Полонезы

В любом произведении Шопена легко узнать художника, связанного с польской жизнью, с польской культурой. Вместе с тем есть жанры, в которых национальные связи особенно ясны. Это жанры, выросшие из национальных танцев - полонезы и мазурки.

Нет надобности останавливаться на полонезах, написанных Шопеном в детстве. Но юношеские полонезы, самим Шопеном не опубликованные и изданные после его смерти Ю. Фонтаной, заслуживают внимания. Это три полонеза ор. 71 (нет в записи). Значительная художественная ценность их неоспорима. Они прочно вошли в репертуар.

Полонезы ор. 71 не вполне самостоятельны. Шопен во многом идет еще по путям, проложенным его предшественниками. Следует вспомнить здесь полонезы М. Огиньского. Высокую оценку этим пьесам дал Лист: «Их мрачный общий характер смягчается чувством какой-то истомы, нежности, наивного и меланхоличеокого очарования». Один из лучших полонезов Огиньского - полонез f-moll. Его музыка полна «меланхолического очарования». Ее привлекательность - в поэтичной мелодии, в незатейливой, но изящной орнаментике. Такого рода полонезы Огиньского вспоминаются, когда мы слушаем, например, полонез f-mоll Шопена (ор. 71 № 3). Конечно, по богатству гармоний и фактуры, по тонкому, уже вполне шопеновскому ощущению красок фортепиано, по масштабам развития полонез Шопена - произведение иного стиля, чем полонез Огиньского, лишенный эстрадного блеска и несомненнo рассчитанный на домашнее музицирование.

Другой источник стиля юношеских полонезов Шопена - блестящие концертные полонезы, сохраняющие связь с танцевальными жанрами. Такие полонезы писали и соотечественники Шопена (в свое время очень популярны были скрипичные полонезы Липиньского), и композиторы других стран - до наших дней заслуженной известностью пользуется превосходный, блестящий и эффектный фортепианный полонез E-dur Вебера.

Изящно-виртуозный стиль господствует в шопеновских полонeзах B-dur (ор. 71 № 2) и d-moll (ор. 71 № 1). В B-dur' ном - больше грации (но есть и элементы драматизма); в d-mоll'ном - виртуозного блеска.

Наиболее зрелый из ранних полонезов Шопена - полонез Es-dur (ор. 22). Он написан для фортепиано с сопровождением оркестра и является, таким образом, произведением концертного жанра. Правда, партия оркестра в этом сочинении более чем скромна, оркестр часто и подолгу паузирует. Поэтому полонез Es-dur иногда исполняется 6ез сопровождения оркестра, в качестве пьесы для фортепиано соло. Тем не менее к о н ц е р т н о с т ь проявилась в этом полонезе очень отчетливо. Она сказывается уже в масштабах произведения, одного из крупнеиших шопеновских полонезов. Она сказывается в виртуозном стиле, в богатстве фактуры, в которой разносторонне представлены и столь любимая Шопеном изящная филигранная орнаментика и полнозвучная бравурная техника. Общий светло-жизнерадостный тон музыки определяется с первых же тактов песенно-танцевальной мелодией, составляющей основу главной темы. К главной теме близка по настроению тема центрального епизода. Так же, как и в первой теме, танцевальность этой мелодии подчеркнута четко ритмованным сопровождением. По общему характеру музыки, по принципам драматургии, (преобладание красочных сопоставлении) полонез Es-dиr близок к шопеновским концертам. Не случайно, что Шопен, несколько лет спустя по окончании полонеза, написал к нему спокойное лирическое вступление, которое могло бы быть средней частью концерта. С этим вступлением Шопен опубликовал свое сочинение под названием «Большой блестящий полонез»

