Из Прошлого в Настоящее.). - Конечно, нет! Ты нам ничего не рассказала о ней!

- Конечно, нет! Ты нам ничего не рассказала о ней!

- Но о ней очень мало информации, везде несколько строк!..

- Надо искать. К примеру, у того же Аберта приведены письма Шахтнера к ней, где он отвечает на ее вопросы о брате.

Послушайте их и потом ответьте себе на вопрос: «Почему сестра, в 41 год, решила узнать о детстве своего брата, если они жили в одном доме и ездили вместе по странам с концертами?»

Садись на место. И все постарайтесь представить себе то, о чем говориться в этих письмах. Вот, посмотрите на эти портреты отца Моцарта,

(Фото: портрет «Леопольд Моцарт, отец композитора. Портрет неизвестного мастера (около 1760г.)», (5), стр.17 )

Амадею как раз в это время около 4 лет, а здесь ему уже шесть,

(Фото: портрет «Моцарт в возрасте шести лет.

Старинная гравюра .», из книги (2), стр.64)

(Фотографии «оживают» перенося всех

из Настоящего в Прошлое

Учительница достала несколько переписанных от руки листов, стала вглядываться в письмо и сначала представила себе как он его писал, а потом и то, о чем в нем рассказывалось:

«Истоки большинства анекдотов о детских годах Моцарта, повествующих о ранней вспышке его гения, восходят к письму, которое вскоре после смерти Моцарта по просьбе его сестры написал Иоганн Андреас Шахтнер, с 1754 года служивший придворным трубачом в Зальцбурге. Он очень часто бывал в доме Моцартов, и следующее чистосердечное письмо является красноречивым свидетельством его привязанности:

(Письмо в руках учительницы переносит нас

из Настоящего в Прошлое,

мы видим, как его пишет мужчина, а потом и события из письма: их мы видим через лица учеников – лицо+случай.)

«Высокородная милостивая госпожа!

… О Вашем первом вопросе – каковы были в детстве излюбленные игры Вашего покойного господина брата (…кроме его занятий музыкой): на этот вопрос невозможно ответить, ибо как только он начал увлекаться музыкой, все его чувства для всех остальных занятий все равно, что умерли.

И даже ребяческие шалости и баловство надлежало сопровождать музыкой, чтобы они могли стать для него интересными; если мы, Он и Я, несли для забавы игрушки из одной комнаты в другую, то всякий раз, тот из нас, кто шел с пустыми руками, должен был по этому случаю петь и играть на скрипке какой-нибудь марш.

Но до этого времени раньше, чем он приступал к музыке, он был столь расположен к любому ребячьему баловству, хоть немного сдобренному шуткой, что за ним мог забыть о еде и питье и всем прочем…