Предыстория интеллекта

Непосредственным предшественником человеческого ин­теллекта выступает так называемое “конкретное мышление”, или мышление “конкретами”, чувственными образами (И.М. Сеченов, И.П. Павлов). Природа, структура и “ло­гика” конкретного мышления еще весьма плохо изучены. Принято считать, что психика высших животных базируется на двух основных видах реакций — инстинктах и временных связях (ассоциациях). Инстинкты — врожденные, передавае­мые по наследству видовые формы поведения и отражения среды, сложившиеся в результате многих тысячелетий биоло­гической эволюции. Ассоциации имеют прижизненный харак­тер, формируются в ходе индивидуального приспособ­ления к среде, составляют индивидуальный прижизненный опыт животного. Ассоциации — отражение внешних связей между различными воспринимаемыми животными явлениями среды — звуками, запахами и т. д.

Инстинкты и ассоциации, в их сложной форме, входят так­же в состав психики человека, образуя очеловеченный биоло­гический фундамент его сознания, интеллектуальной деятельности. К инстинктам человека можно отнести основной, обобщающий инстинкт жизни (или самосохранения), двигательный, половой, родственный, познавательный инстинкты.

Согласно представлениям современной психофизиологии психическая деятельность животных и человека имеет свою физиологическую основу или фундамент, которая составлена прежде всего безусловными (врожденными, видовыми) и ус­ловными (прижизненно образующимися) рефлексами. Теория условных и безусловных рефлексов, созданная И.М.Сечено­вым, И.П.Павловым и их многочисленными последовате­лями, раскрывая физиологический фундамент психической деятельности, способствовала поискам путей эксперименталь­ного исследования психики. Вместе с тем некоторыми после­дователями этой школы была создана чрезмерно прямолиней­ная концепция психического, трактовавшая психику либо как рефлекс, либо как определенную его (наряду с физиологиче­ской) сторону (А.Г. Иванов-Смоленский, К.М.Быков, С.Л. Рубинштейн, А.Н. Леонтьев). Эта концепция коренным образом расходилась с представлениями И.М. Сеченова и И.П. Павлова, которые понимали рефлекс как чисто физи­ологическое явление, лежащее в основе психической деятель­ности [5].

Существовали различные варианты концепции “рефлек­торной природы психики” — от почти полного сведения психи­ческого к рефлексам и физиологическому до попыток отстоять относительную самостоятельность и специфичность психиче­ского в рамках рефлекса, однако все они фактически призна­вали рефлекс первой и исходной единицей психической деятельности и, следовательно, интеллекта. Разрабатывая концепцию рефлекторных основ психики животных и человека, И.П. Павлов категорически возражал против объясне­ния психических явлений у человека условными рефлексами. Более того, И.П.Павлов считал, что и психическая деятель­ность животных не является совокупностью условных реф­лексов. В опытах над шимпанзе (Рафаэлем и Розой) последние должны были решать задачу — достать банан, подвешенный к потолку клетки, с помощью нескольких ящи­ков разного размера. После некоторого количества проб и ошибок Рафаэль научился составлять ящики в порядке убывания их величины, т.е. строить устойчивую пирамиду.

Характеризуя эти опыты, И.П. Павлов говорил на одной из своих знаменитых “сред”: “...когда обезьяна строит свою вышку, чтобы достать плод, то это “условным рефлексом” назвать нельзя. Это есть случай образования знания, уловле­ния нормальной связи вещей. Это — другой случай” [6].

У человекообразных обезьян и, шире, высших животных существует способность образования своего рода знания, “уловления нормальной связи вещей”. Чем такого рода реак­ции или связи в психике (ассоциации) животных отличаются от условных рефлексов? Классический условный рефлекс — это нервная связь двух пунктов коры больших полушарий, фиксирующая (отображающая) связь какого-либо внешнего явления (звук, запах и др.), выступающего в качестве индифферентного для организма внешнего раздражителя, с другим, непосредственно биологически значимым для организма (пи­щей, врагом и т.д.). Само по себе безразличное для орга­низма, не имеющее непосредственной биологической значи­мости явление (например, звонок), связанное с появлением пищи, становится сигналом пищи, безусловного раздражи­теля и приобретает поэтому биологическую значимость для организма. Связь звонка с пищей имеет характер временного совпадения, т.е. внешней связи. Однако сигнальная связь обладает объективным “смыслом” для животного, ибо свиде­тельствует о появлении пищи, врага и т.п. Поэтому условный рефлекс не является некой простой механической связью совершенно разнородных событий и может служить генетиче­ской предпосылкой образования более сложных, психологиче­ских связей, означающих образование знания, “уловление нормальной связи вещей”.

В связях типа, названного И.П. Павловым образованием знания, отображаются внешние, а не причинные, сущностные связи вещей. Однако в этих внешних связях выражаются, “просвечивают” необходимые, сущностные связи, ибо биоло­гическая значимость внешних явлений имеет не случайный, существенный характер. Животное мыслит чувственными образами, а не понятиями, которые единственно способны схватывать сущностные стороны действительности. Однако имплицитно, в скрытой и неосознанной форме, это знание отображает сущностные стороны действительности. Приспособительный способ существования животного обусловливает непосредственное знание явлений, в то время как сущностная сторона реальных явлений остается скрытой.

Сущность жизни заключается в неустранимой тенденции живого к самосохранению, осуществляемой путем адаптации, приспособления к среде. Для приспособительного способа существования необходимо и достаточно отображение внеш­них сторон действительности. Человек возникает в результате закономерного развития внутреннего противоречия жизни: абсолютная по своей природе тенденция живого к самосохра­нению “выносит” живое за пределы относительно “слабого” и ограниченного способа деятельности — приспособления к среде — и порождает более эффективный и мощный способ дея­тельности — преобразование среды, производство своего соб­ственного существования, свойственный человеку как высшей форме материи.

Производящий способ существования необходимо порож­дает и принципиально новую форму мышления — человече­ский интеллект, способный отображать как явления, так и сущность действительного мира. Для человеческого интеллек­та предметом отображения становится бесконечный мир и собственная неисчерпаемая человеческая сущность. Интеллект по своей природе бесконечен. Выступая одним из основных (наряду с трудом) атрибутов или “сущностных сил” человека, возникшего в результате бесконечной эволюции мира, чело­веческий интеллект становится в отношение к бесконечному в мире и человеческой сущности. Если мышление животного “находится в отношении” лишь к конечной части внешней среды, то человеческий интеллект с момента своего появления самой бесконечной историей своего возникновения “открыт” в бесконечность, вступает в диалог с бесконечным миром. В способности бесконечного творчества, познания и измене­ния мира — достоинство и величие человеческого интеллекта.