Функциональная теория сознания: инструментализм

Неореалисты развивали относительную концепцию разума, предложенную У. Джеймсом (W.James, 1904). Дж. Дьюи и его последователи развивали функциональную концепцию. Возникающая философия Дьюи получила название инструментализма, поскольку делала упор на знании как инструменте для первичного понимания мира и последующего его изменения. Концепция разума Дьюи была, таким образом, более активной, чем представления неореалистов, которые оставались приверженцами того, что Дьюи называл «теорией разума-зрителя». Теории копий относятся к теориям зрителя, поскольку мир, используя термин Юма, запечатлевается в пассивном разуме, который затем просто тиражирует эти впечатления в идеи. Хотя неореалисты отвергали теорию копий, они, по мнению Дьюи не ушли от теорий зрителя, поскольку в их относительной теории сознание все еще полностью определяли объекты, на которые оно реагировало. Итак, разум все еще оставался зрителем, пассивно наблюдающим мир, но только непосредственно, а не через очки идей.

252 Часть III. Совершенно другая эпоха: 1880-1913

Дьюи (J. Dewey, 1939) отверг теорию зрителя, но сохранил репрезентационную теорию разума. Он описывал разум как функцию биологического организма, активно приспосабливающегося к окружающей среде, этот взгляд восходил к его статье 1896 г. о рефлекторной дуге. По мере развития инструментализма Дьюи все больше внимания уделял тому, что же разум делает на самом деле. Он выдвинул предположение о том, что разум — это предъявление значений, идей и операции с ними, или, точнее, способность предчувствовать будущие последствия и реагировать на них поведением, как на стимулы. Итак, разум представляет собой набор репрезентаций мира, функционирующих инструментально, для того чтобы руководить адаптацией организма в процессе его приспособления к окружающей среде. Вслед за Ф. Брентано Дьюи заявлял, что «то, что делает что-либо психическим, а не физическим, указывает на что-то еще, т. е. имеет смысл». Постулат о смысле не нуждается в постулате отдельного царства разума, поскольку идеи нужно представлять себе как нейрофизиологические функции, совокупность функционирования которых мы условно обозначаем как «разум».

Дьюи также подчеркивал социальную природу разума, даже тогда, когда был готов отрицать то, что животные обладают разумом. На Дьюи большое впечатление произвело заявление Дж. Уотсона (см. ниже) о том, что мышление — это просто речь, или, что все мышление состоит из озвучивания, причем такая вокализация может быть явной или скрытой. Любопытно, что это возвращает Дьюи к старому представлению Декарта, отвергнутому функциональными психологами, о том, что животные не думают, потому что не разговаривают. Но Дьюи поменял приоритеты Декарта местами. Для Декарта мышление идет первым, и только выражается в речи; для Дьюи обучение речи создает способность к мышлению. Декарт был индивидуалистом, считавшим, что каждому человеку от рождения даровано самосознание с присущим ему мышлением, но оно навсегда изолировано от сознания других людей.

Дьюи был социалистом. Он считал, что люди не обладают априорным сознанием; поскольку язык приобретается благодаря социальному взаимодействию, мышление, а возможно, и разум целиком, является, скорее, социальным построением. Когда мы думаем «про себя», мы просто разговариваем с собой, а не вслух, упорядочение используя наши речевые реакции, данные обществом. Дьюи, философ-прогрессивист, всегда стремился преобразовать философию и общество на социальной основе, разрушая индивидуализм и заменяя его групповым сознанием, чтобы включить индивида в состав великого целого. Представление о разуме как социальной конструкции разрушило картезианскую частную жизнь индивидуального разума. Вместо этого возникло представление об обществе как крупном организме, составными частями которого являются конкретные люди.