Предпосылки реформы

Аграрно-крестьянский вопрос к середине XIX в. стал острейшей социально-политической проблемой в России. Среди европейских государств крепостное право оставалось только в ней, тормозя экономическое и социально-политическое развитие. Сохранение крепостного права было обусловлено особенностями российского самодержавия, которое с момента образования Русского государства и укрепления абсолютизма опиралось исключительно на дворянство, а потому должно было учитывать его интересы. Многие государственные и общественные деятели понимали, что крепостное право позорит Россию и низводит ее в разряд отсталых государств. В конце восемнадцатого — середине девятнадцатого веков российская общественность постоянно обсуждала проблему освобождения крестьян. Об этом говорили некоторые депутаты Уложенной комиссии 1767—1768 гг.

Даже правительство и консервативные круги не оставались в стороне от понимания необходимости решения крестьянского вопроса. Однако попытки правительства смягчить крепостное право, дать помещикам положительный пример управления крестьянами, регламентировать их взаимоотношения оказались малоэффективными из-за сопротивления крепостников. К середине XIX в. предпосылки, обусловившие крах крепостнической системы, созрели окончательно. Прежде всего, она изжила себя экономически. Помещичье хозяйство, основанное на труде крепостных крестьян, все более приходило в упадок. Это беспокоило правительство, которое было вынуждено тратить огромные средства на поддержку помещиков.

Объективно крепостничество мешало также индустриальной модернизации страны, так как препятствовало складыванию рынка свободной рабочей силы, накоплению капиталов, вложенных в производство, повышению покупательной способности населения и развитию торговли. Необходимость ликвидации крепостного права обусловливалась и тем, что крестьяне открыто протестовали против него. В целом антикрепостнические народные выступления в первой половине XIX в. были довольно слабыми. В условиях полицейско-бюрократической системы, созданной при Николае I, они не могли вылиться в широкие крестьянские движения, потрясавшие Россию в XVII - XVIII вв. В середине XIX в. недовольство крестьян своим положением выражалось в разных формах: отказ от работы на барщине и выплаты оброка, массовые побеги, поджоги помещичьих имений и др. Участились волнения в районах с нерусским населением. В 1857 г. в Грузии восстали 10 тыс. крестьян.

Народное движение не могло не влиять на позицию правительства. Император Николай I в речи на заседании Государственного совета весной 1842т. с горечью был вынужден признать: «Нет сомнения, что крепостное право в нынешнем его положении у нас есть зло, для всех ощутительное и очевидное, но прикасаться к нему теперь было бы делом еще более губительным». В этом высказывании содержится вся суть николаевской внутренней политики. С одной стороны, понимание несовершенства существующей системы, а с другой — справедливая боязнь, что подрыв одного из устоев может привести к ее полному краху. Г-Ш

Поражение в Крымской войне сыграло роль особо важной политической

предпосылки отмены крепостного права, так как оно демонстрировало отсталость и гнилость социально-политической системы страны. Сложившаяся после Парижского мира новая внешнеполитическая ситуация свидетельствовала об утрате Россией международного авторитета и грозила потерей влияния в Европе

После 1856 г. в общественном мнении окончательно сложилось понимание экономической и политической необходимости отмены крепостного права. Эту идею открыто высказывали не только радикалы и либералы, но и консервативные деятели. В либеральных кругах разрабатывались многочисленные записки о ненормальности, аморальности и экономической невыгодности крепостного состояния крестьян. |

Таким образом, отмена крепостного права была обусловлена политическими, экономическими, социальными и нравственными предпосылками. Рассмотрим основные положения освобождения крестьян.

«Крестьянский вопрос» в правительственных кругах второй половины 50-х годов XIX века.

Впервые о необходимости отмены крепостного права Александр II официально заявил в краткой речи, произнесенной им 30 марта 1856 года перед представителями московского дворянства. В этой речи император, упомянув о нежелании дать свободу крестьянам сейчас, вынужден был заявить о необходимости в принципе приступить к подготовке реформы их освобождения, заметив, что отменить крепостное право лучше «сверху».

