Примерный перечень вопросов к зачету

1. Предмет, функции и задачи социальной психологии.

2. Структура современной социальной психологии.

3. История становления и развития зарубежной социальной психологии

4. Дискуссии о предмете и этапы развития отечественной социальной психологии.

5. Классификации методов социальной психологии и их характеристика.

6. Социально-психологические представления о личности.

7. Социализация личности: содержание и этапы.

8. Институты и механизмы социализации личности.

9. Социальная установка и социальное поведение личности.

10. Я-концепция и социальная идентичность как результаты социализации.

11. Социальные качества личности.

12. Социальный интеллект и социальная компетентность.

13. Человек как субъект взаимодействия.

14. Теории взаимодействия.

15. Психологическая культура в различных формах взаимодействия людей.

16. Виды и феномены взаимодействия.

17. Фазы развития контакта.

18. Общение как категория социальной психологии.

19. Психологическая структура общения.

20. Социальное познание личности.

21. Механизмы социальной перцепции.

22. Эффекты межличностного восприятия.

23. Характеристика типов взаимодействия (по Томасу, по Э.Берну)

24. Психологическая характеристика межличностных отношений (дружба, любовь).

25. Особенности и структура коммуникативного акта во взаимодействии.

26. Вербальные и невербальные средства коммуникации.

27. Конфликтное взаимодействие: теории, виды.

28. Динамика протекания конфликтов.

29. Стратегии разрешения конфликтов (контакты равного статуса, коммуникация, кооперация, умиротворение).

30. Методы разрешения конфликтов (переговоры, посредничество, коррекция искажения восприятия, картография конфликта).

31. Подходы к исследованию малой группы в социальной психологии.

32. Классификации малых групп в социальной психологии.

33. Структура малой группы и ее характеристика.

34. Групповая динамика и ее аспекты.

35. Лидерство и руководство в малых группах.

36. Подходы к изучению стилей руководства.

37. Фазы развития малой группы.

38. Групповая сплоченность и подходы к ее исследованию.

39. Формирование групповой сплоченности.

40. Психология межличностного воздействия (внушение, заражение, убеждение).

41. Социальное давление и феномены конформности и подчинения личности.

42. Феномены влияния группы (фасилитация, деиндивидуализация, огруппление мышления)

43. Феномены влияния группы (поляризация убеждений, леность, влияние меньшинства).

44. Теоретические проблемы исследования больших социальных групп.

45. Толпа и закономерности ее поведения.

46. Задачи и сферы реализации практической социальной психологии.

47. Принципы активного социально-психологического обучения.

48. Методы активного социально-психологического обучения.

49. Задачи и проблемы социальной психологии в образовании.

50. Направления социально-психологического сопровождения образования.

Рекомендуемая литература

ОСНОВНАЯ:

1. Андреева Г.М. Социальная психология: учебник для вузов. – М.: Аспект Пресс, 2008. – 363 с.

2. Андриенко Е.В. Социальная психология: учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений / Под ред. В.А. Сластенина. - Гриф МО РФ. - 4-е изд. – М.: Академия, 2008. – 264 с.

3. Битянова М.Р. Социальная психология: учеб. пособие. - 2-е изд., перераб. – СПБ.: Питер, 2008. – 368 с.

4. Бодалев А.А., Сухов А.Н., Казанцев В.Н. Социальная психология: учеб. пособие для вузов. - Гриф УМО ун-тов РФ. - 6-е изд. – М.: Академия, 2008. – 600 с.

5. Крысько В.Г. Социальная психология: учебник для вузов. - Гриф МО РФ. - 2-е изд. – СПб.: Питер, 2007. – 432 с.

дОПОЛНИТЕЛЬНАЯ:

1. Акопов Г.В. Социальная психология образования. – М.: Флинта, 2000.

2. Андреева Г.М., Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. Зарубежная социальная психология: теоретические подходы. - М.: Аспект Пресс, 2002.

3. Ахвердова О.А., Гюлушанян К.С., Коленкина В.В. Практикум по социальной психологии: учеб. пособие. – М.: ТЦ Сфера, 2006. – 336 с.