От ранних полонезов Шопена, с их светлым радостным колоритом, с ясно ощутимой танцевальной основой, резко отличаются полонезы зрелых творческих лет. Сохраняя неторопливое трехдольное движение танцевального полонеза, Шопен создает своего рода драматические поэмы в жанре полонезов. Энергические ритмы полонезов Шопена, - пишет Лист, - заставляют трепетать и электризуют самых косных и безучастных [...] Большая часть полонезов носит воинственный характер, в них храбрость и доблесть сочетаются с простотой [...] Они дышат спокойной, сознательной силой, чувством твердой решимости [...] Слушая некоторые полонезы Шопена, видишь будто твердую, тяжелую поступь людей, выступающих с доблестной отвагой против всего самого наглого и несправедливого в судьбе человека. Это одно из самых проницательных замечаний Листа в его книге о Шопене. В лучших полонезах с чрезвычайной ясностью проявилась п р о г р е с с и в н о с т ь романтических устремлений Шопена. В гениальных поэмах, скромно названных полонезами, воскресает величие родины Шопена, звучит скорбь о ее страданиях. Вместе с тем эгу гордую и пламенную музыку чуткий слушатель воспринимает как призыв к борьбе, обращенный и к соотечественникам Шопена, и ко всем, кто не хочет терпеть угнетения, кому ненавистно «наглое и несправедливое» в жизни человека и человечества.

Для всех почти полонезов Шопена, созданных им в зрелые творческие годы, характерны рельефность, четкость, лапидарность музыкальных образов. Все они написаны смелой кистью, широкими мазками. Фортепианный стиль их имеет мало общего с мягкой колоритной звукописью ноктюрнов или с изящной «брильянтной» виртуозностью ранних полонезов и концертов.

В зрелых полонезах Шопен извлекает из инструмента мощную, почти оркестровую звучность, пользуясь для этого весьма разнородными средствами, особенно охотно - плотной аккордовой фактурой.

Слова Сен-Санса, - «Музыка Шопена - всегда картина», едва ли не в наибольшей мере применимы к полонезам. Это, действительно, музыкальные картины, со многими общими чертами, и в то же время весьма различные.

Резко контрастны два полонеза ор. 26. В первом из них, cis-moll'ном, еще немало общего с юношескими полонезами. По скромным масштабам, по простоте фортепианного письма и, главное, по господствующему светлому лирическому тону его можно сопоставить с полонезом f-moll. Однако сis-mоll'ный бесспорно зрелее, художественные образы его ярче, самостоятельнее. Очень поэтична средняя часть (как и все почти шопеновские полонезы, полонез cis-moll написан в сложной трехчастной форме), с мечтательно-страстным дуэтом (и общим характером, и даже фактурой этот дуэт напоминает этюд cis-moll ор. 25). Лирикой не исчерпывается эмоциональная атмосфера полонеза cis-moll. И волевой «бетховенский» вступительный четырехтакт, и порывистая первая тема - предвестники тех драматических образов, которые появляются в следующих полонезах.

Второй полонез ор. 26, es-moll, - одно из самых трагических творений Шопена. Здесь, по словам З. Яхимецкого, - «непрерывный поток энергии, возбуждение, гнев, возмущение». Мрачный колорит сочетается в основных темах полонеза с чрезвычайной динамичностью:

· Начало главной темы сумрачно-настороженно - диалог коротких унисонных интонаций и настойчиво повторяющихся, в «остинатном» ритме, аккордов.

· Быстрое нарастание звучности приводит к кульминации - взрыву пламенного гнева.

· Взволнованная, полная тревоги музыка завершает главную тему.

o Не менее динамична вторая тема. Сначала как будто издалека (pianissimo, staccato) доносятся типичные для зрелых шопевовских полонезов твердые маршевые ритмы. И здесь стремительное нарастание приводит к кульминационному «взрыву». Но характер музыки иной, чем в первой теме. Не гнев и отчаяние, а «твердая решимость» слышится в этой суровой энергичной музыке. Постепенно замирают маршевые интонации - и повторяется, в неизмененном виде, главная тема.

· Дух борьбы, которым проникнута первая часть, напоминает о себе и в средней части (Меnо mosso), хотя вся она выдержана в спокойных тонах, в мягких звучаниях (авторские ремарки: sostenuto, sotto voce, sempre pianissimo). Эта часть своего рода диалог. Стаккатным маршевым интонациям отвечают спокойно-печальные звуки хорового пения (сохраняющие, однако, четкость ритма, перекликающегося с ритмом главной темы).

· Третья часть повторяет первую без существенных изменений. Лишь заключительные такты превращены в патетически-скорбный речитатив.

В полонезе es-moll и в следующих за ним произведениях того же жанра Шопен создает на основе простых интонаций и ритмов музыкальные образы, захватывающие глубиной мысли и эмоциональной силой.

За полонезами ор. 26 следуют два полонеза ор. 40. Они тоже весьма различны, хотя между ними больше общего, чем между полонезами, вошедшими в opus 26. Знаменитый полонез A-dur, с его могучей «оркестральной» звучностью, производит впечатление ослепительно блестящего триумфально-героического марша. В средней части общий характер музыки не меняется. Но плотные «оркестровые» звучания чередуются с «возгласами» фанфар.

Другой полонез ор. 40, c-mоll 'ный, З. Яхимецкий назвал «трагической поэмой поражения, падения, порабощения». К словам Яхимецкого хочется внести лишь один корректив: полонез c-mоll-героико-трагическая поэма, которая «дышит спокойной, сознательной силой», здесь чувствуется «твердая решимость». Но эта решимость окрашена не в ликующие, а в сурово-драматические тона.

Наряду с полонезами ор. 40 героическими поэмами следует назвать полонезы As-dur ор. 53 и fis-mоll ор. 44. Это произведения более крупных масштабов, чем полонезы ор. 26 и ор. 40, не говоря уже о полонезах ор. 71. Обычная для шопеновских полонезов сложная трехчастная форма в полонезах ор. 44 и ор. 53 развита шире, чем в ранее написанных произведениях этого жанра. Оба полонеза открываются довольно большими интродукциями и завершаются кодами. В обеих пьесах очень значительны и развиты срединные эпизоды.

Аs-dur'ный полонез, одно из популярнейших сочинений Шопена, -монументальное произведение, посвященное славе и величию народа. Важнейшие образы полонеза полны мощи:

· Главной теме предшествует волевая интродукция, с нарастающей звучностью, с энергичными хроматическими взлетами, с резко акцентированными аккордами. Быстрая смена гармоний на доминантовом органном пункте подчеркивает значительность появления главной тональности.

· Гордая мужественность и нeодолимая сила слышатся в чеканном ритме, в лаконичных и решительных интонациях главной темы. Мужественный характер не утрачивается и в дальнейшем развитии главной темы, когда перед слушателем как будто встают картины жестокой сечи (иногда кажется даже, что можно расслышать лязг мечей и стук щитов).

· Знаменитый срединный эпизод (вследствие своей исключительной трудности - «камень преткновения» для многих пианистов) вряд ли оставляет возможности для различных программных толкований: в равномерных октавах левой руки трудно не услышать топот приближающейся конницы, а в аккордах правой рукивоинственные ликующие фанфары. Картинность, как и всегда, у Шопена, сочетается с волнующими, глубоко захватывающими слушателя эмоциями. В своем неукротимом движении, с возрастающей до предельной мощи звучностью, эта могучая музыка, кажется, способна смести все, что возникает на ее пути! Энергия основных тем оттенена лишь кратким лирическим эпизодом, подводящим к репризе главной темы.

Конечно, не только в изумительной рельефности музыкальных образов кроется огромная впечатляющая сила полонеза As-dur. Развивая эти образы, Шопен создает величественную «симфоническую поэму для фортепиано».

