Колористическое украшение поверхности

Даже простая окраска поверхности воспринималось крестьянами как украшение. Краска обычно покрывает стойку и треть донца. Излюбленные тона окраски – различные оттенки коричневого, синего и голубого, зеленого. Изредка встречаются прялки с желтой или черной окраской. Многие прялки не только окрашивались, но и раскрашивались. Темным цветом могла отделяться пята[49], или лопаска от ножки[50]; контрастным цветом отмечались декоративные элементы формы – городки, сережки, рельефные фигуры ножки. На некоторых прялках различна окраска лицевой и оборотной стороны лопаски[51].

Часто окраска и роспись воспринимались как лучшие способы обновления изношенной поверхности; краска могла укладываться поверх декоративной резьбы, выравнивая и делая её почти незаметной[52]. Но для прялок кенозерского типа многоцветная раскраска орнамента стала новым орнаментальным приемом. Для раскраски орнамента использовались насыщенные контрастные цвета. Их ритмичное чередование рождало новый художественный эффект, при котором изобразительность резьбы уступала перед ритмичным сочетанием красочных пятен[53].

Самыми нарядными оказывались прялки с росписью поверх окраски. Необходимо сразу же заметить, что работы других исследователей выполнили большую часть того, что было необходимо для нашей работы. Свободно–кистевым росписям посвящено значительное количество трудов. Поскольку роспись сохранилась, в основном на прялках, они и стали преимущественным объектом научного внимания. Выявлено генетическое родство росписей с искусством Московской Руси; отмечено влияние посадской и городской культуры, впитавшей в Петровскую эпоху западные декоративные мотивы. Подчеркнута особая роль Выго–Лексинского старообрядческого общежительства, Соловецкого монастыря и других северных православных центров, которые вместе общим культурным влиянием распространили традиции иконописного письма и книгописания[54]. В общих чертах определена область

распространения этого жанра народного искусства, охватывающая пространство от Северного океана до верховий Волги[55]. Одновременно выявлены локальные особенности, свойственные живописи Поморья[56], Заонежья[57], Пудожья[58]. Характеризуя роспись на прялках Пудожья, мы постараемся, по возможности, сократить повторение уже сказанного и сконцентрировать внимание только на коллекции музея.[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Основные мотивы пудожских росписей обычны для территории Карелии: пышные розаны, листья, ягоды сплетаются в гирлянды, ветви, букеты. Не отличается, в целом, и набор технических изобразительных приемов. Росписи наносились свободным мазком кисти по разноцветному фону без предварительной графической наметки контура. Для придания изображениям некоторой объемности и реальности использовали белильные или цветные «оживки» и «приписки».

Среди росписей, выполненных художниками–профессионалами, встречаются замечательно красивые, искусные работы[59]. В них очевидна хорошая выучка, свободное варьирование приемов, знакомство с высокими образцами

декоративной росписи. Художественный практический опыт виден и в росписях ремесленников на кенозерских прялках. Их особенностью является органичное сочетание росписи с орнаментальной резьбой. Резьба и роспись одновременны. Но роспись, соседствуя с резьбой, приобретает чрезмерную упорядоченность, что делает ее элементом общей орнаментальной композиции. Росписи на прялках без резьбы более непринужденны.

Фото 9. Роспись на прялке из д.Водла ("Кижи" КП-201/21). Лицевая и оборотная сторона

В качестве композиционной особенности можно отметить, что роспись стремится заполнить все декоративное поле, не оставляя пустот. Основной мотив развивается по вертикальной оси лопаски. Но с двух сторон от нее часто обнаруживаются еще две вертикальные оси орнаментальной композиции из правильно чередующихся цветков. На одних прялках они различимы только благодаря четкому ритму; на других они принимают отчетливый композиционный акцент. Яркий пример тому дают росписи крестьянина Василия Березина из пудожской деревни Марнаволок, которые отличаются уверенным движением кисти, хорошим чувством цвета и композиции, — то есть всем, что демонстрирует выучку и талантливость мастера. На прялке его работы, изображение которой помещено в монографии В.М.Вишневской[60], вдоль вертикальной оси лопаски тянется дерево с ветвями, расходящимися в стороны. Листья и цветы — основной предмет внимания художника, и именно их яркие ритмичные группы составляют две акцентированные оси композиции. Еще более отчетливо это проявляется на двух других прялках его работы[61].

Дерево вообще исчезает; остаются лишь цветочно–лиственные группы, радующие глаз сочетанием красок и выявляющие билатеральный характер композиции. По сути, перед нами орнамент, четкостью и упорядоченностью рисунка соперничающий с геометрическим узором, а чередованием цветов напоминающий калейдоскоп.

