2014-02-17
241
— Привет, Лука, ты Марию не видел?— Айзек встретил товарища, который ошивался возле входа в теоретическое крыло.— Выглядишь паршиво.
— Нет, не видел,— немного нервно заметил хорват, оглядываясь, словно думал, что прямо сейчас Марию и найдет где-то за поворотом.
— Ты чего тут стоишь? Кого-то ждешь?
— Нет,— коротко ответил Лука, и звучало это примерно как «отстань и иди отсюда».
— Слушай, Винич…— Айзек огляделся, чтобы их никто не подслушивал, но поблизости не было ни души: ученики либо на уроках, либо находятся далеко от классов, с чем Айзек обычно был с ними солидарен.— Ты учти: если у тебя, не дай Святовит, рыльце твое хорватское в пушку окажется, я тебе это твое рыльце в затылок вгоню,— спокойно произнес «гном», глядя в тоскливые карие глаза.— Я, конечно, склонен полагать, что не из того ты теста сделан, чтобы предателем стать, да и Марию ты любишь, но чего в жизни не бывает, правда?
— Я не предатель!
— Ну да, я так и подумал,— Барнс похлопал товарища по плечу, испытующе на него глядя.— Я с тебя глаз не спущу, учти.
— Почему ты мне не доверяешь?
— А почему я должен тебе доверять?— хмыкнул Айзек.
— Мы друзья.
— Правда? Тогда почему же ты мне не расскажешь, кого ты тут ждешь, если мы друзья и доверяем друг другу?
— Это другое.
— Ну, конечно, я так и подумал. Тогда считай, что и с моей стороны тут ничего личного, другое.
— Мария тоже считает, что я предатель?— побледнев, спросил Лука.
— Нет, она тебе все еще доверяет, но думаю, что это ненадолго, если ты продолжишь в том же духе.
— Неужели ты думаешь, что если бы я предал вас, то открыто бы все это показывал? Да я был бы осторожен в тысячу раз сильнее!— обиженно проговорил Винич.
— Вот эта неосторожность пока тебя и спасает. Но учти – ты у меня под прицелом,— и Айзек отправился дальше, надеясь найти Марию. Он лишь однажды оглянулся – и увидел, как из коридора, возле которого нес вахту Лука, вышли профессор Сцилла и профессор Волонский.
«Гном» поспешил в сторону спален, надеясь как-то вызвать Марию, если она у себя. По крайней мере, всегда оставался вариант вызвать свою фею и попросить ее связаться с Хелфером, только чего это будет стоить, Айзек не хотел даже представлять – отношения с крылатой наставницей у него вряд ли когда-то наладятся.
— Айзек, привет,— у него на дороге буквально выросла Эйидль.
— Милые косички,— улыбнулся парень, дернув исландку за одну из двух косичек, выглядывавших из-под берета.— Сменила прическу.
— Это мы с Терезой время убивали,— отмахнулась третьеклассница, а потом оглянулась по сторонам, чтобы удостовериться, что за ними никто не наблюдает, и быстро зашептала:— Мне кажется, что Тереза шпионит для Запада, понимаешь?
— С чего ты это взяла?— насторожился «гном», мягко взяв Эйидль за локоть и отведя в сторону.
— Она постоянно выспрашивает меня ненавязчиво о тебе, Алексе, Марии, вообще обо всем, что касается Ордена.
— Ну, может, она любопытна, к тому же Алекс вроде говорил, что Тереза хочет стать одной из нас,— пожал плечами «гном».
— Не знаю, просто она ведь еще и с Аделой дружит, а сестра Аделы – с Западом.
— Эйка, мало ли кто и с кем дружит,— пожал плечами Айзек,— не стоит сразу всех подозревать.
— Ты врешь!— вдруг сказала девочка, насупившись.
— С чего бы это?
— Я тебя знаю – ты врешь! Ты что-то знаешь об этом!
— Не кричи – фей распугаешь, они рухнут в шахты и некому будет больше стирать мои носки, и их запах отравит всю школу,— прошептал быстро Айзек.