4. Белинская Е.П., Тихомандрицкая О.А. Социальная психология личности. - М.: Аспект Пресс, 2001.

5. Бодалев А.А., Деркач А.А., Лаптев Л. Основы социально-психологических исследований. – М.: Гардарики, 2007. – 334 с.

6. Болотова А.К., Петровская Л.А., Жуков Ю.М. Социальные коммуникации. Учеб.пособие. – М.: Гардарики, 2008. – 279 с.

7. Быков А.К. Методы активного социально-психологического обучения: Учеб.пособие. – М.: ТЦ Сфера, 2005.

8. Введение в практическую социальную психологию / Под ред. Ю.М.Жукова, Л.А.Петровской, О.В.Соловьевой. – М.: Смысл, 1999.

9. Гришина Н.В. Психология конфликта. – СПб.: Питер, 2005.

10. Майерс Д. Социальная психология. - 7-е изд. – СПб.: Питер, 2009. – 800 с.

11. Петровская Л. А. Общение – компетентность – тренинг. Избранные труды. – М.: Смысл, 2007. – 686 с.

12. Свенцицкий А.Л. Социальная психология: учебник для вузов. – М.: ТК Велби, Проспект, 2009. – 336 с.

13. Социальная психология / под ред. А.Л. Журавлева. - М.: ПЕР СЭ, 2002. – 350 с.

14. Социальная психология. Хрестоматия: учеб. пособие / сост. Е.П. Белинская, О.А. Тихомандрицкая. – М.: Аспект Пресс, 2003. – 471 с.

15. Социальная психология: учебное пособие / под ред. А.Н. Сухова, А.А. Деркача. - 6-е изд. – М.: Академия, 2008. – 600 с.

Приложения

Приложение 1

«Европейский» вклад в новую парадигму

(Статья с сокращениями по: Андреева Г.М., Богомолова Н.Н., Петровская Л.А. Зарубежная социальная психология: теоретические подходы [Текст]. - М.: Аспект Пресс, 2002. - с.262-269)

Тот факт, что радикальные предложения о создании новой парадигмы исходят из уст американского социального психолога, порождает своеобразный «ревностный» ответ со стороны европей­ских авторов. Общая логика контраргументов сводится к тому, что предлагаемые Гергеном идеи, может быть, и актуальны для аме­риканской традиции в социальной психологии, но что касается Ев­ропы, здесь они, как минимум, «запоздали». Европейская социальная психология не только уже давно заявила о тех же требованиях, что выдвинуты Гергеном, но и реализовала их в целом ряде конкретных теорий. Так, в работе В.Дуаза «Уровень объяснения в социальной психологии»было сформулировано коренное различие американского и европейского подходов, выражающееся в приме­нении разных уровней объяснения социальных феноменов. Таких уровней выделено четыре: 1) анализ лишь «психологических», или «внутриличностных» процессов; 2) рассмотрение «межличностных», или «внутриситуативных» процессов; 3) изучение различий в «ситу­ационных» взаимодействиях и складывающихся на их основе кол­лективных представлениях; 4) анализ социальных отношений и идеологических воздействий на формирование индивидуальных представлений и поведения. В отличие от американской традиции, преимущественно использующей первые два или в крайнем случае три уровня, для европейского подхода ха­рактерен именно четвертый уровень анализа. За специфической терминологией легко увидеть тенденцию европейских исследова­телей ориентироваться на социальный контекст, т.е. по существу выполнять одно из требований социального конструкционизма.

В качестве примеров называются: теория социальных представ­лений С. Московичи, теория социальной идентичности А.Тэшфела и, наконец, этогеническая теория Р. Харре.

Теория социальных представлений С. Московичи подробно про­анализирована в отечественной литературе [Донцов, Емельянова, 1987; Шихирев, 1999; Андреева, 2000], и здесь важно лишь пока­зать ее потенциал как действительно новой парадигмы в социаль­ной психологии на рубеже столетия. Как известно, социальное представление рассматривается Московичи как специфическая форма познания социальной действительности, помогающая обы­денному человеку понять смысл окружающего его мира. Постиже­ние смысла социального мира возможно лишь при условии ком­муникации, поэтому социальное представление не есть продукт индивида, но в создании его принимает участие группа, оно есть «общее видение реальности, присущее данной группе, которое может совпадать или противостоять взглядам, принятым в других группах. Это видение реальности ориентирует действия и взаимосвязи членов данной группы» [Jodelet, 1989, р. 35].