Выбор изобразительных средств и приемов, которыми пользовались художники–профессионалы, определялся художественной целью. Для тех же, кто занимался росписью от случая к случаю, выбор зависел от уровня и особенностей владения кистью и красками. На синем фоне прялки из д. Каршево[62] вдоль центральной оси тянется цепь крупных светлых пятен, напоминающих тюльпаны, а по бокам лопаски их ритму вторят две цепи из круглых пятен–цветков меньшего размера. Для подобных росписей в достижении правдоподобия изображения важен не рисунок, а «психология пятна»[63]. На других прялках изображение создается широкой линией разбелённой краски по тёмному фону, рисующей неопределённый контур цветков[64]. Во всех случаях цветки все-таки узнаваемы и являются главными элементами композиции. Заметно, что художника меньше занимает игра оттенков, и он часто довольствуется только контрастом. Иногда в росписи используются тонкие линии, подобно тому, как это делали заонежские художники, но они не играют существенной роли ни в композиции, ни в достижении реальности изображения[65]. В другой группе пудожских росписей, достаточно редкой, обычные изображения растительности соседствуют с геометрическими фигурами – крестами, разноцветными концентрическими окружностями[66], или полностью исчезают, уступая им место. На обороте лопаски могут появляться крупные фигуры, которые с трудом соотносятся с растительным орнаментом, и лишь в дополнительных росчерках по полю фигуры можно увидеть элементы цветка–розетки. Такие росписи встречаются и в средней части Пудожья, но, в основном, тяготеют к местам у берегов Онежского озера. Прялкам Пудожья известен и прием, который часто связывают с художественной традицией карел: маленькими тампонами с краской, «тычками», наносились мелкие, цветные пятнышки–точки, окружающие основные фигуры или разбросанные по фону. На прялке из д.Бураково («Кижи» КП–87/4) цепь белых пятен дублирует контур резной розетки в основании лопаски. Кружки, напоминающие «тычки», заполняют свободные места в росписях с растительными мотивами у прялок из д.Водла и д.Кильпога[67].

[текст с сайта музея-заповедника "Кижи": http://kizhi.karelia.ru]

Фото 10. Роспись на прялках работы Василия Березина, крестьянина д.Марнаволок. Прялки из д.Каршево ("Кижи" КП-195/13 и 71/3)

Характерно, что на прялках русских Пудожья, также как и в других русских районах Карелии, изображения птиц, животных или людей носят исключительно редкий характер. Одна из прялок несет на лицевой стороне лопаски роспись в манере Даниловских миниатюристов. На стороне, обращенной к прядильщице, в самом узком месте при переходе от лопаски к ножке, буквально втиснута маленькая искривленная фигурка мужичка с грозным взглядом[68].

Очевидно, что этот рисунок не связан с местной традицией и имеет случайный, почти интимный характер. Другой пример – прялка из д.Авдеево,[69] где в основании букета на оборотной стороне обнаруживается крохотная птичка. И лишь на прялке в монографии Вишневской[70] можно видеть подобие жанровой сцены с участием нарядной парочки.

Не углубляясь далее в описание пудожских росписей и несколько повторяясь, хотелось бы свести воедино основные их особенности. На прялках доминирует мотив цветка, цветущей ветви, букета, цветочной гирлянды, но пышная растительность может уступать место геометрическим фигурам, преимущественно – кругам, или соседствовать с ними. Композиция развивается вдоль вертикальной оси лопаски, но можно заметить и некоторое стремление к билатеральности. Мастера стремятся к тому, чтобы изображения были узнаваемы, но добиваются этого разными изобразительными средствами. Пудожане предпочитают реализовать замысел через «массу» изображаемого объекта и обозначают его цветовым пятном, оформленным с разной степенью точности. Выразительность тонкой графической линии оказывается вторичной и используется крайне редко. Для создания иллюзии реальности преимущественно используются «оживки», которые одновременно создают контур плотного пятна; возможности разной толщины (или прозрачности) красочного слоя используются значительно реже. Изображения живых существ носят случайный характер и могут считаться исключениями.

Сравнение росписей на прялках из разных мест Карелии – весьма затруднительно в связи с универсальностью характеристик свободно–кистевых росписей на больших пространствах Европейского Севера. Соглашаясь, в целом, с выводами других исследователей и отдавая им дань уважения, приходится признать, что попытка прямого соотнесения результатов их исследований с конкретными примерами вызывает серьезные затруднения. Так, «корпусное» наложение мазка по «плотному фону» обнаруживается не только у вепсов, предпочитающих этот прием, но и у русских Заонежья, Пудожья, Поморья, и в равной степени – в росписи карел. Схематизм изображения, отличающий росписи вепсов и карел, в избытке присутствует и на прялках из русских районов Карелии. То же можно сказать и о других особенностях, которые, в комплексе или по отдельности, должны были бы помочь в определении этнических художественных предпочтений. При ближайшем рассмотрении отличия становятся ощутимыми только в некоторых ярких вариациях, привязанных к конкретной местности. Возможно, для более точных выводов требуется иной ракурс аналитических сравнений.