Формирование евгенической концепции

Термин "евгеника" (от греческих слов “eu” – благо и “genos” – род) был впервые предложен в 1883 году видным английским антропологом, психологом и основоположником биометрии Френсисом Гальтоном. Вот какое определение евгеники он тогда дал: "Изучение подлежащих общественному контролю влияний, могущих улучшить или ухудшить как физические, так и умственные качества грядущих поколений".[2] И при этом он добавил, что на первой стадии относящиеся сюда вопросы будут подвергаться чисто научной разработке, причем дело не пойдет дальше пропаганды евгенических идей. На второй стадии уже можно будет принять ряд мероприятий практического характера и издать соответствующие законы. Наконец, на третьей стадии такие законы станут ненужными, потому что все люди осознают необходимость правил евгеники. Гальтон не был первым, кто поднял вопрос о возможности или долге действовать целенаправленно, чтобы повлиять на процесс человеческого размножения.

В IV веке до н.э. Платон в своём «Государстве» поставил ряд евгенических вопросов в духе Гальтона, проповедуя как позитивную евгенику, стимулирование рождаемости лучших одарённых, так и негативную, ограничение рождаемости тех, кого сочтут низшими. Если Платон был первым, кто ясно сформулировал евгенические идеи, то согласно классическим историкам, Ликург тремя веками раньше первым воплотил их в своей реформе спартанского общества. Детоубийство не было чуждо ни греческому, ни римскому обществу.

Таким образом, государство присвоило себе функции «отца семейства», который в Афинах и в Риме строго осуществлял эти евгенические меры в своём семейном клане: в клан принимали особо одарённых людей, а бездарных выгоняли. Аборты и убийства детей матерями осуждались не по моральным причинам, а потому что этим нарушалось неотъемлемое право главы семьи.

Ответственность государства в плане контроля рождаемости предусматривали и такие утописты как Томас Мор и Томазо Кампанелла. Последний, в частности, придерживался мнения о том, что размножение должно находиться в компетенции государства, а не отдельных лиц.

Накопление биологических знаний и развитие эволюционных теорий (сначала теории Ламарка о наследовании благоприобретённых признаков, потом теории естественного отбора Ч. Дарвина) невольно заставляли человечество задуматься о процессах, идущих в его собственной эволюции. Так, в 1857 году Гобино опубликовал свой очерк «Очерк о неравенстве человеческих рас», который положил начало доказательства превосходства арийской расы над прочими и угрозы постепенного исчезновения расово высших групп, вследствие смешения, что приведёт к упадку, а возможно и к гибели цивилизованного мира.

Выступая против того, чтобы государство играло роль благодетеля, Мальтус ещё в 1798 году в своём «Первом очерке о народонаселении» критиковал законы о социальной защите. Исходя из ложного аргумента, будто производство продуктов питания растёт в арифметической, а население в геометрической прогрессии, он считал, что эти законы способствуют росту населения, не обеспечивая их средствами существования, так что содержать бедных, непродуктивных членов общества придётся его динамичным и способным членам. Критика Мальтуса первоначально была направлена против христианской благотворительности.