Глава 58

Перед ним простирался широкий холл, уставленный диванами и стульями; вдоль стены протянулась длинная стойка приёмной. Всё выглядело несколько иначе по сравнению с тем, когда он видел это помещение в последний раз: мебель заменили, расцветка её стала веселее и ярче; однако никакими усилиями нельзя было придать залу более уютный вид.

– Я предлагаю провести несколько минут в моём кабинете, – сказал Янсон и указал на коридор справа. Томас безмолвно согласился. – Это ужасно – то, что случилось в Денвере. Потерять такой город, с такими возможностями! Ну что ж, тогда ещё больше оснований завершить нашу работу, и как можно скорей.

– И что нам предстоит сделать? – Томас буквально заставлял себя говорить.

– Мы обсудим это в моём кабинете. Там сейчас ждут наши ведущие учёные.

Томасу не давало покоя устройство в его рюкзаке. Его надо было как можно скорее где-то спрятать и активировать.

– Хорошо, – ответил он, – но сначала мне нужно в туалет. Срочно.

Лучшей идеи ему в голову не пришло. А почему бы и нет? Так он, по крайней мере, хоть на несколько минут окажется предоставлен самому себе.

– Тогда тебе сюда, – откликнулся Крысюк и повернул в неприметный коридор, ведущий к мужскому туалету.

– Я подожду здесь, – сказал Янсон и кивнул на дверь.

Томас молча вошёл внутрь. Вытащив из рюкзака прибор, оглянулся по сторонам. На стене над умывальником висел шкафчик со всякими туалетными принадлежностями, его верхний край окантовывал бордюр – невысокий, но достаточный, чтобы спрятать устройство. Томас спустил воду в унитазе и открыл кран. Под шум плещущейся в умывальнике воды он, вздрагивая от малейшего издаваемого прибором писка, активировал устройство, дотянулся до верхнего края шкафа и опустил его за бордюр. Потом закрыл кран и, включив сушилку для рук, несколько раз глубоко вдохнул, чтобы успокоиться.

В коридоре его ждал Янсон.

– Всё хорошо? – с назойливой вежливостью спросил он.

– Да, – бросил Томас.

Они продолжили свой путь – дальше по коридору, мимо кривовато развешанных по стенам портретов канцлера Пейдж – в точности таких же, как те, что юноша видел на плакатах в Денвере.

– Интересно, я когда-нибудь встречусь с канцлером? – спросил наконец Томас – эта женщина возбуждала в нём живейший интерес.

– Канцлер Пейдж очень занята, – ответил Янсон. – Помни, Томас: окончательное составление карты мозга и изобретение исцеления – это всего лишь начало. Мы уже работаем над тем, как доставить лекарство широким массам; над разрешением этой задачи трудится сейчас почти вся наша команда.

– Вы так уверены в успехе? И всё упирается только в меня?

Янсон вскинул на него взгляд и растянул губы в своей обычной крысиной усмешке.

– Уверен, Томас. Уверен на все сто. И обещаю, что тебе будет воздано по заслугам, мой мальчик.

У Томаса в памяти тут же всплыли слова Ньюта.

– Не нужны мне никакие заслуги, – буркнул он.

– Вот мы и на месте, – сказал Крысюк, не обращая внимания на сказанное его спутником.

Янсон открыл неприметную дверь, и они вошли в кабинет. За письменным столом сидели двое – мужчина и женщина. Томас не помнил, чтобы встречал их раньше.

Женщина с длинными рыжими волосами и очках в тонкой оправе была одета в тёмный брючный костюм. Мужчина – лысый и тощий, носил зелёную хирургическую робу.

– Познакомься, это мои сотрудники, – проговорил Янсон и жестом пригласил Томаса занять место за столом. – Доктор Райт, – он указал на женщину, – наш ведущий психолог. Доктор Кристенсен – главный хирург. Прошу прощения, но нам необходимо многое обсудить, поэтому на более подробную церемонию знакомства нет времени.

Томас сразу перешёл к делу:

– Что такое «окончательный Кандидат»? Почему я?

Янсон ответил не сразу. Сначала он без всякой цели подвигал лежащие на столе мелочи, затем откинулся на спинку стула и сложил руки на животе.

– Прекрасный вопрос. Под конец Испытаний у нас осталась очень маленькая группа… э-э, прошу прощения за выражение… объектов, борющихся за… м-м… эту честь. Потом остались только ты и Тереза. Но у неё имеется склонность следовать приказам, тогда как ты мыслишь самостоятельно. Вот эта твоя способность думать собственной головой и побудила нас остановиться на твоей кандидатуре.

«Да они всё просчитали, гады!» – горько подумал Томас. Оказывается, даже его бунтарские наклонности играли на руку этим порочным типам. Внутри у него всё кипело от ярости, готовой выплеснуться на сидящего напротив человека в белом костюме. Для Томаса Янсон олицетворял теперь весь ПОРОК.

– Ладно, давайте по существу, – сказал он. – Раньше начнём – раньше кончим.

Он всеми силами старался скрыть свой гнев, но получалось плоховато – он сам слышал, как дрожит от бешенства его голос.

Янсона его тон, похоже, ничуть не смутил.

– Прояви терпение, Томас, это не займёт много времени. Помни: работа по картографированию убойной зоны чрезвычайно трудоёмка и деликатна. Мы имеем дело с мозгом, и при малейшей погрешности в твоих умозаключениях, или реакциях, или восприятии вся работа на пойдёт насмарку.

– Да-да, – подхватила д-р Райт, убирая прядку волос за ухо. – Господин помощник директора Янсон уведомил тебя о том, что твоё возвращение имеет величайшее значение для нашей работы, и мы рады, что ты принял правильное решение.

Голос д-ра Райт был мягок и мелодичен. Сразу видно – гуманист и интеллигент до кончика ногтей.

Д-р Кристенсен прокашлялся и заговорил. Голос у него был скрипучий и противный, и Томас сразу невзлюбил этого типа.

– Я не понимаю, как можно даже думать о каком-то другом решении. Мир на грани коллапса, а ты – единственный, кто может спасти его.

– Как скажете, – буркнул Томас.

– Именно, – подтвердил Крысюк, – так и скажем. Всё готово. Остаётся поведать тебе ещё кое-что – чтобы ты мог во всей полноте прочувствовать важность сделанного тобой выбора.

– «Ещё кое-что»? – передразнил Томас. – А разве вся суть Вариант не в том, чтобы я ничего не знал? Вы разве не собираетесь швырнуть меня в клетку с гориллами или, скажем, с медведями? Или ещё с чем? Может, мне надо пройтись по минному полю? Или вы выбросите меня в океане за сто миль от берега и будете делать ставки – выплыву я или пойду ко дну?

– Расскажите ему всё, – сказал д-р Кристенсен.

– «Всё»? – язвительно осведомился Томас.

Янсон вздохнул.

– Да, Томас, всё. После всех Испытаний, после всех исследований, всех Вариант, через которые пришлось пройти тебе и твоим друзьям, после изучения и тщательной систематизации собранных паттернов, нам осталось только одно.

Томас выжидающе молчал. Дыхание сдавило от зловещего предчувствия. Ему и хотелось знать, и не хотелось.

Янсон облокотился на стол и с торжественно-мрачным видом возвестил:

– Наша самая последняя задача.

– И в чём она заключается?

– Томас, нам нужен твой мозг.