Многонациональный Петербург

Уникальность Петербурга заключается в том, что он всегда был многонациональным, и это нашло отражение в его культурном облике. Приглашение на службу иностранцев связано с политикой "европеизации", проводимой Петром. Кроме того, в строительстве города участвовали самые разные народности России. Все 9 губерний - Московская, Петербургская, Киевская, Архангельская, Азовская, Сибирская, Смоленская, Казанская и Рижская - должны были ежегодно высылать на строительство Петербурга рабочих, многие из которых стали его жителями.

Так, в числе первых в Петербурге застраивается Татарская слобода, она возникла к северу от Петропавловской крепости за Кронверком, жили в ней татары, калмыки, казаки, турки. Татарская слобода служила пристанищем для временных работников, постройки ее отличались крайней бедностью.

Особенностью жизни разных этнических групп становится их сближение, смешение языков. Датчанин Педер фон Хавен писал: " Пожалуй, не найдется другого такого города, где бы говорили на столь многих языках, причем так плохо. Можно постоянно слышать, что даже слуги говорят то по-немецки, то по-фински, кто-то по-русски...И молодой Петербург в этом отношении, пожалуй, можно сравнить с древним Вавилоном".

Одной из причин, способствовавших притоку иностранцев в новую столицу Российской империи, были привилегии, дарованные им Петром 1. Иностранцы пользовались правом свободно заниматься избранным видом деятельности, отправлять богослужение по своему закону веры, приобретать состояние и беспрепятственно уезжать из государства с приобретенным имением в любое время. Указ Екатерины II в 1763 г. давал иностранцам право на свободный въезд в пределы России в любом пункте границы. Иностранцам выделялись пустующие земли, предоставлялись льготы при уплате налогов и право самоуправления в пределах колоний. В Россию охотно приглашали иностранцев, так как с их помощью пытались освоить обширные земли на востоке и юге страны

После окончания Северной войны много шведов и финнов переместилось в Санкт-Петербург. На западной стороне Марсового поля на левобережье Невы был прорыт канал, соединявший Неву с рекой Мойкой. Окружающая местность отличалась обилием воды и болот. Возникшая здесь слободка получила характерное название "Финские шхеры".

В районе Адмиралтейства образовалась большая Немецкая слобода. Южнее Немецкой слободы и Финских шхер по берегу Мойки располагалась Греческая слобода. Состав ее населения отличался большой пестротой, там находились шведская, финская, католическая деревянные церкви. На Васильевском острове располагалась Французская слобода. Здесь же поселился французский архитектор Леблон, приехавший в Петербург 6 августа 1716 года. Петр поручил ему составить генеральный план строительства города. Среди известных французских архитекторов, приехавших на работу в город, были: Жан-Батист Валлен-Деламот, Тома де Томон.

С 1730-х годов начинается отток иностранцев из слобод и сосредоточение их на Невском проспекте. В связи с этим на Невском проспекте появились иноверческие храмы. На углу Невского проспекта и Мойки была открыта голландская реформаторская церковь, шведская и финская церкви. На берегу Мойки появилась французская реформаторская церковь.

В XVIII веке самую многочисленную группу среди иностранцев составляли торговые люди: мастера выпечки булок и хлеба, портные, парикмахеры, кузнецы, столяры и.т.д. Особую группу составляли служители императорского двора (кроватный мастер, золотых дел мастер, седельник, часовой мастер, лекари, пожарные, художники). Многие иностранцы трудились в качестве мастеров на казенных мануфактурах, были церковнослужители, трактирщики, служащие в Академии Наук.

Наиболее многочисленной группой среди неправославных жителей Петербурга были немцы. В 1815 году в Петербурге насчитывалось 23 612 немцев. К концу 1840-х их численность достигла 39 000. Петербургские немцы в своем подавляющем большинстве были потомками выходцев из Германии и прибалтийских губерний. К началу XIX века часть петербургских немцев обрусела, но продолжала в быту пользоваться немецким языком и сохранять традиции, связанные с немецкой культурой. По переписи 1869 г. в Петербурге насчитывалось 45 600 немцев, составлявших 6.8 % населения. Значительная часть немцев была среди учителей гимназий, профессоров университетов, инженеров, художников, музыкантов. Много немцев было среди колбасников, пивоваров, часовых мастеров, рабочих-металлистов. Сохранению национальной культуры немцы придавали огромное значение - были открыты школы " Петершуле", " Анненшуле". Еще с XVIII века издавались немецкие газеты и специальные журналы, прежде всего медицинские и фармацевтические.

К середине XIX века второе место по численности среди нерусского населения Петербурга занимали финны. В 1818 году их было всего 400, в 1869 году - 18000. Финское население Петербурга и его окрестностей имеет давнюю историю и напрямую связано с историей заселения этого района. Именно финноязычное население наряду со славянскими племенами и составляет коренное население нашего региона. Поэтому остановимся на этом вопросе более подробно.

Все финноязычное население Петербурга можно разделить на: три большие группы.

1. Аборигенное финноязычное православное население, предки которого жили на территории Северо-Западной Руси еще до прихода туда славян.

2. Финны-лютеране, выходцы из Финляндии. На Карельском перешейке это были частью аборигены, частью — переселенцы XVII в., занявшие покинутые карелами земли, к югу от Петербурга — только переселенцы XVII в. Они были подданными Российской империи практически с основания Петербурга (официально - с 1721 г.).

3. Финны, приезжавшие в Петербург с территории собственно Финляндии, в XVIII в. — иностранцы, подданные шведской короны, в XIX в. — подданные Великого княжества Финляндского, имевшего автономные права и объединенного с Россией династической унией (российский император одновременно был и великим князем Финляндским).

Ранее всего в русских летописях упоминается прибалтийско-финский народ водь. Водь была многочисленна, широко расселена, по ее имени северо-западная часть Великого Новгорода называлась Водской землей (Водской пятиной). То пространство, которое русские именовали Водской землей, в Скандинавии и вообще на Западе было известно как Ижорская земля. В западноевропейских источниках ижор называли инграми, а место их расселения соответственно — Ингерманланди ей. В 1732 г., проводя перепись населения Ингерманландии, водь и ижору записывали вместе под именем ижорян. Имя води и название Водской земли вышли из употребления. В середине XIX в. в Петербургской губернии води было около 5 тыс. человек (5148); 1,5 тыс. жили в Ораниенбаумском, 3,6 тыс. в Ямбургском уездах, центром была деревня Котлы. Численность вожан к XIX в. сильно уменьшилась по сравнению со шведским временем и продолжала уменьшаться вследствие ассимиляции. Переписью 1897 г. было учтено только 36 человек, говорящих на водском языке. В настоящее время, по официальным данным, водь уже не существует. Но в середине 1980-х гг. участники экспедиций считали, что водский язык знали еще около 100 человек.

Другой прибалтийско-финский народ — ижоры жил несколько дальше от Петербурга, от Ораниенбаума до Нарвы (они и теперь там живут). В XVIII в. ижор было около 14 тыс., в середине XIX в. — около 20 тыс., то есть вчетверо больше, чем води. Ижоры занимались и земледелием, но главным занятием было рыболовство. В XIX в. большую роль стали играть отхожие промыслы. Ижоры, жившие ближе к Ораниенбауму (в восточной части их этнической территории), лучше знали русский язык и искали работу в Петербурге. Мужчины уходили на фабрики и в мастерские, занимались извозом, девушки нанимались в услужение. Мелкие скупщики, купив у крестьян рыбу, ягоды, грибы, торговали в столице.

Третий народ прибалтийско-финской группы — вепсы — жил достаточно далеко от Петербурга, между Ладожским, Онежским и Белым озерами (так называемое Межозерье, входившееся в XIX в. в составе Олонецкой и Новгородской губерний). Вепсы, населявшие довольно глухое место, сохраняли традиционную культуру в архаических формах. Они жили замкнуто, но в XIX в. развилось и у них отходничество. Уходили главным образом на сплав леса в Олонецкую губернию и на обслуживание судоходства на реке Свирь. Отход в Петербург носил единичный характер.

Из древнего населения петербур­гского окружения надо назвать еще карел. После переселения с Карельского перешейка самая многочисленная их группа ушла в верховье Волги («тверские карелы»). Часть осела ближе — на территории современного Бокситогорского района и севернее Лодейного Поля, близ границы с Карелией, а также в районе Тихвина (все это — в пределах современной Ленинградской области). Места расселения карел оказались далеко от Петербур­га, и они на заработки туда практически не ходили.

