2015-02-15
214
громкий стук, обрызгивание водой, сотрясение тела гипнотизируемого и даже слабый электрический разряд. Кроме того, применяется не совсем удобный метод обдувания лица, который приносит результат в определенных ситуациях.
Физиологические методы предпочтительны при неэффективности психологических, например когда человек погружен в глубокий сон и не реагирует на словесные внушения. Одна пациентка Бехтерева впадала в столь сильный транс, что доктору приходилось применять весь арсенал средств: расталкивание тела с криком «проснитесь!», обдувание лица и электрический ток. Последнее, называемое тогда фарадизацией, считалось самым надежным приемом освобождения от гипнотического сна.
Бехтерев практиковал в то время, когда действовало правило, запрещающее врачу оставаться наедине с пациентом во время проведения сеанса гипноза. Наряду с медиками, в числе присутствующих нередко оказывались люди, далекие от психологии. Вероятно, именно они более всего способствовали распространению слухов о необратимых последствиях внушенного сна. Гипнотическая процедура, при всей ее бесхитростности, на несведущих лиц производила тягостное впечатление, особенно в ситуациях, когда человека приходилось пробуждать с определенными усилиями.
Щ Т4ЯНЫ, Н4Х04КИ. СЕНСАЦИИ ______________
Однажды к Бехтереву обратился неопытный коллега, не сумевший разбудить свою пациентку. При осмотре оказалось, что гипнотический сон нервной дамы перешел в истерический припадок, который и обусловил летаргию нервного характера.
Безуспешно применив все знакомые средства, молодой врач, лечивший амбулаторно, попросил Бехтерева принять женщину в клинику. В больничной палате «спящую красавицу» наблюдали около недели, не пытаясь разбудить, пока доктор осторожно не вывел ее из летаргического сна. Этот широко известный случай послужил предостережением всем, кто, не имея соответствующих навыков, решился применять такое серьезное средство, как гипноз.
По твердому убеждению знаменитого психиатра, «гипнотизировать может и имеет право только врач, и притом врач, хорошо знакомый с нервными болезнями. Ни в коем случае не допустимы сеансы гипноза и внушения лицами несведущими, а тем более не медиками».
«Магнетизируемый подобен восторженному любовнику, для которого не существует никого, кроме любимой». Французский гипнолог А. Бине вложил в эту восторженную фразу символический смысл, не подозревая о том, что прямо высказался на деликатную тему, тревожившую общество еще со времен Антона Месмера.
Т4ЯНЫ ГИПНОЗА ИМИ ОПСР^ЦИЯ Н4 СОЗНАНИИ <ф
В истории существования гипноза, особенно в начальный период его развития, отмечено немало эпизодов, связанных со скандалами, обусловленными интимной связью врача и пациентки. Пресловутый «эротический фактор» заставил Месмера покинуть Францию в зените славы, после того как комиссия Королевского медицинского общества вынесла вердикт: «Магнетическое лечение опасно для нравов». Не отрицая терапевтического значения данной процедуры, профессора поставили целью выявить природу известных флюидов и, не открыв ее, отнесли все происходившие явления к фантазиям истеричных дам. «Воображение вызывает конвульсии без магнетизма, — указано в «Докладе Байи», — магнетизм без воображения ничего не порождает».
Наряду с официальным сообщением, Людовик XVI получил от Байи «Секретный доклад», где детально описывались методы, применяемые Месмером во время сеанса: «Женщины достаточно привлекательны, чтобы воздействовать на врача, и здоровы, чтобы врач мог воздействовать на них. Длительное пребывание наедине, неизбежность прикосновений, токи взаимных симпатий, робкие взгляды — все это общеизвестный путь для передачи чувств и сердечных склонностей».
Сами приемы показались профессорам особенно опасными. Говоря о воображении, они
Щ ТЛЯНЫ. Н4ХР4КИ. СЕНС4ЦИИ _______________
подразумевали под этим нечто несуществующее, но вследствие консервативности отказались признать переход этой эффективной, хотя и нетрадиционной медицины в новое качество — двусторонние отношения врача и пациента. До магнетизеров медик видел в больном только больного, страдальца, ожидавшего немедленной помощи, что определяло обращение с пациентом, как с неодушевленным предметом.
Антон Месмер видел в подопечном прежде всего человека, причем лечение заключалось именно в тесном общении. Властный проникновенный голос магнетизера, таинственный взгляд, блеск его глаз и мягкие прикосновения производили на женщин незабываемое впечатление. «Во время сеанса магнетизер обыкновенно сжимал своими коленями колени пациентки, его рука нежно касалась ее тела, иногда доходя до самых интимных участков. Нет ничего удивительного, что чувства воспламенялись, — написано в докладе комиссии, — взгляд больной замут-нялся, недвусмысленно свидетельствуя о полном смятении чувств.
Сама пациентка могла не осознавать своего состояния, но оно очевидно для внимательного взгляда медика. Вслед за этим веки больной покрывались испариной, дыхание становилось коротким и прерывистым, грудь вздымалась и опускалась, начинались конвульсии...» Конечно, под
Т4ЯНЫ ГИПНОЗА И/1И ОПЕРАЦИЯ НА СОЗН4НИИ ф
гипнозом дамы не теряли моральной ответственности, но нельзя отрицать неизбежного ощущения привязанности, доверия и благодарности врачу, избавившего ее от тяжелого недуга.
Известный французский психолог П. Жане определил внушенную страсть как «особую форму любви». Если не касаться чисто криминальных ситуаций, то такая «форма любви» в гипнотической практике возникала довольно часто. Почтенный доктор Бехтерев, обладатель заурядной внешности, много раз невольно оказывался в роли Казановы. Признавая «некоторое неудобство для двух сторон», выражавшееся в обоюдном тяготении врача и больной, он все же решился обнародовать стихи, которые получил от излечившейся дамы.
Когда подходите вы к ложу моему,
Супруг духовный мой и мною столь желанный,
И руку властную тихонько я пожму,
Душа наполнится какой-то негой странной,
Внушения таинственную сладость
Узнала с вами я; вы предо мной открыли
Надежды дверь и влили в сердце радость,
И сладостны минуты эти были,
Но прелесть гипнотического брака
Уколом ревности порой омрачена.
Склонив глаза, исполненные мрака,
С досадой думаю, зачем у вас я не одна!
Щ Т4ИНЫ. НИХР4КИ, СЕНСАЦИИ ______________
Один из первых скандалов эротического характера относится к практике Месмера. Слепая музыкантша Мария Парадиз обратила на себя внимание австрийской императрицы, назначившей девушке крупное денежное пособие. Отчаявшись получить помощь у столичных медиков, Мария обратилась к Месмеру.
Магнетизер охотно взялся лечить привлекательную пациентку, объяснив ее слепоту нарушениями нервной системы. Девушка на время осталась в его доме, чем позволила усомниться в своей добродетели. Месмер радостно докладывал об успешном лечении, не зная, что, обретя зрение, его пациентка потеряет право на императорскую пенсию. Зато это хорошо понимали ее родители. Однажды разъяренный отец ворвался в клинику с саблей в руках и решительным требованием вернуть дочь. Однако Мария заявила о желании остаться в доме Месмера навсегда, намекнув на чувства, большие, чем простая благодарность. Последовавшие затем побои привели к ухудшению ее состояния, и девушка вновь ослепла.
Случай с баронессой Гельвиг фон Зедлиц, отраженный в мюнхенской прессе 1894 года, касался гипнотического сеанса у молодого медика. Лишив пациентку воли с помощью внушения, врач, вопреки ее желаниям, вступил с нею в незаконный брак.
