Методология религиоведения

В основе любых методов, гуманитарных или естественнонаучных, находятся такие мыс­лительные операции, как сравнение, анализ (мысленное расчленение предмета на состав­ные части), синтез (мысленное соединение частей разных предметов), абстрагирование (отвлечение от одних свойств предмета ради детального изучения других), обобщение.

Являясь комплексной дисциплиной, религиоведение использует большое число разнообразных методов познания. Как и в любой науке, в нем применяются философский, специальные общенаучные и частнонаучные, теоретические и эмпирические методы: системный метод, диалектика, анализ, синтез, абстрагирование, обобщение, экстраполяция, моделирование, аналогия, гипотеза, индукция, дедукция, наблюдение, эксперимент и т. д. В соответствующих разделах, кроме вышеуказанных, используются свои методы.

В исследованиях религии разработаны такие подходы, которые интегрируют многие частные приемы. Они с успехом применялись в течение многих десятилетий, дают плодотворные результаты и теперь.

Каузальный анализ имеет в виду изучение причинно-следственных отношений, выявление причин возникновения и эволюции различных явлений религии. Согласно принципам этого анализа, главным вопросом которого является "почему?", религия не может быть постигнута лишь из самой себя. Именно рассмотрение причин прежде всего помогает объяснить различные религиозные и нерелигиозные формы действительных отношений в жизнедеятельности людей.

Историзм, исходя из единства исторического и логического, использует в качестве инструмента познания логику истории, которая позволяет понять современное состояние объекта как нечто ставшее и вместе с тем дает руководство к правильному осмыслению событий и фактов прошлого. Историзм может выступать в нескольких разновидностях. Генетический подход подразумевает выведение последующих этапов развития из начальной фазы. В ходе этой процедуры особое значение имеет выявление промежуточных звеньев в цепи эволюции. С другой стороны, чем дальше в глубь веков направляет свой поиск исследователь, тем меньше в его распоряжении фактического материала. В этом случае историзм предстает в форме актуализма: поскольку современное состояние всякого явления есть итог развития, изучение этого состояния позволяет создать теоретическую модель, которая поможет охарактеризовать явление в его предшествующих фазах, в том числе и начальных. Сравнительно-историческое исследование сопоставляет временные этапы развития одной и той же религии; разные религии, существующие одновременно, но находящиеся на неодинаковых стадиях развития. Большое значение имеет сравнение сопоставимых образов в разных религиях, западных и восточных культурах и т. д.

Типологический анализ представляет собой совокупность процедур расчленения и группировки изучаемых объектов по каким-либо признакам. В результате типологизации получаются статистически устойчивые группы признаков – типы, которые задают модель типологической общности для определенных объектов, явлений. Инвариантность (отсутствие вариативности) признаков какого-то объекта позволяет относить его к соответствующему типу. Различия признаков объектов внутри типа носят случайный характер, они незначительны по сравнению с различиями свойств объектов разных типов.

Феноменологический метод – это совокупность приемов выяснения смыслов и значений в духовном взаимодействии людей. Он соотносит мотивы, представления, идеи, цели практически действующих индивидов и тем самым достигает понимания смысловой связи их поведения, помогает обнаружить формальные структуры общения, субъективные факторы общественных отношений.

Герменевтический метод тесно связан с феноменологическим, исторически наследовал традиции экзегетики (раздел теологии, в котором дается толкование Священного Писания). Данный метод применяется в целях достижения понимания религиозных явлений. В нем используются приемы истолкования сакральных текстов, сочинений религиозных авторитетов прошлого и вообще объективированных феноменов религиозной культуры, соотнесения понимания первоисточников каждым новым поколением с авторским пониманием, выявления связи текста с социокультурным контекстом («верблюд и игольное ушко»). Различие объяснения и понимания и, соответственно, методов того и другого относительно; они взаимосвязаны: объяснение способствует пониманию, а понимание является одной из предпосылок объяснения.

