Вторая глава. Явление

Существование есть та непосредственность бытия, которою сущность снова сделала себя. Эта непосредственность есть в себе рефлексия сущности в себя. Сущность как существование выступила из своего основания, которое само перешло в существование. Существование есть эта рефлек- 38*

{596}

тированная непосредственность, поскольку оно в самом себе есть абсолютная отрицательность. Оно теперь также и положено как таковая, поскольку оно себя определило как явление.

Явление есть поэтому ближайшим образом сущность в ее существовании; сущность наличествует в нем непосредственно. Что оно есть не непосредственное, а рефлектиро- ванное существование, это обстоятельство составляет момент сущности в нем; или, иными словами, существование, как существенное существование, есть явление.

Нечто есть лишь явление в том смысле, что существование как таковое есть лишь некоторое положенное, а не в-себе-и-для-еебя-сущее. Его существенность в том и состоит, что оно в самом себе обладает отрицательностью рефлексии, природой сущности. Речь идет не о какой-то чуждой, внешней рефлексии, к которой принадлежала бы сущность и которая путем сравнения сущности с существованием объявляла бы последнее явлением; а, как выяснилось, эта существенность существования, заключающаяся в том, что оно есть явление, есть собственная истина существования. Рефлексия, через которую оно таково, принадлежит ему самому.

Но если говорят, что нечто есть только явление, в том смысле, как будто в сравнении) с ним непосредственное существование есть истина, то нужно сказать, что скорее, наоборот, явление есть более высокая истина; ибо оно есть существование, как оно существенно, тогда как непосредственное существование есть еще лишенное сущности явление, так как оно заключает в себе лишь один момент явления, именно, существование как непосредственное, и не имеет еще в себе его (явления) отрицательной рефлексии. Если явление называют лишенным сущности, то о моменте его отрицательности мыслят так, как будто непосредственное есть по сравнению с ним положительное и истинное; но это непосредственное скорее, наоборот, еще не содержит в себе существенной истины. Существование скорее перестает быть лишенным сущности благодаря тому, что оно переходит в явление.

{597}

Сущность сначала светится видимостью в себе самой, в своем простом тождестве; таким образом, она есть абстрактная рефлексия, чистое движение ничто через ничто обратно к самому себе. Сущность является; таким образом, она отныне есть реальная видимость, так как моменты видимости обладают существованием. Явление, как выяснилось, есть вещь как отрицательное опосредствование себя с самим собой; различия, которые содержатся в вещи, суть самостоятельные материи, представляющие собою противоречие, заключающееся в том, что они суть некоторое непосредственное устойчивое наличие, и вместе с тем имеют свое устойчивое наличие лишь в чужой самостоятельности, следовательно, в отрицании собственной самостоятельности, и опять-таки именно поэтому также лишь в отрицании той чужой самостоятельности или, иначе говоря, в отрицании их собственного отрицания. Видимость есть то же самое опосредствование, но ее неустойчивые моменты имеют в явлении вид непосредственной самостоятельности. Напротив, непосредственная самостоятельность, присущая существованию, понижается, с своей стороны, на степень момента.

Явление есть поэтому единство видимости и существования.

Явление теперь определяет себя ближе. Оно есть существенное существование; существенность последнего отличается от него как несущественного, и эти две стороны вступают в соотношение друг с другом. — Оно есть поэтому, во-первых, простое тождество с собой, содержащее в себе вместе с тем разные определения содержания; это тождество с собою — как оно само, так и соотношение входящих в него определений — есть то, что остается равным себе в смене явлений; это — закон явления.

Но, во-вторых, простой в своей разности закон переходит в противоположность; существенное в явлении противопоставляется самому явлению и в противоположность являющемуся миру выступает в-себе-сущий мир.

В-третьих, эта противоположность возвращается в свое основание; в-себе-сущее определено в явлении, и, наоборот, являющееся определено, как вобранное в свое в-себе- бытие; явление становится отношением.

{598}

А. Закон явления 1. Явление есть существующее, опосредствованное своим отрицанием, которое составляет его устойчивое наличие.

Хотя это его отрицание есть некоторое другое самостоятельное, однако последнее столь же существенным образом есть некоторое снятое. Существующее есть поэтому свое возвращение в само себя черев свое отрицание и через отрицание этого своего отрицания; оно, следовательно, обладает существенной самостоятельностью, равно как оно столь же непосредственно есть безоговорочно положенность, имеющая своим устойчивым наличием некоторое основание и некоторое другое. — Следовательно, явление, во-первых, есть существование вместе с его существенностью, положенность вместе с ее основанием; но это основание есть отрицание, и то другое самостоятельное, которое служит основанием первого, ость равным образом лишь некоторая положенность.

Или. иначе говоря, существующее, как являющееся, реф- лектировано в некоторое другое и имеет своим основанием это другое, которое само заключается лишь в том, что оно рефлектировало в другое. Присущая ему существенная самостоятельность, так как она есть возвращение в себя само, есть ввиду отрицательности моментов возвращение ничто черев ничто к себе самому; самостоятельность существующего есть поэтому лишь существенная видимость.

Связь обосновывающих друг друга существующих состоит поэтому в указанном взаимном отрицании, в том, что устойчивое наличие одного есть не устойчивое наличие другого, а его положенность, каковое соотношение положенности единственно только и составляет их устойчивое наличие. Основание имеется так, как оно есть в своей истине, которая именно заключается в том, что оно есть такое первое, которое есть лишь нечто предположенное.

Это составляет отрицательную сторону явления. Но в этом отрицательном опосредствовании непосредственно, содержится положительное тождество существующего с собой. Ибо оно не есть положенность, противостоящая некоторому существенному основанию, или, иначе говоря, оно

{699}

не есть видимость в некотором самостоятельном, а есть положенность, соотносящаяся с некоторой положенностью, или есть видимость лить в некоторой видимости. Оно в этом своем отрицании или в своем другом, которое само есть некоторое снятое, соотносится с самим собой, есть, следовательно, тождественная с собой или положительная существенность. — Это тождественное не есть та непосредственность, которая присуща существованию как таковому и которая есть лишь та несущественная сторона его, по которой оно имеет свое устойчивое наличие в некотором другом. Напротив, оно есть существенное содержание явления, имеющее две стороны: во-первых, форму положенности или внешней непосредственности и, во-вторых, положен- ность как тождественность с собой. По первой стороне это содержание есть некоторое наличное бытие, но как случайное, несущественное, которое по своей непосредственности подвержено переходу, возникновению и прехождению. По второй стороне оно есть простое определение содержания, изъятое из-под власти этой смены явлений, — то, что пребывает в последней.

Помимо того, что это содержание есть вообще простое в преходящем, оно есть также и определенное, внутри себя различное содержание. Оно есть рефлексия в себя явления, отрицательного наличного бытия, в нем, следовательно·, существенным образом содержится определенность. Но явление есть сущая многообразная разность, мечущаяся в несущественном многообразии; напротив, ее рефлектированное содержание есть ее 'многообразие, сведенное к простому различию. А именно, определенное существенное содержание, говоря точнее, не только определено вообще, но как существенное в явлении представляет собою полную определенность, — одно и его другое. В явлении каждое из этих двух имеет свое устойчивое наличие в другом таким образом, что оно вместе с тем есть лишь в его отсутствии устойчивого наличия. Это противоречие снимается, н его рефлексия в себя есть тождество их обоюдного устойчивого наличия, состоящее в том, что положенность одного есть также и положенность другого. Они составляют

{600}

единое устойчивое наличие и вместе с тем выступают как разные, безразличные друг? другу содержания. Таким образом, в существенной стороне явления то отрицательное, которое присуще несущественному содержанию и которое состоит в том, что оно снимает себя, возвратилось в тождество; это содержание есть безразличное устойчивое наличие, которое есть не снятостъ, а скорее устойчивое наличие другого.

Это единство есть закон явления.

2. Закон есть, следовательно, положительное в опосредствовании являющегося. Явление есть ближайшим образом существование как отрицательное опосредствование с собой, так что существующее опосредствовано с собой через свое собственное отсутствие устойчивого наличия, через некоторое другое, и опять-таки через отсутствие устойчивого наличия этого другого. Здесь мы имеем, во- первых, голое свечение и исчезание обоих, несущественное явление, а, во-вторых, также и пребывание или закон; ибо каждое из рассматриваемых двух существует в указанном снятии другого, и их положенность, как их отрицательность, есть вместе с тем тождественная, положительная положенность обоих.

Таким образом, это пребывающее устойчивое наличие, которое явление имеет в законе, во-первых, противоположно той непосредственности бытия, которой обладает существование. Эта непосредственность есть, правда, в себе рефлектированная непосредственность, а именно, возвратившееся в себя основание; но теперь, в явлении, эта простая непосредственность отлична от рефлектированной, тогда как в вещи они только начинали отделяться друг от друга.

Существующая вещь стала в своем разложении этой противоположностью; положительное в ее разложении есть указанное тождество с собой являющегося, как положенного в своей другой положенности. — Во-вторых, эта рефлектированная непосредственность сама определена как положенность по отношению к сущей непосредственности существования. Эта положенность есть теперь существенное и истинно положительное. Немецкое слово «Gesetz» заклю-

{601}

чает в себе также и это определение (Gesetz — закон, gesetztes— положенное, положительное. — Перев.). В этой положенности заключается существенное соотношение обеих сторон различия, содержащихся в законе; они суть разные, непосредственные по отношению друг к другу содержания и суть таковые как рефлексия принадлежащего явлению, исчезающего содержания. Как существенная разность эти разные содержания суть простые, соотносящиеся с собою определения содержания. Но в то же время ни одно из ник не непосредственно само по себе, а каждое из них есть по существу положенность, или, иначе говоря, есть лишь постольку, поскольку есть другое.

В-третьих, явление и закон имеют одно и то же содержание. Закон есть рефлексия явления в тождество с собой; таким образом, явление, как ничтожное непосредственное, противостоит рефлектированному-в-себя, и они различаются между собой по этой форме. Но рефлексия явления, в силу которой это различие имеет бытие, есть также и существенное тождество самого явления и его рефлексии, в чем вообще и состоит природа рефлексии; она есть то, что в положенности тождественно с собой, и оказывается безразличной к указанному различию, которое есть форма или положенность, есть, следовательно, такое содержание, которое непрерывно продолжается из явления в закон, — содержание и закона и явления.

Это содержание составляет тем самым основу явления; закон есть сама эта основа; явление есть то же самое содержание, но оно содержит в себе еще кое-что сверх того, а именно, несущественное содержание своего непосредственного бытия. А именно, также и то определение формы, которым явление как таковое различается от закона, представляет собою некоторое содержание, и притом такое содержание, которое отлично от содержания закона. Ибо существование, как непосредственность вообще, равным образом есть такая себетождественность материи и формы, которая безразлична к своим определениям формы и потому есть содержание; оно есть вещность с ее свойствами и материями.

Однако оно есть то содержание, самостоятельная непосредст-

{602}

венность которого вместе с тем есть лишь отсутствие устойчивого наличия. Но его тождество с собой в этом его отсутствии устойчивого наличия есть другое, существенное содержание. Это тождество, основа явления, составляющая закон, есть его (явления) собственный момент; это та положительная сторона существенности, в силу которой существование есть явление.

Закон находится поэтому не по ту сторону явления, а непосредственно наличен в нем; царство законов есть спокойное отображение существующего или являющегося мира. Но, правильнее сказать, что оба суть единая целостность, и существующий мир сам есть царство законов которое, как простое тождественное, вместе с тем тождественно с собой также и в положенности или в разлагающей самое себя самостоятельности существования. Существование возвращается в закон, как в свое основание; явление заключает в себе и то и другое — простое основание и то разлагающее движение являющейся вселенной, существенностью которого служит основание.

3. Закон есть, следовательно, существенное явление; он есть рефлексия явления в себя в его положенности, тождественное содержание себя и несущественного существования. Во-первых, это тождество закона с его существованием есть пока что только непосредственное, простое тождество, и закон безразличен к своему существованию; явление обладает еще другим содержанием, кроме содержания закона. Первое содержание есть, правда, несущественное содержание и возвращение во второе; но для закона оно есть некое первое, неположенное им; оно поэтому как содержание связано с законом внешним образом. Явление есть некоторое множество дальнейших определений, которые принадлежат «этому» или конкретному и не содержатся в законе, а определены чем-то другим. — Во-вторых, то, что явление содержит в себе разнящегося от закона, определило себя как некоторое положительное или как некоторое другое содержание; но оно по существу есть отрицательное; явлению присущи форма и ее движение как таковые. Царство законов есть спокойное содержание явления; последнее есть

{603}

то же самое содержание, но изображающееся в беспокойной смене и как рефлексия в другое. Явление есть закон как отрицательное, безоговорочно изменяющееся существование, движение перехода в противоположное, снятия себя и возвращения в единство. Эту сторону беспокойной формы или отрицательности закон не содержит в себе; явление есть поэтому по сравнению с законом целокупность, ибо оно содержит в себе закон, но также и еще кое-что, а именно, момент движущей самое себя формы. — Этот недостаток имеется, в-третьих, в законе таким образом, что его содержание есть пока что лишь разное и тем самым безразличное к себе; поэтому тождество его сторон друг с другом есть пока что лишь непосредственное и тем самым внутреннее или, иначе говоря, еще не необходимое тождество.

В законе соединены два определения содержания как существенные (например, в законе движения падающих тел величина пространства и величина времени; пройденные пространства относятся между собой, как квадраты протекших времен); они просто соединены; это соотношение есть пока что лишь непосредственное соотношение. Поэтому оно также пока что есть лишь положенное соотношение, как и вообще в явлении непосредственное получило значение положен- ности. Существенным единством обеих сторон закона была бы их отрицательность, а именно то обстоятельство, что одна сторона содержит в ней же самой свою другую; но это существенное единство еще не выступило в законе. — (Так, например, в понятии пройденного при падении тела пространства не содержится, что ему соответствует время как квадрат. Так как падение есть чувственное движение, то оно есть соотношение времени и пространства; но, во-первых, в самом определении времени,—т. е. как последнее берется согласно представлению о нем, — не содержится, что оно соотносится с пространством, и наоборот; говорят, что можно очень хорошо представлять себе время без пространства и пространство без времени; одно, следовательно, присоединяется внешним образом к другому, каковое внешнее соотношение есть движение. Во-вторых, безразличный характер носит также и дальнейшее определение, каса- 604 учение о сущности ющееся того, в каком количественном отношении находятся друг к другу в движении пространство и время. Закон этого соотношения познается из опыта; постольку он лишь непосредственен; он требует еще доказательства, т. е.

опосредствования для познания, что закон не только имеет место, но и необходим; этого доказательства и его объективной необходимости закон как таковой не содержит в себе.) — Закон есть поэтому лишь положительная существенность явления, а не его отрицательная существенность, по которой определения содержания суть моменты формы, переходят как таковые в свое другое и в себе самих суть вместе с тем не они, а свое другое. Следовательно, в законе положенность одной стороны его есть, правда, положенность другой; но их содержание безразлично к этому соотношению, оно не заключает в самом себе этой положен- ности. Закон есть поэтому, правда, существенная форма, но еще не реальная форма, рефлектированная в свои стороны как содержание.

В. Являющийся и в-себе-сущий мир 1. Существующий мир поднимается спокойно на высоту царства законов; ничтожное содержание его многообразного наличного бытия имеет свое устойчивое наличие в некотором другом; его устойчивое наличие есть поэтому его разложение. Но в этом другом являющееся также и сливается с самим собою; таким образом, явление в своих сменах есть также и некоторое пребывание, и его положенность есть закон. Закон есть это простое тождество явления с собой; он есть поэтому основа, а не основание последнего; ибо он есть не отрицательное единство явления, а как его простое тождество непосредственное (как абстрактное) единство, наряду с которым поэтому имеет место также и другое содержание явления. Содержание есть «это», оно связно внутри себя или, иначе говоря, имеет свою отрицательную рефлексию внутри самого себя. Оно рефлектировано в нечто другое; это другое само есть существование явления;

{606}

являющиеся вещи имеют свои основания и условия в других являющихся вещах.

Но на самом деле закон есть также и другое явления как такового и отрицательная рефлексия последнего как рефлексия в его другое. Содержание явления, отличное от содержания закона, есть такое существующее, которое своим основанием имеет свою отрицательность, или, иначе говоря, которое рефлектировано в свое небытие. Но это другое, которое тоже есть некоторое существующее, есть равным образом такое существующее, рефлектированное в свое небытие; оно есть, следовательно, то же самое, и являющееся на самом деле рефлектировано тут не в другое, а в себя; именно эта рефлексия положенности в себя и есть закон. Но как являющееся, положенность эта по существу рефлектирована в свое небытие, или, иначе говоря, ее тождество само есть по существу также ее отрицательность и ее другое. Рефлексия явления в себя, т. е.

закон, есть, следовательно, также не только тождественная основа явления, а явление имеет в законе свою противоположность, и закон есть его отрицательное единство.

Благодаря этому изменилось определение закона в нем самом. Ближайшим образом он есть лишь некоторое разное содержание и формальная рефлексия положенности в себя, так что положенность одной его стороны есть положенность другой стороны. Но так как он есть также и отрицательная рефлексия в себя, то его стороны относятся друг к другу не только как разные, но и как отрицательно соотносящиеся друг с другом. — Или, иначе говоря, если рассматривать закон только сам по себе, то стороны его содержания суть безразличные друг к другу; но вместе с тем они суть снятые через свое тождество; положенность одной стороны есть положенность другой; стало быть, устойчивое наличие каждой из них есть также и отсутствие устойчивого наличия ее самой. Эта положенность одной из них в другой есть их отрицательное единство, и каждая из них есть не только положенность себя, но также и положенность другой, или, иначе говоря, каждая есть сама это отрицательное единство. То положительное тождество, которое они имеют в за-

{606}

0 СУЩНОСТИ коне как таковом, есть пока что лишь их внутреннее единство, нуждающееся в доказательстве и опосредствовании, потому что это отрицательное единство еще не положено в них. Но так как разные стороны закона теперь определены как такие стороны, которые разны в их отрицательном единстве или, иначе говоря, как такие, из которых каждая содержит свое другое в себе самой и вместе с тем, как нечто самостоятельное, отталкивает от себя это свое инобытие, то тождество закона есть теперь также положенное и реальное тождество.

