Диалектика написанного и ненаписанного

Текст и смысл.

Проблема понимания художественного текста является основной для филологии. Сегодня текст можно читать, руководствуясь разными принципами. Например, со структуралистских позиций: выделения в нем бинарных оппозиций и нахождения структуры, рассмотрения его "формальной" стороны и т.д. Текст может подвергаться деконструкции и читаться исключительно как противоречивый, "открытый", незавершенный, восприниматься как "кладбище" мертвых культур, оставляющих "следы" своего "отсутствия". Однако при всем многообразии стратегий чтения и исследования в современном литературоведении, они, при всей их универсальности, продуктивности и несомненной необходимости, все же не могут исчерпать всех проблем, возникающих при исследовании смыслообразования в художественных текстах. К тому же многие тексты "уходят" от проецируемых на них исследовательских методик и концепций, не поддаются ни традиционным, ни новаторским способам чтения. Они заводят исследователей в смысловые тупики, в ряды противоречий.

Надо сказать, что есть тексты, которые рассчитаны на однозначность восприятия, инотолкования им противопоказаны по своей сути. Это тексты нехудожественные (научные, деловые). В таком случае двойной смысл или просто неясность, неопределенность смысла означает несовершенство текста, его недостаточную отработанность. В случае же художественного текста наличие глубинного смысла или подтекста создает особую значимость произведения, его индивидуально-художественную ценность. Как и отчасти исчезновение смысловой определенности текста, особенно в тексте поэтическом.

Читатель может подчас извлечь из текста, да и из отдельного высказывания, гораздо больше информации, чем предполагал вложить в него автор, в частности информацию о самом авторе. Или, наоборот, не понять смысл текста, на который рассчитывал автор. Известно, например, как был расстроен и удручен Н.В. Гоголь успехом «Ревизора». Он думал, что зритель ужаснется и будет потрясен, увидев себя в героях пьесы. Но все, наоборот, радовались и кричали «Эк, загнул!». Автор был разочарован, он страдал из-за того, что его не поняли. Зрители восприняли внешнюю, смешную сторону явления, но не поняли глубинной его сути, т.е. расчет автора не оправдался.

Конфликт между открытым текстом и внутренним смыслом, как уже было сказано, особенно характерен для художественного текста, поскольку подчас за внешними событиями, обозначенными в тексте, скрывается внутренний смысл, который создается не столько самими событиями, фактами, сколько теми мотивами, которые стоят за этими событиями, мотивами, которые побудили автора обратиться к этим событиям. А поскольку мотивы скорее угадываются, чем «прочитываются» в тексте, то они могут оказаться разными для разных читателей. Ведь и читатель имеет свой взгляд на вещи. И он не обязательно совпадает с авторской трактовкой. И поэтому вероятность появления одного определенного смысла (для автора и читателя) крайне низка. Чтобы разобраться в таком тексте, требуется активный анализ, сличение элементов текста друг с другом. Значит, мало понять непосредственное значение сообщения в тексте, необходим процесс перехода от текста к выделению того, в чем состоит внутренний смысл сообщения ^[4].

Процесс декодирования значения сообщений и затем понимания общего смысла текста всецело связан с речемыслительной деятельностью читателя, в этом процессе именно он оказывается главным звеном в триаде «автор –текст – читатель».

Подтекст как «глубина текста».

Работы, посвященные интерпретации текста, так или иначе затрагивают проблемы подтекста, импликации (или имплицитного содержания) и глубины текста. Часто между ними не проводится четкое разграничение, и они употребляются как синонимы.

Признаки подтекста. Ими являются реализация на уровне макроконтекста целого произведения (общетекстовая масштабность), а также обязательное приращение логико-предметной информации, которое связано с неоднозначностью восстановления смысла. Итак, подтекст – это явление, которое создает дополнительную глубину содержания и способствует более полному раскрытию тем произведения, а также вызывает эмоциональное и оценивающее отношение читателя к тому, о чем рассказывается. Сходную позицию в определении занимают А.В. Западов, Е.П. Соколова: «Подтекстом мы называем скрытый смысл высказывания, который вытекает из контекста всего произведения и предусмотрен автором как способ художественного воздействия на читателя… Прием подтекста создает неисчерпаемые возможности для того, чтобы усилить выразительность слов обычных, даже как будто бы стертых, банальных, придать им значимость, глубину и силу» (Западов, Соколова, 1979: 86). Подтекст всегда соотносится с намерением автора и читательским прочтением, с раскрытием подразумеваемого смысла. Это наиболее общее понимание подтекста (Мыркин, 1976: 88).