М.И.Романов. Работа в школе

Педагогическая деятельность М.И.Романова.

М.И.Романов. Школа и жизнь.

М.И.Романов. Работа в школе.

Романов учился легко, закончив в юные годы церковно-приходскую школу и Пежемское двухклассное училище, но главную роль в становлении его и как учителя, и как исследователя сыграло самообразование.

Первый опыт педагогической деятельности Романов приобрел после исключения из Тотемской учительской семинарии, во время работы в 1906-1907 годах вторым учителем у себя на родине, в Мехреньгском земском училище. Михаил Иванович решил держаться своих методов, основанных на идее «свободного воспитания» и самого начала не ввел никакой дисциплины, так как «свободное воспитание» основано на самосознании; а когда схватился, когда признал, что без дисциплины ничего нельзя достичь, было уже поздно. Кроме того он полностью игнорировал все церковное и в результате возник конфликт с законоучителем, что в конечном итоге привело к уходу из школы. Таким образом первая учительская карьера тянулась не более года.[1]

Война разом нарушила спокойную размеренную жизнь Михаила Ивановича. Без долгих сборов он покидает родной очаг, чтобы вступить в армию добровольцем:

«…Я не немец, не британец,

Не гордец-американец,

Нет, я русский парень тот,

Что за Русь на смерть пойдет.»

Но не только патриотические чувства движут Романовым. Война для него еще и способ проверить, испытать себя. Михаил мечтает о воздухоплавательном флоте. Небо манит его, и он собирается поступить в летную школу. Мечты мечтами, но не стоит забывать и о реальности. Война такое дело, когда не знаешь, что с тобой будет, вернешься ли ты калекой или здоровым.

В 1914 году, по дороге на фронт первой мировой войны, Романов задержался в Вельске и экстерном сдал экзамены на звание учителя – на всякий случай. Такой случай предоставился ему во время пребывания в лагере для интернированных в Дании. Он по собственной инициативе организовал там 3-классную школу для безграмотных русских. «Школа» включала в себя 3 класса:

1-й-начальное образование

2-й-география

3-й-иностранный язык

В первом классе обучались неграмотные. На географии разбирался один вопрос – как из Дании попасть в Россию, а в 3-м классе русские обучались другим языкам у своих товарищей, т. к. иностранцев в лагере тоже хватало.

В 1920 году, когда полученная инвалидность резко ограничила возможность выбора, Романов поступил на работу в Дмитриевскую школу.

(Начало трудовой деятельности совпало с переломным временем в жизни нашей страны, когда рушилось все старое и создавалось все новое, которое для многих было неясное и туманное.

Сразу после революции в каждую школу пришли распоряжения сверху – школа должна стать трудовой, но никаких подробных положений, методических пособий издано не было. Учителя сами проявляли инициативу, строили программу обучения по своему усмотрению. Одни на уроках шили игрушки, другие отпускали детей домой работать по хозяйству, третьи давали ученикам сочинения и задачи на местные хозяйственные проблемы, четвертые вместо Закона Божьего ставили уроки кройки и шитья.

Михаил Иванович тогда увлекся идеей создать школьную артель. Артель вырабатывает свой устав, существует своя организация. Школьники быстро увлекаются новым делом. Они избирают из числа своих же товарищей председателя артели, секретаря, смотрителя за инструментами, кассира, кладовщика. Существует специальная, экспертная комиссия из 3-х человек. Артель пытается заняться столярным и кузнечным делом. Но истинная цель создания артели не в том, чтобы просто приносить пользу хозяйству. «Настоящая цель артели - сплоченность, дружная совместная работа»,- пишет Романов в своем дневнике,- «хочу, чтобы артель стала зерном, из которого вырастут будущие работники и строители новой жизни в волости». Но вся эта затея с артелью бесславно кончается. Во-первых, отсутствие производственной базы, финансовые затруднения, равнодушие местной власти вынудили его вскоре отказаться от этой затеи. Во-вторых, и сам Михаил Иванович остыл, или понял, что это не то, он потерял интерес к артели. К тому времени он уже директор Дмитриевской школы I ступени. Жизнь его устраивается, он женится на учительнице Елизавете Яковлевне Сумароковой, но заботы о доме и семье не могут помешать Романову продолжить искать свой путь в жизни. Его взгляды на преподавание в школе меняются, оно, по его мнению, должно строится на знаниях о природе, истории, быте, происхождении, улучшении хозяйства на основе новых исследований.)

Более плодотворной была его совместная работа со школьниками по сбору краеведческих материалов, которые составили основу его фольклорных, диалектологических и исторических исследований по Устьянским волостям. Опыт обследования деревень Романов не раз представлял на страницах журнала «Народный учитель».

Одна из статей «Школа и жизнь» посвящается введению комплексной системы преподавания в школе. Комплексная система преподавания дает школе возможность не только войти в окружающую жизнь, не только связаться с этой жизнью, но и воздействовать на нее. Но этот метод преподавания внес в учительскую среду еще большую путаницу, недоумение, сумятицу в понятие о трудовой школе, чем школьное самоуправление. Имея в виду эту невыясненность, Романов приводит здесь случай такого воздействия на окружающую жизнь из своей школьной практики.