Таким образом, закон тем самым приобрел также и не- достававший ему момент отрицательной формы своих сторон, момент, который ранее того принадлежал еще к явлению; существование, стало быть, полностью возвратилось в себя и рефлектировало себя в свое абсолютное, в-себе-и- для-себя-сущее инобытие. То, что ранее было законом, поэтому уже больше не есть лишь одна из сторон того целого, другой стороной которого было явление как таковое, но само есть целое. Оно есть существенная тотальность явления, так что оно теперь содержит в себе также и момент несущественности, который раньше принадлежал к явлению, но содержит его, как рефлектированную в-себе- сущую несущественность, т. е. как существенную отрицательность. — Как непосредственное содержание, закон определен вообще, отличается от других законов, и их существует не поддающееся определению множество. Но так как теперь он имеет существенную отрицательность в нем самом, то он уже больше не содержит в себе такого лишь безразличного, случайного определения содержания, а его содержание есть вообще всякая определенность в существенном соотношении, делающем себя тотальностью. Таким образом, рефлектированное в себя явление есть теперь некоторый мир, который возвышается над являющимся, миром, как сущий в себе и для себя.

Царство законов содержит в себе лишь простое, неизменное, но разнообразное содержание существующего мира.

Но так как оно теперь есть тотальная рефлексия последнего, то оно содержит в себе также и момент несуществен-

{607}

нога многообразия существующего мира. Этот момент изменчивости и изменения, как рефлектированный в себя, существенный, есть абсолютная отрицательность или форма вообще как таковая; однако в сущем в себе и для себя мире моменты этой формы обладают реальностью самостоятельного, но рефлектированного существования, равно как и наоборот, эта рефлектированная самостоятельность обладает теперь формой в себе самой, и тем самым ее содержание есть не просто многообразное, а и существенно связное внутри себя.

Этот в-себе-и-для-себя-сущий мир называется также сверхчувственным миром, поскольку существующий мир определяется как чувственный, т. е. как такой, который есть для созерцания, для непосредственного отношения к нему сознания. — Сверхчувственный мир тоже обладает непосредственностью, существованием, но рефлектированным, существенным существованием. Сущность не имеет еще никакого наличного бытия, но она есть, и в более глубоком смысле, чем бытие; вещь есть начало рефлектированного существования; она есть некоторая непосредственность, которая еще не положена как существенная или рефлектированная; она, однако, по правде не есть некоторое сущее непосредственное. Лишь как вещи другого, сверхчувственного мира, вещи впервые положены, во-первых, как истинные существования, и, во-вторых, как истинное по сравнению с сущим; в них признается, что имеется огличное от непосредственного бытия бытие, которое и есть истинное существование. С одной стороны, в этом определении преодолено чувственное представление, приписывающее существование лишь непосредственному бытию, служащему объектом чувства и созерцания; но, с другой стороны, в нем преодолевается также и бессознательная рефлексия, которая, хотя и имеет представление о вещах, силах, внутреннем, и т. д., но не знает, что такие определения суть не чувственные или сущие непосредственности, а рефлектированные существования.

2. В-себе-и-для-себя-сущий мир есть целокупность существования; вне его нет ничего другого. Но так как он в нем самом есть абсолютная отрицательность или форма,

{608}

то' его рефлексия в себя есть отрицательное соотношение с собой. Он содержит в себе противоположность и отталкивает себя внутрь себя как в существенный мир, и внутрь себя же как в (мир инобытия или мир явления. Таким образом, он потому, что он есть целокупность, имеет бытие также и как лишь одна сторона последней и образует в этом определении разнящуюся от мира явлений самостоятельность. Являющийся мир имеет в существенном мире свое отрицательное единство, в котором он идет ко дну и в которое он возвращается, как в свое основание. Далее, существенный мир есть также и полагающее основание являющегося мира; ибо его тождество с собой, содержа в себе абсолютную форму в ее существенности, снимает себя, превращает себя в положенность и как эта положенная непосредственность есть являющийся мир.