Финны-лютеране поселились в окрестностях Петербурга в годы шведской власти в XVII в. Сейчас их называют финнами–ингерманландцами. В XIX в. говорили "петербургские финны", имелись в виду финны, жившие к югу от столицы (в Ингерманландии), и те, кто жил к северу от нее - в "Старой Финляндии".

После того как территория, на которой поселились финны, в 1721 г. отошла к России, духовенство, шведское дворянство, администрация покинули ее, а финские крестьяне в большинстве остались. В результате в XVIII в. вокруг Петербурга оказались земли, где финны составляли более половины населения (в абсолютных цифрах — 63 тыс. человек). В середине XIX в. финнов насчитывалось 72 тысячи, по переписи 1897 г. — 130 тысяч (в том числе в уездах 107 тыс., что составляло 15% сельского населения). Перепись 1920 г. называет цифру 120 тыс. человек. Три века пребывания вне Финляндии и соседство с русскими наложили свой отпечаток также на народную культуру, хотя с русскими финны долгое время не смешивались даже территориально. Немногочисленные деревни с русско-финским населением появились относительно поздно, причем каждая такая деревня имела национальные "концы". Препятствовали сближению вероисповедание, язык и различия в бытовой культуре.

В первоначальные годы строительства новой российской столицы финнов вместе с русскими крестьянами, жившими в Ингерманландии, привлекали к некоторым принудительным работам (главным образом по перевозке строительного материала). Земли в окрестностях Петербурга превращались в барские поместья, финские крестьяне оказывались в зависимости от новых владельцев; они обязаны были господам, жившим в столице, привозить продукты своего труда.

После реформы 1861 г. связи финских крестьян с Петербургом укрепились. В Петербурге финны брали на себя обычно самые тяжелые и неквалифицированные работы — очистку выгребных ям, колку льда для набивания погребов и т.п. Занимались они также грузовым извозом. Надо заметить, что занятие извозом было характерно не только для финнов, но для всех жителей ближайших окрестностей столицы.

Особым видом работы было участие в качестве возниц в масленичных катаниях. На короткий срок (две недели) съезжались в столицу крестьяне с Карельского перешейка и из Ингерманландии. В санях имелись теплые покрывала, упряжь украшалась цветами, венками, колокольчиками. Тому, чья лошадь была лучше украшена, доставалось больше седоков. Петербуржцы называли таких возниц (и их сани — тоже) "вейками" ("уе1кко" — форма обращения, в переводе — "товарищ, друг, брат"). Петербургская Масленица была важным событием в жизни финнов. Домой они возвращались, накупив много необходимых припасов и гостинцев.

Наряду с мужским, существовал и женский отход, но только из ближайших деревень. Девушки нанимались в няньки, судомойки, черные кухарки и т.п. Большинство потом возвращалось домой; выйдя замуж, они больше на заработки не ходили.

Еще одним видом связи со столицей окрестных финских крестьян была торговля. Основными предметами торга были дрова, рыба и молочные продукты; продавались также некоторые изделия кустарных промыслов — сани, телеги, деревянная и глиняная посуда. Часть товаров привозили водой, и торговля шла непосредственно с лодок или плотов на реках и каналах. Привозимое гужом чаще всего распродавали прямо с возов. Рыбой торговали главным образом жители Карельского перешейка на Андреевском рынке (на Васильевском острове). Из южных пригородов приезжали торговать на Сенной рынок (на Садовой),. Он вообще был центром крестьянской торговли с возов. Имелись и специальные финские торговые пункты в частных домах..

Последняя финская группа — финны из Великого княжества Финляндского. В XVIII в. это была заграница, финны, представленные низшими сословиями, в Россию попадали редко. Поэтому речь пойдет о XIX в., когда Финляндия уже входила в состав Российской империи. После присоеди­нения в 1809 г. Финляндия получила автономию, какой не обладала при шведах. Великое княжество Финляндское имело собственный парламент (ландтаг), собственную систему управления и судопроизводства (с исключительно финляндским чиновничьим аппаратом). Финляндия была освобождена от рекрутской повинности и могла иметь свою небольшую армию. Экономическая автономия состояла в том, что Финляндия отделялась от России таможенной границей, имела собственный банк и собственное денежное обращение. С Россией Финляндия была связана только личностью царя и внешней политикой. Финляндцы в официальных документах и статистике назывались "финляндскими уроженцами". Это означало не фактическое место рождения, а подданство Великого княжества.