— Ты что-то знаешь! Когда вы уже перестанете постоянно все скрывать?
— Когда ты вырастешь и поймешь, что нечего орать посреди коридора о тайных делах,— пожал плечами «гном».— Лучше пойди и найди мне Марию, мне нужно с ней поговорить.
— Расскажи о Терезе! Если она шпионка, я должна об этом знать! Я же с ней дружу!
— Вот и дружи дальше, ничего в этом страшного нет. Ты же не рассказываешь ей о своих маленьких тайнах, к тому же я не думаю, что твои тайны такие уж страшные…
— Я могу проговориться, что я наследница Святовита,— сложила на груди руки Эйидль, упрямо вздернув подбородок.
— И что? Ну, привлечешь ты к себе максимум внимания, половина школы решит, что тебе надо издавать свои сказки, а другая половина попросит подтверждения. И что? Ты поведешь их в гробницу? Вряд ли, потому что прежде, чем ты сделаешь шаг в направлении покоев Святовита, ты вдруг поймешь, что в твоей памяти освободилось очень много пространства.
— Вы не посмеете!
— Эйидль, пора вырасти, если ты рассчитываешь на то, чтобы узнать, чем закончится вся эта история,— Айзек говорил это очень мягко, но взгляд его глаз заставил Эйидль вздрогнуть.— И не продолжай угрозы в духе «я знаю, кто наш Учитель, и могу об этом рассказать»…
— Я и не собиралась!— возмутилась девочка.
— Ну, вот, ты уже взрослеешь, а теперь, пожалуйста, найди мне Марию, у нас есть одно дело. И если ты будешь хорошо себя вести, так и быть, я возьму тебя с собой.
— Почему ты такой вредный?— обиженно спросила исландка.
— Я не вредный, я невоспитанный,— хмыкнул Айзек, потрепав подругу по плечу.— Это воспитанные люди ищут изящные формулировки, чтобы сообщить что-то неизящное, а я невоспитанный, поэтому я тебе и нравлюсь.
— С чего ты взял, что ты мне нравишься?— фыркнула Эйидль, стряхивая его руку с плеча.
— Читаю мысли,— рассмеялся Айзек.— А теперь – мне нужна Мария.
— Ладно,— вздохнула Эйидль,— но я все равно добьюсь от вас правды о Терезе.
— Так кто ж тебе помешает,— хмыкнул «гном». Он с усмешкой наблюдал за тем, как Эйидль скрывается в женском крыле, а потом стал считать про себя, чтобы как-то скоротать время ожидания. Он думал о том, что они вообще все отупели, раз не могли раньше сами додуматься до такой простой мысли, и им для этого нужна была упрямая бесчувственная француженка…
— Что случилось, Ай?— Мария появилась почти три минуты спустя. Выглядела она как-то совсем измотано, хотя, наверное, дело было вовсе не в физической усталости. По следам Главы Ордена притопала Эйидль, упрямо смотревшая на Айзека, словно пыталась предостеречь от невыполнения обещания.
— Библиотека из загадки дракона с гиперметропией! Мы совсем забыли, что в школе во времена гномов была совсем другая библиотека! Вот где мы должны были искать!
— Но она же сгорела,— заметила Мария.
— А там разве был дракон?— задумчиво протянула Эйидль, но обе тут же направились в боковой коридор, который через пять минут спусков и поворотов привел их к нужному разветвлению.
— Что это?— не поняла исландка, когда они наткнулись на каменную стену на том месте, где был всем им знакомый поворот к старой библиотеке. Девочка даже протянула руку, чтобы удостовериться, что это не мираж.— Кто это сделал?
— Яновских,— пробормотал Айзек, указывая на выдавленную в кладке печать школы.— Видимо, он решил, что если там что-то вновь загорится, то мы будем в безопасности. Просто гениально,— со злостью произнес парень.— Я столько дней разбирал эти завалы!
— Не переживай, мы вернемся сюда позже и пробьемся внутрь,— Мария потрепала его по плечу.
* * *
— Цюрри, постой!
Он вздрогнул и обернулся, потому что совершенно не ожидал, что в этом подземелье есть еще кто-то, кроме него.
