должны быть доступны, удобно расположены для наблюдения и пользования ими и всегда содержимы в исправном состоянии» [154. С. 609].
п. 92. Помещение двигателя должно быть соединено с мастерскими посредством особой сигнализации, дабы, с одной стороны, машинист мог предупреждать рабочих ясными и понятными для них сигналами о пуске двигателя в ход, с другой же стороны, рабочие мастерских, в случае необходимости, могли бы подать машинисту сигнал к немедленной остановке двигателя... сигналы должны быть ясные и понятные для работы и подаваемы из машинного отделения в мастерские за 5 минут - первый сигнал и за 1 минуту до пуска двигателя в ход - второй сигнал, хотя бы в мастерских и не все рабочие были в сборе» [154. С. 614].
Что это, как не инженерно-психологические требования к разработке системы средств труда оператора-технолога определенного рода? Здесь мы видим все существенные структурные элементы такой разработки - и требования к системе средств отображения информации, и требования к органам управления, и требования к средствам взаимодействия с другими работниками. Еще ранее в своем проекте В. И. Михайловский говорит о необходимости хорошей освещенности приборов, «дабы кочегар мог ясно видеть их показания», о санитарно-гигиенических требованиях к рабочим помещениям, об окраске опасных мест в яркий цвет, о требованиях к одежде работающих и пр.
В основе рассматриваемых рекомендаций лежит вполне определенная модель деятельности и психики работника. Работа кочегара требовала бдительного и постоянного наблюдения за приборами, ясного представления незримой производственно-технологической ситуации, разумного принятия решений и быстрых действий по отношению к органам управления и социально ориентированным сигналам. Очевидно, что по своему содержанию и функциональному оснащению труд кочегаров паровых котлов может быть отнесен к одной из первых профессий операторского типа - к профессии оператора-технолога.
Рассмотренные два документа имели значение лишь совета-рекомендации, а не обязательного предписания, закона и поэтому не могли быть широко внедрены на предприятиях. Но тем не менее они создавали важную информационную основу для организаторов производства и, очевидно, инженеров-конструкторов, проектировщиков техники.
В рамках того направления мысли, которое наиболее соответствует современным представлениям об инженерной психологии и эргономике, в рассматриваемый исторический период прежде всего можно выделить, как отчасти отмечалось, работы коррективного характера по созданию предохранительных приспособлений, препятствующих соприкосновению работника с опасными зонами среды, оборудования (создание кожухов, решеток, носимых средств индивидуальной защиты - очков, спецодежды,), работы по совершенствованию сигнализации и предупреждающей - яркой - окраски опасных мест. Для популяризации этого рода мер в промышленности устраивались выставки коллекций предохранительных приспособлений, выставки в музеях [151; 200].
Но кроме того, как тоже отчасти отмечалось, возникали и идеи, рассчитанные на определенное изменение деятельности конструкторов, проектировщиков оборудования. В связи с этим представляет ценность доклад П. К. Энгельмейера «О проектировании машин. Психологический анализ» [229], в котором он при перечислении правил, которым нужно следовать для успеха изобретения и его широкой реализации, предлагал учитывать человека не только как потребителя (что также важно и о чем мы поведем речь несколько ниже), но и работника: после того как конструируемая машина уже проработана по принципиальной технической идее, по назначению, главным размерам, начинается стадия пространственной компоновки машин, в процессе которой возможно и необходимо «...озаботиться тем, чтобы уход, осмотр, смена деталей были удобны» [229. С. 8]. Работа П. К. Энгельмейера была опубликована в 1890 г., а рассмотренный выше проект В. И. Михайловского в 1899 г., то есть заведомо раньше тех сроков, к которым традиционно относят зарождение идей и подходов инженерно-психологического проектирования [154].
При анализе производственных ситуаций принимались в расчет такие психологические тонкости, как факторы, снижающие бдительность работника. Так, В. Л. Кирпичев подчеркивал особую опасность новых машин «с плавным движением и отсутствием стука» [85. С. 279]. Краткого прикосновения к ремню привода было достаточно, чтобы подбросить рабочего к потолку, оторвать часть конечности. В. Л. Кирпичев отмечал, что в металлообработке по характеру рабочих движений нужны не рычаги управления станком, а маховички. Им высказана интересная мысль о будущих фабричных машинах - в них будет, по мнению В. Л. Кирпичева, иметься сервомотор, и «двигатель будет принужден в точности подражать движению руки машиниста», машинист будет держать двигатель «в узде» [85. С. 296]. Здесь выражена гуманистическая мечта о выходе человека из под рабства машины, о превращении машин из очевидного источника несчастий в послушных помощников человека. Речь идет о разумном конструировании машин, о приспособлении машины к человеку - машина должна строиться не как властелин, а как средство труда.
Учет особенностей человека как потребителя промышленной продукции так же рассматривался как предмет заботы изобретателей машин. По мнению П. К. Энгельмейера, заботясь о конкурентоспособности продукции предприятия, конструкторы должны были стараться придавать изделиям привлекательный вид, отвечающий назначению изделия и особенностям публики, как предполагаемого потребителя [229]. В наши дни соответствующие подходы к делу связываются с терминами «художественное конструирование», «дизайн».
Рассмотренные нами тексты позволяют сделать вывод также и о познавательных средствах, которые применялись в изучении и описании труда людей на производстве. Очевидно, что преобладали методы наблюдения и более или менее «житейско-психологической» интерпретации. Инженеры, писавшие о труде рабочих, обнаруживали достаточно хорошее знание содержания труда, трудовых действий, часто - мотивов деятельности, но поскольку главная их цель состояла в разработке предложений, проектов, собственно психологическое знание о труде не фиксировалось в принятых для науки формах, оставаясь промежуточным знанием, обслуживающим собственно проектировочную деятельность.
* * *