Зигзаг Малфоя

Следующие несколько недель Гарри прожил в «Норе», не выходя за пределы сада. Целыми дня­ми играли в квиддич двое на двое (Гарри и Герми­она против Рона и Джинни; Гермиона играла ужас­но, а Джинни — хорошо, так что в целом силы урав­нивались), а по вечерам Гарри объедался тройными порциями всяческих вкусностей, которые готовила для него миссис Уизли.

Это были бы мирные, счастливые каникулы, если бы в «Ежедневном пророке» не появлялись чуть ли не каждый день сообщения о загадочных несчаст­ных случаях, о пропавших без вести, а то и погиб­ших волшебниках. Иногда Билл и мистер Уизли при­носили новости еще раньше, чем они появлялись в газете. К большому огорчению миссис Уизли, шест­надцатый день рождения Гарри был омрачен злове­щими рассказами Римуса Люпина, пришедшего на праздник изможденным и посуровевшим, с сединой в каштановых волосах; одежда у него была еще бо­лее рваная и заплатанная, чем обычно.

— Было еще два-три случая нападения демен-торов, — сообщил он, пока миссис Уизли отрезала для него большой кусок именинного торта. — Игоря Каркарова нашли мертвым в какой-то хибарке дале­ко на севере. Над ней была оставлена Черная Метка. Честно говоря, меня удивляет, что он еще год про­жил после того, как сбежал от Пожирателей смерти; Регулус, брат Сириуса, продержался всего несколь­ко дней, если я правильно помню.

— Да-да, — сказала миссис Уизли, нахмурившись, — может быть, лучше поговорим о чем-нибудь дру...

— Слыхал про Флориана Фортескью, Римус? спросил Билл, которому Флер усердно подливала вина. — Того, что содержал...

— Кафе-мороженое в Косом переулке? — пере­бил Гарри, чувствуя неприятную пустоту внутри. — Он меня бесплатно угощал мороженым. Что с ним случилось?

— Его уволокли, судя по тому, в каком виде было заведение.

— Почему? — спросил Рон.

Миссис Уизли предостерегающе взглянула на Билла.

— Кто знает? Должно быть, чем-то их разозлил. Хороший он был человек, Флориан.

— Кстати о Косом переулке, — заметил мистер Уизли. — Похоже, лавка Олливандера тоже того.

— Который делал волшебные палочки? — испу­ганно спросила Джинни.

— Он самый. Магазин стоит пустой. Никаких сле­дов борьбы. Никто не знает, сам он ушел или его похитили.

— А волшебные палочки? Как же теперь без них?

— Придется обращаться к другим изготовите­лям, — ответил Люпин. — Но Олливандер был луч­шим, и, если он перешел на другую сторону, для нас это не очень хорошо.

Назавтра после этого мрачноватого дня рожде­ния прибыли письма из Хогвартса со списками учеб­ной литературы. Гарри в письме ждал сюрприз: его назначили капитаном команды по квиддичу.

— Теперь у тебя равный статус со старостами! — радостно воскликнула Гермиона. — Ты сможешь поль­зоваться нашей ванной комнатой и так далее!

— Ого, я помню, у Чарли был такой, — сказал Рон, восхищенно рассматривая капитанский значок — Гарри, это классно, ты теперь мой капитан... Если, конечно, примешь меня снова в команду, ха-ха!

— Что ж, видимо, больше уже нельзя тянуть с по­ходом в Косой переулок, — вздохнула миссис Уиз­ли, просматривая список учебников Рона. — Отпра­вимся в субботу, если только папу опять не вызовут на службу. Без него я с места не сдвинусь.

— Мам, ну ты что, серьезно думаешь, что Сама-Знаешь-Кто прячется за книжными полками у «Флориш и Блоттс»? — захихикал Рон.

— А Фортескью и Олливандер, по-твоему, прос­то решили взять отпуск? — немедленно вспыхнула миссис Уизли. — Если правила безопасности кажут­ся тебе смешными, можешь остаться дома, я сама тебе все куплю!

— Нет, я пойду с вами, хочется посмотреть мага­зин Фреда и Джорджа! — поспешно отозвался Рон.

— В таком случае, придержите язык, молодой че­ловек, пока я не решила, что вы еще не доросли, чтоб идти с нами! — отрезала миссис Уизли, схватила свои любимые часы, на которых все девять стрелок по-прежнему показывали смертельную опасность, и кое-как установила их на стопке только что высти­ранных полотенец. — И между прочим, к возвраще­нию в Хогвартс это тоже относится!

Рон недоверчиво оглянулся на Гарри. Его мама тем временем подхватила в охапку бельевую кор­зину вместе с угрожающе покачивающимися часа­ми и в гневе вылетела из комнаты.

— Фу-ты, уже и пошутить нельзя...

Но следующие несколько дней Рон был очень ос­торожен и не позволял себе шуточек по поводу Во­лан-де-Морта. Настало утро субботы, миссис Уизли больше не накидывалась на своих детей, хотя за за­втраком держалась очень напряженно. Билл, кото­рый должен был остаться дома с Флер (к большой радости Гермионы и Джинни), протянул Гарри че­рез стол туго набитый мешочек с деньгами.

— А мне? — сразу же потребовал Рон, широко раскрыв глаза.

— Балда, это же его собственные, — усмехнулся Билл. — Я их взял для тебя из сейфа, Гарри, а то сейчас у посетителей часов пять уходит на то, чтобы получить свое золото. Гоблины из соображений безопасности завинтили все гайки. Два дня назад у Арки Филпот-та во время проверки на честность зонд застрял в... В общем, поверь мне, так будет намного проще.

— Спасибо, Билл, — сказал Гарри, пряча золото в карман.

— Он всьегда такой заботливый, — восхищенно промурлыкала Флер, поглаживая Билла по носу.

Джинни за спиной у Флер сделала вид, будто ее стошнило прямо в тарелку с кашей. Гарри поперх­нулся кукурузными хлопьями, и Рону пришлось по­хлопать его по спине.

День выдался пасмурный. Когда они вышли из дома, натягивая плащи, во дворе их дожидалась спец­машина из Министерства — Гарри однажды уже ез­дил на такой.

— Здорово, что папе снова их дают, — одобрил Рон, удобно развалившись на сиденье.

Машина мягко тронулась с места и покатила прочь от «Норы». Билл и Флер махали вслед из кухонного окна. Рон, Гарри, Гермиона и Джинни с комфортом разместились на широком заднем сиденье.

— Ты там не особо привыкай, это только из-за Гарри, — предупредил мистер Уизли через плечо.

Они с миссис Уизли сидели впереди, рядом с ми­нистерским шофером; переднее сиденье услужливо растянулось, превратившись в некое подобие двух­местного диванчика. — Его теперь охраняют по вы­сшему разряду. И в «Дырявом котле» нас тоже встре­тит усиленная охрана.

Гарри промолчал; его совсем не привлекала пер­спектива ходить по магазинам в сопровождении ба­тальона мракоборцев. Мантия-невидимка припрятана у него в сумке, и если этого достаточно для Дамбл­дора, должно быть достаточно и для Министерства, хотя, если подумать, вряд ли в Министерстве знают о его мантии.

— Приехали, — на удивление скоро объявил шо­фер, раскрыв рот в первый раз за время поездки, и остановил машину на Чаринг-Кросс-роуд, у входа в «Дырявый котел». — Я вас тут подожду Когда при­мерно вернетесь?

— Часа через два, я думаю, — сказал мистер Уиз­ли. — А, прекрасно, он уже здесь!

Гарри вслед за мистером Уизли выглянул в окно, и сердце у него радостно забилось. Возле кабачка его не поджидал отряд мракоборцев, зато там вид­нелась громадная бородатая фигура Рубеуса Хагрида, хогвартского лесничего, в длинной бобровой шубе, расплывшегося в улыбке при виде Гарри и совер­шенно не замечающего изумленных взглядов про­ходящих мимо маглов.

— Гарри! — прогудел он и сгреб Гарри в сокру­шительные объятия, едва тот вылез из машины. — Клювокрыл... то есть я хотел сказать Махаон... Видел бы ты его, Гарри, он так радуется, что снова может полетать на свободе...

— Я рад, что ему хорошо, — ответил Гарри, улы­баясь до ушей и потирая ребра. — Мы и не знали, что «охрана» — это ты!

— Точно, совсем как в старые добрые времена, а? Понимаешь, министерские хотели прислать толпу мракоборцев, но Дамблдор сказал, что меня одно­го хватит, — гордо сообщил Хагрид, выпятив грудь и зацепив большими пальцами за карманы. — Ну, пошли, что ли. Молли, Артур — после вас!

Впервые на памяти Гарри в «Дырявом котле» было пусто. Только Том, морщинистый и беззубый хозя­ин кабачка, оставался на своем посту. Он с надеждой поднял взгляд, когда они вошли, но не успел сказать и слова, как Хагрид с важным видом произнес:

— Нам только пройти, Том, ты же понимаешь — хогвартское дело.