— Я столько дней пытаюсь тебя найти,— рядом остановился запыхавшийся от быстрого бега Гай Ларсен.
Феликс промолчал, потому что он-то никого не искал и никого не хотел видеть, считая дни до того, как начнутся экзамены, потому что потом останется всего несколько дней до окончания школы. Его занимала только одна мысль – как забрать с собой Яша, но пока парень никак не мог этого придумать, и от этого бессильная ярость овладевала им все чаще. Словно он снова возвращался к тому, с чего начинал долгие месяцы назад, до того, как снова поверил другому человеку…
— Феликс, ты нужен ей!
Ящер дернул головой, отворачиваясь, но Гай схватил его за руку, заставляя остановиться. Цюрри яростно сбросил руку Ларсена, готовый наброситься.
— Послушай меня!— Глава Западных драконов отступил, но выглядел упрямо.— Просто выслушай! Феликс, ты нужен Марии, не поступай так, ведь она тебя не бросила, когда тебе было сложно,— поспешно заговорил Гай, пока Феликс не ушел.
— Я не просил ее.
— И она тебя не просит! Но сколько можно быть эгоистом? Сколько можно думать только о себе? Ты же сам так долго боролся за то, чтобы быть человеком, чтобы к тебе относились, как к человеку, так почему ты ведешь себя, словно трусливый хищник? Посмотри на нее – она же тает на глазах!
— Мне все равно.
— Ты лжешь, даже самому себе!— громче сказал Ларсен, замечая, что ему все-таки удалось втянуть Феликса в разговор.— Тебе больно, потому что ты решил, что Мария тебя обманула, тебе больно от того, что оказалось, что у нас с ней есть тайны. Тебе не все равно, и я даже думаю, что ты ревнуешь…
— Чушь!
— Думай, как знаешь, я не за этим тебя искал. Феликс, она переживает, потому что желает тебе добра и хочет, чтобы ты вернулся и простил ее, но при этом она не может рассказать тебе то, что нас с ней связывает, потому что это наша с ней общая тайна. Она всегда была верным другом и умела хранить секреты, тем более, теперь, когда из-за наших секретов убивают наших друзей…
— Она лгала!
— Да, и все мы лжем, все мы, вовлеченные в эту Войну, и если ты этого не осознавал, то пришло время задуматься,— горько усмехнулся Гай.— Феликс, когда же ты поймешь, что ты не единственный в школе, кому тяжело и плохо? Ей очень тяжело, и с каждым днем все сложнее. Ей страшно, она жутко боится…
— Чего?
— А ты не понимаешь? Если даже здесь, в школе, мы не в безопасности, то что будет там, в большом мире? Неужели она тебе не рассказывала о моей сестре и моем племяннике?
— Нет.
— Муж Лидии, моей сестры, был Главой Востока. Его семью убили, потому что он отказался выдать секреты Ордена. На них охотятся, всю жизнь они в опасности из-за тех знаний, что передал им Учитель…
— А ты? Ты же тоже Глава?
— Никогда и никто не трогал Глав Запада, а я… Мне просто нужно дожить до конца года, именно в этом мне и помогает Мария.
Феликс молчал, ничего не отвечая, лишь зло глядя на Гая.
— Ты нужен ей, она всего лишь девчонка, ей страшно. Ты сильный и малоуязвимый, ты бы мог защитить ее, помочь.
— А ты не можешь?— огрызнулся Цюрри.
— Я бы хотел, но почему-то она ждет именно твоей помощи. Помоги ей, Феликс, ведь она помогла тебе.
— Почему ты просишь меня об этом?
— Она дорога мне, и она очень мне помогает, я бы хотел помочь как-то ей.
— Значит, ты не типичный Глава Запада? Поэтому Мария тебя защищает?
— Да. Я уже не на стороне Запада, и это может привести меня туда же, куда это привело Димитрия.
— Димитрий что-то знал? Что-то, за что его могли убить?— насторожился Феликс, казалось, что вся его ярость ушла.