Он, далее, есть не только вообще основание являющегося мира, а его определенное основание. Уже как царство законов он есть многообразное и притом существенное содержание являющегося мира, а как содержательное основание он есть определенное основание другого мира, но лишь по этому содержанию; ибо являющийся мир обладал еще более многообразным другим содержанием, чем то царство законов, так как ему был еще своеобразно присущ отрицательный момент. Но так как теперь царство законов содержит в себе также и этот момент, то оно есть целокупность содержания являющегося мира и основание всего его многообразия. Однако существенный мир есть вместе о тем отрицание являющегося мира и, таким образом, противоположный последнему мир. — А именно, в тождестве обоих миров, поскольку один по форме определен, как существенный, а другой, как тот же самый мир, но только положенный и несущественный, восстановилось, лравда, соотношение основания, но оно восстановилось вместе с тем, как соотношение основания, явления, а именно, не как соотношение некоторого тождественного содержания и не как соотношение некоторого просто разного, каков закон, а как тотальное соотношение, или, иными словами, как отрицательное тождество и существенное соотношение

{609}

содержания как противоположного. — Царство законов состоит не только в том, что положенность одного содержания есть положенность некоторого другого, а еще и в том, что это тождество есть по существу, как это выяснилось, также и отрицательное единство; в отрицательном единстве каждая из двух сторон закона есть в ней же самой ее другое содержание; другое поэтому не есть неопределенно некоторое другое вообще, а оно есть ее другое, или, иначе говоря, оно содержит в себе также и определение содержания первой; таким образом, эти две стороны суть противоположные. Так как царство законов имеет теперь в себе этот отрицательный момент и противоположность и тем самым отталкивает себя, как целокупность, от самого себя, раскалывая себя на в-себе-и-для-себя-сущий и являющийся миры, то тождество их обоих есть существенное соотношение противоположения. — Соотношение основания как таковое есть противоположность, пошедшая ко дну в своем противоречии, а существование есть сливающееся с самим собой основание. Но существование становится явлением; основание снято в существовании; оно снова восстановляет себя, как возвращение явления в себя; однако здесь оно вместо с тем выступает как снятое основание, а именно, как соотношение основания противоположных определений; но тождество таковых определений есть по существу становление и переход, а уже не соотношение основания как таковое.

В-себе-и-для-себя-сущйй мир сам есть, следовательно, такой мир, который внутри себя диференцирован в целокупность многообразного содержания; он тождественен с являющимся или положенным миром и постольку есть его основание; но тождественная связь обоих миров определена вместе с тем и как противоположение, потому что форма являющегося мира есть рефлексия в его инобытие, и он, следовательно, в сущем в себе и для себя мире поистине настолько возвратился в себя самого, насколько этот мир ему противоположен. Соотношение поэтому определенно следующее: в-себе-и-для-себя-сущий мир есть изнанка являющегося.

39 Гегель, tomV, Наука логики

{610}

С. Разложение явления В-себе-и-для-себя-сущий мир есть определенное основание являющегося мира и служит им лишь постольку, поскольку он есть в нем самом отрицательный момент и том самым та целокупность определений содержания и их изменений, которая соответствует являющемуся миру, но вместе с тем составляет его полностью противоположную сторону.

Эти два мира относятся, следовательно, друг к другу так, что то, что в являющемся мире положительно, в сущем в себе и для себя мире отрицательно, и, наоборот, то, что в том мире отрицательно, в этом мире положительно.

Северный полюс в являющемся мире есть в себе и для себя южный полюс и наоборот; положительное электричество есть в себе отрицательное и т. д. То, что в являющемся наличном бытии есть моральное зло, несчастье и т. д., есть в себе и для себя добро и счастье*.

На самом же деле как раз в этой противоположности обоих миров исчезло их различие, и то, что должно было быть в-себе-и-для-себя-сущим миром, само есть являющийся мир, а последний, наоборот, есть в нем самом существенный мир. — Являющимся мир ближайшим образом определен как рефлексия в инобытие, так что его определения и существования имеют свое основание и устойчивое наличие в некотором другом; но так как это другое равным образом есть такое же рефлектированное в некоторое другое, то они соотносятся в ном лишь с некоторым снимающим себя другим и, стало быть, с собой самим; являющийся мир тем самым есть в нем самом равный самому себе закон. — Наоборот, сущий в себе и для себя мир есть ближайшим образом тождественное с собой содержание, изъятое из-под власти инобытия и изменения; но так как это содержание есть полная рефлексия являющегося мира в себя самого, или, иначе говоря, так как его разность есть рефлектированное в себя и абсолютное различие, то оно [это свободное от инобытия содержание] заключает в себе отрица- * Ср. «Phanomenologie des Geistes», стр. 121 и сл. (83).

