Последние вспышки Смуты

После избрания царя на Руси не стало спокойнее. До лета 1614 года на юге России проявлял активность атаман Иван Заруцкий. Несогласный с решением Земского собора, он отступил от Москвы на территорию Тульской области. После появления царских ратей, он отошел к Астрахани, где пытался организовать сопротивление новой власти. На севере мобилизованные для борьбы с шведами казаки подняли мятеж и принялись разорять территорию верхнего Поволжья. Достаточно крупный 5-ти тысячный их отряд под командованием атамана Баловня в 1615 году неожиданно подступил к Москве, но был отражен ярославской ратью воеводы Лыкова. В 1615 году в самое сердце России вторгся большой отряд пана Лисовского, который смог в районе Орла нанести поражение самому князю Пожарскому — герою 2-го ополчения. Затем лисовчики (2 тыс. человек) совершили глубокий рейд, описав гигантскую петлю вокруг Москвы (через Торжок, Углич, Кострому, Муром) и вернувшись в Польшу. Последний удар по Москве в 1618 году нанесли поляки совместно с запорожцами гетмана Сагайдачного (20 тыс. человек).

Последствия Смутного времени

Смутное время было закончено с большими территориальными потерями для Руси. Смоленск был утрачен на долгие десятилетия; западная и значительная часть восточной Карелии захвачены шведами. Не смирившись с национальным и религиозным гнётом, с этих территорий ушло практически всё православное население, как русские, так и карелы. Русь потеряла выход к Финскому заливу. Шведы покинули Новгород лишь в 1617 году, в полностью разорённом городе осталось только несколько сотен жителей.

Смутное время привело к глубокому хозяйственному упадку. Во многих уездах исторического центра государства размер пашни сократился в 20 раз, а численность крестьян в 4 раза. В западных уездах (Ржевском, Можайском и т. д.) обработанная земля составляла от 0,05 до 4,8 %. Земли во владениях Иосифо-Волоколамского монастыря были «все до основания разорены и крестьянишки с жёнами и детьми посечены, а достольные в полон повыведены… а крестьянишков десятков пять-шесть после литовского разорения полепились и те ещё с разорения и хлебца себе не умеют завесть». В ряде районов, и к 20-40 годам XVII века населённость была всё ещё ниже уровня XVI века. И в середине XVII века «живущая пашня» в Замосковном крае составляла не более половины всех земель, учтённых писцовыми книгами.