Теория, практика и перспективы «конвергенции» 5 страница

Но как должно быть понятно из ранее изложенного, реализация такого рода программ требует прорыва на новый уровень качества не в нанотехнологиях (что в РФ поручено А.Б.Чу­бай­су), а в психологии личностного развития [449] и в энергетике (что в РФ не поручено никому, а самодеятельность в этой области «народных умельцев», если судить по публикациям в интернете, мягко говоря, не находит государственной поддержки). Хотя нанотехнологии, возможно, в чём-то и будут полезны для энергетики будущего, основанной на ином мировосприятии, иных физических теориях и энергетических циклах, но не они — решающее дело:

Ключевые для будущего науки — психология личностного развития[450] и технологии биосферно-допустимой энергетики.

Качество жизни, обеспечиваемое современной техносферой, может быть сохранено в развитых странах и распространено на остальной мир (при сопутствующем решении проблем социально-организа­цион­ного и культурологического характера в отсталых странах) только за счёт снижения техногенной и социальной нагрузки на биосферу планеты. Это может быть осуществлено за счёт перехода на замкнутые циклы использования природных ресурсов в производстве и в быту[451], а это в свою очередь требует как повышения энергетической эффективности производств (роста КПД технологий и организации производства в отраслях), так и дополнительной энергии для обеспечения работы отраслей утилизационно-вторсырье­вого комплекса.

И судя по тому, что написано по вопросам энергообеспечения цивилизации в книге Б.Х.Обамы “Дерзость надежды”, его команда понимает эту проблематику, что отличает её от отечественной бюрократии и “элиты” Россионии в целом со всеми вытекающими из этого факта последствиями:

«Страна, которая не может контролировать свою энергетику, не властна и над своим будущим[452]. (…)

Образование. Наука и технологии. Энергия. Чтобы сделать Америку по-настоящему конкурентоспособной, в эти три основные отрасли необходимо вкладывать и вкладывать» (стр. 193).

И несколько ранее по тексту:

«В Соединённых Штатах находится лишь три процента мировых запасов нефти. А используем мы двадцать пять процентов мировой нефти[453]. Так что одним бурением проблему не решить (выделено нами при цитировании).

Для двадцать первого века мы можем создать возобновляемые более чистые источники энергии. Вместо финансирования нефтедобычи мы должны покончить с системой налоговых льгот, которыми сейчас пользуется эта отрасль, и потребовать, чтобы один процент доходов этих компаний и более одного миллиарда ежеквартальных доходов направлялись в области альтернативных источников энергии и сопутствующей инфраструктуры. Такой проект мог бы не только сильно повлиять на развитие экономической и внешней политики и улучшить состояние окружающей среды, но и стать средством воспитания нового поколения инженеров и учёных (выделено нами при цитировании: задачи развития энергетики увязаны с задачами воспитания новых поколений, пусть даже и в ограниченном смысле слова «воспитание»), способствовать развитию новых отраслей экспорта и высокооплачиваемых рабочих мест» (стр. 190, 191).

И действительно: не следует думать, что экологическая культура за­мкнутых технологий и замкнутых циклов изделий осуществима без решения проблем экологически чистой, т.е. — биос­ферно-допустимой энергетики и соответствующего воспитания людей.

При этом экология энергетики всякой технической цивилизации имеет три аспекта:

· Загрязнение среды обитания продуктами распада энергоносителей и энергопроизводящих устройств, изменяющее её химический состав точно так же, как и прочие техногенные загрязнители, на которых сосредоточено внимание подавляющего большинства экологистов.

· Биосферно недопустимые излучения энергопроизводящих устройств и энергопотребителей.

· “Раскачка” естественно природных энергопотоков техногенными энергопотоками, которая сама по себе может привести к изменению климата, тектоники и разрушению современной биосфе­ры.[454]

Реально это — проблемы глобальные. Для решения этих проблем специалистам-энергетикам и человечеству в целом придётся пересмотреть своё отношение к “священности” догматов С.Кар­но, второго и первого начал термодинамики [455] и “теории” относительно­сти. Идеи науки XVIII — XIX веков — не та основа, которая позволяет разрешить проблемы XXI века, порождённые идеями прошлых времён.

