Противоречивость итогов петровских реформ

Петровские преобразования по своей грандиозности и всеохватности таковы, что и много лет спустя они не стали только историей, а продолжали быть реальностью, вошли в повседневный быт людей. Созданные им коллегии просуществовали до 1802 г., т. е. 80 лет; подушная система налогообложения – до 1887 г.; рекрутский набор сохранялся до введения всеобщей воинской повинности в 1874 г. А синодальное управление русской православной церковью сохранялось неизменным почти 200 лет – с 1721 по 1918 гг. (Кофе, табак, европейский календарь – по сию пору и далее). Но петровские преобразования – это не только достижения, воинские победы и приобщение к европейской семье народов. Это, в первую очередь, колоссальные лишения и перенапряжение сил народных масс, и всеобъемлющая система контроля, фискальство и доносительство, и страх, внешняя и внутренняя несвобода личности.

Идеология государственного реформаторства Петра базировалась на стремлении перенести военные принципы на сферу гражданской жизни и государственного управления. Для Петра характерно отношение к государственному учреждению как к воинскому подразделению, к регламенту – как к воинскому уставу, а к чиновникам – как к военнослужащим.

Так, при Петре церковь стала государственным учреждением. Священники приносили присягу, что обязаны донести, если узнают на исповеди о каких-либо антигосударственных намерениях. За нарушение этой присяги грозила смертная казнь. Одновременно государство преследовало раскольников, понуждало иноверцев к переходу в православие. Православная церковь стала государственной, что с неизбежностью привело впоследствии к падению ее нравственного авторитета.

В царствование Петра в стране произошел резкий скачок в мануфактурной промышленности. Особенность экономического бума петровского периода в России заключалась в определяющей роли государства, в его тотальном проникновении во все сферы хозяйственной жизни. При этом Петром активно проводилась политика меркантилизма и протекционизма, нацеленная на поощрение промышленности, производящей товары, в первую очередь, на экспорт. Кроме того, участие России в Северной войне обусловило первоочередное развитие мануфактур стратегического и оборонного значения.

Работа на казенный заказ была привлекательна для предпринимателей, так как обеспечивала гарантированный сбыт продукции. Но это же обстоятельство, снижая конкуренцию, позволяло не заботиться о техническом и организационном совершенствовании производства. Предоставление льгот купеческим компаниям также означало подавление конкурентов.

Русская мануфактура принципиально отличалась от западноевропейской не только своей тесной связью с государством, но и характером используемой рабочей силы. Если в допетровский период на мануфактурах трудились как по вольному найму, так и по принуждению, то при Петре I рабочие стали почти полностью подневольными. Поскольку потребности армии в рекрутах и податная реформа потребовали закрепления населения на местах, сыск беглых значительно ужесточился.

Победа подневольного труда в промышленности определила в немалой степени экономическое отставание России от развитых европейских стран. Крепостническая политика в промышленности деформировала процесс образования русской буржуазии. Владельцы мануфактур сохраняли крепостнические навыки и поддерживали абсолютизм, а не отстаивали свои права и не стремились воздействовать на государственную политику, как было в Англии и Нидерландах. Российская власть, по сути, превращала предпринимателей в класс феодалов, не давая формироваться третьему сословию.

Промышленное строительство при Петре привело к двум основным результатам: к созданию стабильной экономической базы и одновременно к существенному приостановлению тенденции капиталистического развития страны.

Участие казны в торговле неизбежно вело к ограничению и регламентации частной деятельности русских купцов и имело следствием удушение свобод, основанных на рыночной конъюнктуре предпринимательства.

С введением подушной подати налоги на душу населения возросли в среднем в 3 раза. Усиление налогового гнета по сравнению с предшествующим временем повлекло за собой массовое бегство крестьян. Непрерывный рост налогов и повинностей, бесправное положение крестьян привели к их разорению, социальным волнениям. Первая четверть XVIII в. отмечена восстаниями: в Астрахани (1705–1706), Башкирии (1706–1711) и на Дону под руководством атамана К.А. Булавина (1707–1708).

Современная историография отражает различные мнения русских историков о проведенных реформах Петра I и его правительства в первой четверти XVIII в. Ломоносов славил Петра, восторгался его деятельностью.

Н. М. Карамзин, придворный историограф Александра I, в поданной царю «Записке о древней и новой России в ее политическом и гражданском отношениях» отмечал: «Петр не хотел вникнуть в истину, что дух народный составляет нравственное могущество государств, подобно физическому, нужное для их твердости. Сей дух и вера спасли Россию во время самозванцев: он есть не что иное, как уважение к своему народному достоинству. Искореняя древние навыки, представляя их смешными, глупыми, хваля и вводя иностранные, государь России унижал россиян в собственном их сердце. Презрение к самому себе располагает ли человека и гражданина к великим делам?.. Имя русского имеет ли теперь для нас ту силу неисповедимую, какую оно имело прежде?.. При царе Михаиле или Федоре вельможа российский, обязанный всем Отечеству, мог ли бы с веселым сердцем навеки оставить его, чтобы в Париже, в Лондоне, Вене спокойно читать в газетах о наших государственных опасностях? Мы стали гражданами мира, но перестали быть, в некоторых случаях, гражданами России. Виною Петр».

