Телеграмма Полномочного Представителя СССР в Германии в Народный Комиссариат Иностранных Дел СССР

// апреля /930 г.

Второй продолжительный разговор с Курциусом состоялся сегодня. С самого начала я сделал длинное, заранее подготовленное заявление с изложением нашей точки зрения**. Кур-циус уклонился от немедленного ответа на прямо поставлен-

* См, док..4» 24. ** См. док. Л? 130.

ный мною основной вопрос, отложил разговор на эту тему до следующего свидания, назначенного сначала на 15, а потом по телефону отсроченного на 16 апреля. Со своей стороны, Курциус привел ряд мелких жалоб политического характера, связанных с вопросом о красных фронтовиках, о профсоюзных клубах в портовых городах, о Договорах о соцсоревновании с рабочими немецких заводов и т. п. Это или дублирование разговоров Дирксена с Вами или, может быть, эту часть германских претензий³² не послали Дирксену, а задержали здесь для Курциуса. В присланных Вами немецких материалах этих вопросов нет. По части приведенных мне Курциусом претензий я тут же дал исчерпывающий ответ, по другим отложил до сношения с Наркомннделом. В заключение я выразил Кур-циусу мое разочарование в связи с тем, Что наш сегодняшний разговор вместо обсуждения основных политических вопросов свелся к разговорам о мелочах. Текст моего заявления и подробную запись моего разговора успели послать с сегодняшней почтой. Просьба по получении диппочты по телеграфу сообщить, передать ли Шуберту письменный текст моего сегодняшнего заявления, считающегося устным. По-моему, было бы полезно, чтобы у немцев в форме простой записи устного заявления осталось точное изложение нашей точки зрения.

Крестинский

Печ-ат, г.о аох,

130. Заявление Полномочного Представителя СССР в Германии H. H. Крестинского Министру Иностранных Дел Германии Курциусу *

// апреля 1930 г.

Господин Министр,

Прошло уже более пяти недель со времени моего первого с Вами разговора **, Согласно Вашим пожеланиям, это время должно было быть употреблено на рассмотрение и урегулирование взаимных претензий обоих Правительств по различным вопросам, чтобы к моменту начала общеполитического обмена мнениями между нами значительная часть конфликтных вопросов была уже урегулирована.

Мы считали и считаем теперь, что путь отсрочивания общеполитического обмена мнениями не является практичным и целесообразным, так как в атмосфере враждебности по отно-

* Немецкий текст этого заявления был зачитан советником полпредства СССР в Германии С. И. Бродовским Курциусу и статс-секретарю МИД Германии Шуберту во время встречи с ними H. H, Крестинского 11 апреля 1930 г.; см. док. № 129. ** См. док. X? 87.

шению к Советскому Союзу, царящей в германской печати и в германской общественности, ликвидация взаимных претензий³- натолкнется на значительные трудности, каковые к тому же в этой атмосфере будут рождаться ежедневно; тем не менее мы с полной готовностью пошлн навстречу Вашему пожеланию н сделали попытку пойти по предложенному Вами пути.

Я при первом же свидании изложил Вам некоторые наши претензии, относившиеся к последнему времени, большинство нз которых мы ранее изложили в письменном виде. Затем, во время моего визита к г. Статс-секретарю Шуберту и в телефонных переговорах с ним я обратил его внимание на ряд вновь возникших моментов, мимо которых мы не могли пройти спокойно. Наконец, на днях я в письменной форме передал г. Шуберту письменную сводку основных наших претензий. Сегодня я присоединяю к ним еще две претензии в письменном виде. По получении из Москвы дополнительного материала я дополню эту сводку еще некоторыми нашими жалобами. Германский Посол в Москве г. фон Дирксен также вручил г. Литвинову сводку германских претензий. Как мне стало известно, позавчера г. Литвинов передал германскому Послу ответ по значительной части претензий, который, по-моему, может вполне удовлетворить германскую сторону. Надеюсь, что в ближайшие дни мы получим от Вас столь же удовлетворительный ответ.

К сожалению, во время наших переговоров враждебная кампания в германской общественностн против Советского Союза, против Посольства и против наших хозяйственных организаций не только не утихает, но еще более расширяется и обостряется. Приведу один лишь пример.

Ровно восемь дней тому назад я должен был апеллировать к г. Шуберту по поводу помещения в «Германна» клеветнической и оскорбительной статьи о нашем Посольстве. Она была перепечатана из русской эмигрантской газеты «Последние новости» в Париже и сопровождена редакционными комментариями «Германца». Г-н Шуберт распорядился, чтобы эта статья не получила дальнейшего распространения в германской печати.

При этом я выразил желание, чтобы Министерство Иностранных Дел опубликовало краткое официозное заявление, из которого явствовало бы, что Германское Правительство считает перепечатку подобных статей нежелательной. Г-н фон Шуберт счел такое заявление Министерства Иностранных Дел нецелесообразным. Несмотря на принятые г. Статс-секретарем меры, большое число германских провинциальных газет подхватило упомянутую статью, снабдив ее заметкой, что «Германна», являющаяся органом Рейхсканцлера, вряд ли поместила бы эту статью, не удостоверившись в том, что она не

причинит неприятностей г. Рейхсканцлеру и Министерству Иностранных Дел.

Этот случай в совокупности с множеством других показывает мне, что отсутствие публичного заявления Министерства Иностранных Дел развязывает руки печати для продолжения кампании травли и что очищение атмосферы в отношениях между Германией и Советским Союзом может наступить только тогда, когда Германское Правительство активно вмешается в это дело и скажет свое решающее слово перед всей общественностью.

Я очень рад поэтому, что мы можем приступить сегодня к политическому обмену мнениями.

Политика Советского Союза в отношении Германии в течение всего послеверсальского периода остается ясной н неизменной. С самого начала мы пожелали вступить с послевоенной Германией в нормальные дружественные отношения. По нашей инициативе были заключены первые соглашения между Советским Союзом и Германией: соглашения 1920 г. об обмене военнопленными*, а также временное соглашение о возобновлении экономических отношений от 6 мая 1921 г.** Затем мы взяли на себя инициативу в деле заключения Рапалльского договора о восстановлении дипломатических отношений и взаимном отказе от претензий довоенного и военного времени***. Затем последовало распространение Рапалльского договора на другие Советские республики****, заключение торгового договора 12 октября 1925 г. *****₍ Берлинского договора от 24 апреля 1926 г. ******, декабрьского экономического протокола 1928 г. ******* _и соглашения о согласительной процедуре от 25 января 1929 г. ********

За все время существования вышеперечисленных договоров Советское Правительство в своей внешней политике не предпринимало ни одного шага, который можно было бы рассматривать как шаг. направленный против интересов Германии. В то же время наши государственные деятели не упускали ни одного случая, чтобы перед лицом советского, германского н мирового общественного мнения подчеркнуть дружественные отношения Советского Правительства и народов Советского Союза к Германии. Я позволю себе в связи с этим напомнить обмены письмами, телеграммами по случаю пятилетня Ра-

* См. т. 11, док- Л° 309, т. 111, док. Лз 5 н 272. ** См. т. IV док..МЬ 72. *** См. 1. \\'док. Кч 121. **** См- т. V, док..Уз 305. 306-***** См. т. VH1, док. №342. ****** См-т. IX дох. № HI. ******* См. т. XI, док. Л° Ш. ******** См. т. XII, док. № 26.

палльского договора*, в день пятилетия пребывания графа Брокдорфa-Pariцау на посту Германского Посла в Москве, после его кончины**, и, наконец, в самое последнее время—в связи со смертью г. Штреземана. Кроме того, руководители Народного Комиссариата Иностранных Дел неизменно используют каждый съезд Советов и каждую сессию Центрального Исполнительного Комитета для дружественных заявлений в адрес Германии. Последнее такое заявление имело место на заседании Центрального Исполнительного Комитета в начале декабря 1929 г.*** в связи с отчетом Народного Комиссариата Иностранных Дел о внешней политике Советского Союза. При этом я должен подчеркнуть, что политика дружбы по отношению к Германии со стороны Советского Союза декларировалась и проводилась независимо от партийно-политического состава того или иного правительства Германии.

Это служит неопровержимым доказательством полной лояльности Советского Союза в отношении внутриполитической обстановки в Германии.

Как же обстоит дело с немецкой стороны?

За истекшие со времени Рапалло 8 лет Германское Правительство вынуждено было заключить с западными державами целый ряд соглашений, которые вызывали острую борьбу в Германии, которые комментировались в части германской печати как изменение политики Германии в отношении Советского Союза, что не могло не вызвать у нас определенной тревоги.