Финляндцы составляли подавляющее большинство живших в Петербурге финнов (70—75%). Одной из причин такого преобладания финляндцев над ингерманландцами было то, что крестьяне в Финляндии были лично свободными и не имели ограничений в передвижении. Наряду с этим имелось обстоятельство, которое стимулировало поиски работы в Петербурге. В XVIII в. в Швеции (а значит, и в Финляндии, которая была ее частью) существовал закон о единонаследии для крестьян. Крестьянские наделы доставались старшим сыновьям, младшим же предоставлялось отправляться на все четыре стороны в поисках работы. Со времен средневековья в Финляндии сохранился общеевропейский обычай странствий подмастерьев для прохождения ученичества, это было закреплено в цеховом положении. Правда, в XVIII в. свобода передвижения была ограничена, но после присоединения к России восстановлена; за короткий срок обычай странствий не успел исчезнуть.

Усилению связей Финляндии и Петербурга способствовала постройка в 1850 г. Сайменского канала, а в 1870 г. — железнодорожной линии Выборг — Петербург

Дорога эта считалась собственностью Финляндского правительства, и все рабочие и служащие на ней были финляндцы. На заводы рабочие набирались чаще все­го из ремесленников. Так, например, в 1869 г. был заключен контракт, по которому на Путиловский завод отправились из Финляндии 138 кузнецов. В это время в производствах железном, стальном, чугунном, медном и бронзовом насчитывалось около тысячи (981) рабочих из Финляндии.

Финляндцы предпочитали более престижные и лучше оплачиваемые ремесленные и заводские профессии, требовавшие специальных умений. На текстильных фабриках, напротив, практически не было финляндцев: по данным переписи 1869 г. финнов-текстильщиков в Петербурге было 132 человека, из них только 4 финляндца.

Общая численность финнов в Петербурге в конце XIX — начале XX в. составляла 18—20 тысяч. Выборгская сторона была районом с самой высокой концентрацией финского населения в Петербурге (10%), поскольку она являлась. ближайшим местом остановки для приезжавших в Петербург по Выборгскому тракту, а впоследствии — по Финляндской железной дороге.

Второй район сосредоточения финнов находился в центре, вокруг финской лютеранской церкви. Св. Марии, расположенной на Конюшенной улице. В 1869 г. здесь жила почти треть всех петербургских финнов (29,5%). Постепенно положение менялось. К 1910 г. в центре проживало только 8%, а на Выборгской стороне - 29%.

Финляндцы имели свои собственные церковные приходы, собственные объединения и общества, собственную печать на финском языке, собственные школы и т.д.

Большую часть проживавших в Петербурге католиков составляли поляки. В начале XIX века - представители старой польской знати. После присоединения в 1815 году Царства Польского к России в Петербург усиливается приток поляков - выходцев из среднего и обедневшего дворянства. В 1818 году в Петербурге жили 19 149 поляков. Среди поляков было много чиновников, офицеров, студентов. Число поляков значительно увеличилось в 1830-31 гг. После подавления восстания 1830-31 гг. поляки были лишены права поступать на военную и гражданскую службу в Польше. Переселившиеся в Петербург поляки, сохраняя приверженность католицизму, группируясь вокруг приходов костелов, вместе с тем составляли лояльную по отношению к правительству группу населения. В 1870-е годы поляков проживало 14400 (2.2%).

Незначительную прослойку населения составляли англичане и французы (2100 и 3100 чел, соответственно). Подавляющие большинство из них принадлежало к интеллигенции, англичане имели крупные торговые и промышленные предприятия.

После 1917 года население города стала более мононациональным - многие уехали заграницу в эмиграцию, финны, шведы, немцы, оставшиеся на территории Ленобласти были насильно переселены в другие районы страны, многие поляки, финны после раздела империи уезжали на родину.