2015-01-21
331
«Вот уж действительно такие слова. Я на самом деле говорил, а они — другие — ничего не поняли. Я и молчал, и плакал, и даже орал и упирался, а они — Другие — ничего не поняли. Понять-то было просто — я хочу делать так, как я хочу, а не так, как они хотят. А сердиться здесь нечего. У человека есть его желания, он же чувствует, как они в нем живут, как они его заставляют говорить: «Я сам!» Это они и меня заставляли делать, сопротивляться им очень трудно, да, признаться, и не хочется.
Когда чувствуешь, что можешь делать сам, что хочешь делать сам, что сам думаешь, о, это непередаваемый восторг. С тобой случается столько всего невероятного — начинаешь говорить, начинаешь думать о том, что говоришь, начинаешь разговаривать сам с собой — советуешься даже с собой. Я — это очень
И miii lit т »рнс»ц»т...
интересно и занятно. Это даже можно назвать — «Я», «мне», «мое», «хочу», «не буду», «могу», «не могу»... Очень увлекательно! Как не поговорить об этом с другими, жаль, что опять не всегда они меня понимают, словно не слышат.
|
|
|
Приходится им об этом попроще говорить, даже пореветь и посмотреть, что они будут делать. Помогает, правда, не всегда. На стороне других больше силы — могут схватить и потащить, даже если очень не хочешь...
Но мама понимает, когда я для нее реву, а когда для себя. Как ей это удается? Я-то знаю, для кого я реву, даже ору... Как вот она догадывается? Никогда мне об этом говорила, да я и не спрашиваю — забываю, наверно...
А недавно сочинять начал — стихи сами получились, я даже не ожидал. Интересно, что еще я могу выдумать...
Вот и прыгать научился, и по горке лазаю, руками могу цепляться, а могу и без рук. Это я сам могу...»
Письмо 2. (Самой себе)
«Не справляюсь с трехлетним! Ничего не слушает! Я плохая мать, я ничего не понимаю, ничего не умею. Стыдно перед людьми за его капризы, упрямство, бешенство какое-то. Как его такого любить!
С ним в люди выйти стыдно — опозорит своим непослушанием. Весь в папочку, тот тоже упрямец порядочный... Что мне с ним делать, неужели это никогда не кончится, есть же дети как дети... Неужели в нем ничего хорошего нет! Что это я... Он же буквами и цифрами интересуется, раскрашивал вот дома рыбку, сидел ведь, сосредотачивался... А как музыку слушает... Что это я? Я же очень люблю его — упрямца родного, — вылитый он...»
глава 3. «могу ТАКОЕ СОЧИНИТЬ»
(Из хроники шестого года жизни каждого человека)