Том уныло кивнул и снова стал протирать стака­ны. Гарри, Гермиона и четверо Уизли прошли через черный ход в холодный тесный дворик, где стояли мусорные баки. Хагрид поднял свой розовый зон­тик и постучал по строго определенному кирпичу в стене. Тут же перед ними открылся проем в виде арки, за которой виднелась извилистая, мощенная булыжником улочка. Пройдя сквозь арку, все оста­новились и осмотрелись.

Косой переулок изменился. Пестрые сверкаю­щие витрины с выставленными в них книгами за­клинаний, котлами и ингредиентами для волшеб­ных зелий были наглухо заклеены плакатами Ми­нистерства магии. На большей части этих мрачных темно-фиолетовых плакатов были размещены дви­жущиеся черно-белые фотографии известных По­жирателей смерти, скрывающихся от поимки. С вит­рины ближайшей аптеки кривила губы в презри­тельной усмешке Беллатриса Лестрейндж Несколько окон были заколочены досками, в том числе вит­рина кафе-мороженого Флориана Фортескью. Зато по всей улице, как грибы после дождя, высыпали обшарпанного вида лотки и палатки. У ближайше­го лотка возле входа в книжный магазин «Флориш и Блоттс» к полосатому тенту был приколот кусок картона с надписью:

Высокоэффективные амулеты против оборотней, дементоров и инферналов

Тощенький волшебник бренчал связками сереб­ряных подвесок на цепочках, зазывая прохожих.

— Не желаете амулетик для девочки, сударыня? - окликнулон проходившую мимо миссис Уизли и мас-ляно улыбнулся Джинни. — Защитить ее прелестную шейку!

— Был бы я сейчас на дежурстве... — проворчал мистер Уизли, сердито глядя на продавца амуле­тов.

— Да, милый, только не надо сейчас никого арес­товывать, мы очень спешим, — сказала миссис Уиз­ли, озабоченно просматривая список. — Наверное, для начала следует зайти к мадам Малкин, Гермионе нужна новая парадная мантия, а Рону школьная фор­ма едва достает до щиколоток, и тебе, Гарри, тоже, верно, понадобится новая школьная мантия, ты так вырос... Идемте, все!

— Молли, какой смысл всем тащиться к мадам Малкин? — возразил мистер Уизли. — Пусть они трое идут с Хагридом, а мы пока пойдем во «Фло­риш и Блоттс», купим на всех учебники.

— Ну, не знаю, — нерешительно ответила миссис Уизли. Ей явно хотелось побыстрее закончить по­купки, но не хватало духу выпустить из-под надзора часть своего стада. — Хагрид, как ты думаешь?

— Не переживай, Молли, со мной не пропадут! — успокоил ее Хагрид, беззаботно махнув ручищей размером с крышку от мусорного бака. Миссис Уиз­ли смотрела с сомнением, но все-таки согласилась разделить силы; сама она вместе с мужем и Джинни поспешила в книжный магазин «Флориш и Блоттс», а Гарри, Рон, Гермиона и Хагрид отправились к ма­дам Малкин.

Гарри заметил, что у многих прохожих был такой же затравленный, встревоженный вид, как и у миссис Уизли. Люди больше не останавливались поболтать друг с другом, держались тесными группами, тороп­ливо делали покупки, не отвлекаясь от своей задачи, и явно старались не ходить по одному.

— Наверное, все вместе мы туда не влезем, — ска­зал Хагрид, остановившись у входа в заведение ма­дам Малкин и нагибаясь, чтобы заглянуть в окно. — Я лучше посторожу снаружи, идет?

Так что Гарри, Рон и Гермиона вошли в лавку втро­ем. На первый взгляд помещение казалось пустым, но не успела дверь за ними закрыться, как из-за стой­ки с парадными мантиями в синих и зеленых блес­тках донесся знакомый голос:

— Уже не ребенок, если ты случайно не замети­ла, мама. Я прекрасно могу сам купить все, что мне нужно.

Кто-то прищелкнул языком, и Гарри узнал голос мадам Малкин:

— Ну что ты, милый, твоя мама совершенно пра­ва, сейчас никому не стоит ходить в одиночку, и дело тут вовсе не в возрасте...

— Куда булавками тычете! Поосторожней, пожа­луйста!

Из-за стойки показался мальчик-подросток с бледным лицом, заостренным подбородком и свет­лыми, почти белыми волосами, одетый в красивую темно-зеленую мантию, у которой подол и рукава были подколоты булавками. Он подошел к зерка­лу и стал себя рассматривать; прошло с полмину­ты, пока он заметил отражение Гарри, Рона и Гер-мионы у себя за плечом. Его светло-серые глаза со­щурились.

— Если тебя удивляет, мама, что это за вонь, так сюда только что вошла грязнокровка, — произнес Драко Малфой.

— Ну-ка, что за выражения у меня в магазине? — воскликнула мадам Малкин, выбегая из-за вешалки с сантиметром и волшебной палочкой в руках. — И попрошу не размахивать здесь волшебными па­лочками! — прибавила она, взглянув в сторону две­ри, так как Гарри и Рон уже выхватили свои палоч­ки и нацелили их на Малфоя.

Гермиона, стоявшая чуть позади, зашептала:

— Не надо, не связывайтесь, честное слово, не стоит он того...

— Ага, как будто вы посмеете колдовать, когда не в школе, — издевался Малфой. — Кто это тебе глаз подбил, Грейнджер? Я хочу послать ему цветы!

— Довольно! — резко одернула его мадам Мал­кин, оглядываясь в поисках поддержки. — Мадам... прошу вас...

Из-за вешалки неспешной походкой вышла Нар­цисса Малфой.

— Уберите это немедленно! — холодно прика­зала она Гарри и Рону. — Если вы еще раз нападете на моего сына, я добьюсь, чтобы этот поступок стал последним в вашей жизни.

— Да ну? — сказал Гарри, отступая на шаг и гля­дя прямо в ухоженное надменное лицо, несмотря на бледность так похожее на лицо ее сестры. Гар­ри был теперь с ней одного роста. — А что вы сде­лаете — натравите на нас своих дружков, Пожира­телей смерти?

Мадам Малкин взвизгнула и схватилась за сердце:

— Как можно говорить такие вещи... рискован­ные обвинения... Да уберите, пожалуйста, волшеб­ные палочки!

Но Гарри не опустил палочку. Нарцисса Малфой гадко улыбнулась:

— Я вижу, будучи любимчиком Дамблдора, ты во­ображаешь, что тебе все нипочем, Гарри Поттер. Но Дамблдор не всегда будет рядом, чтобы защитить тебя.

Гарри с насмешкой огляделся по сторонам.

— Ой, смотрите, его здесь нет! Чего же вы ждете, пользуйтесь случаем! Может, для вас подберут двух­местную камеру в Азкабане, будете сидеть вместе со своим бездарным мужем!

Малфой сделал движение, как будто хотел кинуть­ся на Гарри, но споткнулся, наступив на подол слиш­ком длинной мантии. Рон громко захохотал.

— Не смей так разговаривать с моей мамой, Пот­тер! — прорычал Малфой.

— Ничего страшного, Драко. — Нарцисса удержа­ла сына, положив ему на плечо руку с тонкими бе­лыми пальцами. — Я думаю, Поттер встретится со своим обожаемым Сириусом раньше, чем я с Люциусом.

Гарри отвел назад волшебную палочку.

— Гарри, не надо! — взмолилась Гермиона, по­виснув у него на руке. — Опомнись... тебе нельзя... у тебя будут такие неприятности...

Мадам Малкин, потоптавшись на месте, решила сделать вид, будто ничего не происходит — видимо, надеясь, что тогда ничего и не произойдет. Она на­клонилась к Малфою, все еще злобно сверкавшему глазами в сторону Гарри.

— По-моему, левый рукав нужно еще немножеч­ко укоротить, милый, дай-ка я сейчас...

— Ай! — заорал Малфой и вырвал руку. — Смот­ри, куда булавки втыкаешь, женщина! Мама, я, пожа­луй, не возьму эти тряпки...

Он стащил мантию через голову и швырнул на пол к ногам мадам Малкин.

— Ты прав, Драко, — сказала Нарцисса, презри­тельно взглянув на Гермиону. — Когда я вижу, какое отребье здесь обслуживают... Пойдем лучше к «Твил-фитту и Таттингу».

С этими словами парочка гордо покинула ма­газин. Малфой по дороге к выходу постарался как можно сильнее задеть Рона плечом.

— Ну и ну! — воскликнула мадам Малкин, подняв с пола мантию и проводя над нею волшебной палоч­кой на манер пылесоса, чтобы счистить пыль.

Она что-то расстроенно бормотала все время, пока примеряла новые мантии Рону и Гарри, чуть было не продала Гермионе мужскую парадную ман­тию вместо женской и в конце концов выпроводила их из магазина с поклонами, явно радуясь, что нако­нец избавилась от сомнительных посетителей.

— Все купили? — бодро спросил Хагрид, когда они снова оказались рядом с ним.

— Вроде все, — ответил Гарри. — Ты видел Мал-фоев?

— Видел, — равнодушно ответил Хагрид. — Да ты не беспокойся, Гарри, не станут же они затевать бе­зобразия на виду у всего Косого переулка.

Гарри, Рон и Гермиона переглянулись, но не ус­пели они развеять иллюзии Хагрида, как появились мистер и миссис Уизли, а с ними Джинни, все с тя­желыми пачками книг в руках.

— Все в порядке? — спросила миссис Уизли. — Купили мантии? Очень хорошо, по дороге к Фре­ду и Джорджу можно будет еще заглянуть в аптеку и к Илопсу... Не отходите в сторону, держитесь по­ближе друг к другу.

Гарри и Рон не стали покупать никаких ингре­диентов в аптеке, поскольку им больше не полага­лось изучать зельеварение, зато оба купили по боль­шой коробке совиного корма для Букли и Сычика в Совариуме Илопса. Затем двинулись дальше в поис­ках магазина «Всевозможные волшебные вредилки», принадлежавшего Фреду и Джорджу причем миссис Уизли каждые две минуты поглядывала на часы.

— Времени у нас не так уж много, — говорила миссис Уизли. — Только заглянем, и сразу к маши­не. Должно быть, уже почти пришли. Дом девяносто два... девяносто четыре...

— Вот это да! — воскликнул Рон, остановившись как вкопанный.

Среди тусклых, залепленных министерскими пла­катами витрин соседних магазинов лавочка Фреда и Джорджа била по глазам, словно фейерверк. Слу­чайные прохожие долго еще оглядывались на их витрину, а кое-кто даже останавливался, словно за­чарованный, не в силах отвести от нее глаз. Витри­на слева от входа сверкала невероятным разнооб­разием товаров, которые подскакивали, вертелись, светились, прыгали и пищали. Даже больно было смотреть на эту пестроту. Витрину справа целиком закрывал гигантский плакат, темно-фиолетовый, как и плакаты от Министерства, но на нем пылали ги­гантские ярко-желтые буквы:

Почему так всех волнует Тот-Кого-Нелъзя-Называтъ?

Лучше пусть народ волнует Тот-Кто-Умеет-В-Кишках-Застреватъ!

Он хитер, он шустер! От него с давних пор

У всей страны запор!

Гарри засмеялся. Рядом с ним послышался при­глушенный стон. Он оглянулся и увидел, что мис­сис Уизли, онемев, не сводит глаз с плаката. Губы у нее шевелились, беззвучно повторяя: «Он хитер, он шустер».

— Их же убьют в собственных постелях! — про­шептала она.

— Не убьют! — заверил Рон, хохоча, как и Гар­ри. — Вот это блеск!

Они с Гарри первыми вошли в магазин, который был битком набит покупателями. Гарри не сразу смог пробиться к полкам. Он стал озираться по сторо­нам, рассматривать ящики и коробки, наваленные до потолка. Среди них были и Забастовочные за­втраки, разработанные близнецами в их последний, так и не законченный учебный год в Хогвартсе. Гар­ри заметил, что самым большим спросом пользова­лись Кровопролитные конфеты — на полке осталась только одна помятая коробка. Стояли целые контей­неры шуточных волшебных палочек — самые деше­вые при взмахе просто превращались в резиновых цыплят или в пару боксерских трусов, а самые до­рогие модели колотили незадачливого пользовате­ля по голове и по загривку. Лежали в коробках усо­вершенствованные перья для письма: самозаправля­ющиеся перья, перья с автоответчиком и перья со встроенной проверкой орфографии. В толпе наме­тился просвет, и Гарри протолкался к прилавку, где несколько восхищенных десятилеток разглядывали крошечного деревянного человечка, который мед­ленно поднимался по ступенькам к маленькой, но совсем как настоящей виселице. Все это было уста­новлено на коробке с надписью: «Висельник много­разового использования. Если ты пишешь с ошиб­ками, он закачается в петле!»

— «Патентованные чары — грезы наяву»...

Гермиона протиснулась к застекленному шкафчи­ку у самого прилавка и принялась зачитывать вслух инструкцию на обратной стороне коробки, крыш­ка которой была украшена цветным изображением молодого красавца и девушки, приготовившейся ли­шиться чувств; оба персонажа находились на палу­бе пиратского корабля.

— «Одно простое заклинание, и вы погружае­тесь в высококачественную, сверхреалистическую грезу наяву продолжительностью тридцать минут, что позволяет удобно уместить ее в стандартный школьный урок практически незаметно для сторон­них наблюдателей (возможные побочные эффеты — отсутствующее выражение лица и незначитель­ное слюнотечение). Не продается лицам до шест­надцати». Знаешь что, — сказала Гермиона, оглянув­шись на Гарри, — на самом деле это потрясающий уровень магии!

— Ну, Гермиона, за это можешь получить один на­бор бесплатно, — раздался голос у них за спиной.

Перед ними, сияя улыбкой, появился Фред, оде­тый в пурпурную мантию, чудовищно сочетавшую­ся с ярко-рыжими волосами.

— Как жизнь, Гарри? — Они пожали друг другу руки. — А что это у тебя с глазом, Гермиона?

— Ваш драчливый телескоп, — ответила она пе­чально.

— Тьфу ты, я и забыл про них, — сказал Фред. — Вот, держи.

Он вытащил из кармана тюбик и протянул ей. Гермиона осторожно отвинтила крышечку и выда­вила чуть-чуть жирной желтой пасты.

— Намажь, и все, через час синяк сойдет, — сказал Фред. — Нам пришлось отыскать приличное средс­тво от синяков, мы ведь почти всю продукцию ис­пытываем на себе.

Гермиона явно нервничала.

— Она точно безопасная?

— Конечно, — успокоил ее Фред. — Пошли, Гар­ри, устроим тебе экскурсию.

Гарри оставил Гермиону смазывать синяк и по­шел за Фредом в глубь магазина. Там он увидел стел­лаж, где были выставлены карточные фокусы и фо­кусы с веревочкой.

— Это у маглов вместо волшебства! — весело по­яснил Фред, указывая на фокусы. — Для чудиков вро­де нашего папы, которые с ума сходят по разным магловским штучкам. Доходу от них немного, но спрос довольно устойчивый, удачная новинка... А вот и Джордж

Второй близнец с жаром пожал руку Гарри.

— Осматриваешь достопримечательности? По­шли в другой зал, Гарри, там мы делаем действитель­но большие деньги. Эй, ты, еще что-нибудь сунешь в карман, заплатишь не только галеонами! — гроз­но прибавил он, обращаясь к маленькому мальчи­ку, который поспешно выдернул руку из контейне­ра с надписью: «Съедобные Черные Метки — всяко­го стошнит!»

Джордж отвел в сторону занавеску рядом с ма-гловскими фокусами, и перед Гарри открылась другая комната, потемнее и попросторнее. Упаковки товаров на полках здесь были более сдержанных тонов.

— Мы только недавно начали выпускать более серьезные товары, — сообщил Фред. — Забавно это получилось...

— Ты не поверишь, как много народу, даже сре­ди министерских работников, не умеют выполнить приличные Щитовые чары, — сказал Джордж — Они, правда, у тебя не учились, Гарри!

— Это точно... Ну вот, мы решили, что будет ве­село пустить в продажу Шляпы-щиты. Ну, типа, подначишь своего приятеля навести на тебя пор­чу, когда на тебе такая шляпа, и любуйся, какая у него будет физиономия после того, как его закля­тие от тебя отскочит. И вдруг — хоп! Министер­ство заказывает пятьсот штук наших шляп для сво­их сотрудников! И до сих пор мы получаем мас­совые заказы.

— Так мы теперь расширяем ассортимент. Вы­пускаем Плащи-щиты, Перчатки-щиты...— Ясное дело, от непростительных заклятий они не шибко помогут, но от мелких и средних закли­наний, разной там порчи и сглаза...

— А потом мы решили вообще углубиться в об­ласть защиты от Темных искусств, это же просто денежная жила! — азартно подхватил Джордж. — Классная штука! Вот, посмотри, Порошок мгновен­ной тьмы, импортируем из Перу. Очень удобно, если нужно срочно от кого-нибудь удрать.

— А наши Отвлекающие обманки прямо-таки уле­тают с полок, гляди. — Фред показал на ряды причуд­ливых черных предметов, напоминающих по форме автомобильный клаксон. Они и в самом деле толка­лись, пытаясь спрыгнуть с полки и спрятаться. — Не­заметно бросаешь на землю такую штуковину, она отбегает в сторонку и там издает громкие звуки — отличное отвлекающее средство в случае чего.

— Удобно, — восхитился Гарри.

— Держи, — сказал Джордж, поймав парочку об­манок, и бросил их Гарри.

За занавеску заглянула молодая волшебница с ко­ротко остриженными белокурыми волосами, она тоже была одета в форменную пурпурную мантию.

— Там покупатель ищет шуточный котел, мистер Уизли и мистер Уизли, — сообщила волшебница.

Гарри было очень непривычно слышать, как Фре­да и Джорджа называют «мистерами Уизли», но они реагировали, будто так и надо.

— Спасибо, Верити, иду, — быстро отозвался Джордж. — Гарри, ты себе выбирай что захочешь, ладно? За счет заведения.

— Я так не могу! — начал было возражать Гарри. Он уже вытащил мешочек с деньгами, чтобы рас­платиться за Отвлекающие обманки.

— В этом магазине с тебя денег не возьмут, — твердо заявил Фред, отводя руку Гарри с золотом.

— Но...

— Ты дал нам начальный капитал, и мы это пом­ним, — строго сказал Джордж. — Бери что хочешь, только не забывай рекламировать нашу лавочку, если кто спросит, откуда это у тебя.

Джордж ушел за занавеску обслуживать покупате­лей, а Фред повел Гарри в основной зал, где Герми­она и Джинни все еще разглядывали коробки с Па­тентованными грезами.

— Девчонки, вы еще не видали нашу спецпродук­цию «Чудо-ведьма»? — осведомился Фред. — Прошу за мной, дамы...

У окна они увидели целую выставку ядовито-розо­вых флакончиков, вокруг которых, возбужденно хи­хикая, собралась стайка девочек Гермиона и Джин­ни опасливо попятились.

— Прошу, прошу! — гордо произнес Фред. — Толь­ко у нас — лучший выбор любовных напитков!

Джинни скептически изогнула бровь:

— А они действуют?

— Само собой! Продолжительность до двадцати четырех часов, срок действия зависит от веса маль­чика...

— И степени привлекательности девочки, — закончил Джордж, неожиданно появляясь рядом с ними. — Но своей сестре мы их продавать не бу­дем, — прибавил он, внезапно посуровев. — У нее, говорят, и без того штук пять поклонников.

— Не слушай Рона, он все врет, — хладнокров­но ответила Джинни и, наклонившись над прилав­ком, сняла с полки маленькую розовую баночку.

А это что?

— Гарантированный десятисекундный прыщевыводитель, — сказал Фред. — Отлично действует так­же на волдыри и угри, но ты не отвлекайся от темы. Правда или нет, что ты сейчас встречаешься с пар­нем по имени Дин Томас?

— Да, встречаюсь. И когда мы с ним виделись в прошлый раз, он определенно был один, а не пя­теро. Ой, а это кто такие?

Джинни показала на клетку, по дну которой с то­неньким писком перекатывались розовые и лило­вые пушистые шарики.

— Карликовые пушистики, — ответил Джордж. — Это просто миниатюрные клубочки пуха, у нас их с руками отрывают, прямо не успеваем разводить. А что у тебя с Майклом Корнером?

— Я его бросила, он был жуткий зануда. — Джин­ни просунула палец между прутьями клетки, и карли­ковые пушистики мигом столпились вокруг него. — До чего же миленькие!

— Да, они лапочки, — снисходительно согласил­ся Фред. — Но не слишком ли ты торопишься, ме­няешь парней, как перчатки?

Джинни повернулась к брату, уперев руки в бока. Ее грозное выражение вдруг так напомнило мис­сис Уизли, что Гарри даже удивился, как это Фред не струсил.

— Тебя это не касается! А ты, будь добр, — сер­дито прибавила она, обращаясь к Рону, который только что возник за плечом Джорджа, нагружен­ный покупками, — не рассказывай братцам сказ­ки обо мне!

Фред пересчитал коробки у Рона в руках.

— Три галеона, девять сиклей и один кнат. Давай раскошеливайся!

— Я же твой брат!

— А это наши товары. Три галеона, девять сиклей. Кнат, так и быть, скостим.

— Но у меня нет трех галеонов девяти сиклей!

— Тогда клади все обратно и смотри разложи по местам, где что былр!

Рон уронил несколько коробок, выругался и сде­лал неприличный жест в адрес Фреда, но, к несчас­тью, его заметила подошедшая как раз в этот мо­мент миссис Уизли.

— Еще раз увижу такое, заколдую тебе руку, что­бы вообще не мог разжать кулак, — резко прикрик­нула она.

— Мам, можно мне взять карликового пушисти­ка? — подскочила к ней Джинни.

— Кого-кого? — настороженно переспросила мис­сис Уизли.

— Посмотри, какие хорошенькие...

Миссис Уизли пошла смотреть карликовых пу­шистиков, и перед Гарри, Роном и Гермионой на мгновение открылся ничем не заслоненный вид из окна. По улице шагал Драко Малфой — один, без матери. Проходя мимо «Всевозможных волшебных вредилок», он оглянулся через плечо. В следующую секунду он дошел до края окна и скрылся из виду.

— Интересно, куда подевалась его мамочка? — протянул Гарри, нахмурившись.

— Похоже, он от нее удрал, — сказал Рон.

— С чего бы это? — удивилась Гермиона.

Гарри промолчал, он напряженно думал. Нарцис­са Малфой так просто не выпустила бы драгоцен­ного сыночка из поля зрения. Малфою нужно было очень постараться, чтобы ускользнуть из ее когтей. У Гарри, который хорошо знал Малфоя и терпеть его не мог, не было ни малейшего сомнения, что все это неспроста.

Он огляделся по сторонам. Миссис Уизли и Джин­ни склонились над карликовыми пушистиками. Мис­тер Уизли с восторгом рассматривал колоду крап­леных магловских игральных карт. Фред и Джордж были заняты с покупателями. По ту сторону стекла Хагрид стоял к ним спиной, озирая улицу.

— Давайте сюда, быстро! — скомандовал Гарри, вытаскивая из сумки мантию-невидимку.

— Ох, ну я не знаю, Гарри... — Гермиона неуве­ренно оглянулась на миссис Уизли.

— Давай! — сказал Рон.

Поколебавшись еще секунду, Гермиона нырну­ла под мантию к Гарри и Рону. Никто не заметил, как они исчезли, все были слишком увлечены изде­лиями Фреда и Джорджа. Гарри, Рон и Гермиона по­скорее протиснулись к выходу, но, когда они выско­чили на улицу, Малфоя уже не было видно, словно у него тоже была мантия-невидимка.

— Он шел в ту сторону, — как можно тише про­шептал Гарри, чтобы не услышал Хагрид, что-то на-певавышй себе под нос. — За ним!

Они припустили по улице, глядя то направо, то налево, заглядывая в окна и двери магазинов, пока Гермиона не показала вперед:

— Вон он, кажется! Поворачивает за угол!

— Как же, как же, — прошептал Рон.

Малфой, оглядевшись по сторонам, юркнул в Лют-ный переулок

— Скорее, а то уйдет, — прошипел Гарри, уско­ряя шаг.

— У нас ноги видно! — встревожилась Гермиона.

Мантия хлопала у них вокруг щиколоток, пря­таться под ней втроем в последнее время стало на­много труднее.

— Плевать, — нетерпеливо отмахнулся Гарри. — Скорей!

Но Лютный переулок, отведенный под магазины Темных искусств, казался совершенно пустым. Друзья заглядывали во все окна, но в лавках не было вид­но покупателей. Гарри подумал, что в эти опасные и подозрительные времена никому не хочется вы­давать себя, покупая предметы, связанные с Темны­ми искусствами, — во всяком случае прилюдно.

Гермиона больно ущипнула его за руку.

-Ай!

— Ш-ш! Смотри! Вот куда он зашел! — шепнула она на ухо Гарри.

Они поравнялись с единственным из здешних ма­газинчиков, где Гарри однажды побывал. Это была лавка «Горбин и Бэрк», предлагавшая широкий ас­сортимент весьма зловещих предметов. Там, среди витрин с черепами и старинными бутылями, спиной к окну стоял Драко Малфой. Его наполовину засло­нял тот самый здоровенный черный шкаф, в кото­ром когда-то Гарри прятался от Малфоя с его папоч­кой. Малфой оживленно размахивал руками — види­мо, что-то с увлечением говорил. Напротив Малфоя стоял владелец лавки, мистер Горбин, сутулый чело­вечек с маслянистыми волосами. У него было стран­ное выражение лица — недовольное и в то же вре­мя испуганное.

— Вот бы услышать, о чем они говорят! — ска­зала Гермиона.

— Это можно! — взволнованно зашептал Рон. — Погодите-ка... Фу, черт!

Он выронил еще несколько коробок, которые так и остались у него в руках, и кое-как открыл са­мую большую.

— Смотрите — Удлинители ушей!

— Фантастика! — сказала Гермиона, глядя, как Рон разматывает длинные шнуры телесного цвета и под­совывает их под дверь. — Ой, хоть бы на дверь не было наложено Заклятие недосягаемости...

