double arrow

КНИГА ПЯТАЯ (Е)

Теперь следует рассмотреть вопрос о свойствах, ко-торымих отличаются друг от друга части животных. Я имею в виду такие свойства частей, как голубой или чер­ный цвет глаз, голюс, высокий или низкий, и различия в окраске волос или перьев. Некоторые из них присущи роду в целом, другие — случайны, как это чаще всего бывает у людей. Далее, одни возрастные изменения при­сущи одинаково всем животным, другие — нет, как это бывает с голосом и окраской волос: одни животные явно не седеют к старости, человек же испытывает это больше всех животных, и одни изменения появляются сейчас же после рождения, другие становятся ясно заметными по прошествии известного времени, при постарении. Отно­сительно этих и всех подобных им свойств не следует ду­мать, что причины их одинаковы: ведь* из тех, которые не являются по природе общими для всех или не состав­ляют принадлежности отдельных родов, ни одно не суще­ствует и не возникает ради чего-нибудь. Глаз существует ради чего-то, а голубой он не существует ради чего-нибудь, поскольку это свойство не является принадлеж­ностью рода, Свойства не входят также у некоторых в определение сущности, но причины их, как возникающих в силу необходимости, аледует сводить |К материи и дви­жущему началу. Как сказано вначале, в первых книгах, 778i> каждый предмет из числа упорядоченных и определенных произведений природы не потому обладает такими-то качествами, что он возник таким-то, а скорее благодаря тому, что он есть то-то, возникают такие-то качества, ибо возникновение следует за сущностью и происходит ради сущности, а не сущность — за возникновением. Старые же физиологи думали иначе, не усматривая существования



АРИСТОТЕЛЬ


нескольких видов причин, а только мйериальную и дви­жущую, и те без точного определения, а причину-сущ­ность и причину-цель оставляли без рассмотрения. Итак, каждая вещь существует ради чего-нибудь; возникает же вследствие этой и вследствие других причин то, что заключается в определении сущности каждой вещи и является или средством (ради чего-нибудь) или целью (че­го ради). Для вещей иного рода, которым не свойственно возникновение, причины уже следует искать в определен­ном движении и способе возникновения, как если бы они получали отличительные признаки в процессе самого обра­зования. Ибо животное будет иметь глаз в силу необхо­димости (таково животное по предположению), но глаз с такими-то свойствами — хотя и в силу необходимости, по только не такой необходимости, а другого рода, по­тому что по своей природе он то-то или то-то делает и испытывает. Установив это, мы скажем по порядку о том, что происходит. Прежде всего все новорожденные животные, главным образом недозрелые, имеют обыкно­вение спать, так как они и в утробе матери, когда впер­вые получают ощущения, проводят время во сне. Можно сомневаться относительно начального состояния: бодр­ствуют ли вначале животные или спят. Так как они, по мере возрастания, очевидно больше бодрствуют, то естественно, что в начале жизни налицо противополож­ное состояние — сон. Далее, переход из небытия в бытие происходит через промежуточное состояние; сон же, повидимому, принадлежит по своей природе к такого рода состояниям, как, например, пограничное между жизнью и не жизнью, и спящий ни не существует вполне, ни су­ществует, ибо состоянию бодрствования жизнь присуща главным образом благодаря ощущению. Если животное необходимо должно иметь ощущение и только тогда впер­вые становится животным, когда впервые начинает ощу-779а щать, то начальное состояние надо считать не сном, а сноподобным, какое, например, имеется у растений, ибо в течение этого времени животным приходится жить растительной жизнью. А у растений сон немыслим: ведь ни один сон не бывает без пробуждения, а у растений со­стояние, аналогичное сну, беспробудно. Спать большую



Понравилась статья? Добавь ее в закладку (CTRL+D) и не забудь поделиться с друзьями:  



Сейчас читают про: