Заключение. Несмотря на то, что объем имеющихся теорий и идей весьма велик, теория массовой коммуникации все еще очень условна и неполна

Несмотря на то, что объем имеющихся теорий и идей весьма велик, теория массовой коммуникации все еще очень условна и неполна. Вместо четких утверждений о силе и направлении различных тенденций в СМК или о взаимодействии медиа с обществом, можно только предложить приблизительные наблюдения, зачастую противоречащие друг другу. Задача исследователей в новом тысячелетии не упрощается. Перед ними открываются огромные ресурсы. Новые коммуникационные технологии уже обеспечивают доступ ко всем библиотекам мира каждому, у кого есть компьютер и модем. Вокруг электронных журналов, распространяемых на дискетах и по компьютерным сетям, складываются научные сообщества. Теперь, как никогда раньше, будущее теории медиа связано с будущим медиатехнологий. Теория масс-медиа также неразрывно связана с нынешними изменениями в обществе, с новыми моделями коммуникации, которые меняют облик сообществ людей и их опыт о самих себе.

Сегодня никто не сомневается, что благодаря новым технологиям происходят изменения, возможно, самые радикальные за всю историю масс-медиа, на всех стадиях коммуникационных процессов — от замысла сообщения до его доставки получателю. Благодаря процессу конвергенции, который становится центральным в трансформации массовой коммуникации и проявляется как на технологическом, так и профессиональном журналистском уровне, происходит слияние нескольких масс-медиа. Как следствие, по разным каналам идет одинаковое содержание в переформатированном виде. Однако надо помнить, что ядром медиаиндустрии по-прежнему остаются индивидуальные авторы, исполнители, эксперты, небольшие команды и коллективы творческих работников.

Возрастание демассовизации аудитории, в том числе благодаря расширению выбора содержания, сопровождается перестройкой отношений между получателями и отправителями. До некоторой степени эти процессы можно еще трактовать, оперируя существующими концепциями. Однако представления об аудитории как о большой совокупности пассивных созерцателей все меньше будут соответствовать действительности. В инструментарии исследователей происходит смещение баланса в сторону точки зрения на «поведение аудитории» как на индивидуальные акты приобретения и потребления или акты консультации.

Изучение эффектов, вероятно, по-прежнему будет зиждиться на солидном фундаменте из классических концепций, моделей и методов, поскольку едва ли обнаружатся эффекты, которые еще подробно не отражены в существующей теории, и хитроумные приемы, к которым можно прибегнуть при изучении самых невероятных эффектов. В центре внимания должны быть когнитивные эффекты каналов массовой коммуникации и их воздействия на всю структуру распространения знаний в обществе. Больше внимания также требуют факторы, относящиеся к формированию внимания, в особенности мотивация, прошлый опыт и интерес.

Теория функционирования массовой коммуникации в обществе тесно связана с несколькими убедительными и, по существу, нормативными проблемами в социологии и политологии. Если даже наука о коммуникации действительно сформируется, ей не удастся уйти от вопросов, выборов и дилемм, которые стоят перед участниками коммуникационных институтов. Наука о коммуникации должна предложить концепции и формулировки для трактовки нормативных вопросов. Большая часть того, что уже существует в нормативной теории, останется в силе, и будущее недостаточно предсказуемо, чтобы сказать с полной уверенностью, что не утратит актуальности, а что должно быть добавлено.

Исследования в области массовой коммуникации проводятся уже около века, но не все в академическом сообществе считают, что они составляют самостоятельную дисциплину. Это можно объяснить тем, что массовая коммуникация — лишь часть более широкого явления человеческой коммуникации, хотя отдельные ее аспекты являются объектом интереса ряда научных дисциплин, включая социологию, политологию, социальную психологию, лингвистику, журналистику и т.д.