— Нет, там чисто! — радостно сообщил Рон. — Слушайте!

Все трое склонились над концами шнуров, из ко­торых отчетливо раздался голос Малфоя, как будто включили радио.

— Вы знаете, как починить эту вещь?

— Возможно, — сказал Горбин. По его голосу ясно чувствовалось, что он не хочет брать на себя никаких обязательств. — Но для этого мне нужно

ее осмотреть. Почему бы вам не доставить ее сюда, в магазин?

— Не могу, — ответил Малфой. — Вещь долж­на оставаться на месте. Вы мне только скажите, что надо делать.

Гарри увидел, как Горбин нервно облизал губы.

— Заочно я могу сказать одно: работа эта труд­ная, может быть даже невыполнимая. Я ничего не могу гарантировать.

— Не можете? — переспросил Малфой, и Гарри, не глядя, по одному его тону понял, что он презри­тельно кривит губы. — Может быть, вот это придаст вам уверенности.

Он шагнул к Горбину и совсем скрылся за шка­фом. Гарри, Рон и Гермиона переступили вбок, чтобы не терять его из виду но смогли разглядеть только Горбина. Вид у него был насмерть перепуганный.

— Скажешь хоть кому-нибудь, — произнес Мал­фой, — будешь жестоко наказан. Знаешь Фенрира Сивого? Он старый друг нашей семьи, будет захо­дить к тебе время от времени, проверять, занима­ешься ли ты этой проблемой.

— Нет никакой необходимости...

— Это мне решать! — отрезал Малфой. — Ну, я по­шел. И не забудь, береги вот это, мне потом пона­добится.

— Может быть, вы хотели бы забрать прямо сей­час?

— Нет, конечно, дурак, как я эту штуку потащу? Держи у себя, только не продавай никому.

— Ни в коем случае... сэр.

Горбин поклонился так же низко, как когда-то на глазах Гарри кланялся Люциусу Малфою.

— Никому ни слова, Горбин, в том числе и моей матери, ясно?

— Разумеется, разумеется, — забормотал Горбин, снова кланяясь.

Громко звякнул дверной колокольчик, и Малфой вышел из лавки, очень довольный собой. Он прошел так близко от Гарри, Рона и Гермионы, что мантия затрепетала, хлопая их по коленям. В магазинчике Горбин словно застыл на месте, его льстивая улыбка испарилась, вид у него был встревоженный.

— И что все это значило? — шепотом спросил Рон, сматывая Удлинители ушей.

— Не знаю, — ответил Гарри, напряженно раз­мышляя. — Он хочет что-то починить... И что-то еще просил для него придержать... Вы не видели, на что он показывал, когда сказал «вот это»?

— Нет, он был за шкафом...

— Стойте здесь, мальчики, — прошептала Гер­миона.

— А ты куда?

Но Гермиона уже выскользнула из-под мантии. Она погляделась в стеклянную витрину, поправила волосы и вошла в лавку. Снова звякнул колоколь­чик. Рон торопливо подсунул под дверь Удлините­ли ушей, один шнур протянул Гарри.

— Здравствуйте, ужасная погода сегодня, прав­да? — весело сказала Гермиона хозяину.

Горбин не ответил, только подозрительно по­косился на нее. Жизнерадостно напевая, Гермиона прошлась перед выставленными в витринах пред­метами.

— Это ожерелье продается? — спросила она, оста­новившись у застекленного прилавка.

— Если у вас найдется полторы тысячи галео­нов, — холодно ответил Горбин.

— Ой, нет... Это для меня дороговато. — Гермио­на пошла дальше. — А этот... м-м... очаровательный череп?

— Шестнадцать галеонов.

— Значит, он продается? Вы его не... держите для кого-нибудь?

Горбин прищурился, внимательно глядя на нее. У Гарри появилось крайне неприятное ощущение, что владелец лавки отлично понимает, чего доби­вается Гермиона. По-видимому, Гермиона тоже по­няла, что прокололась. Она вдруг решила пойти на­пролом.

— Видите ли, м-м... тот мальчик, который толь­ко что здесь был, Драко Малфой, он мой друг, я хо­тела купить ему подарок ко дню рождения, но если он уже что-то здесь заказал, я, конечно, не хочу по­дарить ему такую же вещь... ну, и вот...

По мнению Гарри, история была не ахти, и Гор­бин, видимо, думал так же.

— Прочь! — свирепо произнес он. — Вон от­сюда!

Гермиона не стала дожидаться повторного при­глашения и выскочила за дверь. Горбин шел за ней по пятам. Когда колокольчик прозвенел в очередной раз, Горбин захлопнул за Гермионой дверь и пове­сил на нее табличку «Закрыто».

— Что делать... — Рон набросил на Гермиону ман­тию-невидимку. — Попробовать стоило, но ты уж очень неприкрыто...

— Прекрасно, в следующий раз ты мне покажешь, как это делается, мастер маскировки! — огрызну­лась она.

Рон и Гермиона препирались всю обратную до­рогу к «Всевозможным волшебным вредилкам». Там им пришлось умолкнуть, чтобы незаметно пробрать­ся мимо встревоженных миссис Уизли и Хагрида — их отсутствие явно заметили. Оказавшись в магази­не, Гарри сорвал с себя и друзей мантию-невидим­ку, затолкал ее в сумку, и все трое принялись уверять миссис Уизли, набросившуюся на них с упреками, будто они все это время пробыли в задней комна­те — она, наверное, просто плохо искала.

Глава 7 КЛУБ СЛИЗНЕЙ

Большую часть оставшейся от каникул недели Гарри провел в раздумьях о том, что могло означать поведение Малфоя в Лютном переулке. Особенно его настораживало самодовольное выражение лица Малфоя, когда тот выходил из лавки. Так обрадовать Малфоя могла только какая-нибудь гадость. Но к не­которой досаде Гарри выяснилось, что Рон и Гермиона, в отличие от него, не слишком интересуются деятельностью Малфоя; во всяком случае, через не­сколько дней им надоело это обсуждать.

— Да, Гарри, я уже говорила: я согласна, что это довольно подозрительно, — с легким нетерпением сказала Гермиона. Она сидела на подоконнике в ком­нате Фреда и Джорджа, поставив ноги на одну из картонных коробок, и очень неохотно оторвалась от новенького учебника «Расширенный курс пере­вода древних рун». — Но мы же решили, что тут мо­жет быть много самых разных объяснений.

— Может, у него сломалась Рука Славы, — рассе­янно сказал Рон, пытаясь распрямить погнутые пру­тики в хвосте своей метлы. — Помнишь, у него была такая высохшая рука?

— А почему он сказал: «Не забудь, береги вот это»? — в сотый раз спросил Гарри. — Такое впечат­ление, что второй из пары испортившихся предме­тов был у Горбина, а Малфою были нужны оба.

— Ты так считаешь? — пробормотал Рон, соскре­бая грязь с рукоятки метлы.

— Ага, считаю, — подтвердил Гарри. Поскольку Рон и Гермиона не откликнулись, он добавил: — Отец Малфоя сидит в Азкабане. Думаете, Малфою не хо­чется отомстить?

Рон поднял голову и заморгал.

— Малфою, отомстить? Да что он может?

— Я же о том и говорю. Не знаю я, что он мо­жет! — вышел из себя Гарри. — Но он что-то заду­мал, и я считаю, что к этому нужно отнестись серь­езно. У него отец — Пожиратель смерти, и...

Гарри замолчал, неподвижным взглядом уставив­шись в окно за спиной у Гермионы и раскрыв рот. Его поразила совершенно неожиданная мысль.

— Гарри? — встревожилась Гермиона. — Что слу­чилось?

— У тебя что, шрам опять заболел? — испуган­но спросил Рон.

— Он сам — Пожиратель смерти, — медленно проговорил Гарри. — Он стал Пожирателем смер­ти вместо своего отца!

Наступила пауза, а потом Рон покатился со смеху:

— Малфой? Ему всего шестнадцать лет, Гарри! Ты думаешь, Сам-Знаешь-Кто принял бы Малфоя в свои ряды?

— Это очень маловероятно, Гарри, — сказала Гермиона с осуждением в голосе. — С чего ты это взял?

— Помните, у мадам Малкин... Она к нему не при­тронулась, только хотела закатать повыше рукав, а он завопил и отдернул руку. Левую. У него там клей­мо — Черная Метка.

Рон и Гермиона переглянулись.

— Ну... — протянул Рон, явно не убежденный.

— Я думаю, он просто хотел поскорее уйти отту­да, Гарри, — сказала Гермиона.

— Он что-то такое показал Горбину, а мы не ви­дели, что это было, — упрямо стоял на своем Гар­ри. — И Горбин страшно испугался. Это была Мет­ка, я знаю. Он показал Горбину, с кем тот имеет дело. После этого Горбин стал принимать его всерьез, вы сами видели!

Рон и Гермиона снова переглянулись.

— Как-то я не уверена, Гарри...

— Нет, по-моему, вряд ли Сам-Знаешь-Кто при­нял бы к себе Малфоя...

Раздраженный, но по-прежнему уверенный в сво­ей правоте, Гарри сгреб в охапку кучу грязных ман­тий для квиддича и вышел из комнаты; миссис Уиз­ли постоянно уговаривала всех не тянуть со стиркой и упаковкой до последней минуты. На площадке Гар­ри столкнулся с Джинни, которая возвращалась к себе в комнату со стопкой свежевыстиранной одежды.

— Я бы на твоем месте не ходила сейчас на кух­ню, — предупредила она. — Там разливается Флегма.

— Постараюсь не поскользнуться, — улыбнул­ся Гарри.

И точно, когда он вошел на кухню, оказалось, что Флер сидит за кухонным столом и увлеченно рас­писывает планы своей свадьбы с Биллом, а миссис Уизли мрачно надзирает за тем, как чистится сама собой целая гора брюссельской капусты.

— Мы с Биллом уже почти решили, чтобы были только две подружки невесты. Джинни и Габ'гиэль очень мило будут смот'геться вместе. Я думаю одеть их в бледно-золотое... Розовый будет ужасен п'ги цве­те волос Джинни...

— Ах, Гарри! — громко сказала миссис Уизли, вклинившись в монолог Флер. — Вот хорошо, я как раз хотела тебе рассказать, как будет завтра орга­низована ваша поездка в Хогвартс. Нам опять дадут машины из Министерства, а на вокзале нас встре­тят мракоборцы...

— Тонкс тоже будет? — спросил Гарри, отдавая миссис Уизли свои спортивные мантии.

— Нет, не думаю. Кажется, Артур говорил, что она дежурит где-то в другом месте.

— Она совсем запустила себя, эта Тонкс, — задум­чиво пробормотала Флер, разглядывая свое ослепи­тельное отражение на обратной стороне чайной ло­жечки. — Я считаю, это большая ошибка...

— Да-да, спасибо, — ядовито отозвалась миссис Уизли, снова перебив Флер на полуслове. — Ты уж поторопись, Гарри. Постарайтесь, если можно, упа­ковать чемоданы сегодня к вечеру, чтобы не было этой вечной суматохи в последнюю минуту.

И действительно, отъезд на следующее утро про­шел непривычно гладко. Когда министерские маши­ны подкатили к крыльцу, все уже было готово: че­моданы сложены, Гермионин кот Живоглот надеж­но заперт в дорожную корзинку, Букля, Сычик Рона и Арнольд, новенький лиловый пушистик Джинни, рассажены по клеткам.

— О'ревуар, 'Арри, — сказала Флер грудным го­лосом и расцеловала его на прощание.

Рон тоже сунулся вперед, глядя на нее с надеж­дой, но Джинни подставила ногу, и Рон шмякнулся носом в пыль у ног Флер. Весь красный, разъярен­ный и перепачканный, он, не попрощавшись, по­скорее забрался в машину.

На вокзале Кингс-Кросс их не ждал сияющий от радости Хагрид. Вместо этого двое угрюмых боро­датых мракоборцев в темных магловских костюмах шагнули навстречу, как только машины останови­лись, и, молча пристроившись с боков, отконвои­ровали всю компанию в здание вокзала.

— Скорее, скорее через барьер, — торопила мис­сис Уизли, которую суровая деловитость мракобор­цев заметно выбила из колеи. — Пусть Гарри идет вперед, а с ним...

Она вопросительно посмотрела на одного из мра­коборцев. Тот коротко кивнул, крепко взял Гарри за руку выше локтя и подтолкнул к барьеру между плат­формами девять и десять.

— Спасибо, я и сам дойду, — разозлился Гарри и вырвал руку.

Он толкнул багажную тележку прямо на сплош­ной барьер, не оглядываясь на своего безмолвного провожатого. Секунду спустя он стоял на платформе девять и три четверти, где уже разводил пары ярко-алый «Хогвартс-экспресс».

Еще через несколько секунд рядом с ним очути­лись Гермиона и четверо Уизли. Не дожидаясь разре­шения своего сурового мракоборца, Гарри двинулся вперед по платформе, высматривая свободное купе и махнув рукой Рону и Гермионе, чтобы шли за ним.

— Мы не можем, Гарри, — смущенно сказала Гер­миона. — Нам с Роном надо в вагон старост, а по­том мы должны какое-то время следить за поряд­ком в коридорах.

— Ах да, я забыл, — буркнул Гарри.

— Давайте-ка быстрее по вагонам, до отхода по­езда осталось всего несколько минут, — сказала мис­сис Уизли, взглянув на часы. — Счастливого тебе учебного года, Рон...

— Мистер Уизли, можно вас на минуточку? — спросил Гарри под действием внезапного порыва.

— Конечно.

Мистер Уизли слегка удивился, но вслед за Гар­ри отошел на несколько шагов, туда, где их не было слышно остальным.

Гарри еще раньше все обдумал и пришел к заклю­чению, что, если уж кому-то рассказывать о своих догадках, самый подходящий человек — мистер Уиз­ли; во-первых, он работает в Министерстве и, зна­чит, лучше кого-нибудь другого сможет организо­вать дальнейшее расследование, а во-вторых, от него меньше риска услышать гневную отповедь.

Гарри видел, что миссис Уизли и суровый мракоборец бросают на них издали подозрительные взгляды.

— Когда мы были в Косом переулке, — начал Гар­ри, но мистер Уизли, сделав гримасу, его перебил.

— Неужели я сейчас услышу правду о том, куда вы девались с Гермионой и Роном, когда якобы на­ходились в задней комнате магазинчика Фреда и Джорджа?

— Откуда вы...

— Гарри, помилуй, ты разговариваешь с челове­ком, который вырастил Фреда и Джорджа!

— Э-э... Ну, да, мы не были в задней комнате.

— Очень хорошо. Поведай же мне самое худшее.

— Понимаете, мы следили за Драко Малфоем. Мы спрятались под моей мантией-невидимкой.

— У вас была для этого какая-то конкретная при­чина или просто вам так захотелось?

— Мне показалось, что Малфой что-то задумал, — объяснил Гарри, не обращая внимания на полуна­смешливый, полунетерпеливый вид мистера Уиз­ли. — Он удрал от своей матушки, и я хотел знать, зачем ему это понадобилось.

— Да, конечно, — вздохнул мистер Уизли. — И как, узнал?

— Он пошел в «Горбин и Бэрк», — сказал Гарри, — и стал там запугивать этого типа, Горбина. Требовал, чтобы тот помог ему что-то починить. И еще он хо­тел, чтобы Горбин сберег для него какую-то вещь. Было похоже, что эта вещь вроде той, которую нуж­но починить. Как будто это пара. И еще... — Гарри набрал побольше воздуху. — Еще одно. Мы видели,

Малфой так и взвился, когда мадам Малкин хотела дотронуться до его левой руки. Я думаю, у него там Черная Метка. Я думаю, он стал Пожирателем смер­ти вместо своего отца.

Мистер Уизли заметно растерялся. Помолчав не­много, он сказал:

— Гарри, я сомневаюсь, чтобы Сам-Знаешь-Кто позволил шестнадцатилетнему мальчику...

— А разве кто-нибудь на самом деле знает, что может и чего не может сделать Сами-Знаете-Кто? — рассердился Гарри. — Мистер Уизли, простите меня, но разве это не стоит расследовать? Если Малфой хочет что-то починить и для этого ему приходится угрожать и запугивать Горбина, так, наверное, это какая-нибудь Темная или опасная вещь, правда?

— Сказать по правде, Гарри, я в этом сомнева­юсь, — медленно проговорил мистер Уизли. — Ви­дишь ли, после ареста Люциуса Малфоя мы тща­тельно обыскали его дом и забрали все, что могло быть опасным.

— Наверное, вы что-нибудь пропустили, — упря­мо сказал Гарри.

— Что ж, возможно, — произнес мистер Уизли, но Гарри видел, что мистер Уизли просто не хочет с ним спорить.

Позади них раздался свисток; почти все уже сели в поезд, двери в вагонах закрывались.

— Поторопись, — сказал мистер Уизли, а миссис Уизли закричала:

— Быстрее, Гарри!

Он бросился к вагону, мистер и миссис Уизли помогли ему втащить чемодан.

— Скоро увидимся, ты приедешь к нам на Рождес­тво, милый, мы уже договорились с Дамблдором! — крикнула миссис Уизли в окно, когда Гарри захлоп­нул за собой дверцу и поезд тронулся с места. — Ты уж, пожалуйста, береги себя, и...

Поезд начал набирать скорость.

—...и веди себя хорошо, и...

Она уже бежала трусцой по перрону.

—...не нарывайся на неприятности!

Гарри махал рукой, пока мистер и миссис Уиз­ли не скрылись за поворотом. Тогда он обернулся посмотреть, куда делись остальные. Рон и Гермиона, видимо, сидели в спецвагоне вместе с другими ста­ростами, зато Джинни болтала с подружками чуть дальше по коридору. Гарри направился в ту сторо­ну, волоча за собой чемодан.

На него беззастенчиво таращились. Ученики, си­девшие в купе, мимо которых он проходил, прижи­мались носами к стеклам, чтобы рассмотреть его по­лучше. Он ожидал, что в этом учебном году придет­ся терпеть повышенный интерес к себе, после всех этих слухов об «Избранном», печатавшихся в «Еже­дневном пророке», но ощущение было неприятное — как будто стоишь в ослепительно ярком свете про­жекторов. Он тронул Джинни за плечо:

— Пойдем поищем свободное купе?

— Не могу, Гарри, я обещала встретиться с Дином, — весело ответила Джинни. — Позже уви­димся!

— Ладно, — сказал Гарри.

Ему почему-то было досадно смотреть, как она уходит, взметнув длинными рыжими волосами. За лето он так привык постоянно видеть ее рядом — совсем забыл, что в школе она очень мало общает­ся с ним, Роном и Гермионой. Гарри моргнул и огля­нулся: его окружила толпа восхищенных девочек.

— Привет, Гарри! — послышался за спиной зна­комый голос.

— Невилл! — обрадовался Гарри и бросился, как к избавлению, к круглолицему мальчику, который проталкивался к нему навстречу.

— Здравствуй, Гарри, — сказала идущая за Невил-лом девочка с длинными волосами и большими за­туманенными глазами.

— Полумна, привет, как дела?

— Очень хорошо, спасибо, — сказала Полумна.

Она прижимала к груди журнал. Огромные бук­вы на обложке оповещали о том, что внутри журна­ла можно найти пару бесплатных спектрально-аст­ральных очков.

— Я смотрю, «Придира» процветает? — спросил Гарри с некоторой нежностью к журналу, который в прошлом году напечатал его эксклюзивное ин­тервью.

— О да, тиражи растут, — ответила довольная По­лумна.

— Найдем себе места, — предложил Гарри, и все трое отправились дальше по вагонам, битком на­битым учениками, молча смотревшими на них во все глаза.

Наконец они отыскали свободное купе, и Гарри поскорее бросился туда.

— Заодно и на нас смотрят, — сказал Невилл, указывая на себя и Полумну, — потому что мы с тобой!

— На вас смотрят, потому что вы тоже были в Ми­нистерстве, — возразил Гарри, забрасывая свой чемо­дан в багажную сетку. — Ты, наверное, читал, наше при­ключение так расписали в «Ежедневном пророке»...

— Да, я думал, бабушка рассердится, — ответил Невилл, — а она, наоборот, обрадовалась. Сказала, что я наконец становлюсь похожим на папу. Она мне купила новую волшебную палочку, вот, по­смотри!

Он вытащил палочку и показал ее Гарри.

— Вишневое дерево и волос единорога, — со­общил он гордо. — Мы думаем, что это одна из по­следних палочек, которые продал Олливандер, — он исчез на следующий день... Ай, вернись сейчас же, Тревор!

Невилл полез под сиденье в погоне за своей жабой, в очередной раз попытавшейся вырваться на свободу.

— У нас в этом году будут занятия ОД, Гарри? — спросила Полумна, вынимая из журнала пару очков психоделической расцветки.

— Вроде незачем, ведь мы теперь избавились от Амбридж, — сказал Гарри, усаживаясь.

Невилл вылез из-под сиденья, по дороге стукнув­шись головой. Вид у него был разочарованный.

— А мне нравилось в ОД! Я столькому у тебя на­учился!

— Мне тоже нравилось, — невозмутимо произ­несла Полумна. — Как будто все мы были друзья.

Полумна часто говорила такое, после чего всем становилось неловко. Гарри внутренне поежился от смущения и жалости. Но он не успел ничего отве­тить — за дверью купе послышалась какая-то воз­ня, несколько девочек с четвертого курса хихикали и перешептывались, заглядывая в стекло.

— Спроси его!

— Нет, ты спроси!

— Я пойду!

Самая смелая из девочек, с темными глазами, вы­ступающим подбородком и длинными черными во­лосами, открыла дверь и вошла.

— Привет, Гарри, я Ромильда. Ромильда Вейн, — сказала она громко и уверенно. — Хочешь, перехо­ди в наше купе. Совсем необязательно тебе сидеть с этими, — прибавила она театральным шепотом, указывая на заднюю часть Невилла, которая сно­ва торчала из-под сиденья, где он все еще пытал­ся нашарить Тревора, и на Полумну успевшую на­деть очки, которые делали ее похожей на очумев­шую разноцветную сову.

— Это мои друзья, — холодно сказал Гарри.

— О! — воскликнула девочка, страшно удивив­шись. — Ну ладно.

Она удалилась, плотно закрыв за собой дверь.

— Люди считают, что у тебя должны быть кру­тые друзья, не такие, как мы, — сказала Полумна, снова продемонстрировав свою убийственную чест­ность.

— Вы и сами крутые, — коротко ответил Гарри. — Их-то небось не было тогда в Министерстве. Они не сражались рядом со мной.

— Это ты очень мило сказал, — просияла Полум­на, поправила сползающие с носа спектрально-аст­ральные очки и углубилась в чтение «Придиры».

— Ну, мы тоже не сражались с ним лицом к лицу, — сказал Невилл, выбираясь из-под сиденья с волоса­ми, полными пыли и какого-то пуха. В руках у него сидел Тревор с выражением покорности судьбе. — Ты один сразился с ним. Послушал бы ты, как о тебе говорит моя бабушка. «У этого Гарри Поттера боль­ше характера, чем во всем их Министерстве магии!» Она бы все отдала, только бы ты был ее внуком...

Гарри смущенно засмеялся и поскорее заговорил о результатах СОВ. Пока Невилл перечислял свои оценки и гадал, позволят ли ему заниматься транс­фигурацией на уровне ЖАБА, если он получил все­го только «удовлетворительно», Гарри, почти не слу­шая, смотрел на него.

Детство Невилла, так же как и детство Гарри, сло­мал Волан-де-Морт, но Невилл не подозревал, как близок он был к тому, чтобы поменяться судьбой с Гарри. Пророчество могло относиться к любому из них, но Волан-де-Морт по каким-то неведомым причинам решил, что речь идет о Гарри.

Если бы Волан-де-Морт выбрал Невилла, сейчас Невилл сидел бы напротив Гарри со шрамом в форме молнии и с грузом пророчества на плечах... Или не сидел бы? Отдала бы мама Невилла жизнь за своего сына, как отдала ее Лили за жизнь Гарри? Конечно, отдала бы... Но что, если бы она оказалась не в силах заслонить своего сына от Волан-де-Морта? Что, тог­да вообще не было бы никакого Избранного? Пус­тое сиденье там, где сейчас Невилл, и Гарри без вся­ких шрамов провожала бы на вокзал родная мама, а не мама Рона?

— Что с тобой, Гарри? Тебе нехорошо? — спро­сил Невилл.

Гарри вздрогнул:

— Извини... Я просто...

— Мозгошмыга словил? — сочувственно осведо­милась Полумна, глядя на Гарри сквозь свои громад­ные радужные очки.

— Я... чего?

— Мозгошмыг. Они невидимые, летают в воздухе, забираются через ухо в голову и вызывают размяг­чение мозга, — объяснила Полумна. — Я сразу по­чувствовала, что один такой здесь носится.

Она принялась хлопать в ладоши, как будто ло­вила невидимую глазу моль. Гарри с Невиллом пере­глянулись и поскорее заговорили о квиддиче.

Погода за окнами поезда была такая же неровная, как и все лето. То они ехали через промозглый ту­ман, то выскакивали на бледный, но ясный солнеч­ный свет. Во время одного из таких просветов, ког­да солнце стояло почти прямо над головой, в купе наконец появились Рон и Гермиона.

— Скорее бы тележка с едой приехала, помираю с голоду! — воскликнул Рон, плюхнувшись на сиде­нье рядом с Гарри и потирая живот. — Привет, Не­вилл, привет, Полумна. Знаешь что? — прибавил он, обернувшись к Гарри. — Малфой не дежурит с дру­гими старостами. Засел у себя в купе со слизерин-цами, мы видели по дороге.

Гарри, заинтересовавшись, выпрямился на си­денье. Непохоже на Малфоя — упускать такую воз­можность продемонстрировать свою власть старо­сты, которой он вовсю злоупотреблял в прошлом учебном году.

— Что он сделал, когда увидел тебя?

— То же, что всегда, — ответил Рон равнодушно, изобразив неприличный жест. — Как-то на него не­похоже, правда? Ну, то есть не это, — он повторил жест, — а почему он не ходит по вагонам и не пу­гает первокурсников?

— Не знаю, — сказал Гарри, но голова у него за­работала с бешеной скоростью. Похоже, у Малфоя на уме нечто поважнее, чем запугивание младших учеников.