Но как можно видеть, развитие отечественной энергетики протекает в рамках идеологии «бурить скважины и тянуть трансконтинентальные трубопроводы», а также концепции развития ядерной энергетики (будто повторение Чернобыля стопроцентно гарантированно исключено и будто решена проблема накопления отходов ядерной энергетики, представляющих опасность на протяжении тысячелетий). Т.е. уже сейчас программируется ситуация:

Пока россионская наука и госбюрократия самопиарятся с нанотехнологиями и ядерной энергетикой, альтернативные экологически допустимые технологии макро- и микро- энергетики будут разработаны и массово внедрены вне России. После этого ООН (или её будущий аналог) поставит вопрос о запрете экологически недопустимых энергетических технологий, и «криптоколонии» Россионии придётся втридорога раскошелиться на обновление её энергетической базы[456]. А нынешние вложения в нефте- и газо- добычу обезценятся, поскольку углеводороды станут не столько энергоносителями, сколько сырьём для химической промышленности, вследствие чего востребуемые объёмы их добычи существенно сократятся.

И Б.Х.Обама — действительно в потенциале — глобально-политический проект решения проблемы общего кризиса капитализма, сложившегося на основе идей буржуазного либерализма, и профилактирования возникновения глобальной ситуации, описанной в романе И.А.Еф­ре­мова “Час быка”, — методами, весьма далёкими от идеологии буржуазного либера­лиз­ма. Другое дело, что надежды, выраженные в книге Б.Х.Обамы, — дерзки в силу необеспеченности их реализации в жизнь социологической наукой Запада и по сути атеистической библейской в её основе культурой, о чём было сказано выше в разделе 3.3.2.

Т.е. теория конвергенции в настоящее время является мировоззренческой основой многих процессов в глобальной политике, и соответственно — во внутренней и внешней политике развитых стран.

Как отмечалось ранее «ревизионизм» в марксизме — это самая ранняя версия теории конвергенции, упредившая становление государственности и социализма в какой бы то ни было стране на основе идей марксизма. Эпохе востребованности теории конвергенции двух общественно-экономических формаций положила Великая октябрьская социалистическая революция. И если быть честным, то упомянутые ранее творцы теории конвергенции не были первопроходцами в этой области.

——————————

Герберт Уэллс, завершает свою книгу “Россия во мгле” кратким изложением идеи глобальной конвергенции капитализма и коммунизма, строительство которого только-только начиналось в РСФСР:

«Крушение цивилизации в России и замена её крестьянским варварством на долгие годы отрежет Европу от богатых недр России, от её сырья, зерна, льна и т.п. Страны Запада вряд ли могут обойтись без этих товаров. Отсутствие их неизбежно поведёт к общему обнищанию Западной Европы.[457]

Единственное правительство, которое может сейчас предотвратить такой окончательный крах России, — это теперешнее большевистское правительство, при условии, что Америка и западные державы окажут ему помощь. В настоящее время никакое другое правительство там немыслимо. У него, конечно, множество противников, — всякие авантюристы и им подобные готовы с помощью европейских государств свергнуть большевистское правительство, но у них нет и намёка на какую-нибудь общую цель и моральное единство, которые позволили бы им занять место большевиков. Кроме того, сейчас уже не осталось времени для новой революции в России. Ещё один год гражданской войны — и окончательный уход России из семьи цивилизованных народов станет неизбежным. Поэтому мы должны приспособиться к большевистскому правительству, нравится нам это или нет.

Большевистское правительство чрезвычайно неопытно и неумело; временами оно бывает жестоким и совершает насилие, но в целом — это честное правительство. В нём есть несколько человек, обладающих подлинно творческим умом и силой, и они смогут, если дать им возможность и помочь им, совершить великие преобразования. Судя по всему, большевистское правительство старается действовать в соответствии со своими убеждениями, которых большинство его сторонников до сих пор придерживается с чуть ли не религиозным пылом. Если оказать большевикам щедрую помощь, они, возможно, сумеют создать в России новый, цивилизованный общественный строй, с которым остальной мир сможет иметь дело. Вероятно, это будет умеренный коммунизм с централизованным управлением транспортом, промышленностью и, позднее, сельским хозяйством.

Если народы западных стран хотят по-настоящему помочь русскому народу, они должны научиться понимать и уважать убеждения и принципы большевиков. До сего времени правительства западных стран самым грубым образом игнорировали эти убеждения и принципы. Советское правительство, как оно само о том заявляет, — коммунистическое правительство, и оно полно твёрдой решимости строить свою деятельность на принципах коммунизма. Оно отменило частную собственность и частную торговлю в России не из конъюнктурных соображений, а потому, что считало это справедливым; и во всей России не осталось сейчас лиц и организаций, занимающихся торговлей, с которыми мы могли бы вести дела на основе обычаев и норм западноевропейской торговой практики. Нам следует понять, что большевистское правительство в силу самой своей природы испытывает сильнейшее предубеждение против частных предпринимателей и торговцев и всегда будет, с точки зрения последних, обращаться с ними несправедливо и без уважения; оно всегда будет не доверять им и везде, где только возможно, ставить их в самое невыгодное положение. Оно считает их пиратами, а в лучшем случае — каперами.[458] Поэтому частным лицам и фирмам нечего и думать о торговле с Россией. В этой стране есть только одно юридическое лицо, которое может предложить западному миру необходимые гарантии и с которым можно эффективно вести дела, а именно — само большевистское правительство, и для этого существует только один путь — создать какой-нибудь национальный, а ещё лучше международный трест. Такой трест, который представлял бы одно или несколько государств и даже был бы номинально связан с Лигой Наций, мог бы иметь дело с большевистским правительством на равных началах. Ему пришлось бы признать это правительство и вместе с ним приняться за разрешение назревшей задачи создания материальной основы для восстановления условий цивилизованной жизни в европейской и азиатской частях России. По своей общей структуре он должен походить на один из тех крупных закупочно-распределительных трестов, которые сыграли такую важную роль в жизни европейских государств во время мировой войны. Этот трест имел бы дело с отдельными промышленниками, а большевистское правительство, со своей стороны, имело бы дело с населением России; за короткое время он мог бы стать совершенно незаменимым для большевистского правительства. Только по такому пути может развиваться торговля капиталистического государства с коммунистическим. Все попытки, которые делались в прошлом году и раньше, найти какой-либо способ вести частную торговлю с Россией без признания большевистского правительства, были с самого начала столь же безнадёжны, как поиски северо-западного пути из Англии в Индию[459]. Лёд непреодолим.

Любая страна или группа стран, обладающая достаточными промышленными ресурсами, которая пойдёт на признание большевистской России и будет оказывать ей помощь, неизбежно станет опорой, правой рукой и советником большевистского правительства. Она будет воздействовать на это правительство и, в свою очередь, подвергаться его воздействию. Страны, входящие в такой трест, станут более склонны к методам коллективизма, а с другой стороны, строгости, налагаемые крайним коммунизмом в России, вероятно, значительно смягчатся под их влиянием.

Соединённые Штаты Америки — единственная держава, которая может взять на себя роль такого спасителя, являющегося в последнюю минуту. Вот почему дело, которое замыслил предприимчивый и не лишённый воображения г. Вандерлип[460], представляется мне весьма знаменательным. Я сомневаюсь в положительных результатах его переговоров; возможно, они представляют собой лишь начальную стадию обсуждения русской проблемы на новой основе, которое может привести, наконец, к тому, что эта проблема будет решаться всеобъемлюще, в мировом масштабе. Так как мировые ресурсы истощены, если не считать США, другим державам придётся объединить свои усилия, чтобы иметь возможность оказать России эффективное содействие. У коммунистов нет отвращения к ведению дел в большом масштабе; напротив, чем больше масштаб, тем больше и приближение к коллективизму. Это высший путь к коллективизму для немногих, в отличие от низшего пути, которым идут массы.