Считаясь с этим обстоятельством, Германское Правительство после каждого сдвига в области своей западной политики предпринимало тот или иной дружественный шаг в сторону Советского Союза. Так, после заключения Локарнского договора, был подписан торговый договор с нами. Одновременно со вступлением в Лигу наций был заключен Берлинский договор о дружбе и нейтралитете. Неоднократно после общих собраний Лиги наций или сессий ее Совета, когда могло создаться впечатление одностороннего сближения Германии с западными державами, руководитель внешней политики Германии выступал в Рейхстаге или с иной общественной трибуны с публичными заявлениями о сохранении Германией ее прежней политики по отношению к СССР.

В настоящее время внешняя политика Германии проделала очень важный этап. Имеется в виду заключение гаагских репарационных соглашений и в связи с ними различных ликвидационных соглашений, в особенности ликвидационного

* См. т. X, дох. Nfe 96. 97. ** См- т. XI, док. Л» 302. 303. *** Сн. т. XII, док. Л? 355.

соглашения с Польшей *. Это соглашение знаменует начало новой эры в политике сближения с Польшей.

Объективное развитие этой политики может нанести ущерб отношениям с Советским Союзом, независимо от желания — субъективного фактора. К такому же результату может привести и уже заключенный германо-польский торговый договор ^3s.

Мы ожидали, что Германское Правительство по старому доброму обычаю найдет необходимым открыто заявить перед всем миром, что новые договоры с репарационными державами и сближение с Польшей ни в коей мере не означают изменения германской политики в отношении Советского Союза.

Такое заявление казалось и Кажется нам тем более необходимым, что в течение последних 6-ти месяцев в германской печати и в германской общественности укоренилась небывалая враждебность в отношении СССР. Для бешеной травли в печати, недружелюбных выступлений отдельных политических группировок, для враждебной позиции германских судов мы не дали абсолютно никакого повода в наших действиях в отношении Германии. Все эти недружелюбные акты связываются исключительно с внутренней политикой Советского Союза н являются не чем иным, как совершенно неприкрытым вмешательством во внутренние дела Советского Союза.

При этом ни германскому, ни нашему, ни мировому общественному мнению не известно, какую, собственно, позицию занимает Германское Правительство. Желает ли оно сохранить прежнюю политику дружбы по отношению к нам или хочет пересмотреть эту политику? Сочувствует ли оно резко враждебным выступлениям германской печати и отдельных групп германской общественности или недовольно ими?

Моему Правительству н мне лично известно, г. Министр, что Вы являетесь сторонником развития и углубления дружественных отношений между Германией «Советским Союзом, что эта Ваша политика одобрена Рейхсканцлером н новым Кабинетом. Но ведь это известно нам нз Ваших сделанных мне доверительных сообщений **. Мы не вправе сообщить это нашему общественному мнению, и Вы, г. Министр, также не делаете соответствующих сообщений германскому общественному мнению.

Как это следует истолковать?

Если Вы ставите свое выступление в зависимость от того, будут ли предварительно ликвидированы наши взаимные претензии, которые в своем огромном большинстве являются конфликтами по мелким вопросам и неизбежны при самых друже-

* См подстрочное примечание * на стр. 80. ** См. док. Д? 87. 121.

ственных отношениях между государствами, то можно предположить, что вы сами ставите под вопрос возможность и необходимость сохранения прежней политики. Этого мы, однако, не допускаем, учитывая Ваши доверительные сообщения мне. Тогда остается другое предположение, а именно, что среди партий, представители которых входят в Правительство, есть такие, точка зрения которых на отношение к Советскому Союзу решительно изменилась, и Вы поэтому не можете сделать от имени Германского Правительства желательного заявления.

Если это так, то это ведь также означает, что в отношениях Германии к Советскому Союзу произошло существенное изменение.

Вы должны понять, что наша общественность, которая наблюдает ежедневно крайне резкие и враждебные выступления отдельных групп германской общественности против Советского Союза и которая не слышит отповеди этим выступлениям со стороны Германского Правительства, должна прийти к мнению, что Германское Правительство изменило свою политику по отношению к Советскому Союзу и присоединилось к концерту враждебных нам держав.

Мы знаем на основании Ваших доверительных заявлений, что это не так, но мы лишены возможности разубедить наше общественное мнение.

Для того, чтобы положить конец растущей настороженности и недоверию по отношению к Германии в широких кругах советской общественности, для того, чтобы положить конец росту враждебности по отношению к Советскому Союзу в Германии, необходимо, чтобы Вы, г. Министр, выступили во всеуслышание с авторитетным публичным заявлением*.