— Возможно, я не уверен. Юлиана сказала, что Димитрий видел в школе призрака, а еще он догадывался, кто стоит за пожаром в старой библиотеке, и говорил об этом вслух…
— Вы нашли палочку, из которой было выпущено то заклинание у выхода?
— Пока нет, но у нас есть ее слепок. Ты можешь предположить, кто это мог быть?
— Нет,— уверенно ответил Феликс, покачав головой.
— Может, тебе что-то еще известно?
— Нет. Я пойду.
— Феликс, насчет Марии…
Но Ящер лишь махнул рукой и почти мгновенно растворился в темноте, оставив Гая почти разочарованным. Цюрри не имел какой-то конкретной цели движения, просто шел, мысли проносились в голове с сумасшедшей скоростью, так много произошло за последние месяцы, столько он узнал и столько еще предстояло узнать. Но сложнее было, конечно, чувствовать. Он не хотел чувствовать.
* * *
Мария пыталась дописать эссе по Зельеварению, но работа не двигалась. Ей казалось, что временами она погружалась в дрему, замирая у свечей над свитком. Ей ничего не снилось, мысль словно останавливалась на том месте, где была до того, как девушка засыпала. И мысль это была тягучей, медленно, недодуманной, болезненной. Мария старалась держаться, претворяться, что все хорошо, хотя с каждым днем чувствовала себя все более измотанной. Опускались руки, не было сил даже собрать ребят и рассказать о тех небольших открытиях, что были сделаны за последнее время.
Мария попыталась зацепиться за эту мысль, за мысль о ритуале мороков, о старой библиотеке, в которой хранятся новые тайны, так хорошо спрятанные гномами и, возможно, навсегда уничтоженные огнем, о портрете Святовита с символами Поиска, о пропавшем Свитке…
Она вздрогнула, осознав, что снова погрузилась в дрему, с пера на свиток накапали чернила, и девушка поспешно нашла палочку, удалив пятна с сочинения. Нужно обязательно его дописать, потому что ей нужно добрать еще три высшие оценки по Зельям, чтобы быть допущено к экзамену, а времени осталось так мало. И сил тоже.
Она встала из-за стола и пересела на постель, глядя на свои руки – они мелко дрожали. Мария прикрыла глаза и глубоко вдохнула, успокаивая колотящееся сердце. Все хорошо. Ведь действительно все хорошо: они так далеко продвинулись в Поиске, столько всего сделали за семь месяцев. Скоро выпуск, и она сможет жить только для себя, все будет в порядке. Учитель научил ее, как скрываться, как первое время быть незаметной, чтобы сбить со следа врагов, и Мария была уверена, что у нее получится, что с ней не случится то, что случилось с Кирке и его семьей. Она будет осторожна, никто не сможет ее найти без ее желания…
Она всхлипнула, уткнув лицо в ладони, чувствуя дрожь, что холодно прокатывалась по телу, эту противную дрожь, что в последние дни донимала ее. Дрожь предчувствия, дрожь одиночества, которое ждет ее там, на берегу.
Мария резко встала и начала ходить по комнате, рассматривая вещи, касаясь их рукой. Нужно найти палочку, которую подняли против Димитрия, нужно как-то поговорить с мороками и узнать, что за дух поселился в волчонке, которого видел Айзек, понять, что случилось с Лукой, нужно раскрыть тайну дракона в очках, помочь Гаю… Столько всего нужно, а у нее не осталось сил.
— Мария, ты не пошла на ужин,— в комнате появился Хелфер. Он подлетел к тумбочке и опустил на нее завернутые в салфетку бутерброды, горестно вздыхая.— Ты бы отдохнула…
— Мне нужно дописать эссе,— пробормотала девушка, возвращаясь за стол и беря перо, но руки так дрожали, что перо не слушалось, оставляя на листе лишь неровные крючки и завитки.— Мне нужно…
— У него все в порядке, не переживай так,— сказал робко фей, глядя на Марию.— Правда, я недавно его видел.
— Хорошо,— прошептала девушка, чувствуя, как слезы текут по ее лицу, хотя она так хотела их сдержать. Слезы закапали на свиток, оставляя на месте закорючек и петелек лишь расплывшиеся чернила.