Я твёрдо убеждён, что без такой помощи извне в большевистской России произойдёт окончательное крушение всего, что ещё осталось от современной цивилизации на территории бывшей Российской империи[461]. Это крушение вряд ли ограничится её пределами. Другие государства, к востоку и западу от России, одно за другим будут втянуты в образовавшуюся таким образом пропасть. Возможно, что эта участь постигнет всю современную цивилизацию.

Эти соображения относятся не к какому-то гипотетическому будущему; излагая их, я пытался дать общую картину событий, развивающихся с огромной быстротой в России и во всем мире, и наметить возможные перспективы, — как всё это мне представляется. Такова общая характеристика создавшегося положения, и я хотел бы, чтоб читатель руководствовался ею, знакомясь с моими очерками о России. Так я толкую письмена на восточной стене Европы» (Пер. — И.Виккер, В.Пастоев. Собрание сочинений в 15-ти томах. Том 15. М., “Правда”, 1964, библиотека журнала “Огонёк”; приводится по публикации в интернете: http://www.bookluck.ru/booktritu.html).

Но идея конвергенции марксистского социализма и либерально-буржуазного капитализма, выраженная Г.Уэллсом ещё в 1920 г., не была востребована публичными политиками Запада, поскольку большинство политиков того времени не понимало, что марксизм — не общественно-стихийное явление, не ошибка истории в стране «этих неправильных русских», а глобально-политический проект «мировой закулисы». К числу таких не понимающих, принадлежал и сам Г.Уэллс, хотя он видел, что марксизм — это одно[462], а коммунизм как «огромная творческая сила»[463] — это нечто другое. Но почему, для чего и как они в исторической конкретике той эпохи смешались? — этот вопрос перед Г.Уэллсом не вставал, а большинство было убеждено, что марксизм и коммунизм — это одно и то же явление, но под разными названиями вне зависимости от своего отношения к идеалам коммунизма и марксизму как «научной теории» перехода к нему всего человечества.

————————

Интерес политиков Запада к конвергенции двух систем стал проявляться несколькими десятилетиями позднее, уже по завершении второй мировой войны ХХ века. Его стимулировали два фактора:

· Первый — видимый: память о кошмаре гражданской войны в России и становление в ней диктатуры партийной бюрократии под видом «диктатуры пролетариата», а по завершении второй мировой войны — самостоятельный либо инспирированный СССР выбор социалистического пути развития многими государствами[464], подъём национально-освобо­дитель­ного движения в колониях развитых стран — стали весьма прозрачным намёком правящим “элитам” развитых капиталистических государств на то, что потребности экономического и духовного характера человека из простонародья должны удовлетворяться, поскольку в противном случае мировое коммунистическое движение осуществит марксистские революции и в их странах, после чего тамошним “элитам” «мало не покажется»;

· Второй — вовсе не очевидный при локальном масштабе рассмотрения, но объективно наличествующий при глобальном масштабе рассмотрения общественно-экономической проблематики и действовавший из «закулисья»: марксистский проект в СССР, хотя и доказал принципиальную возможность построения общественно-экономической формации на нравственно-этических принципах, отличных от принципов буржуазного либерализма, оказался менее эффективным, нежели предполагалось. Поэтому к общему кризису капитализма, который надо было преодолевать точно так же, как и в начале ХХ века, добавился общий кризис марксистского псевдосоциализма.

Общий кризис марксистского псевдосоциализма выражался наиболее зримо в том, что централизованная директивно-адресно управляемая хозяйственная система СССР, по мере бюрократизации сферы управления становилась всё менее эффективной в использовании природных и общественных ресурсов. В силу этого она нуждалась в совершенствовании: прежде всего — путём интеграции в макроэкономическую систему социализма рыночного механизма как средства вовлечения в хозяйственную деятельность инициативы, идущей «снизу» и подчинённых ей ресурсов, не учитываемых в системе централизованного планирования. Централизованное директивно-адресное управление («командно-администра­тив­ная система», если пользоваться лексиконом времён перестройки) обеспечивала только структурный способ управления, а максимум качества управления достигается только при сочетании в суперсистеме структурного и безструктурного способов управления.