{611}

тельный момент и соотношение с собой как с инобытием; оно становится вследствие этого противоположным себе самому, переворачивающим себя наизнанку, лишенным существенности содержанием. Далее, это содержание в-себе- и-для-себя-сущего мира тем самым получило также и форму непосредственного существования. Ибо в-себе-и-для-себя- сущий мир есть ближайшим образом основание являющегося мира; но так как он имеет противоположение в нем же самом, то он есть вместе с тем снятое основание и непосредственной существование.

Являющийся и существенный миры суть поэтому каждый в нем самом целокупность тождественной с собой рефлексии и рефлексии «в другое, или, иначе говоря, в-себе- и-для-себя-бытия и явления. Они оба суть самостоятельные целые существования; один должен был быть лишь рефлектированным, а другой — непосредственным существованием; но каждый непрерывно продолжается, в его другом и есть поэтому в себе самом тождество обоих этих моментов. Имеется, стало быть, эта целокупность, отталкивающая себя от себя самой и становящаяся двумя целокупностями, из которых одна есть рефлектированная целокупность, а другая — непосредственная. Оба мира суть прежде всего самостоятельные, но они таковы лишь как целокупности, и таковы постольку, поскольку каждый существенным образом содержит в себе момент другого. Различенная самостоятельность каждого из этих миров, того, который определен как непосредственный, и того, который определен как рефлектированный, положена поэтому теперь так, что каждый есть лишь существенное соотношение с другим и имеет свою самостоятельность в этом единстве обоих.

Исходным пунктом послужил закон явления; он есть тождество некоторого разного содержания с некоторым другим содержанием, так что положенность одного есть поло- женность другого. Закону присуще пока что то отличительное свойство, что тождество его сторон есть еще лишь некоторое внутреннее тождество, и эти стороны еще не имеют тождества в них самих. Тем самым это тождество, с одной стороны, не реализовано, содержание закона имеет бытие не как тож- 39*

{612}

дественное, а как безразличное, разное содержание; с другой стороны, оно тем самым лишь в себе определено таким образом, что положенноеть одного есть положенность другого; этого в нем еще нет налицо. Теперь же закон реализован; его внутреннее тождество есть вместе с тем налично-сущее тождество, и, наоборот, содержание закона возведено в идеальность; ибо оно есть в нем самом снятое, рефлектирован- ное в себя содержание, так как каждая сторона содержит в себе свою другую сторону и тем самым поистине тождественна и с ней, и с собой.

Таким образом, закон есть существенное отношение.

Истина несущественного мира есть ближайшим образом некоторый для него другой, сущий в себе и для себя мир; но последний есть целостность, так как он есть и он сам,»и тот первый мир; таким образом, оба суть непосредственные существования и тем самым рефлексии в свое инобытие, равно как именно потому также и истинно рефлектированные в себя. Слово «мир» означает вообще бесформенную целокупность многообразного; этот мир и как существенный и как являющийся пошел ко дну, так как многообразие перестало быть просто разным; таким образом, он, хотя и остался еще целокупностью или вселенной, но как существенное отношение. В явлении возникли две целокупности содержания; они ближайшим образом определены как безразличные друг к другу самостоятельности, и каждая из них в (ней же самой имеет форму, но не по отношению друг к другу; однако эта форма оказалась также и их соотношением, и существенное отношение есть завершение единства их формы.