С 13 по 26 ноября 1925 года Михаил Иванович проводил с учащимися второй группы деревенской школы I ступени комплекс: «Обследование санитарных условий деревни Кырканды». Для большей ясности будем придерживаться календарного порядка.

13 ноября велась беседа о болезнях человека. Говорили о санитарных условиях своей деревни. Нашли, что они до крайности плохи. Романов предложил ребятам изучить эти условия хорошенько и найти пути к их исправлению. Многие стали сомневаться в своих силах и способностях. Пришлось убеждать. Приступили к выработке плана работы. Для работы группа разделилась на четыре артели, с руководителем и его помощником в каждой из них. В виду малого количества бумаги записи пришлось делать только этим лицам. Деревня была разделена между артелями на равные части.

С 14-17 ноября производились вычисления с площадью полов и делением ее по числу живущих в данной избе. Предполагалось также вычислить кубатуру, световую площадь и пр. Измерения производились с точностью до 0,1, а вычисления до 0,01 метра. В процессе работы пришлось заниматься с десятичными дробями. Без достаточной предварительной подготовки это оказалось трудным. Безусловно, давать детям слишком непосильную задачу не разумно, и в данном случае трудные вычисления явились результатом плохой продуманности комплекса. Но с другой стороны, добытые данные ни в коем случае не пропадут бесполезно. Кроме того, некоторые понятия о десятичных дробях у ребят получились. И они убедились в необходимости изучения десятичных дробей для надобности своей жизни.

18 ноября ребята еще раз обошли по избам и кроме измерений полов, высоты окон и высоты печей, записано было: степень чистоты пола; качество воздуха; спускается ли под пол грязная вода при мытье полов или выносят ее на улицу; чисты ли дети; заболеваемость и смертность взрослых и детей в течение года и т.д.

Отношение населения ко всем этим обследованиям было удовлетворительное. Только в редких случаях ребят не пускали в избы или встречали с веником.

Из отчетов ребят видно, что школа пытается воздействовать на жизнь. Она уже выводит темные стороны жизни на вид. Она уже проповедует новые пути в жизни устами младенцев. Решили 26 ноября устроить собрание граждан деревни Кырканды и сделать им доклады о найденных недостатках и способах их исправления. Выбрали восемь докладчиков для 2 докладов: «Жилища Кырканды» и «Уход за детьми». Перспектива выступлений с докладами перед взрослыми и пугала и прельщала ребят. Читали и перечитывали брошюрки по санитарии и строительству, разбирали их в классе, делали репетиции докладов. Во время этой работы знания цепко внедрялись в сознание ребят и осмыслили и развенчали окружающую жизнь.

25 ноября сделали репетицию собрания. Говорили и исправляли доклады. Президиум практиковался в ведении собрания, чтобы не подкачать перед взрослыми. Чертили диаграммы на классной доске, они были очень не утешительные. Домов с зараженными чесоткой оказалось61%, домов с очень грязными детьми-58%, выливающих под пол помои-74%, изб с выдающимся беспорядком и грязной столовой и чайной посудой-38%, держащих в избах мелких животных – 75%, изб с воздухом чрезвычайно тяжелым-39%, изб с очень грязным полом-53%.

26 ноября на собрание пришло всего пятнадцать человек. Доклады ребят были сказаны очень смело, складно и полно. В заключение один из докладчиков выкинул такой боевой выпад, которого никто не ожидал. «Иные мужики,- сказал он,- бают, что изба моя, захочу, сгною, вам никакого дела нет! А нет, изба не его. Лес общий, значит и изба общая. Вы будете избы гноить, а нам леса не останется, весь вырубите. Надо и нам оставить!». Этот выпад очень удивил аудиторию. Послышались выражения одобрения.

Доклад о недостатках в уходе за детьми аудитория тоже одобрила, хотя и возражала против некоторых его положений. Заключительные слова М.И.Романова о целях и методах новой школы также больших возражений не вызвали. Он предложил в заключение организовать добровольный санитарный надзор в деревне, но малочисленность собрания исключила этот вопрос.

Вот и все! Эпизод, которого не стоило бы и описывать, если бы сущность воздействия школы на жизнь была вполне ясна. В данном случае, безусловно, никакой революции, никакого потрясения основ не произошло. Но подкоп под эти основы несомненен. Капля за каплей, удар за ударом - и деревня пойдет за школой. Возможность же такого воздействия существует именно благодаря комплексной системе преподавания.

Романов учил других и одновременно учился сам, так как, будучи оторванным от научных центров, ощущал острую нехватку теоретических и методических знаний. В короткий срок – с 1934-1937год – он сумел закончить экстерном два высших учебных заведения – Государственный центральный институт заочного обучения иностранным языкам в Ленинграде и Северный краевой институт, получив дипломы по трем специальностям - учителя русского языка, переводчика высшей квалификации немецкого и английского языков.