Контраст к полонезу As-dur - столь же грандиозный полонез fis-mоll ор44. Это тоже настоящая симфоническая поэма для фортепиано, но с образами не ликующе-победными, а глубоко драматическими.

Лист видел в полонезе fis-mol1 смену контрастных музыкальных картин.

· «Основной мотив, - пишет Лист, - неистов, зловещ, как час, предшествующий урагану; слышатся как бы возгласы отчаяния, вызов, брошенный всем стихиям. Беспрерывное возвращение тоники в начале каждого такта напоминает канонаду завязавшегося вдали сражения». У слушателя могут возникнуть и иные ассоциации, чем те, о которых говорит Лист. Но картина, нарисованная Листом, вполне соответствует трагедийно-героическому волевому образу, созданному Шопеном.

· Средняя часть полонеза состоит из двух эпизодов, которые контрастируют и с крайними частями, и друг с другом.

1. «Вслед бросаются, такт за тактом, - пишет Лист о первом из этих эпизодов, - странные аккорды. У величайших композиторов мы не знаем ничего подобного поразительному эффекту, который производит это место». На протяжении многих тактов выдерживается один и тот же простой мелодический рисунюк, один и тот же четкий, почти маршевый ритм, настойчиво повторяется, с резким акцентом в начале каждого такта, один и тот же звук. Неуклонное crescendo приводит к кульминации, где звучит fortissimo - вторая тема первой части. И снова возобновляются «странные аккорды», на этот раз со столь же постепенным diminuendo - от fortissimo до pianissimo. Лист не дает никакого программного толкования данному эпизоду. Здесь скорее можно представить постепенно приближающееся, затем у даляющееся шествие. Но какие бы конкретные образы ни вставали перед, слушателем, трудно сомневаться, что этот эпизод - одна из многих, созданных Шопеном, программных романтических картин.

2. Второй эпизод средней части - мазурка. Единственный раз Шопен соединяет в одном произведении столь любимые им национально-танцевальные жанры. Лист видит в этой идиллической мечтательной мазурке «сельскую сцену», от которой «как бы веет запахом мяты и майорана». Реприза, несколько сокращенная, завершается постепенно замирающей кодой, с глухими отголосками главной темы.

Полонез fis-moll, в своей трагической суровости, лишь оттененной светлым лиризмом мазурки, проникнут тем же духом гордой мужественности, который так ясно ощущается и в полонезax A-dur, с-тоll, As-dur.

Особое место среди полонезов Шопена занимает Полонез-фантазия ор. 61. Это гораздо больше ф а н т а з и я, чем п о л о н е з.

Структура полонеза-фантазии значительно сложнее, чем в других шопеновских полонезах (трехчастность с обилием тем, с очень свободным разработочным развитием, что вносит элементы сонатности). Четкие контуры полонеза теряются в несколько импровизационном течении мысли, в изысканности мелодики и гармонии, в прихотливости ритмических сплетений. Вместо обычного для зрелых полонезов Шoпена п р о т и в о п о с т а в л е н и я лапидарно-рельефных музыкальных образов, мы видим в полонезе-фантазии интонационную и, в значительной мере, эмоциональную близость основных тем (что дает основание говорить о наличии монотематизма). Однако развитие их рождает достаточно яркие контрасты: господствующему меланхолически мечтательному колориту противопоставлены моменты драматизма. Это роднит полонез-фантазию с балладами Шопена - особенно с балладой f-mоll.

· Полонез-фантазия открывается довольно длительным вступлением. Перед слушателем возникает балладный образ сказителя, который начинает рассказ, перебирая струны своего нехитрого инструмента. Вступление вводит в общий характер предстоящего романтического повествования. Мужественно-драматические интонации сменяются задумчиво-печальными, мечтательно звучат «переборы струн» - неторопливые фигурации, замирающие в высоком регистре. В последних тактах вступления вырисовывютсяя очертания главной темы. Мягко лирическая окраска этой выразительной мелодии оттенена аккомпанементом, в котором время от времени напоминает о себе четкий полонезный ритм.