— Мари, можно к тебе?— в дверь заглянула Сибиль, и девушке пришлось поспешно стирать слезы и натягивать на лицо улыбку, чтобы повернуться к подруге.
— Я занимаюсь,— немного хрипло проговорила Мария, отсылая Хелфера кивком. Фей снова вздохнул и исчез.
— Мы хотели тебя позвать поиграть в рондо, профессор Яновских дал нам ключ от зала,— улыбнулась Сибиль.
— Нет, в другой раз, у меня много домашнего задания, да и я устала,— покачала головой староста, пытаясь улыбнуться.— Идите.
— Может, мне остаться и помочь?
— Нет-нет, идите, все в порядке.
— Ладно,— Сибиль растерянно улыбнулась и вышла, затворив дверь.
Сдерживать слезы она уже не могла, опустив голову на руки. Слишком прекрасны были воспоминания, связанные с рондо, слишком ощутимым тогда было счастье, слишком сильно она тогда поверила, что он сможет ее полюбить и быть рядом, что бы ни случилось…
Она вздрогнула, услышав легкий шорох перемещения. Мария повернулась на звук, вставая – у двери застыл Феликс. Он угрюмо смотрел на нее, ничего не говоря, не делая ни одного движения навстречу. Но он был здесь
— Феликс,— выдохнула она, бросаясь к нему и обнимая, пряча заплаканное лицо на его груди. Он тут же обнял ее в ответ, из-за чего новые слезы полились из ее глаз, и рыдания начали сотрясать ее тело.
— Я буду рядом,— проговорил он приглушенно, крепко прижимая девушку к себе и касаясь губами ее волос.— Не бойся, я буду рядом.
31.12.2011
* * *
Сегодня все получалось, и это не могло не радовать. В череде темных тоскливых дней подобное стало ярким теплым пятном на заснеженном полотне года.
Мария легко взмахнула палочкой, и стоявшая перед ней металлическая фигура рассыпалась в мелкий пепел, не издав даже легкого шороха, словно песчаная насыпь. Девушка оглянулась и поймала на себе одобрительный взгляд профессора Мартича. Одноклассники еще тренировались, пыльная крошка медленно оседала на пол, оставаясь на туфлях. Стоявший неподалеку Лука наполовину разрушил свою фигуру, но почему-то не торопился довершить начатое, глядя куда-то в сторону. Тут же староста нашла глазами Феликса – он тренировался в стороне от всех, в темном углу большого класса по практическим занятиям, его попытки выполнить заклинание завершались каждый раз небольшим взрывом. Девушка подбадривающе подмигнула парню.
Это он принес с собой покой и счастье, внутреннее, тихое, но такое ей сейчас нужное. Феликс был все таким же угрюмым и нелюдимым, но его слова о том, что он будет рядом, что не оставит ее, помогали каждый день начинать с улыбки и пониманием, что сил еще много, и что столько еще нужно сделать до того, как она покинет стены школы навсегда.
— Мисс Истенко, вы можете быть свободны,— рядом материализовался профессор Мартич, с одобрением взглянув на кучу металлической крошки, что покрывала пол.
Девушка кивнула, подхватила сумку и вышла из класса, где ее товарищи также заканчивали урок. По расписанию дальше у них было «окно», и Мария думала о том, чтобы поймать Феликса и затащить его в библиотеку, ведь приближались экзамены, а у него не выполнена и половина письменных работ, без которых его к экзаменам не допустят.
Когда раздался гонг и в коридоры высыпались школьники, Мария уже успела сбегать до своей комнаты и оставить сумку. Она как раз возвращалась в практическое крыло, когда кто-то окликнул ее. Девушка оглянулась, пытаясь понять, кто ее зовет из приоткрытой двери погруженного в полумрак класса Рунологии. Но она так и не успела увидеть, когда ее втянули в класс и захлопнули за ней дверь.
— Ларсен, ты сошел с ума? – тут же узнала парня Мария, резко к нему обернувшись.— Вокруг полно народа! Если нас вместе увидят…!