Группа фиксирует определенные аспекты воспринимаемого явления, влияет на принятие или отвержение той или иной ин­формации, на частоту использования тех или иных социальных процессов в коммуникативном процессе. Со своей стороны социальное представление оказывает воздействие на варьирование ин­терпретаций социальных явлений, принимаемых группой, и спо­собствует формированию групповой идентичности [Андреева, 2000, с. 215—217]. Таким образом обеспечивается включенность социальных факторов в сам познавательный процесс. Если учесть, что возник­новение социального представления обязательно связано с тем, чтобы как-то обозначить, назвать социальное явление, то объект самим фактом называния включается, как отмечают Аугустинос и Уолкер, в «идентификационную матрицу», т.е. в существующую концепцию «общества и человеческой природы» [Augoustinos, Walker, 1995, p. 139].

Эта исходная включенность в систему значений, выработан­ных обществом, также апеллирует к социальной детерминации знания. Для Московичи возникновение социального представле­ния есть процесс «сведения» нового к тому, что было известно ранее, превращения понятия в образ: то, что было воспринято, становится тем, что понято, новое явление сводится к тому, что «всем известно». Но характер такого «знания» есть элемент массо­вой культуры: именно она оперирует достаточно банальными, об­щепринятыми истинами, следовательно, социальное представле­ние, которым пользуется индивид, включено в широкую систему коммуникаций [op. cit., p. 140].

Таким образом возникает как бы «двойная» социальная зави­симость индивидуального акта познания: с одной стороны, соци­альное представление порождается группой (т.е. связано своим происхождением с социумом), а с другой — оно включается в систему социальных коммуникаций. Неоднократно педалируемая Московичи мысль состоит в том, что культура создается в обще­нии и через его посредство, а принципы общения отражают об­щественные отношения. Поэтому в теориях социальной психоло­гии необходим анализ социальной жизни как основы и общения, и проявлений межличностных отношений, и способов формирования знаний. Идея большей «социальности» социальной психо­логии приобретает здесь весьма существенное подтверждение. Со­циальные представления фиксируют этот аспект. По мнению Д. Жоделе, «благодаря своим связям с языком, миром идеологии, сим­волического и воображаемого в социуме, благодаря роли, которую они играют в регуляции поведения и социальной практике, соци­альные представления являются теми объектами, исследование которых возвращает социальной психологии ее историческое, со­циальное и культурное измерение» [Jodelet, 1989]. В этом утвер­ждении просматривается прямая перекличка с идеями Гергена о социальной психологии как исторической науке.

Важно отметить и другую черту теории социальных представ­лений, которая доказывает ее принадлежность к новой парадигме. Идея активности субъекта познания, как известно, разрабатыва­лась уже в теориях когнитивного соответствия, но там она своди­лась только к активности в преобразовании когнитивных структур (приведения их в «соответствие»). В новой постмодернистской па­радигме упор делается на такую характеристику активности субъек­та, как конструирование социального мира, т.е. построение такого образа мира, в котором люди реально существуют и функциони­руют. Не в меньшей степени, чем в концепции К. Гергена, эта идея представлена и в теории С. Московичи. Несмотря на обилие крити­ческих замечаний, которые высказываются в адрес этой теории, популярность ее сегодня огромна. Справедливо замечает П. Н. Шихирев: «Однако факт остается фактом: каковы бы ни были недора­ботки и недостатки концепции, она открыла новые возможности для развития социальной психологии» [Шихирев, 1999, с. 280].

Теория социальной идентичности А. Тэшфела рассматривается в качестве второго важнейшего завоевания европейской социальной психологии конца столетия. Как было показано выше, А. Тэшфел выступил не только с критикой в адрес американского «образца» социально-психологи­ческого исследования, но и предложил свою программу перестра­ивания социальной психологии. Наряду с некоторыми общими методологическими принципами (акцент на взаимоотношение Человека и Изменения) Тэшфел предложил концепцию межгруп­повых отношений как фокус социальной психологии, демонстри­руя этим также «большую социальность» социальной психологии. Базируясь на теории межгрупповых отношений, Тэшфел разрабо­тал теорию социальной идентичности, которую и рассматривают часто также в качестве варианта новой парадигмы.

