Мнение российских политиков

ХХ век знает примеры, когда победившая страна, сочетая методы кнута и пряника, постепенно превращала побежденный народ из врага в партнера и даже союзника. Вспомним Германию, которую после второй мировой войны Америка буквально задушила в “экономических объятиях”, осуществив “план Маршалла”. Вспомним историю взаимоотношений США и Японии, в которой были и разгром американского флота в П±рл-Харборе, и атомная бомбардировка Хиросимы и Нагасаки. Казалось бы, два народа были обречены тихо ненавидеть друг друга, но вышло иначе. В Японии, как и в Западной Германии, вместе с американскими военными базами были размещены и американские инвестиции, японцев заставили заимствовать многое из американской модели демократии. И вскоре они явили миру свое “экономическое чудо”.

Конечно, Чечня не Япония. Но почему бы не взять на вооружение сам принцип экономической экспансии, “добровольно-принудительного” насаждения цивилизации на своей диковатой окраине? Можно ли изменить сам образ жизни, менталитет горцев? За ответом мы обратились к известным политикам. Мнения разделились.

Евгений ПРИМАКОВ, лидер фракции ОВР в Госдуме, экс-премьер:

— Конечно, можно. И нужно. Я бы не распространял отрицательный менталитет на весь народ — так мы до расизма можем дойти. Если говорить, что весь народ плохой, тогда надо признать, что правильно Сталин переселял чеченцев.

Николай КОВАЛЕВ, депутат Госдумы, бывший директор ФСБ:

— Можно ли цивилизовать Чечню? Наверное, хотя для этого понадобится не одно десятилетие. Последнего чеченского бандита после Великой Отечественной войны удалось поймать в горах только через 23 года — в 1968 г. При том, что было тоталитарное государство, мощные правоохранительные структуры. Вот и представьте, что нас ждет сейчас. Но другого выхода, кроме “приручения” Чечни, у нас нет.

Григорий ЯВЛИНСКИЙ, лидер “Яблока”:

— Безусловно, Россия способна положить конец конфликту с Чечней, не предоставляя ей независимость. И она уже доказала это во 2-й половине XIX века, когда на смену кавказской войне пришла кавказская политика. Эта политика должна основываться на подчеркнутом уважении к национальному достоинству чеченцев, русских, ингушей и всех других народов Северного Кавказа.

Владимир РЫЖКОВ, депутат Госдумы, зампред политсовета НДР:

— Для начала надо добить террористов. Затем на какое-то время установить военно-полицейский режим: комендантский час, паспортные проверки, внедрение информаторов в отряды боевиков, которые будут сообщать о готовящихся терактах. Далее искать в чеченской элите людей, склонных к диалогу с Москвой, и обсуждать с ними широкую автономию Чечни. Пытаться с их помощью оторвать большую часть населения от партизанщины и терактов. И одновременно гонять по горам тех, кто никогда Россию не примет.

Сергей СТЕПАШИН, депутат Госдумы, экс-премьер:

— К власти в Чечне должны прийти не марионетки Москвы, а люди, которых примут сами чеченцы. Возможно, те, кто давным-давно уехал из Чечни, успешно занимается бизнесом в России. А душить никого не надо. Даже в объятиях. Чеченцы должны почувствовать, что можно спокойно жить и работать.

Приведу пример Ингушетии, где живет, по сути, тот же народ. Кто только не ругал созданную там оффшорную зону. Но она за три года позволила вздохнуть Ингушетии.

Сергей КАРАГАНОВ, секретарь Совета по внешней и оборонной политике:

— Во-первых, нужно завершить разгром бандитских группировок. Во-вторых, установить полную военную оккупацию Чечни. В-третьих, нужно постепенно, анклавами возрождать экономику — сначала на равнине до Терека, потом в южных районах. Но чрезмерное закачивание денег бессмысленно. В принципе, я считаю, чеченская проблема не решаема в ближайшие полвека. Нужно просто поддерживать там максимально возможный порядок.

Борис БЕРЕЗОВСКИЙ, депутат Госдумы:

— Я думаю, что проблема Чечни, вообще Кавказа для России — это проблема навсегда. Окончательного ее решения не существует. Но в чем отличие нынешней ситуации от того, что было полгода назад? Тогда большинство чеченцев считали, что они могут получить независимость, и хотели получить независимость. Сегодня большая часть, может быть, до сих пор хочет получить независимость, но 90%, если не больше, считают, что это недостижимо. Есть понимание, что вооруженное сопротивление бессмысленно.

“Аргументы и факты”