Структурно-функциональный анализ имеет дело с объектами, представляющими собой системы, и направлен на раскрытие их строения и функционирования. Результатом является выделение элементов, которые соотносятся с другими элементами и с системой в целом, выяснение взаимодействия этих элементов и системы. Такая же операция может быть проделана и над каждым выделенным элементом, который в свою очередь представляет собой систему (подсистему).

С точки зрения предметных связей религиоведение представляет собой сравнительно мо­лодое, междисциплинарное направление, находящееся на стыке философии и культуроло­гии. Оно также активно взаимодействует с богословием, историей, социологией, этноло­гией.

Естественнонаучный и гуманитарный подходы.

Естественнонаучный подход требует эмпирического слоя оснований, теоретического слоя оснований, а также экспериментальной проверки. В религиоведении этот метод привлека­ется для решения частных вопросов и задействуется он, преимущественно, через археоло­гию, астрономию, астрофизику, геологию. Эти науки через свой арсенал аэрофотосъемки, радиокарбонный анализ, изучение изменений звездного неба, тектонических смещений позволяют уточнять датировку религиозных памятников, время существования той или иной культуры. Характерен в этой связи метод астроархеологии, названный так его изо­бретателем – английским астрономом Джозеф Норман Локьером. Применить его напри­мер можно, если дело идет о возрасте древней обсерватории.

На основа­нии изучения конструкции обсерватории определяется заложенное в ее плане направле­ние на главное астрономическое событие, которое здесь некогда наблюдалось. Вследст­вие циклического движения планет и светил во Вселенной направление это за прошед­шие века сместилось, но сейчас его несложно определить с помощью современных при­боров наблюдения. Измерив угол между прежним (зафиксирован­ным в вечном мате­риале) и нынешним направлениями, специалист уже без особых усилий вычислит разде­ливший их интервал времени (остается только найти на исследуемом месте три составных элемента: рабо­чее место наблюдателя, ближний визир и дальний визир, чтобы удостове­риться, что это не просто капище).

Социологические методы изучения религии также це­ликом эмпиричны (опрос, интерпре­тация, наблюдение, включенное наблюдение, экспе­римент, анализ текстов, контент-ана­лиз).

Главенствующим в религиоведении остается гуманитарный подход. Отвлекаясь от фикса­ции реального существования религиозных объектов, мы интерпретируем религиозный опыт человека, поскольку он имеет ценностное значение. При этом главным критерием истинности интерпретации остается первое требование гуманитарного метода – наличие теоретического слоя оснований. Теоретическое построение должно быть логически не­противоречивым и объяснять на своей модели как можно более широкий круг явлений из этой области.

В случае, когда исследователь пытается дать истолкование в согласии с определенными религиозными догматами, мы имеем дело с традиционным методом. В таком богослов­ском подходе первые два требования гуманитарного метода могут быть принесены в жертву непроти­воречивости официальной позиции той или иной религии. Так, например, по мнению Рихтера, «знать, что такое религия, человек может лишь тогда, когда он сам сделал выбор в пользу религии и тем самым уяснил для себя вытекающие из этого жиз­ненно важные решения…»

В качестве подведения итога следует зафиксировать еще одну фундаментальную методо­логическую предпосылку. Она хорошо описана К.-Г. Юнгом: "…мне хоте­лось бы обратить внимание читателя на весьма существенную разницу между диссерта­цией по психологии и свя­щенным текстом. Ученый слишком легко забывает о том, что объективный анализ материала, по­жалуй, в непростительно больших масштабах наносит ущерб его эмоциональной стороне. Науч­ный интеллект бесчеловечен и не может себе по­зволить быть другим; он не в состоянии избежать такой бесцеремонности, хотя намерения у него самые хорошие. Психолог, анализирующий свя­щенный текст, должен, по крайней мере, отдавать себе отчет в том, что такой текст выражает бес­ценное религиозное и фило­софское сокровище, которое не должно быть осквернено руками про­фанов. Признаюсь, что и сам отважился анализировать такой текст лишь потому, что знаю и ценю его досто­инства" (Юнг К.-Г. О психологии восточных религий. М., 1994. С. 123 – 124).

