Политический класс Гаэтано Моска

Один из крупнейших представителей этого направления, итальянец Гаэтано Моска разработал теорию " политического класса ".

Главным импульсом, который подвиг его дать холодный и подчас жестокий анализ современного общества, было раздражение от гуманистической, либерал-демократической риторики, которую он слышал со всех сторон, но которая вызывающе контрастировала с конкретной социальной реальностью. Сходство с Макиавели требует вместе с тем определенных уточнений. Макиавелли писал свои труды в фазе перехода Европы к парадигмам Нового времени, и его философия политики несла в себе отрицание сакрального (католико-имперского) пласта в системе Политического (Макиавели по-своему приближал Новое время, готовил пути либеральной мысли). Гаэтано Моска творил уже в разгар Нового времени, и его критика направлена в большей мере против либеральной риторики. Если Макиавели десакрализировал европейскую сакральность, то Моска (и другие представители неомакиавелистской школы) демифологизировали само либерально-демократическое общество, возникшее как продукт десакрализации. С трудами Макиавели эту школу роднит методология, но контексты – исторический и парадигмальный – существенно различаются.

Моска исходил из модели перманентизма, из принципа, что человеческое общество по сути не меняется, несмотря на смену идеологических и социальных декораций. За разговорами о прогрессе, демократии, развитии и свободе стоит неизменная и довольно эгоистическая человеческая природа. Следовательно, все аргументы либерал-демократии относительно превосходства современных идей и политических институтов, являются "бессодержательной пропагандой", служащей лишь прикрытием и оправданием для новых социальных элит. В духе классового подхода Моска называл современную демократию – "плутодемократией", т.е. "властью богатого, состоятельного народа". По сути, такой подход подчеркивал специфику современных элит, напрямую связанных именно с финансовой и имущественной составляющей жизни.

Моска предложил гипотезу о том, что властная структура общества и в древности и в современности остается принципиально одинаковой. В любом обществе существует правящий, политический, класс. Этот правящий класс, с его точки зрения, обладает постоянными признаками как в эпоху кастового общества, так в обществе сословном и классовом, и останется таковым даже при гипотетическом социалистическом и коммунистическом строе. Если оставить в стороне качественную сторону элит, их самоидентификации, их идеологии и саморефлексии, то остается чисто технологическое, функциональное описание.

С этой точки зрения, элиты обладают общим набором качеств, и поэтому могут быть изучены как самостоятельное структурное явление.

По Гаэтано Моска, в любом обществе существует "политический класс" – "класс" не в марксистском понимании, но, скорее, в смысле "элиты". Задача этого "политического класса" проста – властвовать, сохранять власть и бороться против тех, кто бросает ей вызов. "Политический класс", по определению, есть "правящий класс", и он отчаянно всеми средствами борется за то, чтобы оставаться правящим и далее.

Для Моска все равно, утверждают ли жрецы и кшатрии свое божественное происхождение, пророки – то, что они избраны Богом, а капиталисты – что они обладают большей инициативностью, чем пролетарии, и поэтому имеют над ними превосходство. По Гаэтано Моска, все это – чистая демагогия; что бы ни говорили представители "политического класса", это лишь прикрытие для осуществления ими властных функций.

Согласно Моска, эгалитаристкие и демократические теории, формально провозглашающие отказ от принципа элитарности, избранности, заявляющие об отмене постоянной властной группы, на самом деле, лишь прикрывают собой реальные устремления нового "политического класса", его волю к власти, завуалированную особой формой "политической демагогии". Это тот же тип людей, и раньше составлявших костяк властных элит, но действовавших под другими лозунгами. В корне "политического класса" лежит особый психологический настрой определенного социального типа, который при любых обстоятельствах и под любым предлогом стремится стать субъектом политики, а не ее объектом.