Жизнь в Вельске, казалось, открывала перед ним новые перспективы. Он преподавал русский и иностранные языки в местном сельскохозяйственном техникуме, готовил к публикации свои рукописи, вел активную переписку с рецензентами и издателями, был полон творческих замыслов и надежд… Но система упорно выталкивала его, как неугодного, из привычного круга жизни.

В январе 1948 года, вскоре после освобождения из лагеря, Романов получил разрешение Вельского районного отдела МГБ на работу в школе, где катастрофически не хватало учителей немецкого языка. Он преподавал сначала в Ульяновской, затем в Ракуло-Кокшеньгской и, наконец, в Пежемской семилетней школе.

(Последние годы жизни М.И.Романова связаны с селом Пежма Вельского района Архангельской области.)

Как следует из приказа №68 по Вельскому РОНО от 13 августа 1949г., подписанного и.о.зав.РОНО Лобановым, он был назначен учителем русского и немецкого языка Пежемской семилетней школы, где он преподавал до 1 февраля 1953года.)

Его как учителя отличали высокий уровень подготовки, дисциплинированность, исполнительность, аккуратность и.. абсолютная замкнутость в отношениях с коллегами.

(Алферов Михаил Федорович, который работал вместе с ним два года, так вспоминал о своем коллеге: «За два года я не слышал, чтобы М.И.Романов с кем-то делился воспоминаниями о жизни в лагерях. Только один раз слышал сетование на то, что весь архив и все рукописи за 10 лет растерялись. А нам было известно, что Михаил Иванович все ночи сидит, восстанавливая по памяти утраченные работы.. Конечно, 10 лет лагерной жизни наложили отпечаток на его характер и поведение. Чувствовал он себя с нами не как равный, а как «бывший». Потому был замкнут, в разговор без повода ни с кем не вступал- дорожил своим и чужим временем. Но каждый из нас видел, что это человек широкого кругозора, большой знаток истории. Мог читать и говорить на трех иностранных языках, но главное была в Михаиле Ивановиче беспредельная страсть к истории Устьи, Ваги, всего Севера. На эту тему он мог говорить часами».

Каким же его запомнили ученики?

Боковикова Валентина Ивановна: «Я училась в 5 классе. Михаил Иванович преподавал немецкий язык. Знал его в совершенстве. Был он среднего роста. Одна нога деревянная. Жена у него болела. Михаил Иванович был требовательный. Он был очень порядочный и интеллигентный. Ребята над ним подшучивали. Не понимали глупые. Малы были.»

Коротаев Владимир Владимирович: «С Романовым М.И. работали мои родители. Они знали, что он сидел в тюрьме. Народ относился к нему очень хорошо, даже бережно, можно сказать. Михаил Иванович знал хорошо немецкий язык. Стихи читал только на немецком языке, наверное, для того, чтобы мы скорее выучили. Мы знали, что он много читал и писал. Мы уже поздно узнали, что он писатель признанный».

Высоких Евстолия Васильевна: «Я училась в 7 классе, когда М.И. Романов пришел к нам в школу. Мы его очень любили. Такое у него нежное обращение было к нам. Он к нам обращался на «Вы». Для нас это было в диво, но был строгий и требовательный. Требовал, чтобы его предмет хорошо знали. Я до сих пор помню стихи, которые мы учили на немецком языке».

Только разбивший паралич заставил Романова оставить школу за год до педагогической пенсии. Михаил Иванович надолго прикован к постели.

В своем дневнике Романов записывает: «Секрет всех неудач – надо иметь работу и увлечение, что-то одно….». И он тогда решает писать «Педагогические мемуары», в которых хочет обобщить свои знания и опыт в области просвещения. «Мемуары» написаны виде очерков, в них можно проследить взгляды Михаила Ивановича на школу. По его мнению, воспитателями ребенка должны стать и природа, и народ, и воззрение окружающей среды (в том числе религия, фольклор, язык народа и всего исторического наследия). Ребенок в процессе обучения должен научиться мыслить, уметь вырабатывать собственное мировоззрение, собственные взгляды. В связи с этими проблемами Романов подчеркивает значение краеведческой работы в школе. «Педагогические мемуары» не получили своего завершения

Умер М.И. Романов 17 июня 1956 года и был похоронен на Пежемском кладбище, рядом с женой. Но память о земляке- учителе, краеведе, фольклористе – живет в сердцах неравнодушных людей. 29 октября 2001 года на могиле Романова, за которой ухаживают пежемские школьники, был установлен памятник. В июле 2002г. впервые за долгие годы на родину Романова приехали его родные, чтобы почтить память предков. Его имя носят улица в городе Вельске и библиотека в селе Дмитриево. Ежегодно с февраля 2006г. по 2010г. в п. Октябрьский проводятся межрегиональные общественно-научные, историко-краеведческие Романовские чтения.

Но, увы, до подлинного возвращения Романова еще далеко. Предстоит большая и кропотливая работа по выявлению, изучению и изданию его творческого наследия, важность которой трудно переоценить.

[1]«По ухабам жизни» т. 5 «В плену рутины.»