— Может, ему больше нравилось состоять в Ин­спекционной дружине, — предположила Гермио­на. — Может, после этого быть старостой кажется ему пресным.

— Не думаю, — сказал Гарри. — Я думаю, он... Но не успел Гарри развить свою мысль, как дверь

купе снова отворилась и показалась запыхавшаяся третьекурсница.

— Мне велели передать это Невиллу Долгопупсу и Гарри Поттеру — пролепетала она, запинаясь, и густо покраснела, встретившись взглядом с Гарри. В руках у нее были два пергаментных свитка, пере­вязанных фиолетовыми ленточками.

Гарри и Невилл в недоумении взяли по свитку, и девочка, спотыкаясь, выбралась из купе.

— Что это? — спросил Рон, глядя, как Гарри раз­ворачивает свиток.

— Приглашение, — сказал Гарри.

Гарри!

Я буду очень рад, если Вы разделите со мной обед в купе «Ц».

Искренне Ваш, профессор Г. Э. Ф. Слизнорт.

— Кто это — профессор Слизнорт? — спросил Невилл, озадаченно глядя на свое приглашение.

— Новый преподаватель, — ответил Гарри. — Ну что, наверное, придется пойти?

— А я-то зачем ему понадобился? — с тревогой спросил Невилл, как будто ожидал наказания.

— Понятия не имею, — ответил Гарри, хотя это была не совсем правда; впрочем, у Гарри не было до­казательств, что его догадка верна. — Послушай, — прибавил он в порыве вдохновения, — давай наки­нем мантию-невидимку, тогда можно будет по доро­ге посмотреть, чем там занимается Малфой.

Впрочем, из этой затеи ничего не вышло. Кори­доры были забиты народом, поджидавшим тележку с едой, в мантии-невидимке там никак нельзя было пробраться. Гарри с сожалением снова затолкал ман­тию в сумку, думая о том, как приятно быть неви­димым — по крайней мере никто не таращится на тебя, раскрыв рот; кажется, на него теперь глазели даже больше, чем когда он в прошлый раз шел по коридору. То и дело кто-нибудь высовывался из купе, чтобы насмотреться вволю. Единственным исклю­чением оказалась Чжоу Чанг — она, наоборот, мет­нулась к себе в купе, едва завидев Гарри. Проходя мимо, он увидел через окошко, что она увлеченно о чем-то разговаривает со своей подружкой Мари­эттой, у которой толстый слой косметики не впол­не скрывал своеобразно расположенные прыщи, до сих пор красовавшиеся на лице. Злорадно улыбаясь про себя, Гарри двинулся дальше.

Добравшись до купе «Ц», Гарри с Невиллом сра­зу увидели, что не только они одни приглашены к Слизнорту, хотя, судя по тому, с каким энтузиаз­мом он их приветствовал, Гарри был самым желан­ным гостем.

— Гарри, мой мальчик! — воскликнул Слизнорт при виде него и вскочил на ноги, заполнив чуть ли не все купе громадным, затянутым в бархат живо­том. Его блестящая лысина и пышные серебристые усы сияли в солнечных лучах, как и золотые пугови­цы на жилете. — Рад видеть, рад видеть! А вы, долж­но быть, мистер Долгопупс!

Невилл кивнул. По приглашающему знаку Слизнорта они уселись друг против друга на единствен­ные оставшиеся места — у самой двери. Гарри огля­дел остальных гостей. Он узнал слизеринца с одного с ними курса, длинного черноволосого мальчишку с высокими скулами и раскосыми глазами. Были тут и двое незнакомых мальчиков с седьмого курса, а в уголке, затиснутая рядом со Слизнортом с таким ви­дом, будто не вполне понимает, как она здесь оказа­лась, сидела Джинни.

— Ну-ка, вы здесь всех знаете? — спросил Слиз­норт Гарри и Невилла. — Вот Блез Забини с ваше­го курса...

Забини ничем не показал, что узнает их, Гарри и Невилл ответили ему тем же — ученики Гриффиндора и Слизерина принципиально терпеть не мог­ли друг друга.

— Это Кормак Маклагген — вы, быть может, встре­чались? Нет?

Маклагген, рослый парень с жесткими волоса­ми, поднял руку в знак приветствия, Гарри и Невилл кивнули в ответ.

— А это Маркус Белби, не знаю, знакомы ли вы? Белби, худой и нервный, натянуто улыбнулся.

— А эта очаровательная юная леди говорит, что знает вас обоих! — закончил Слизнорт.

Джинни скорчила им рожицу из-за его спины.

— Ну вот и прекрасно! — с удовольствием про­говорил Слизнорт. — Я смогу получше со всеми вами познакомиться. Берите салфетки. Обед из моих соб­ственных припасов. Насколько я помню, в тележке по вагонам развозят главным образом лакричные волшебные палочки, это не для стариковского пи­щеварения... Кусочек фазана, Белби?

Белби вздрогнул и покорно взял здоровенный ку­сок — примерно с половину холодного фазана.

— Я сейчас как раз рассказывал Маркусу, что имел удовольствие учить его дядюшку Дамокла, — сооб­щил Слизнорт Невиллу и Гарри, одновременно пус­тив по кругу корзинку с булочками. — Это был вы­дающийся чародей, совершенно выдающийся, и ор­ден Мерлина получил по заслугам. Вы часто видитесь с дядей, Маркус?

К несчастью, Маркус только что набил рот фаза­ном; торопясь ответить, он слишком резко глотнул, посинел и начал задыхаться.

—Анапнео, — спокойно произнес Слизнорт, на­правив волшебную палочку на Белби, дыхательные пути у которого сразу же прочистились.

— Н-не... не очень часто, — пропыхтел Белби со слезами на глазах.

— Ну конечно, он, вероятно, человек занятой, — сказал Слизнорт, вопросительно глядя на Белби. — Едва ли он изобрел Волчье противоядие без долгой и тяжелой подготовительной работы!

— Да, наверное... — Белби, видимо, не решался от­кусить еще фазана, пока Слизнорт не закончил его до­прашивать. — Он... Понимаете, они с моим папой не очень ладят, так что я о нем не так уж много знаю...

Он замялся и умолк Слизнорт одарил его холод­ной улыбкой и тут же повернулся к Маклаггену.

— А теперь о вас, Кормак, — сказал Слизнорт. — Я случайно знаю, что вы часто видитесь со своим дядей Тиверием. У него есть великолепная фото­графия, как вы с ним охотитесь на штырехвостов — в Норфолке, если не ошибаюсь?

— О да, это было классно! — выпалил Маклаг­ген. — С нами еще были Берти Хиггс и Руфус Скрим-джер... Ну, он тогда еще не был министром...

— Ах вот как, вы и Берти знаете, и Руфуса тоже? — заулыбался Слизнорт и принялся угощать всех пи­рожками на маленьком подносике, каким-то об­разом пропустив при этом Белби. — А скажите-ка мне...

Все было так, как и подозревал Гарри. Очевидно, сюда пригласили только тех, у кого имелись очень известные или влиятельные родственники — естес­твенно, кроме Джинни. После Маклаггена настала очередь Забини, и оказалось, что его мама — зна­менитая красавица-колдунья (насколько понял Гар­ри, она выходила замуж семь раз, причем каждый из ее мужей погибал при загадочных обстоятельствах, и каждый оставил ей кучу золота). Следующим до­просу подвергся Невилл; это были тяжелые десять минут, поскольку родители Невилла, прославлен­ные мракоборцы, сошли с ума под пытками, когда их мучили Беллатриса Лестрейндж и еще парочка Пожирателей смерти. У Гарри осталось впечатле­ние, что Слизнорт решил пока не делать оконча­тельных выводов по поводу Невилла, а сперва вы­ждать и посмотреть, проявятся ли у него родитель­ские таланты.

— А теперь, — провозгласил Слизнорт, повора­чиваясь всем корпусом на сиденье с видом конфе­рансье, объявляющего гвоздь программы, — Гарри Поттер! С чего же начать? У меня ощущение, что при нашей встрече летом я лишь чуть-чуть копнул у самой поверхности!

С минуту он любовался Гарри, как будто это был особенно большой и вкусный кусок фазана, затем сказал:

— Вас теперь называют Избранным!

Гарри молчал. Белби, Маклагген и Забини друж­но уставились на него.

— Разумеется, — сказал Слизнорт, не сводя глаз с Гарри, — слухи ходят уже несколько лет... Я помню, как... хм... после той страшной ночи... Лили... Джеймс... а вы остались в живых... Говорили, что у вас, должно быть, какие-то невероятные способности...

Забини тихонько кашлянул, как бы выражая со­мнение и насмешку. Из-за спины Слизнорта послы­шался сердитый голос:

— Ага, Забини, у тебя зато огромные способнос­ти... выпендриваться!

— Ах, батюшки мои! — благодушно усмехнулся Слизнорт, оглянувшись на Джинни, сверкавшую гла