— Нужно было поговорить,— сдержанно заметил Глава Запада.
— Можно было…
— Это я хотела с тобой поговорить,— из мрака кабинета вышел еще один человек.
— Юлиана?— Мария присмотрелась к тонкой фигуре девушки: Юлиана очень похудела за последние месяцы, светлые волосы, небрежно собранные в хвост, утратили свой прежний блеск, тонкие руки как-то беспомощно перебирали край мантии.— Что-то случилось?
— Мне нужно поговорить с вами… о моей сестре,— Юлиана переводила взгляд лихорадочно горевших глаз с одного старосты на другого.— Об Аделе.
Мария и Гай переглянулись.
— Не позволяйте ей втянуться в это, не пускайте ее. У нее какие-то глупые идеи шпионажа, она думает, что это игра! Прогоните ее! И ее, и Терезу, которая тоже зачем-то во все это влезла…
— Юлиана,— Мария попыталась подобрать слова, чтобы успокоить девушку, но та лишь качнула головой, нервно взмахнув руками.
— Они ведь еще дети! Они не понимают, что все это серьезно! Адела все время грезит какими-то расследованиями, слежками, преследованиями, шпионскими играми. Она считает, что им под силу вести двойную игру. Мария, пожалуйста… Гай…
— Юлиана,— Истенко, наконец, поймала руки Юлианы, заставив замереть.— Послушай меня, пожалуйста. Никто не воспринимает их всерьез, слышишь? Адела хочет верить в то, что они играют в шпионов, и так нужно, потому что тогда она будет увлечена этой игрой и не влезет в какие-нибудь неприятности,— Мария мягко погладила ее по плечу.— И Тереза вовсе не шпионит для Запада, она шпионит для Востока, по крайней мере, она так считает. Хочется ей быть двойным агентом – пусть будет…
— Но…— Юлиана как-то беспомощно посмотрела сначала на Марию, а потом на Гая.
— Все будет хорошо,— мягко проговорила Истенко.— Они сейчас увлечены своей игрой – и пусть играют, никто не собирается вовлекать их в серьезные дела.
— Но Эйидль…
— Эйидль – совсем другое дело,— покачала головой Мария, — но даже ее мы стараемся защитить от безрассудства и самостоятельности, так им всем присущей в тринадцать лет. С Терезой всегда рядом Алекс, я попросила его присмотреть за девочками…
— Я несколько раз видела Аделу вместе с Яшеком,— Юлиана посмотрела на Гая, словно моля его о помощи.— Я чувствую, чувствую, что что-то не так, что ее втянут во что-то опасное.
— Я не позволю,— твердо заметил Ларсен.— Пока еще я Глава Ордена. Но если ты все равно волнуешься, я попрошу Элен взять над Аделой шефство, пусть проследит, чтобы твоя сестра никуда не влезла.
Юлиана кивнула, но в глазах ее все равно было яркое болезненное беспокойство.
— Вы не выяснили ничего насчет Димитрия?— робко спросила девушка, теребя кончик «хвоста».— Кто его…? И о том привидении, о котором он говорил?
Мария и Гай снова переглянулись.
— Позвольте мне помочь, если я в силах это сделать,— попросила Юлиана.— Мне это очень важно. Правда.
— Мы узнали, что кто-то пытался спасти Димитрия,— со вздохом заговорил Ларсен, принимая решение. Мария кивнула, словно соглашаясь с тем, что Гай имеет право поступать так, как считает нужным. Да и было у девушки ощущение, что теперь, когда Юлиана потеряла Димитрия и страшилась потерять сестру, именно она могла бы стать одной из самых верных союзниц для Ларсена, оказавшегося в одиночестве против целой системы.— И получили слепок волшебной палочки, из которой было выпущено заклинание, как мы предполагаем, предназначавшееся Димитрию.
— Про привидение мы пока ничего не знаем,— Мария уверенно посмотрела в глаза Юлиане. Она не собиралась рассказывать Западу о тех догадках, что были у Драконов Востока с тех пор, как Айзек и Франсуаз побывали на ритуале Воцарения души.— Сложно даже представить, какой призрак мог поселиться в школе…
— Чем я могу вам помочь?
