Из Настоящего в Прошлое.)

- «Милостивая госпожа!

Вы можете помнить, что у меня была очень хорошая скрипка, которую блаженной памяти Вольфгангерль из-за мягкого и полного тона всегда называл масляной скрипкой… Однажды, вскоре после того как Вы вернулись из Вены (в начале 1763 года, Моцарту 7 лет), он играл на ней и не мог вдоволь нахвалить мою скрипку.

Через один или два дня я опять пришел навестить его и застал его как раз за тем, что он занимался своей собственной скрипкой; он тотчас спросил:

«Что поделывает Ваша масляная скрипка?».

Затем продолжал играть на скрипке свою фантазию, наконец, немного задумался и сказал мне: «Господин Шахтнер, Ваша скрипка настроена на половину четверти тона ниже, чем моя, если только Вы оставили ее так, как было, когда я последний раз играл на ней».

Я засмеялся этому, но Рара, который знал исключительную восприимчивость к звукам и память ребенка, попросил меня достать скрипку и посмотреть, прав ли он. Я сделал это, и все оказалось верным.

Немного ранее этого, в один из первых дней, когда Вы вернулись из Вены и Вольфганг привез с собой маленькую скрипку, полученную им в Вене в подарок, пришел наш прежний, очень хороший скрипач… господин Венцль, который был новичок в композиции; он принес с собой шесть трио…

Мы играли эти трио, и Рара играл на альте партию баса, Венцль – первую скрипку, а я должен был играть вторую, Вольфгангрель попросил, чтобы ему позволили играть вторую скрипку, однако Рара сделал ему выговор за его дурацкую просьбу, ибо он… еще не получил наималейшего наставления в игре на скрипке, и Рара полагал, что он совсем не сможет играть.

Вольфганг сказал:

- Чтобы играть вторую скрипку, ведь не надо сначала учиться.

И когда Рара настоял, чтобы он тотчас ушел и больше не мешал нам, Вольфганг начал плакать и вместе со своей скрипочкой засеменил прочь.

Я попросил, чтобы ему позволили играть со мной; наконец Рара сказал:

- Играй с господином Шахтнером, но так тихо, чтобы тебя не было слышно…

И вот Вольфганг заиграл на скрипке вместе со мной.

Вскоре я заметил с изумлением, что я здесь совсем лишний; я тихонько отложил свою скрипку и посмотрел на Вашего господина Рара, у которого во время этой сцены по щекам катились слезы удивления и радости…