Вправе ли родители бить своих детей?

Физическое насилие одного взрослого человека по отношению к другому, хоть и отвратительно, но всё же не в такой степени, как по отношению к ребёнку. Взрослый, даже если он физически слабее истязателя, имеет немало возможностей защиты от насилия, включая формально-юридическую свободу выбирать менее агрессивную социальную среду обитания. Ребёнок же, будучи совершенно беззащитным физически и морально, накрепко во всех смыслах привязан к своим родителям-мучителям. В таблице 9.3 представлены данные опросов 1998 и 2002 гг., характеризующие отношение наших сограждан к возможности физического наказания детей.

Таблица 9.3 Распределение ответов мужчин и женщин на вопрос: «Имеют ли право родители бить своих детей?», в %

Каждый второй наш земляк в принципе готов применить меры физического воздействия по отношению к собственным детям. Среди мужчин сторонников «силовых» мер воспитания за последние 5 лет стало несколько меньше (сокращение с 52,8% до 49,4%), а вот агрессивность женщин по отношению к собственным детям возросла с 51,9% до 55,3%. Это увеличение не столь значительно, чтобы делать далеко идущие выводы. Оно может быть обусловлено допустимой ошибкой социологического опроса. Однако, наряду с другими, уже отмеченными выше фактами, уже не представляется случайностью. По результатам последнего опроса, степень моральной готовности женщин применять физическое насилие по отношению к детям на 7% превышает агрессивность мужчин к своим отпрыскам.

До сих пор мы говорили о предрасположенности к применению методов физического насилия по отношению к детям. Это очень важная косвенная характеристика родительского насилия, которая позволяет избежать персонализации щепетильной проблемы и потому получить более объективную картину социального явления. Прямые, «лобовые» вопросы на подобные темы, как правило, дают усечённую информацию. Однако без них не обойтись. Предлагаем вниманию читателя ответы родителей на вопрос о том, наказывают ли они своих детей физически.

Рисунок 4.23 - Распределение ответов респондентов, имеющих детей, на вопрос: «Прибегаете ли Вы лично к физическому наказанию детей?», в %.

Как видно на рис. 9.3, всего немногим менее половины опрошенных родителей (43%) имеют опыт физического воздействия на своих детей. Причём, матери делают это чаще отцов (соответственно, 45,1% и 38,3%). Каждый третий (35,5%) родитель из тех, кто наказывал своих детей физически, действовал, по его собственным словам, под влиянием аффекта, каждый четвёртый (23,0%) старался обдумывать мотивы и последствия своих действий, остальные поступали иногда эмоционально, иногда рационально.

Несправедливость и чрезмерность физического наказания беззащитного ребёнка подспудно фиксируется таким тонким механизмом, как совесть. Не случайно, 88% родителей, наказывавших детей физически, чувствовали после этого угрызения совести, причём, треть из них (36,6%) муки совести по этому поводу испытывали довольно часто.

Учитывая особую болезненность материнского насилия над детьми, поговорим об этом более подробно. Попытаемся найти факторы, повышающие агрессивность матерей к собственным детям. Одним из таких стимуляторов материнской агрессивности является, как это ни странно на первый взгляд, само наличие детей. Чем больше их у женщины, тем чаще она готова применять силу в воспитательных целях. Конкретные цифровые свидетельства тому следующие: считают возможным бить детей в исключительных случаях 47% бездетных замужних женщин, 49% имеющих одно чадо, 51% двухдетных матерей, 55% родивших троих детей, 67% воспитывающих четверых детей и практически каждая из опрошенных женщин, кому довелось родить и воспитать пятерых и более детей. Вероятно, большое количество детей вынуждает женщину применять более грубые, но действенные, на её взгляд, методы воспитания.

Важным оказался и наследственный фактор родительской семьи, в которой выросла женщина. Данные социологического опроса бесстрастно констатируют: если женщина выросла в семье счастливых супругов, она готова применить силовые методы воспитания в 29 случаях из 100*. Если же она воспитывалась в конфликтогенной семье, уровень её агрессивности по отношению к собственным детям возрастает с 26% до 62 %.