И соответственно вопреки мнениям, о том, что «плановая экономика неэффективна» и потому Госплан не имеет права на существование, ставшим господствующим убеждением в кругах профессиональных экономистов и политиков и, тем более, — в среде обывателей, один из авторов японского «экономического чуда» С.Окито незадолго до своей смерти высказал в интервью профессору А.Динкевичу такое мнение:

«Часто можно слышать, что провозглашённый в них (бывшем СССР и странах Восточной Европы — А.Э.) переход к рыночным механизмам является убедительным доказательством превосходства рыночно ориентированной экономики над централизованно планируемой. Я полагаю, что это заблуждение… Проблема состоит в том, чтобы СОЕДИНИТЬ, СОГЛАСОВАТЬ, ОБЪЕ­ДИНИТЬ В ЕДИНОМ МЕ­ХА­НИЗМЕ НАЧАЛА ЭТИХ ДВУХ СИСТЕМ (выделено мною — А.Э.), найти эффективный путь комбинирования рыночных механизмов и государственного планирования и регулирования»[465] (А.С.Эп­штейн. “Опаснее врага”[466], “Экономическая газета”, № 41 (210), октябрь 1998 г.).

На это по существу была направлена так называемая «косыгинская реформа» [467], но поскольку в отличие от коммунизма бюрократизм не представляет собой «огромной творческой силы», она носила безсистемный характер «латания Тришкиного кафтана» и не была обеспечена адекватной научно-теоретической подготовкой, поскольку метрологическая несостоятельность политэкономии «мраксизма» остановила развитие экономической науки в СССР, а развиваемые на Западе экономические теории были ориентированы на решение разного рода задач в «той системе» с позиций финансово-счётного подхода.[468]

Решение же задач, которые не смогла решить реформа Либермана-Косыгина в СССР (а так же и тех, что стоят перед администрацией Б.Х.Обамы), требует технологически-организационного подхода к макроэкономическим системам и управленческой грамотности «архитекторов реформ» и реформаторов-практиков. [469]

Примерно тогда же, в середине 1960‑х гг., свою версию теории конвергенции огласил академик-физик А.Д.Сахаров. Его идеологическая инициатива встретила возражение со стороны идеологов ЦК КПСС. Но в то же самое время А.Д.Сахаров получил поддержку «международной общественности» именно как идеолог конвергенции, а не столько как антисоветчик, каким его представляли в СССР. И поскольку советская бюрократия в силу необучаемости оказалась невосприимчивой к идеям конвергенции, есть основания полагать, что именно это и стало причиной быстрого ухудшения здоровья и смерти Ю.В.Андропова, который, возглавив КПСС и государственность СССР после смерти Л.И.Брежнева[470], начал «что-то делать»[471], одновременно провозгласив верность нового руководства СССР идеям марксизма-ленинизма и, похоже, что в этом Ю.В.Андропов не лукавил [472]. И после непродолжительного переходного периода, олицетворяемого К.У.Черненко, власть над СССР была передана режиму М.С.Горбачёва и А.Н.Яковлева, на которых была возложена миссия прикрыть марксистский проект [473], утративший «религиозный пыл» и выродившийся в тупой паразитический бюрократизм.

В этой связи приведём высказывание Стивена Коэна[474]: «Единственная вина Горбачёва в том, что он создал Ельцина», вынесенное в заглавие интервью с ним, опубликованного в “Политическом журнале” № 14 (65) от 18 апреля 2005 г. (http://www.politjournal.ru/index.php?action=Articles&dirid=67&tek=3288&issue=98).

В нём С.Коэн говорит:

«Американцы написали много глупых книг о России. Преобладающее мнение специалистов: Горбачёв был недостаточно решителен, он был слишком медлительным. А я думаю, наоборот. Он двигался слишком быстро и решительно. В течение трёх лет он создал законодательство для рыночной экономики и демократии. Затем немедленно приступил к реализации этого законодательства. Может быть, контроль над экономикой следовало поддерживать несколько дольше, сохранить крупную собственность в руках государства. Спонтанная номенклатурная приватизация началась уже в 1988 году, когда директора начинали контролировать предприятия. Система стала разрушаться.