Соглашаясь с Юнгом в оценке сакральных текстов как "бесценного религиозного и фило­софского сокровища", следует отметить, "бесчеловечный научный интеллект" среди про­чих своих достоинств имеет и такое, как добросовестность (или, по крайней мере, искрен­нее намерение быть таковым). Отсюда, если значимость эмоциональных факторов для адекватного понимания текстов выявлена и зафиксирована, то при проведении логиче­ского анализа она будет хладнокровно учитываться и изучаться. При этом, если научный интеллект наталкивается на проблемы, не поддающиеся рациональному анализу, то он сам фиксирует свою ограниченность, размежевывает сферы рационального и иррацио­нального, и, вторгаясь в область иррационального со своими методами, он, во всяком слу­чае, способен отдавать себе отчет в том, что эти методы здесь не вполне адекватны и по­лученные результаты не абсолютны. Но если наш источник света таков, что, как свеча или керосиновая лампа, способен высветить только небольшой круг предметов, это еще не причина, чтобы от него вообще отказаться, сидеть, и ждать восхода солнца, надеясь уви­деть сразу все, тем более, что на земле есть и такие места, куда солнечный луч вообще не способен проникнуть.

Вышеприведенные отрывки показывают, что мы сталкиваемся с методологической про­блемой в обоих случаях — при отождествлении с религиозной традицией и при дистанци­ровании от нее: либо объективность страдает из-за субъективности позиции, либо возни­кает опасность фальсификации. Избежать это поляризации можно при условии, если во­прос об истинности той или иной религии останется за скобками. Претензии на истин­ность не проверяются, а описываются вместе с методами, которые сами эти религии пред­лагают для своей верификации.

Долг ученых состоит в беспристрастном подходе, независимом от авторитета какой-либо личности и общепринятых оценок исторических событий, имеющих отношение к религии.

Ученые и конфессиональные авторы зачастую противостоят друг другу. Напряженность между ду­ховными авторитетами и учеными в том или ином виде присутствует во всех ре­лигиозных конфессиях. Хотя любое верование формально признает право на существова­ние и роль науки, она неизбежно причиняет им беспокойство, поскольку все течения и ре­лигиозные движения имеют и должны иметь знания об исторической обстановке, в кото­рой сложи­лась и окрепла их религия. Богословы навязывают собственное видение исто­рии, когда воспитывают подрастающее поколение и исполняют свою миссию в мире в рамках тради­ционных представлений. Во всех религиях исследовательская деятельность ученых, по крайней мере, смущает умы верующих.

Независимый наблюдатель может, однако, подметить, что поляризация среди ученых ве­дет скорее к диалектической оппозиции, чем к взаимопониманию между людьми. Ученый и ортодоксальный богослов – два участника процесса, в котором мирное разрешение этой напряженности происходит постоянно. В конце концов, соперники нуждаются друг в друге. Можно даже сказать, что ученые нуждаются в ортодоксах и должны прила­гать усилия, дабы привлечь их внимание к своей работе. Им нужны притчи и конкретные тезисы установившейся доктрины, взятые из богословских сочинений. Исследователям религиозных движений они необходимы, как критерии, позволяющие установить тожде­ственность групп, историю которых изучает наука. Сочинения богословов служат отправ­ной точкой для ученых. В свою очередь, богословы – это личности, наиболее вниматель­ные к работам представителей науки и главные читатели их трудов. Зачастую они высту­пают по отношению друг к другу как хлеб и масло. Ученый для богослова – естествен­ный собеседник в профессиональном разговоре, а также эмоциональная подпитка, каким бы ни было его гражданство. Поэтому ученым не следует пренебрегать сочинениями ортодок­сов. Искренний обмен мнениями им необходим.