Год внутреннего покоя
1/1/11. Редчайший случай: начало майянского года совпало с европейским. Но впервые любимый праздник не радует. Чему тут радоваться? Нет любви, на шаг ближе к старости: варикоз, артроз, зубные боли, прогрессирующая дальнозоркость, мужской климакс, страхи, раздражительность. А впереди ещё лет сто жизни такой…
Особенно невыносимо слушать быдло, балакающее на новорусском, и читать сочинения оного. Конечно, на первый (да и на второй) взгляд фраза "Это ваше личное мнение" звучит политкорректнее, чем "Кореш, х-ню порешь!", но, став штампом, она приравнивает личное к ошибочному, а общепризнанное – к истине в последней инстанции. И т.д.
2 – 16 января. Над хатой моей пролетая,
элегию пели дрозды:
– На желтых равнинах Китая
зимой расцветают сады.
Черешни цветут, абрикосы,
все пьют лимонад и вино,
и лазают ночью даосы
к буддийским монашкам в окно.
Закляв сатанизм революций,
в изящном дворце у пруда
живут Лао-цзы и Конфуций –
и это уже навсегда.
Зимой в Лукоморье и розы,
|
|
окрошку и прочий ажур
не верится. Завтра морозы
войною пойдут на Амур,
засыплет метелица-злюка
луга и тропинки мои,
но в доме из белого бука
я буду слагать рубаи –
покуда от грёз не очнутся
терновник, кедрач и инжир…
Со мной Лао-цзы и Конфуций,
Есенин, Руми и Кабир.
10 января. Позвонила Ирина Жжёных: вышел в свет Пушкинский сборник с моим стихотворением.
11 января. Хочешь узнать человека – дай ему власть. Лучше б мне знать Фалина похуже! Пока он был просто коллегой по перу, всё было окэюшки, но стоило Володе почувствовать себя редактором альманаха… Привожу стихотворение, показавшееся ему «антихристОвым»: