Глава 9. Наши из отдела и несколько ребят и девчонок из соседних решили отметить, как следует, конец недели и погулять в кафе

Глава 9

Наши из отдела и несколько ребят и девчонок из соседних решили отметить, как следует, конец недели и погулять в кафе.
Около девяти Леночка ко мне подсела и спросила в лоб:
- Ты что с Никитой делал?
- А что я? Я ничо…
- Нехер мне под дурака косить! Ты с какого перепугу у него ночевал? Не юли, я всё знаю!
- Тогда, может, мне расскажешь? Я ни черта не помню!
- Что, все так плохо было? Ну Никита и сволочь, не ожидала от него. Мы думаем, у человека горе, а он во все тяжкие, и месяца не прошло…
- Так, стоп! – я решился прервать ее словоизвержение. – Ты, вообще, о чем щас? Между нами ничего не было. Я нажрался до зеленых марсианских барабашек и не придумал ничего лучше, как звонить начальству в три ночи с требованием забрать меня до дому до хаты. Он меня реально спас, меня там практически уже приковали к шесту и грозились пожизненным контрактом стриптизера. А потом терпел меня и мои пьяные выходки. Я тут думаю ему на памятник скинуться прижизненный, как вечному спасителю пьяных студентов и неудавшихся стриптизеров.
- Мда? Ха-ха-ха! – расхохоталась она. – Мы тут думу думаем, как начальство любимое в чувство привести, а оказывается, достаточно было шоковой терапии в виде пьянющего мальчика Миля. Ха! С чего ж он тогда уже пятые сутки бушует? Ты не дал, что ли?…
- Чееего? – челюсть на полу.
- Тогооо. Голой попой повертел и не дал? Ты ж у нас просто мальчик-конфетка, по тебе весь офис с ума сходит, и девки, и большая часть парней на твою попку облизываются.
- Тааак, поподробней, пожалуйста. И помедленнее. Моск не в состоянии объективно воспринять эту херь. Какие такие парни, а?
- Ну, Миль, ну что ты… Как маленький. С кем живешь-то. Уж должен бы знать, как быстро у мужиков ориентация меняется, когда такие сладенькие на пути попадаются. А Никитушке и менять ничего не надо.
- Не всосал. Причем тут чья-то ориентация?
- Миль, вот честно, про свою натуральскую натуру будешь кому другому втирать. Как будто я не вижу, как ты на нашего шефа пялишься, аж успевай слюну отчерпывать.
- Не понял. Ещё раз. Ты что же, реально считаешь, что я всех обманываю и девчонками прикрываюсь? А по жизни с парнями кувыркаюсь?
- Нет, Максим. Считаю, что ты себя обманываешь. Но речь не об этом, а о том, как ты на людей действуешь. Не понимаешь?
- Не понимаю, честно, Лен. – честно, меня начинал напрягать её бред. Вроде, и не пила много. С чего её на эти откровения потянуло?
- Ты - как солнце. Ты открытый, искренний, добрый, веселый, от тебя прет позитивом. Ты любишь весь мир, и мир любит тебя. Ты хоть раз ругался в автобусе там, в метро? Скандалил с этими вечными склочными бабками у подъезда?
- Нет. Зачем?
- Действительно, зачем. Слуушь, а… вот, да! Помнишь, мы с тобой опаздывали, в метро давились? Мы тогда на разных остановках сели. Я раньше, ты – через одну. Так вот. Еду, значит. Народ пухнет, жарища, вонища, чей-то ребенок верещит. И заходишь ты. Довольный всем, как будто не тебе сейчас бока мяли, пока в вагон вносили. Лыба на пол-лица. Подхватил ребенка на руки, дал конфетку – ребенок заткнулся. Уже за это тебя полвагона полюбило. Стал шутить с его мамкой, шутка за шуткой – остальные полвагона веселятся. Эту твою шутку про комплексный массаж за один жетончик… Мда. А у нас… – она замолкла, подперла головенку пьяную рукой. – Скажи, ты всех наших девчонок уже трахнул?
Я поперхнулся.
- Да ты не психуй. Я к чему. Ведь трахнул ведь. Если кого ещё не успел, так они сами от тебя не отстанут. И ведь недовольных нет! Ты так легко всех отпустил, и никто не в обиде. Честно говоря, когда я увидела, как ты рьяно взялся за обработку нашего цветника, боялась, что тебе намнут бока новоявленные рогоносцы. Но ты умудрился всех занятых барышень обойти стороной и подружиться с их женихами-мужьями. С кем из наших ты до сих пор не подружился? По-моему, таких нет. Я к чему всё это… Я не говорю, что твоя краса неземная всем глаза застит, все ж, на вкус и цвет… Но я помню, как ты к нам пришел. Небрежные светлые кудряшки, розовые щечки, чернюшие глазюки. Ну, прям огонь, дерзкий и прекрасный, не мыслящий жизни без ласки и поклонения. Милька, я вот замужем, но честно скажу. В средневековье тебя на костре бы сожгли, как колдуна. Или колдунью, скорее.
- У меня ж не зеленые глаза. И не черные.
- Не в цвете дело. Стоит тебе в глаза посмотреть – и все, взгляд не отвести. Когда ты смеёшься, они сверкают, как драгоценность какая. А смеешься ты часто. Блин, сумбурно как-то получается. Короче! Людей к тебе тянет. Мимо пройти не могут. У нас была одна звезда: Катенька в приемной. Теперь две.
Я сидел и не знал, как реагировать на такие откровения. Леночка тем временем продолжала:
- Ты никогда не замечал, сколько вокруг тебя народу вертится?
- Нет, зачем? У них свои дела, у меня свои.
- Вот скажи, у тебя в детстве много друзей было? – да что ж за допрос такой?
- Нет, вообще не было, кроме Федьки, но он сейчас в армии, скоро должен дембельнуться.
- А сейчас?
- Ну, Дар, Таш, Алекс. Они - как семья. В универе разве что Мишка и Леша, и то - так, приятели.
- Не говорю сейчас про Дара с его парнями. Он - такой же как и ты, но его есть кому холить и лелеять, – я хмыкнул, конечно же, «холить и лелеять». Да там такой мат-перемат порой стоит… – Не хмыкай, вокруг него не происходит ничего из того, чего бы он не хотел. Вы как-то странно подружились, наверное, если бы Дар воспринимал тебя как соперника, ты бы с ними и секунды не остался. А так – ты его братом зовёшь. Но! – она важно оттопырила указательный палец. – Я про других щас. Ты считаешь, что тебе хватает друзей по жизни, и больше не надо? Тебе наверняка и так хорошо?
- Ну, да.
- А вот я вижу другое. Ведь вокруг тебя всегда много людей. Каждый хочет получить свой кусочек солнца и беспричинной радости. Но ты их никак не воспринимаешь, лишь как фон. Уверена, в детстве тоже. Ты любишь осень?
- Да, так здорово гулять под дождем, или в золотом лесу… - вот при чем тут осень? Что-то начальницу любимую заносит уже и сносит. Я потихоньку заозирался, выглядывая пути отступления.
- А сколько людей полюбило осень только потому, что тебе она нравится? Не знаешь? Наверняка, все те, кто гуляли с тобой. Ты был хоть раз один в лесу?
- Нет, в лесу хорошо компанией, кто-то готовит, кто-то гуляет, кто-то поет, палатки, костер, здорово…
- А кто был инициатором?
- Да откуда я знаю? Как-то само получалось, – честно, я начинал злиться.
- Хорошо, по-другому спрошу. Если ты по какой-то причине не мог участвовать, сколько человек ехало?
- Не знаю, кого я близко знал, обычно в городе оставались.
- Для тебя это было нормально?
- Ну да. Значит, тоже были дела. Я не спрашивал, обычно через пару дней снова встречались всей тусой. Как они проводили выходные – их дела, если они не хотели делиться, я не лез. У всех есть право на личное время и место.
- Эх, ты. Даже сейчас, на работе, с тобой куча народу заигрывает, и девчонки, и парни. Тебе хоть кто-нибудь запомнился?
- Эээ, нет. Я даже внимание не обращал. А уж тем более, парни…
- А как ты на девчонок внимание обращаешь?
- Ну, не знаю. Чем-то необычным. Вот Лерка со своим фиолетовым хаером сразила наповал. Но – замужем.
- А как ты с Никитой познакомился? Вас ведь Таш познакомил? – как-то резко поменяла она тему.
- Ну да, я тогда с работы поздно приперся, а он в гостях был. Тогда и работу предложил.
- А разве не раньше?
- Нет, – это я знал точно. Такого я б ни за что не забыл.
- Мда? Ну, ладно.
С этими словами Леночка от меня отстала.
И вот что это было??? Полчаса мне мозги компостировала, что-то пыталась мне все доказать. Пьяный начальственный бред – это жесть. Ни в жизть не поверю, что я такой весь из себя несравненный. Самый обычный, может симпатичный, да – но не красавец. С людьми легко схожусь, знакомых куча. И мне непонятно, зачем меня мерить количеством моих друзей. Глупость какая.
- Эй, Миль, солнце, чего сидишь в гордом одиночестве? – Лера подсела и обняла меня. – Пошли в бильярд играть.
- Я плохо умею.
- Ничего, не горюй! Пошли, покажу тебе класс!
- Мне не надо показывать, меня учить надо!
Лера засмеялась:
- Хорошо-хорошо, ворчливый ты мой! Айда, попросим Артемушку научить наше солнышко играть!
- Какое такое солнышко! – после разговора с Леночкой сравнения с солнцем начали меня напрягать. – Ничего не солнышко.
- Самое солнышко! Пошли, не куксись!
Дальше я не успел ничего ответить, меня оттащили к столам.
Вот я поражаюсь, как в такой маленькой девчушке столько силищи? Я упирался изо всех сил – она меня оттолкала в спину.
- Принимайте пополнение! Только необученное пока.
- Ничего! – Антон вручил мне кий. Я машинально взял. – О! Гляди-ка, с какой стороны браться – знаешь, полдела сделано.
Подошла Леночка, чмокнула меня в щеку со словами:
- Не обращай внимания на мои слова, просто будь собой, ладно?
- Конечно, всё путем.
Потом меня учили играть в бильярд. Оказалось, что я один такой неуч, и надо мной издевались все, кому не лень:
- Давай, Миль, наклонись, прицелься. Твоя цель – загнать шар в лузу, – Антон стоял рядом и поправлял, если я что-то не то делал.
- Да, Мильчик, нагнись, сильнее, ещё сильнее, попку в сторону, спинку прогни, кий покрепче обнимии…
- Пашка, советчик херов, отвали!
Эти лоси заржали, как заправские кони.
- Дебилоиды! Антон, угомони жену!