Рассказ шестого везиря (ночи 593–596)

Дошло до меня, о царь, что у одной женщины из дочерей купцов был муж, который часто путешествовал. И однажды её муж уехал в далёкую страну, и продлилось его путешествие. И стало это женщине невмоготу, и она полюбила прекрасного юношу из детей купцов, и женщина любила его, и он любил её великой любовью. И в какой‑то день этот юноша поспорил с одним человеком, и тот пожаловался на него вали этого города, а вали посадил юношу в тюрьму. И дошло известие об этом до жены купца, его возлюбленной, и разум её из‑за него улетел, и она поднялась и надела своя роскошнейшие одежды и пошла к жилищу вали и приветствовала его и подала ему бумажку, в которой писала: «Тот, кого ты посадил в тюрьму и заточил, – мой брат, такой‑то, поспоривший с тем‑то, и люди, которые свидетельствовали против него, свидетельствовали ложно. Он посажен в твою тюрьму несправедливо, и у меня нет никого, кто бы ко мне приходил я заботился о моем положении, кроме него, и я прошу от милости нашего владыки, чтобы он выпустил его из тюрьмы».

И когда вали прочитал эту бумажку, он посмотрел на женщину и полюбил её и сказал: «Войди в дом, и я велю привести его к тебе, а затем пошлю его к тебе, и ты возьмёшь его». – «О владыка, – отвечала женщина, – у меня нет никого, кроме Аллаха великого, и я – чужеземка и не могу входить ни в чей дом». – «Я не отпущу его, пока ты не войдёшь в дом и я не удовлетворю с тобой свою страсть», – сказал вали. И женщина ответила: «Если ты этого хочешь, то ты непременно должен прийти ко мне в моё жилище и посидеть и поспать и отдохнуть целый день». – «А где твой дом?» – опросил её вали. И она ответила: «В таком‑то месте».

И затем она вышла от него (а сердце вали стало занято ею) и, выйдя, пошла к кади города и сказала ему: «О господни наш кади!» – «Да», – сказал кади. И женщина молвила! «Рассмотри моё дело, я награда тебе будет у Аллаха великого» – «Кто тебя обидел?» – спросил кади. И женщина ответила: «О господин, у меня есть брат, кроме которого у меня нет никого, и это заставило меня к тебе войти, так как вали посадил его в тюрьму п против него ложно засвидетельствовали, что он – обидчик. Я прошу тебя, чтобы ты походатайствовал за него у вали». И кади взглянул на женщину и полюбил её и оказал: «Войди в дом, к невольницам, и отдохни у нас немного, а мы пошлём к вали, чтобы он выпустил твоего брата, и если бы мы знали, сколько на нем лежит денег, мы бы дали их тебе от себя, чтобы удовлетворить нашу любовь, так как ты нам понравилась своими хорошими речами». – «Если так делаешь ты, о наш владыка, то мы не будем порицать других», – молвила женщина. И кади воскликнул: «Если ты не войдёшь к нам в дом, уходи своей дорогой!» – «Если ты хочешь этого, о владыка наш, то у меня в моем доме это будет более скрыто и лучше, чем у тебя в доме, так как там есть невольницы и слуги и приходящие и уходящие; я – женщина, и ничего не знаю об этих делах, но необходимость заставляет». – «А где твоё жилище?» – спросил кади. И женщина сказала: «В таком‑то месте»,старец и условилась с ним на тот же день, на который она условилась с вали.

И затем она пошла от кадя в дом везиря и подала ему просьбу и пожаловалась на беду своего брата, которого заточил вали, и везирь стал её соблазнять и оказал: «Мы удовлетворим с тобою наше желание и выпустим твоего брата». – «Если ты этого хочешь, то это будет у меня, в моем жилище, – ответила женщина. – Оно лучше покроет меня и тебя, и мой дом недалеко». – «А где твоё жилище?» – спросил везирь. И женщина ответила: «В таком‑то месте», – и условилась с ним на тот же самый день.

А потом женщина пошла к царю того города и подала ему свою жалобу и попросила, чтобы выпустили её брата. «А кто его заточил?» – спросил царь. И женщина ответила: «Его заточил вали». И когда царь услышал её слова, она поразила его стрелой любви в сердце. И он велел ей войти с ним во дворец, пока он пошлёт к вали и освободит её брата. «О царь, – оказала ему женщина, – это дело будет для тебя не трудно, либо по моей воле, либо насильно, и если царь захотел от меня этого, такова уже моя счастливая доля. Но если он придёт в моё жилище, то почтит меня, перенеся туда свои благородные шаги, как сказал поэт:

Друзья мои, видели ли вы, или слышали, чтоб тот посетил меня, чьи славны достоинства?»

«Мы не будем перечить твоему приказу», – сказал царь. И женщина условилась с ним на тот же день, который назначила другим, и сказала ему, где её жилище…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.