Домыслы

Ну вот, произошла ужасная вещь: я перестал снимать на ночь носки. Надо что‑то делать, а то, глядишь, скоро начну пить собственную мочу. Я ворочался в постели, из головы не шли слова Жан‑Жоржа. А что, если он прав? Надо позвонить Анне. В конце концов, если Алиса не хочет жить со мной, может, я зря развелся? Еще не все потеряно: многие снова влюбляются в своих бывших на другой день после развода. Взять хотя бы Аделину и Джонни. Нет, плохой пример. Ну‑у… Лиз Тейлор и Ричарда Бартона. Тоже не лучше.

Я могу вернуть Анну. Мне нужно вернуть Анну. Все еще поправимо. Мы не все испробовали. Мы испробуем все. Мы ни о чем не говорили, щадя друг друга, так и расстались, ничего друг другу не сказав. Мы снова будем вместе, и еще посмеемся, вспоминая наш разрыв. Подумаешь, невидаль!

Нет, если подумать, то как раз невидаль. Раньше браки было не разрушить такими интрижками. Сегодня браки СТАЛИ интрижками. Общество, в котором мы родились, основано на эгоизме. Социологи называют это индивидуализмом, хотя есть объяснение попроще: мы живем в обществе одиночества. Нет больше семей, нет деревень, нет Бога. Наши предки избавили нас от всего лишнего, а взамен включили телевидение. Мы предоставлены самим себе и не способны заинтересоваться чем бы то ни было, кроме собственного пупа.

Все же у меня родился план. Я очень надеялся, что не придется прибегать к этой крайней мере, но отъезд Алисы с мужем требует ответного удара ядерной силы. На сей раз спрячем подальше чувство собственного достоинства. Мой план – позвонить Анне. Я берусь за телефон с улыбкой – дьявольской, хотелось бы верить, а на самом деле – всего лишь смущенной.

XLII