Шестьсот пятьдесят девятая ночь

Когда же настала шестьсот пятьдесят девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Гариб спросил одну из невольниц: „Кто эта девушка?“ И ему сказали: „Это Каукаб‑ас‑Сабах, дочь Синего царя“. И Гариб обратился к царю Муришу и сказал ему: „О царь джиннов, я хочу жениться на этой девушке“. И Муриш ответил: „И дворец и то, что есть в нем из богатств и детей, – нажива твоих рук, и если бы ты не сделал хитрости и не погубил бы Баракана и Синего царя с их людьми, они бы погубили нас до последнего. Деньги – твои деньги, и обитатели дворца – твои рабы“.

И Гариб поблагодарил Муриша за его хорошие слова и, подойдя к девушке, посмотрел на неё и как следует в неё вгляделся и полюбил её сильной любовью и забыл Фахр‑Тадж, дочь царя Сабура, царя персов, турок и дейлемитов, и забыл Махдию. А матерью этой девушки была дочь царя Китая, которую Синий царь похитил из её дворца и лишил девственности, и она зачала от него и принесла ему девочку, и из‑за её красоты и прелести царь назвал её Каукаб‑ас‑Сабах, и была она владычицей красавиц. И мать умерла, когда младенцу было сорок дней, и воспитывали её повитухи и евнухи, пока не стало ей семнадцать лет от роду. И случилось тогда это дело, и убили её отца, и полюбил её Гариб сильной любовью, и он вложил её руку в свою и вошёл к ней в тот же вечер и нашёл её девственной.

А эта девушка ненавидела своего отца, и она обрадовалась его убиению. И Гариб приказал разрушить Пёстрый дворец, и его разрушили, и Гариб разделил его богатства между джиннами, и досталась Гарибу двадцать одна тысяча кирпичей, золотых и серебряных, а из богатств и дорогих металлов ему досталось столько, что не счесть и не перечислить. Потом царь Муриш взял Гариба и стал ему показывать гору Каф и её диковины, и они направились к крепости Баракана и, достигнув этой крепости, разрушили её и поделили её богатства, и потом они направились к крепости Муриша и оставались там пять дней, И Гариб пожелал отправиться в свою страну, и Муриш сказал ему: «О царь людей, я пойду у твоего стремени и доставлю тебя в твою страну». – «Нет, клянусь другом Аллаха Ибрахимом, – воскликнул Гариб, – я не позволю тебе утомлять себя и не возьму из твоих людей никого, кроме аль‑Кайладжана и аль‑Кураджана». – «О царь, – сказал Муриш, – возьми десять тысяч всадников из джиннов, которые будут с тобою, чтобы служить тебе». – «Я возьму только тех, о ком я тебе сказал», – ответил Гариб. И тогда Муриш приказал тысяче маридов нести то, что досталось Гарибу из добычи, и сопровождать его до его царства, а двум маридам – альКайладжану и аль‑Кураджану – он велел быть с Гарибом и слушаться его. И ифриты ответили: «Слушаем и повинуемся!» И Гариб сказал маридам: «Несите богатства и Каукаб‑ас‑Сабах». И хотел трогаться и сесть на своего летающего коня, но Муриш сказал ему: «Этот конь, о брат мой, живёт только в нашей земле, а когда он достигнет земли людей, он умрёт. Но у меня есть морской конь, которому не найти подобного в земле иракской и во всех странах».

И он велел привести этого коня, и его привели, и когда Гариб увидал его, конь стал преградой между» ним и его разумом. Потом коня спутали, и аль‑Кайладжан понёс его, а аль‑Кураджан взвалил на себя сколько мог, и затем Муриш обнял Гариба и заплакал из‑за разлуки с ним и сказал: «О брат мой, если выпадет тебе что‑нибудь, что будет тебе не под силу, пришли за мной, и я приду к тебе с войском, которое разрушит землю и то, что на ней есть».

И Гариб поблагодарил его за милости и за самоотверженную преданность. И мариды с Гарибом и конём прошли два дня и ночь, покрыв расстояние в пятьдесят лет пути, и приблизились к городу Оману. И они расположились близ города, чтобы отдохнуть, и Гариб обратился к аль‑Кайладжану и сказал ему: «Пойди и добудь мне сведения о моих людях». И марид отправился и вернулся и сказал: «О царь, у твоего города войско неверных, подобное переполненному морю, и твои люди с ним сражаются. Они ударили в барабан войны, и аль‑Джамракан выступил в поле».

И когда Гариб услышал эта слова, он воскликнул: «Аллах велик! – И сказал: – О Кайладжан, оседлай мне коня и подай мне доспехи и копьё! Сегодня можно будет отличить витязя от труса на месте боя в сражения».

И аль‑Кайладжан поднялся и принёс Гарибу то, что он требовал, и Гариб взял военные доспехи и повязался мечом Яфиса, сына Нуха, и, сев на морского коня» направился к войскам и отрядам. И аль‑Кайладжан б альКураджаном сказали ему: «Дай себе отдых и позволь нам пойти к неверным и рассеять их по степям и пустыням, чтобы не осталось у них никого из людей и раздувающего огонь, с помощью Аллаха, высокого и всевластного». – «Клянусь другом Аллаха Ибрахимом, – воскликнул Гариб, – я позволю вам сражаться, только если буду на спине моего коня!»

А причиною прихода этого войска было дивное дело…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.