Даже в политической области надо было двигаться медленнее. Может быть, надо было отложить парламентские выборы в республиках (в России, на Украине и т.д.) при всеобщих выборах на Съезд народных депутатов. Если бы больше демократии было в Москве, но меньше в провинции, это было бы более целесообразно.

Горбачёв одновременно проводил три трансформации: диктатуры — в демократию, государственной монополии — в рыночную экономику, а также пытался вывести Россию из состояния холодной войны к мировому признанию. Это не имело исторических прецедентов»[475].

Это высказывание можно понимать в том смысле, что проект конвергенции в СССР, открывавший глобальные перспективы, начатый М.С.Горбачёвым, сорвался в буржуазный либерализм режима, олицетворяемого Б.Н.Ельциным, в результате чего в глобальной политике было потеряно время, и новый акт решения проблемы общего кризиса капитализма начался только с приходом к власти в России режима «великого инквизитора», а в США — администрации Б.Х.Обамы.

Определённую долю вины за этот срыв процесса конвергенции в буржуазный либерализм несёт и «архитектор перестройки» А.Н.Яковлев. Он, судя по публикациям в СМИ, — единственный деятель КПСС, кто после И.В.Сталина поднял вопрос о жизненной несостоятельности марксизма и её роли в истории страны и мира. По свидетельству бывшего партаппаратчика А.Ципко:

«…правда состоит в том, что Горбачёв по крайней мере до 1991 года, верил, что советскую систему можно соединить с демократией и со свободными выборами, что отмена цензуры только укрепит позиции марксистско-ленинской мысли.

А Яковлев, ещё во время нашей первой встречи в марте 1986 года в своём кабинете секретаря ЦК КПСС по идеологии, давал мне, сотруднику ИЭМСС[476] АН СССР, задание написать «откровенную» записку о реальных причинах «низкой экономической и социальной эффективности общественной организации производства», об изъянах методологии «однообразия» и «уравниловки».

Правда, тогда, в 1986 году, слово «марксистской» методологии не было произнесено. Но уже через два года, в конце сентября 1988 года, я, консультант международного отдела ЦК КПСС, получил от своего руководителя, секретаря ЦК КПСС задание: дать обзор всей антимарксистской литературы второй половины XIX — начала ХХ века, изданной на русском языке, систематизировать все основные «методологические просчёты, изъяны, ошибки марксистской доктрины». Этой фразой тогда он завершил нашу встречу.

В беседах со мной Яковлев особо выпячивал нравственные изъяны марксизма, его апологию революционного террора, его негативное отношение к христианской морали» (А.Ципко, “Крестьянский бунт”, “Литературная газета”, № 44 от 30.10.2005 г.)[477].

Тем не менее, несмотря на разного рода управленческие огрехи, допущенные как в мире “социализма”, так и в мире капитализма:

Проект конвергенции исторически известных капитализма и социализма и построения унифицированного глобального общества, вступивший в стадию практического осуществления, — многоликая реальность глобальной политики наших дней.

Основой для его реализации стала либерально-буржуазная общественно-экономическая фор­мация с её «плюрализмом мнений», поскольку её “элита” оказалась более обучаемой, а формация в целом — оказалась более управляемой, нежели марксистско-бюрократический толпо-“элита­ризм” СССР и «мировой системы социализма». При этом достижения СССР, направленные на преодоление общего кризиса капитализма, предполагается воспроизвести в социальной среде капитализма в ходе его «конвергирования».

Именно в этот глобально-политический сценарий укладывается статья М.С.Горбачёва, опубликованная 7 июня 2009 г. в “Вашингтон пост”, в которой он пишет следующее:

«Америке нужна своя перестройка, утверждает Михаил Горбачёв в своей статье на страницах The Washington Post. По его словам, в последние годы он часто высказывает эту мысль в публичных выступлениях. “Одни реагируют с пониманием, другие возражают, иногда саркастически, утверждая, что я желаю Америке потрясений”, — пишет автор.