— Помоги Гаю,— решительно заметила Мария, чувствуя рядом с собой Ларсена.— И постарайся не подставиться. Теперь мне пора, мне бы не хотелось, чтобы меня видели с вами, это не принесет ничего хорошего ни вам, ни мне.
— Феликс?— догадался Гай.
— Нет,— покачала головой Истенко, легкая улыбка тронула ее губы,— Феликс как раз теперь самый надежный наш союзник в деле объединения Запада и Востока…
— То есть именно этим мы сейчас занимаемся?— приподнял бровь Гай.
— Нет, мы спасаем ваши драконьи шкурки,— фыркнула Глава Востока,— и по пути разрушаем Орден Запада, чтобы под ногами не мешался. Тебя уже переманили на нашу сторону, вот за Юлиану принялись, потом и Элен подтянем…
— Мария…
— Да шучу я,— Мария потрепала друга по плечу,— я просто хочу, чтобы вы все остались живы, независимо от того, к какому лагерю вы принадлежите. Просто будьте осторожнее. Помните, что враги у нас с вами – одни и те же, только для вас они прикрываются личиной союзников…
Юлиана немного испуганно смотрела на Марию, но девушка решила, что Гай потом ей все расскажет сам.
— Ты поставил в кабинете Гибель воров? – перед уходом спросила Истенко, обернувшись к Ларсену. Тот кивнул, а потом вздрогнул, когда дверь в класс открылась, и туда вошли профессор Яновских и профессор Сцилла.
— Что это вы тут делаете?— холодно спросила профессор Теории Темных искусств, оглядывая всю компанию.
— Юлиана где-то потеряла сочинение по Заклинаниям, попросила нас помочь поискать,— пожал плечами Гай, и Мария даже сама почти ему поверила. Йохансон виновато кивнула.
— Уже почти во всех кабинетах посмотрели. Идемте, может, оно осталось в библиотеке?— предложила Истенко, поправляя берет на голове.
— Надо быть внимательнее,— заметила Сцилла, пропуская учеников к дверям. Директор школы лишь покровительственно проводил их взглядом.— После конца последнего урока – общий сбор в Трапезной, доведите до сведения учеников школы.
— Да, профессор,— кивнули старосты.
* * *
— Я из-за тебя опять прогуливаю.
Айзек обернулся и с усмешкой посмотрел на Эйидль, которую только что выдернул с занятий, не дав девочке дойти до кабинета Травологии каких-то десять шагов.
— Ну, по крайней мере, ты не одна такая,— пожал он плечами, ведя подругу за руку по переплетению коридоров и спусков.— Нас, как минимум, двое.
— То есть будет еще и максимум?
— А ты думаешь, что я один собираюсь лезть в сгоревшую дотла библиотеку или только с тобой? Нет, Эйка, я, конечно, высоко оцениваю твои интеллектуальные и логические способности, но вот в критической ситуации я все-таки полагаюсь на твердые мужские руки и плечи. Ну, и прочие части тела.
Исландка только нахмурилась, не собираясь опять пререкаться с «гномом», это вообще был мертвый номер, потому что Айзек мог переговорить, наверное, даже сфинксов, если бы не ленился.
— Значит, мы идем в старую библиотеку?— решила все-таки уточнить Эйидль, осторожно переставляя ноги в полумрачных коридорах, где, наверное, не так уж и часто ступала нога человека.— И как мы туда попадем? Не думаю, что кто-то позволил вам разобрать стену…
— Да мы и не пытались, зачем напрашиваться на неприятности, их у нас и так без запросов периодически бывает немало. Мы просто попросили помочь Хелфера,— с улыбкой заметил Айзек, первым выворачивая к заштукатуренной стене.— Привет, ребята.
Эйидль улыбнулась Якову и Брандону, которые уже были тут, видимо, ожидая команды от негласного заместителя Главы Ордена. Девочка удивилась, что тут нет Алекса, но потом вспомнила, что последнее время друг чаще всего бывает подле Терезы.