Однако в научном мире зреет уверенность, что пришло время создать научную структуру, которая могла бы вместить альтернативные точки зрения. Во-первых, этого требует расширение объема научно-исследовательской и теоретической работы во всех секторах коммуникации, которая, в свою очередь, связана с тенденцией к «информатизации» общества и многих форм общественной деятельности. Во-вторых, научные и учебные учреждения не могут эффективно работать без демаркации своей области исследований. Маркировка и идентификация необходимы при обработке огромных объемов информации; повышение профессионализма и успех в исследованиях зависят от возможности взаимосвязывать результаты практической деятельности и теоретические разработки в рамках определенной системы. И, наконец, для изучения коммуникации крайне важно учитывать технический прогресс, поскольку маршруты коммуникационных потоков на базе новых масс-медиа пересекают междисциплинарные границы и образуют разнообразные модели, не изученные должным образом в то время, когда формулировались большинство нынешних теорий.

Современные исследователи и теоретики коммуникации часто выражают озабоченность по поводу отсутствия фокуса или дефиниции своей области в целом. У большинства людей есть четкое представление о том, что такое психология, социология и даже философия, но что подразумевается под «коммуникацией»? Массовая коммуникация? Межличностная? Или какая-то другая? Это что — изучение моделей коммуникативного поведения, анализ текстов, наблюдение за производством содержания или описание медиаиндустрии? И даже если ограничиться только массовой коммуникацией, едва ли ее можно действительно понять, не стараясь интегрировать в нее (или хотя бы включить) теорию социального научения, теорию убеждения и изменения установок, теорию обретения пользы и удовлетворения, понятие двухступенчатого потока, функциональную теорию и т.д.

По мере роста числа теорий коммуникации усиливался дисциплинарный и интеллектуальный раскол. Называются три основные причины раздробленности в области коммуникационных исследований. Во-первых, почти все в гуманитарных и общественных науках так или иначе связано с коммуникацией. Роль коммуникации не могут игнорировать ни антрополог, изучающий племена на островах Тихого океана, ни литературовед, занимающийся пьесами Шекспира, ни психолог, изучающий ссоры между супругами, ни политолог, анализирующий деятельность медиаимперий, ни социолог, исследующий функционирование различных сообществ, ни экономист, ни педагог.

Другим фактором, способствующим фрагментации, является то, что «изучение коммуникации» и «коммуникационные исследования» всегда отождествлялись с изучением массовой коммуникации и с исследованиями в области массовой коммуникации. Благодаря появлению медиатехнологий (газет, кино, радио и ТВ), казалось, образовалась новая, совершенно самостоятельная область знаний. Поэтому когда начала формироваться академическая дисциплина — наука о коммуникации, она приобрела четко выраженные черты массовой коммуникации и исключила из своих рядов тех, кто исследовал не массовую коммуникацию.

Третий фактор связан с предыдущим: быстрое распространение масс-медиа, в особенности кино и телевидения, совпало с важными культурными и общественными трансформациями, поэтому всякий, кто интересовался процессом коммуникации (или культурными и общественными изменениями на макроуровне), неизбежно уходил в сторону массовой коммуникации.

Наконец, у каждого научного сообщества сложился собственный набор теорий и предпочтительный набор методов исследований, и узкие специалисты либо просто не знали, что делают их коллеги «по другую сторону», либо не могли по достоинству оценить их успехи по причине исторической и политической зашоренности.

Однако расширение семьи средств массовой коммуникации усиливает потребность в более интегрированной дисциплине, которая охватывала бы явление коммуникации во всей ее полноте. Особую роль в размывании границ между массовой и межличностной коммуникацией играют новые информационные технологии. Помимо прочего, они меняют характер взаимоотношений в медиаиндустрии в целом.

Другим фактором, ускоряющим разработку более интегрированной теории коммуникации, является то, что просто медиативная коммуникация вездесуща, и люди зависят от нее во всех областях жизни.

Еще одним источником и движущей силой в направлении интеграции в области коммуникации является «взросление» самой научной дисциплины. По мере роста сложности и разнообразия коммуникационных технологий, контекстов и применений серьезные исследователи и теоретики коммуникации все больше осознают порочность узости своих взглядов и понимают, что у них одинаковые наборы гипотез и вообще много общего.