Однако в течение всего 1856 года в указанном направлении практически ничего сделано не было, кроме того, что были предприняты попытки выяснить отношение дворянства к предстоящей реформе и добиться инициативы последних в намечаемом деле. В конце 1856 года император писал великой княгине Елене Павловне, которая заявила о своем намерении освободить крестьян в принадлежавшем ей имении Карловка Полтавской губернии: «Я выжидаю, чтобы благомыслящие владельцы населенных имений сами высказали, в какой степени полагают они возможным улучшить участь своих крестьян»[5]. Стоит отметить, что подавляющее большинство российского дворянства было крепостнически настроенным и выступало против каких-либо серьезных реформ. Поддержку императору оказывала либеральная часть помещиков, хозяйство которых было сильнее втянуто в рыночные отношения. В 1855 – 1857 гг. эти люди выступили с различными проектами отмены крепостного права, предусматривавшими разные условия освобождения крестьян, что определялось в значительной мере различием интересов самих помещиков в зависимости от конкретных местных условий ведения помещичьего хозяйства. Несмотря на все различия, объединяло эти проекты стремление сохранить помещичье землевладение, власть помещиков, самодержавный политический порядок, но с учетом новых социально-экономических процессов. Главной же целью подобного рода проектов было предотвращение новой «пугачевщины» в стране: опасность крестьянского восстания рассматривалась как один из важных аргументов проведения реформы освобождения крестьян.

Разработка практических основ крестьянской реформы была поручена сначала Министерству внутренних дел. Летом 1856 года А. И. Левшин[6] представил «Записку» с изложением принципов этой реформы: за помещиком сохранялось право собственности на всю землю в имении, включая крестьянскую; при освобождении земля предоставлялась крестьянам, за что они должны были нести в пользу помещика регламентированные законом повинности в виде барщины или оброка. Иными словами, крестьяне по реформе должны были получить личную свободу и в пользование (а не в собственность) – землю.

3 января 1857 года по указанию Александра II был образован Секретный комитет[7], которому поручалась разработка основного проекта отмены крепостного права. Однако сама идея отмены крепостного права встретила сильное сопротивление со стороны крепостников-помещиков, комитет же, выражая интересы последних, не торопился приступать к выработке необходимого документа. Членам Секретного комитета было невыгодно отказываться от своих привилегий и терять такую бесплатную рабочую силу, как крепостные крестьяне. Сам император вынужден был подходить к этому вопросу иначе. Он и его ближайшие соратники видели, что в стране назревает революционная ситуация, которая может привести к отмене крепостного права снизу на явно не выгодных для помещиков условиях. При этом он, как и ранее, стремился добиться от помещиков, чтобы те сами проявили инициативу в деле подготовки реформы. Первыми изъявили свое согласие помещики трех губерний – Виленской, Ковенской и Гродненской. 20 ноября 1857 года последовал рескрипт генерал-губернатору этих губерний В. И. Назимову об учреждении из числа местных помещиков трех губернских комитетов и одной общей комиссии для подготовки местных проектов крестьянской реформы. В основу рескрипта Назимову, а вскоре и последовавшего циркуляра министра внутренних дел были положены принципы, изложенные ранее в «Записке» А. И. Левшина и одобренные Александром II. Аналогичные рескрипты в течение 1858 года были даны и остальным губернаторам.

16 января 1858 года Секретный комитет был переименован в Главный комитет по крестьянскому делу. В его состав вошли 12 высших царских сановников под председательством Александра II. 4 марта 1859 года при комитете возникли две редакционные комиссии, на которые возлагалась обязанность собрать и систематизировать мнения губернских комитетов. Одна из комиссий должна была подготовить проект «Общего положения о крестьянах…», другая – «местные положения» об их поземельном устройстве применительно к крупным регионам с учетом их особенностей. Фактически же обе комиссии в своей деятельности слились в одну, сохранив множественное наименование – Редакционные комиссии.

Данный орган, формально числясь при Главном комитете, фактически пользовался самостоятельностью, поскольку подчинялся непосредственно императору. Редакционные комиссии подразделялись на финансовый, юридический и хозяйственный отделы. Председателем комиссий был назначен Я. И. Ростовцев[8], а после его смерти в 1860 году – министр юстиции В. Н. Панин[9].

