Мемуаристика и эпистолярия

В XIX в. резко увеличивается число мемуаров и происходят изменения в их составе. Мемуары придворной аристократии и служилой дворянской знати в качестве источника как бы отходят на второй план. Растет число и значение мемуаров чиновников (это среднее дворянство и дворянская интеллигенция); появляются и растут количественно мемуары разночинцев. Сформировались целые комплексы мемуаров участников освободительного движения, либерального и оппозиционного, в том числе декабристов, либералов, народников, социал-демократов. Такой состав мемуаров существенно повысил их значение как исторического источника, ибо они освещают гораздо более широкий круг вопросов, чем мемуары XVIII века. Проблемы использования мемуаристики XIX века в качестве исторического источника рассмотрены в работах А.Г. Тарковского: «Русская мемуаристика и историческое сознание XIX века (М., 1997) и «1812 год и русская мемуаристика» (М., 1980). К мемуарам XIX – начала XX в. тематически примыкают воспоминания русских послереволюционных эмигрантов, подготовленные в 1920-1940-е гг. и изданные в России в 1990-2000-е гг.: М.В. Родзянко, П.Н. Милюкова, А.Ф. Керенского, А.И. Деникина, В.М. Чернова, Б.В. Савинкова, жандармского генерала П.Г. Курлова и многих других.

Единой общепринятой классификации воспоминаний нет. Обычно их группируют по социальному и профессиональному положению мемуаристов, по хронологическому и тематическому принципу. Но это часто имеет условный характер.

Частная переписка, как источник, соприкасается, с одной стороны, с публицистикой, с другой – с мемуарами. Но переписка имеет свои специфические черты. В XIX веке она была важнейшим средством общения и получения информации. Многие люди по-прежнему были домоседами, передвигались медленно и редко, а почтовая служба работала неплохо (с 1858 г. ввели марки как знаки почтовой оплаты). Стимулировали переписку и дефицит информации о современной жизни, и цензурный режим.

Письма, как и дневники, субъективны, дают отрывочную информацию, в них много слухов, непроверенных фактов, непонятных современному читателю намеков и полунамеков (нельзя забывать, что письма перлюстрировались). Затрудняет использование писем и французский язык (особенно часто использовавшийся в первой половине и середине XIX в.). Затрудняет отсутствие в большинстве случаев ответных писем.

Исследователю необходимо познакомиться с эпистолярным этикетом т.е. с навыками и формами ведения частной переписки. Особенно строго этикет соблюдался в деловой переписке, и пишущие старались неукоснительно его выполнять. Титулатура адресов и обращений была разработана до тонкостей. Правила титулования соответствовала чинам Табели о рангах. К чиновникам XIV-IХ классов следовало обращаться «Ваше благородие», VIII-VI классов – «Ваше высокоблагородие», V класса – «Ваше высокородие», IV – III классов – «Ваше превосходительство», II-I классов – «Ваше высокопревосходительство». Существовали устойчивые формы подписи письма и проставления даты на нем.

Несмотря на то, что объем переписки был большим, сохранилось далеко не всё. Причина заключалась в том, что в глазах современников письма не являлись текстами для хранения. В 1880-х гг. шли бурные споры по поводу возможности публикации частных писем на страницах периодики, - многие считали это неуместным, нескромным. Тем не менее публикаций писем в XIX – начале ХХ века было довольно много, особенно в так называемых «толстых» и исторических журналах.

К сожалению, сводных источниковедческих работ по эпистолярным текстам нет. Не существует и сводных библиографических указателей.