Теория социальной идентичности (так же, впрочем, как и те­ория самокатегоризации ученика и коллеги Тэшфела Дж. Терне­ра) бросила вызов американской концепции десоциализированного индивида. По мнению Тэшфела, осознание человеком его места в социальном мире обусловлено прежде всего отнесением себя к определенной социальной группе; причем осознание груп­пового членства реализуется посредством ряда сложных шагов: со­циальной категоризации (осмысление социального окружения как состоящего из различных групп), социальной идентификации (сде­ланный на основе сравнения выбор группы, в которую «помеща­ет» себя индивид), наконец, собственно социальной идентичности (полного осознания своей принадлежности выбранной группе).

Из признания важности для индивида осознать свою соприча­стность группе следует несколько существенных выводов: 1) люди всегда стремятся сохранить позитивную идентичность, ибо это спо­собствует восприятию мира как более стабильного; 2) при форми­ровании позитивной идентичности люди осуществляют постоянный процесс сравнения своей группы с другими, что расширяет пред­ставления о мире; 3) в свою очередь сравнение предполагает более внимательную оценку свойств различных групп и тем самым спо­собствует более дифференцированному анализу социальной струк­туры; 4) при негативной оценке группы принадлежности индивид ищет возможность покинуть данную группу и «примкнуть» к но­вой, т.е. стимулируется определенная поведенческая активность.

Все это еще раз делает акцент на социальной детерминации поведения. Тэшфел, в частности, подчеркивает зависимость ха­рактера социальной идентичности от типа общества: в обществах со строгой стратификацией привязанность индивида к группе осо­бенно сильна, поскольку вне группы человек вообще мало что может осуществить, в демократических обществах эта привязанность проявляется в меньшей степени. Но при всех обстоятельствах человек воспринимает мир через принадлежность определенной группе. Экспериментальным подтверждением этого тезиса служит выяв­ленная Тэшфелом «минимальная групповая парадигма»: для инди­вида достаточно минимального ощущения себя членом группы, чтобы немедленно идентифицировать себя с нею.

Обозначение лишь некоторых положений теории социальной идентичности убедительно доказывает наличие принципиально нового подхода в конструировании социально-психологических теорий по сравнению с многочисленными традиционными теори­ями «среднего ранга»: ранг, уровень обобщения здесь является бо­лее высоким, поскольку изначально связывает построение образа-Я с социумом. Это дает основания считать теорию социальной иден­тичности попыткой «обновления традиционной социальной психологии».

Признание европейского вклада в новую парадигму подкреп­ляется иногда сопоставительным анализом теории социальной идентичности и теории социальных представлений. Такое сопос­тавление предпринято, например, в работах Г. Брейквелл [Breakwell, 1998]. Она полагает, что объединение этих двух теорий позволит каждой из них изжить некоторые свойственные им недостатки: теория социальной идентичности — известную «замкнутость» на группу, теория социальных представлений — недостаток объясне­ния конкретной формы социальных представлений в той или иной группе [op. cit, p. 218]. Интеграция двух европейских теорий, по мне­нию Брейквелл, укрепит попытки становления новой парадигмы и вместе с тем, по-видимому, она призвана несколько ослабить пред­ставленные К. Гергеном американские амбиции в этом движении.

Этогеническая теория Р. Харре еще более определенно рас­сматривается как европейская версия постмодернизма в социаль­ной психологии. Вообще концепция Р. Харре претендует на пост­роение общей теории социальной психологии («чертеж новой науки») и включает в себя целый комплекс относительно само­стоятельных идей (модели человека и общества, типология «сце­нариев» и «эпизодов» и др.). В нашем контексте важно выделить те из них, которые имеют непосредственное отношение к принципам конструкционизма. Все они так или иначе связаны с разработкой так называемого дискурс-анализа.