· Лирико-повествовательная при первом своем появлении, главная тема в дальнейшем трансформируется, обогащается новыми чертами. Менее значительны две другие темы первой части. Первая часть полонеза-фантазии - самая сложная. Именно в этом разделе развитие его тем создает впечатление импровизационности. В прихотливой смене гармоний, в капризных сплетениях ритмов, в изломах мелодических линий не всегда легко следить за мыслью композитора. В первой части господствуют элегические настроения, туманные воспоминания.

· В центральном разделе (Piu lento, H-dur) элегичность не исчезла, но приобрела новый оттенок. Здесь больше света, умиротворенного спокойствия. Первая тема - образ сосредоточенного раздумья. Внутренняя сосредоточенность ощущается и во второй, грустно-задумчивой теме, которая переходит в каденцию, целиком выдержанную на доминантовой гармонии, с трепетными, то ускоряющимися, то замедляющимися трелями. Этой небольшой каденцией хорошо подготовлено просветленно-созерцательное завершение средней части - возвращение, в несколько измененном и сокращенном виде, первой темы Piu Iento. В центральном разделе проще, чем в первой части, гармонии, тональные соотношения, яснее, законченнее структура.

· Особого внимания заслуживает замысел третьего раздела (репризы) полонеза-фантазии. К средней части примыкает краткая реминисценция темы вступления и второй темы Piu Iento. Напоминая слушателю эти образы, Шопен как будто оглядывается на пройденный путь. Шопен мог бы сказать, как Бетховен в финале девятой симфонии,- не надо этих звуков, довольно печали! Потому что к образам печали, элегической созерцательности он уже не возвращается. Модулирующий эпизод (а tempo primo), с ускоряющимся движением, нарастающей звучностью, с энергичными полонезными ритмами, приводит к репризе.

o Уплотнением и обогащением фактуры, обостренным ритмом Шопен радикально меняет в репризе характер главной темы. Теперь это не мечтательно-лирический напев, а драматически-патетический монолог.

o Полон драматизма и связующий эпизод, приводящий к появлению первой темы срединного эпизода. И эта тема преобразилась. В ней уже нет спокойной созерцательности Piu lento. В трансформированном виде тема Piu lento - ликующий апофеоз. Это ее значение Шопен подчеркивает и гармонизацией: после неустойчивыx гармоний главной темы и связующего эпизода с появлением темы Piu lento прочно закрепляется светлая основная тональность (As-dur). Очень важна здесь роль преображенного сопровождения темы Piu lento. В первоначальном виде эти выразительные мелодические фигурации подчеркивают умиротворенное спокойствие плавных интонаций верхнего голоса. Теперь, в репризе, в твердом, властном ритме, в октавном изложении, в мощном звучании (соп tutta forzа!) они своей энергией побеждают мелодию верхнего голоса, а в коде и вытесняют ее (верхний голос смолкает), прио6ретая значение основной темы.

Полонез-фантазию справедливо считают самым сложным из произведений Шопена. Это единственное шопеновское сочинение, которое можно считать даже у с л о ж н е н н ы м. Содержание половеза-фантазии не исчерпывается раскрытием тончайших, мимолетных душевных движений (как описывает Лист). От су6ъективных элегических образов первой части Шопен приходит к более светлым и объективным образам Piu lentо, а затем - к драматической патетике и героически-победному ликованию репризы. Торжеством жизнеутверждающего начала заканчивает Шопен последнее из своих произведений, написанных в жанре полонеза.

Говоря о тех шопеновских сочинениях, в которых «звучат радость, ликование, благородная человеческая гордость, высокое человеческое достоинство», Г. Г. Нейтауз на первое место ставит полонез-фантазию: «Я не знаю ничего более подымающего дух, чем весь конец полонеза-фантазии».