Между тем весь 1940 год Гитлер пожинает успехи, превосходящие самые смелые мечты. Дания, Норвегия, Бельгия, Голландия, Люксембург и, наконец, Франция – стремительно пали... Мощные танковые атаки, десанты за линию фронта, парашютисты, приземлявшиеся в полях и на крышах домов и начинавшие тотчас бесстрашно действовать, беспощадные налеты авиации, обращавшие в руины города, – такова была эта война железного XX века.
После каждого нового акта агрессии Хозяин не забывает поздравить Гитлера. Но под аккомпанемент этих поздравлений начинает брать по векселю: одну за другой оккупирует республики Прибалтики, причем все это совершается, «чтобы положить конец интригам, посредством которых Англия и Франция пытаются сеять разлад между Германией и СССР в Прибалтийских государствах». Насмешник Хозяин оккупирует Прибалтику исключительно в интересах дружбы с Германией. Эстония, Латвия, Литва (естественно, «по просьбе своих народов») вновь возвращаются в Империю.
Он поспешил на Балканы и летом 1940 года предъявляет ультиматум Румынии – вернуть Бессарабию, захваченную ею в 1918 году. Мощная группировка советских войск сосредоточилась у границ Румынии. Нефть этой страны питала всю немецкую военную машину, и Гитлер, испуганный возможным военным конфликтом, вынужден нажать на румынское правительство. Румыния покорно соглашается отдать земли.
|
|
Захватывая больше, чем договаривались, Хозяин все время выказывает преданность Гитлеру. Летом 1940 года, когда новый английский посол в Москве заговорил с ним о союзе против Гитлера, он тотчас послал фюреру текст своего ответа: «Сталин... не обнаружил никакого желания у Германии поглотить европейские страны... Он не считает, что военные успехи Германии представляют какую‑то опасность для Советского Союза».
Над кем он издевался – над англичанином? Над Гитлером? Над обоими?
На оккупированных территориях он беспощадно создает «морально‑политическое единство общества». НКВД чистит присоединенные области от «чуждых элементов»... И шли эшелоны с новыми зеками: буржуазия, интеллигенция, богатые крестьяне, белоэмигранты, политические деятели – теперь они станут новыми тружениками в его ГУЛАГе. Их везли в товарных составах: нары в два этажа, в центре выводная труба для параши, в крохотные зарешеченные окошки плохо поступет воздух.
В одном из таких вагонов ехал в лагерь арестованный в Литве еврей. Его звали Менахем Бегин – будущий премьер государства Израиль...
Англия держалась, истекая кровью. Сменивший Чемберлена Черчилль был непреклонен: «Мы будем защищать наш остров, чего бы нам это ни стоило. Мы будем сражаться на побережье... мы будем сражаться на полях и улицах... мы никогда не сдадимся, даже если этот остров или большая его часть будут порабощены и начнут умирать от голода... Тогда наша империя будет сражаться за морями... пока по воле Божьей Новый свет не выступит для освобождения Старого света».
|
|
Гитлер назначил день форсирования Ла‑Манша – высадки в Англии, но англичане бомбежками десантных судов сорвали операцию... А потом последовала неожиданность: в августе 1940 года английская авиация впервые бомбила Берлин. Немцы никак не думали, что это может случиться. Это был шок: война пришла в Германию.
Взбешенный Гитлер предпринял невиданную бомбардировку Лондона. Гигантский столб огня над городом, непрерывные ночные налеты – бомбовый террор. Но и это не сломило англичан. Более того, они постепенно начинают выигрывать войну в воздухе.
В это время оба Вождя заверяют друг друга в дружбе. Молотов отправлен в Берлин с 48‑часовым визитом – обсуждать будущие сферы влияния. Переговоры велись в бомбоубежище под грохот очередного налета англичан.
– С Англией покончено, – решительно сказал Риббентроп.
– Тогда почему мы здесь сидим? – сухо спросил Молотов.
Да, Хозяин понимал – Гитлер явно не закончил с Англией.