По мнению Горбачёва, он и его сторонники не смогли довести перестройку в СССР до конца из-за двух главных помех: попытки путча в августе 1991 года и договорённости лидеров России, Украины и Белоруссии об упразднении СССР. “Затем российское руководство отвергло эволюционный путь реформ, ввергнув страну в хаос”, — пишет Горбачёв. И всё же, уверяет он, перестройка увенчалась победой, так как она привела страну в точку, откуда возвращение к прошлому невозможно.

“На Западе распад СССР воспринимался как полная победа, доказавшая, что Запад в переменах не нуждается”, — пишет автор. Однако, на его взгляд, экономический кризис 2008 — 2009 годов обнажил, что новая западная модель — это иллюзия, выгодная в основном сверхбогатым. Текущий кризис имеет не только финансово-экономический, но и политический характер, а причина в том, что лидеры крупнейших держав, особенно США, проигнорировали симптомы, которые требовали перестройки, пишет Горбачёв. “Я уверен, что возникнет новая модель — с упором на нужды общества и общественное благо, например, более чистую окружающую среду, хорошо функционирующую инфраструктуру и общественный транспорт, эффективные системы образования и здравоохранения, доступное жилье”, — отмечает он.

“ Пришло время для “творческого строительства”, для нахождения правильного соотношения между государством и рынком, для интеграции социальных и экологических факторов, для демилитаризации экономики”, — утверждает Горбачёв, подчеркивая, что особую роль в этой новой перестройке должен сыграть Вашингтон. “Мы справимся с новыми глобальными вызовами, но только если все уяснят необходимость реальных, кардинальных перемен — глобальной перестройки”, — заключает он» (http://www.inopressa.ru/article/08Jun2009/wp/gorbi.html).

4.3. Главная и неразрешимая проблема капитализма, псевдосоциализма, и соответственно —
практики их конвергенции

Однако мы не будем вдаваться в рассмотрение разных существующих версий теории конвергенции, поскольку их роднит одно — общее им всем — свойство: все они обошли молчанием главную и не разрешимую проблему толпо-“элитаризма”, известную по опыту капитализма Запада, так и по опыту разных стран [478] социализма. В силу этого обстоятельства все известные теории конвергенции капитализма и социализма, так или иначе вредны в деле разрешения общесистемного кризиса глобальной цивилизации, которая строится на основе библейского проекта, поскольку не освещая главную проблему, не дают ключей к её разрешению.

Суть этой проблемы кратко выразил В.О.Ключевский:

«Есть люди, которые становятся скотами, как только начинают обращаться с ними, как с людьми».[479]

И такие “люди” — не единичные исключения из основной статистической массы, а статистически и управленчески значимая социальная группа в составе населения всех стран, где толпо-“элитаризм” — норма жизни, хотя в каждой из стран эта группа обладает некоторым субкультурным своеобразием, отличающим её от аналогичных групп в других странах, которое затеняет её нравственно-психологическую суть. Соответственно этому факту:

· Наличие социальной группы человекообразных скотов является объективной основой несостоятельности концепции прав человека, культивируемой на Западе:

Ø во-первых, сами скоты, по организации своей психики, не будучи человеками, не могут реализовать права человека,

Ø во-вторых, скоты опасны и вредоносны в своём скотстве для окружающих более или менее нормальных в некотором смысле людей, и потому своим поведением постоянно нарушают права других индивидов в пределах Божиего попущения[480].

· А для понимания главной и неразрешимой проблемы толпо-“элитаризма” и проекта конвергенции — нам снова необходимо вернуться к выделению социальных групп на основе организационно-психологического подхода (как это было сделано ранее в разделе 3.3.4 при рассмотрении проблематики Руси) и вникнуть в проблематику нравов, мировоззрения, организации психики (личностной и коллективных), выражающихся в этике людей — в их поведении.