Наиболее ярко противоречивость мнений проявилась в спорах славянофилов и западников в середине ХIХ в., когда была актуальна проблема внутреннего раскола российского общества на «почву» и «цивилизацию», берущего начало с реформ Петра I. Раскол носил не только социальный, но и культурный и мировоззренческий характер.

Соловьев писал о личности Петра с восторгом, приписывали ему все успехи во внутренней и внешней политике. Славянофилы наоборот упрекали его, что он свернул с естественного русского пути.

Ключевский писал, что личность Петра – это совместное действие деспотизма и свободы, просвещения и рабства.

Павленко видел в преобразованиях Петра крупный шаг по пути прогресса (хотя и в рамках феодализма). Анисимов считает, что реформы вели к консервации самодержавно-крепостнической системы в России.

Однако никто не отрицает, что Петром I было создано мощное военно-бюрократическое государство. Следствием реформ стало усиление корпоративности российского общества: большая часть земель была объявлена государственной собственностью; господствовала государственная монополия на большинство товаров на внутреннем рынке; в городах укрепилась цеховая организация; снизилась социальная мобильность общества.

Цена и следствия петровских реформ являются давним предметом спора. По данным П.Н. Милюкова, с 1670 по 1710 гг. число семей в России сократилось на 19,5%, а впереди были еще годы опустошительной войны со Швецией. В.О. Ключевский отмечал, что грандиозность затраченных средств у Петра часто переплеталась со скудостью результатов. Яркими примерами, иллюстрирующими наблюдения В.О. Ключевского, могут служить и неоправданно большие людские потери в Северной войне, огромные затраты материальных и человеческих ресурсов при строительстве Петербурга, создании промышленных предприятий, обустройстве транспортных коммуникаций.

В советской историографии отношение к истории этого века всегда было слишком политизировано, многие темы были фактически запретными.

Действительно, Петр сделал Россию великой морской державой, но специалисты считают, что эффект этот несоизмерим с затратами на строительство флота. Так, работы на Воронежской верфи привели к экологической катастрофе, вследствие массовой вырубки лесов верховья Дона перестали быть судоходными. Из-за несоблюдения технологии постройки кораблей, резко снижались сроки их службы. После смерти Петра флот быстро захирел. Выход к Балтийскому морю не принес России экономического процветания.

Крахом окончился и эксперимент «форсированной модернизации». В.О. Ключевский назвал мануфактурную политику Петра «казенно-парниковым воспитанием промышленности». Большинство мануфактур по смерти Петра перестало существовать, кроме рудников и металлургических предприятий, которые были рентабельны вследствие рабского труда крепостных и заключенных.

Изменения в культуре, произошедшие в эпоху Петра, имели ряд особенностей. Во-первых, это широкое вмешательство государства в духовно-культурную сферу. Во-вторых, это решительный скачок в культурной жизни в деле европеизации российских порядков. В ХVIII в. плодами культуры, поверхностной вестернизации пользовалась меньшая часть общества. Создателями, носителями культуры были преимущественно дворяне, зачастую иностранцы. Участвовали и другие слои населения, даже выходцы из крепостных. Петровские реформы означали мощный прорыв в культурной жизни. Стала формироваться культура в современном понимании этого термина.

1. Преобладающей тенденцией становится усиление западного влияния. Возникает проблема подражательства западной культуре, некритического заимствования ряда ее элементов.

2. Серьезной проблемой становится подчинение, в том числе и в культурном отношении, новых территорий. Начался процесс русификации Прибалтики, Польши, Украины, Кавказа, Средней Азии.

3. Происходит решительное обмирщение культуры, которая приобретает ярко выраженный светский характер. Сфера культурного влияния церкви постоянно сокращается.

4. В связи с созданием сети учебных заведений и возрастающими потребностями государства начинает формироваться слой российской интеллигенции, к которой применительно к ХVIII в. можно достаточно условно отнести офицеров, государственных чиновников, профессиональных педагогов, ученых инженеров, актеров.

Преобразования Петра I не изменили коренным образом ни социально-экономического, ни политического строя России. Усилия Петра привели к созданию государства, которое можно охарактеризовать как самодержавное, военно-бюрократическое и полицейское. Таким оно будет оставаться еще 200 лет.

Следует помнить и о главном негативном следствии реформ императора-преобразователя – это раскол нации. До реформ Петра в стране существовало необычайное единство культуры. Различия богатых и бедных, «верхов» и «низов» общества носили количественный характер. Единство веры, нравов, обычаев, праздников, речи считалось признаком «русскости». После реформ Петра появилось как бы два культурных слоя, два жизненных уклада. «Верхи» империи утрачивали черты национальной идентичности, дворянство и народ становились все более чуждыми друг другу. Жители одной страны, одной веры, одной национальности даже говорить стали на разных языках: народ по-русски, а господа по-французски. Этот культурный раскол нации, как объективное следствие усилий Петра по европеизации России, сыграет самую трагическую роль в дальнейшей истории страны.