При обосновании своих идей Харре использует инструмента­рий психосемантики: человеческое поведение предстает как опре­деленный текст, и поэтому лингвистический анализ является предварительным условием всякого социально-психологического исследования. Это обусловлено тем, что социальное поведение рег­ламентировано некоторыми нормами, а нормы всегда выражены при помощи языка: «Явление, подлежащее психологическому объясне­нию, есть то, что задается соответствующим словарем и характером его использования», — утверждает Харре [Харре, 1996]. Коммуника­ция как обязательное условие взаимодействия людей есть ключевой пункт объяснения социальной жизни. Исходным понятием и являет­ся понятие дискурс, рассматриваемый как важнейшая составляющая коммуникативного процесса. Хотя определение этого понятия весь­ма различно у многих авторов, основное содержание разделяется всеми: «Дискурс-анализ в собственном смысле представляет соци­ально-психологические подходы, которые преимущественно кон­центрируются на анализе социально конституированной природы языка» [Augustinos, Walker, 1995, p. 265]. Иными словами, дис­курс — это рассуждение по поводу какой-либо проблемы, обсуж­дение ее, все формы «разговора», работы с «текстом»; это говоре­ние, слушание, беседа, т.е. «центральная человеческая активность, которой люди уделяют наибольшую часть своего времени» [ibidem].

В ходе дискурса его участники обсуждают содержание катего­рий, при помощи которых обозначены предметы и явления соци­ального мира. Чтобы различные группы и отдельные индивиды могли совершать совместные действия, они должны понимать, о чем идет речь, т.е. разрабатывать единые системы значений. Разго­вор и обсуждение должны обеспечить такую трактовку категории, при которой только и возможно действие. Это происходит потому, что в ходе обсуждения категория предстает как реальный элемент социальной жизни: она наполняется содержанием на основе по­полнения ее характеристиками, приводимыми разными участни­ками дискурса. В таком случае категория конструирует мир, одно временно уточняя его образ и направляя некоторое действие внут­ри этого мира. Один из последователей дискурс-анализа Я. Паркер доводит эту мысль до логического конца: «Первая функция дис­курса — приводить объекты в бытие, создавать статус реальности» [op. cit., p. 278]. Таким своеобразным путем идея конструкционизма вводится в теорию Р. Харре.

На основании сформулированных основных принципов Харре исследует некоторые специальные проблемы социальной психо­логии. Так, он подвергает критике традиционный подход к одной из наиболее разработанных и популярных проблем — «Я-концеп­ции». Различные существующие способы описания образа-Я, будь то шкалы Айзенка и Кеттела или же методы гуманистической пси­хологии (делаются ссылки на Роджерса и Маслоу), представляют­ся Харре асоциальными, «психологизирующими» сущность про­блемы. Харре предлагает переключить внимание с «поиска Я как сущности» на «методы конструирования Я», что концентрирует внимание не столько на «заданности Я», сколько на «творении Я». Этим «Я-концепция» извлекается из го­ловы индивида и переносится в сферу социального дискурса.

В связи с этим Харре рекомендует исследовать «повествования о себе», которые может предложить индивид, поскольку они могут выглядеть весьма различно в различных обстоятельствах. Например, при повествовании о себе в профессиональной среде индивид будет фиксировать характеристики, значимые для этой среды, что особенно ярко проявляется при самохарактеристиках в системе Интернет. Эта идея определенно перекликается с некото­рыми положениями К. Гергена, настаивающего на том, что все объяснения социально-психологических феноменов должны осу­ществляться в контексте «значимых событий времени». С позиций такого подхода Харре подвергает также критике и исследования эмоций, когда их описания даются в терминах «локальных слова­рей», что не всегда учитывает культурные нормы обозначения тех или иных эмоциональных проявлений.

Краткий экскурс в теорию Харре убедительно показывает значе­ние его вклада в разработку не только непосредственно идей кон­струкционизма, но и вообще в поиски новой постмодернистской парадигмы социальной психологии. Таким образом, это движение можно рассматривать как совместный продукт американской и европейской традиций, демонстрирующих их известную интегра­цию на рубеже столетия.

Приложение 2