Оценка жемчужин и власть барокко

Обычно жемчужины оценивают по четырем критериям. Во-первых, размер, который, как мы уже говорили выше, измеряется в гранах, составляющих одну двадцатую грамма. Во-вторых, цвет, варьирующийся от белого до бледно-палевого, абрикосового, бронзового, розового, бледно-лилового, серого, черного и даже — очень редко — зеленого. Кроме того, оцениваются блеск, что обычно зависит от количества слоев перламутра, и, наконец, форма. Самыми лучшими считаются идеально круглые жемчужины, затем, по убывающей, каплевидные, овальные, в форме шишечки и полукруглые. Дешевле всего ценятся жемчужины неправильной формы, которые называют «барокко», они обычно покрыты шишками, поскольку паразит-оккупант изо всех сил метался в панике, пока не оказался заключенным в могилу из карбоната кальция. Правда, иногда, как в случае с шотландским жемчугом, выше всего как раз ценятся самые уродливые из жемчужин, особенно если они напоминают по форме человеческое лицо или тело.

В галерее драгоценностей Музея Виктории и Альберта в Лондоне хранится так называемая «Драгоценность Каннинга». Это очень странный экспонат, который всецело заслуживает звания «уникальный» (если помните, именно так раньше называли жемчуг). Когда 128 жемчужину извлекли из раковины, в глаза сразу бросилось сходство с мужским торсом, поэтому из нее изготовили мускулистого Тритона, украсив дополнительно десятком рубинов и бриллиантов. Диковину приобрел лорд Каннинг, первый вице-король Индии, в середине XIX века, и долгое время считалось, что ее изготовили в Италии в 1508 году, однако на самом деле Каннинг купил это украшение совершенно новым. Жемчужина настоящая, но обрамление — не более чем викторианская подделка, которая на долгие годы всех ввела в заблуждение.

У самого слова «барокко» появилось и еще одно значение. В Европе в XVII веке стал популярным вычурный архитектурный стиль, который критики в шутку назвали «барокко», подразумевая, что его составляющие гротескны, словно уродливые жемчужины. Однако название прижилось и в конце концов даже получило позитивную окраску. Это напомнило мне другую историю: после того как принц Уэльский сравнил в 1984 году пристройку к Национальной галерее в Лондоне с «огромным карбункулом», имея в виду прыщ, а вовсе не рубин, слово «карбункул» также приобрело положительную коннотацию в английском языке.