— Все спокойно?— «гном» почесал в затылке и взглянул на часы.— Говорят, что перед ужином всех соберут в Трапезной, так что предлагаю поторопиться.
— Как думаешь, по какому поводу?— Яков крутил в руках шарики, монотонно перебирая их пальцами.
— Да гном их знает,— пожал плечами Айзек, ласково похлопав каменную стену.— Ну, что ж, предлагаю нырять внутрь, пока тут кто-то не появился, кто знает, куда опять занесет любопытство наглых…
— Тихо!
Они замерли: все явственнее становилось слышно, как к ним кто-то приближается. Причем создавалось ощущение, что человек специально громко топает.
— Тьфу ты, Ящер!— ругнулся Айзек, когда из-за поворота показался Феликс. На его плечах сидели Хелфер и Даяна.— Тебя Мария прислала?
— Нет,— коротко ответил Цюрри, угрюмо глядя в пол.
— Так, Хел, ты знаешь, что делать,— тон «гнома» был таким, что даже сам Яновских, наверное, не смог бы ослушаться. Айзек словно весь подобрался.— Сначала иду я…
— Нет, я,— снова заговорил Феликс, которого, видимо, тон Барнса не тронул.
Айзек думал ровно пару секунд и кивнул, осознав, что Ящер все-таки более живучий и видит в темноте.
— Тогда ты с Даяной, а потом сразу я с Хелфером, остальные за нами, когда вернутся феи. Стю, ты в карауле.
— Опять я,— расстроенно пробормотал Брандон,— вечно я в карауле, вечно я прикрываю тылы…
— Начали,— жестко оборвал болтливого друга Айзек, кивая Даяне, и фея тут же взяла Феликса за руку, словно потянув на себя, и Цюрри медленно растворился на месте, будто воздух его всосал в себя. Барнс вздохнул и почти сразу последовал за Ящером, позволив Хелферу утащить себя в другое измерение, как говорили феи.
— Ну, и вонь,— проворчал тут же «гном», когда фей вытолкнул его в коридоре, где ничего нельзя было увидеть. Пахло гарью, причем застоявшейся гарью, и Айзеку показалось, что тут почти нет кислорода. Да и откуда тому здесь взяться?
— Мы тут задохнемся,— проговорил Феликс, на кончике его палочки зажегся свет,— кислорода хватит ненадолго.
— Ну, я, конечно, «гном», но это не значит, что я не слушаю на уроках,— фыркнул Айзек, проводя раскопки в своей памяти, чтобы вспомнить те замечательные слова, которые привлекали в пространство кислород.— О, вот, нашел,— он улыбнулся, представляя, что собой представляет его память: огромный ангар, где все валялось без всякого порядку и чаще всего даже без названий.
Яков и Эйидль появились в темноте в тот момент, когда палочка Айзека вырисовывала в полумраке круги.
— Тут прохладно,— заметила исландка, оглядывая знакомый им коридор и останавливая взгляд на закрытой двери в библиотеку, покрытой черными подпалинами.— И жутко…
— Тебе жутко, когда рядом с тобой три таких сильных и храбрых Дракона?— шутливо возмутился Барнс, тоже зажигая на кончике палочки свет и смело направляясь к двери.— Если на нас сейчас выскочит разбуженный дракон, чур, я прячусь за Эйидль.
— Пф,— рассмеялась девочка, хотя руки у нее немного подрагивали. Место было жутким хотя бы потому, что напоминало о замурованных здесь заживо много лет назад гномах, чьи тела так и сгорели в темнице, в которую превратилась библиотека.
— Мне кажется, или у тебя стучат от страха зубы?— прошептал Айзек, но даже в темноте было видно, что он смеется.
— Да иди ты!
Феликс, тем временем, подошел к двери и медленно потянул ее на себя, открывая проход в черный зев пожарища.
— Итак, дорогие гости, позвольте вам показать главный экспонат нашего музея – комнату, или то, что от нее осталось, после Адского Пламени. Это наглядное пособие для детей «Не играй с огнем»…