Плохие взаимоотношения с мужем ещё резче повышают агрессивность женщины к детям. Частые конфликты с мужем более чем удваивают риск детей получить от матери затрещину и доводят его до 61%. Среди тех женщин, у кого возникают мысли о разводе, зло вымещают на детях 56 человек из каждых 100 опрошенных.

Склонность к потреблению алкогольных изделий является ещё одним допингом к физическому насилию по отношению к детям. Опыт физического наказания детей имеет каждый третий респондент из числа трезвенников. А вот среди тех, кто употребляет спиртное хотя бы раз в месяц, рукоприкладством занимается практически каждый второй участник опроса.

Каждый второй респондент независимо от его семейного статуса всего лишь воспроизводит в своей собственной семье опыт получения побоев в родительском доме. Это даёт нам право перейти к иному ракурсу рассмотрения проблемы домашнего насилия.

Детство значительной части наших соотечественников было омрачено насилием в том или ином виде. Об этом свидетельствуют результаты опроса. Насилию в детстве подвергался каждый четвёртый (26,6%) мужчина и 17,4% женщин. По нашим данным, в наибольшей степени отравлено насилием детство людей, выросших в обществе мачехи (42%), а также под опекой других родственников (35%). Для 24% участников опроса, выросших без отца, под эгидой одной матери, детство ассоциируется с насилием. Даже детский дом и интернат оказались в меньшей степени пропитанными насилием. Их воспитанники в 23 случаях из 100 попеняли на наличие насилия в детстве. Реже всех отмечали соответствующий вариант ответа воспитанники семей с отчимом во главе. Насилию в детстве подвергался каждый пятый (21%) участник опроса, выросший в так называемых «полных» семьях.

Таблица.4.2 - Распределение ответов мужчин и женщин на вопрос: «Какому виду насилия Вы подвергались в детстве?», в %

Вполне очевидно, что определяющим фактором насилия над детьми является качество супружеских отношений в родительской семье. Чем хуже жили родители, тем больше актов насилия терпели их дети. Сухие цифры социологических корреляций подтверждают этот житейский факт. Так, если родители ладили друг с другом, только 13% их детей помнят о случаях насилия. Если же они часто ссорились, это выходило боком каждому третьему их ребёнку (34%). Хуже всех было детям безразличных друг к другу супругов: детство, полное насилия и обид, запомнилось каждому второму их отпрыску (48%).

От отцов чаще доставалось мальчикам (7,0%), чем девочкам (4,6%). А вот матери чаще наказывали дочерей (5,3%), чем сыновей (2,9%). Стычки с уличными (школьными) знакомыми помнит каждый десятый мужчина (9,4%) и 3,7% женщин.

Данные этого параграфа характеризуют то, каким, с какой примесью насилия запомнилось детство участникам опроса. Поэтому они важны не столько для определения объективной картины насилия в детстве, сколько для того, чтобы проследить влияние мнемонических следов полученного в детстве заряда насилия на поведение взрослого человека. Корреляционный анализ, осуществлённый под этим углом зрения, подтвердил существенное влияние негативного опыта насилия в детстве на степень агрессивности взрослого человека. Так, участники опроса, подвергавшиеся в детстве какому-либо насилию, сами используют силовые методы в два раза чаще по сравнению с теми, кто не получил инъекции насилия в детстве. Причём, это касается в равной мере как мужчин, так и женщин. И те, и другие одинаково (в 43 случаях из 100) агрессивны, если их в детстве били и обижали. Как показывают исследования психологов, опыт насилия в детстве в некоторых случаях приводит к ранней и глубокой интериоризации паттерна отношений «насильник — жертва», к фиксации этого паттерна на физиологическом уровне с последующей трансформацией ряда базовых потребностей, оформляющейся впоследствии в таких психических и поведенческих расстройствах как садомазохизм и серийные убийства. Эти данные лишний раз подтверждают простую мысль о том, что именно в детстве закладываются моральные, интеллектуальные и поведенческие основы жизнедеятельности человека. Поэтому любая социальная политика может быть эффективной лишь в том случае, если затрагивает семью и детей.