Обилие разнообразной документации, поступавшей в Главный комитет, вызвало необходимость создания в марте 1858 года при Центральном статистическом комитете министерства внутренних дел Земского отдела, призванного заниматься разбором, систематизацией и обсуждением всех дел, связанных с подготовкой реформы. Первоначально председателем отдела был назначен уже упоминавшийся выше Левшин, позже – Н. А. Милютин, один из деятелей, позже сыгравших немалую роль и в Редакционных комиссиях.

Губернские комитеты занимали в целом консервативные позиции, обусловленные личными интересами местного дворянства: высказывались предложения ввести бессрочное временнообязанное состояние крестьян, пожелания в случае прекращения данного состояния вернуть помещикам крестьянские наделы. Редакционные комиссии не пошли навстречу данным притязаниям дворянства, хотя и в самих комиссиях не было единства: не утихала борьба по вопросам о конкретных размерах наделов и повинностей, функциях крестьянского самоуправления. Кроме того, депутаты Редакционных комиссий сами являлись помещиками, и это также приводило к противоречиям. Ростовцев писал 23 октября 1859 года Александру II: «Главное противоречие состоит в том, что у комиссий и у некоторых депутатов разные точки исхода: у Комиссий государственная необходимость и государственное право; у них право гражданское и интересы частные. <…> Смотря с точки гражданского права, вся зачатая реформа от начала до конца несправедлива, ибо она есть нарушение прав частной собственности; но как необходимость государственная и на основании государственного права эта реформа законна, священна и необходима.

Огромное число врагов реформы, не уясняя себе этой неотложной необходимости, обвиняет, и словесно и письменно, Редакционные комиссии в желании обобрать дворян, а иные даже и в желании произвести анархию, называя некоторых из членов Комиссий красными»[10]. Далее Ростовцев сообщает: «Желать обобрать дворян было бы мыслью и бесчестною и бесцельною, тем более что 8/10 из членов Комиссий суть сами помещики, а некоторые из них весьма богаты»[11].

В августе 1859 года проект «Положений о крестьянах» был Редакционными комиссиями в целом подготовлен. В конце августа 1860 года в Петербург были вызваны 36 депутатов от 21 губернского комитета, в феврале 1860 года – 45 депутатов от остальных 25 комитетов для обсуждения подготовленного проекта. При этом активность вызванных депутатов была практически запрещена: им запретили подавать коллективные прошения, представления и даже сообщаться между собой, за чем следила полиция. Тем не менее, вызванные депутаты подвергли деятельность Редакционных комиссий резкой критике, считая размеры крестьянских земельных наделов завышенными, повинности – заниженными. Мнения эти были учтены при подготовке окончательного проекта реформы.

Вместе с тем, при подготовке реформы нельзя было не учитывать мнения и самих крестьян, выражавших свое нетерпение затянувшимся решением крестьянского вопроса. Большое впечатление на правительство оказало так называемое «трезвенное движение»[12] в 1859 году. На одном из заседаний Редакционных комиссий Ростовцев заявил: «Если у нас за бутылку полугара происходили бунты, то что же произойдет, если мы отрежем десятину?»[13].

10 октября 1860 года Редакционные комиссии завершили свою работу, и проект «Положений» поступил в Главный комитет по крестьянскому делу, где обсуждался до 14 января 1861 года. Здесь проект подвергся новым изменениям в пользу помещиков (это выразилось в понижении норм крестьянских наделов для некоторых местностей и увеличении оброка в промышленных местностях). 28 января 1861 года проект поступил на рассмотрение Государственного совета. Открывая заседание Госсовета, император указал на необходимость скорейшего завершения реформы. Наконец, 19 февраля «Положения о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости» были подписаны Александром II и получили силу закона. Одновременно император подписал Манифест об освобождении крестьян[14], обнародование же подписанных документов происходило с 5 марта (в Москве и Петербурге) до 2 апреля (на местах).