Содержание темы

Язык является важнейшим средством человеческого общения. Язык как средство общения и как систему знаков изучают многие науки. Первой задачей, стоящей в начале изучения курса, является определение предмета языкознания (лингвистики, языковедения), коим является происхождение и сущность языка, его основные функции, соотношение языка и мышления, типы языков, их уровни, классификация языков и др. Все это и является предметом изучения общей лингвистики, делящейся на внешнюю, внутреннюю и компаративистику. Определить предмет языкознания можно путем отграничения его от смежных наук, изучающих язык. Будучи философской наукой, логика анализирует один и тот же объект, что и языкознание, но с других сторон. Так, логик рассматривает содержание предложения Квадрат есть равносторонний прямоугольник как суждение тождества с субъектно-предикатной связью (S +связка + P), в котором S и P обладают равным объемом понятия, т.к. обозначают равнозначащие понятия (логический анализ). В грамматике вышеуказанное предложение будет анализироваться по членам предложения (грамматический анализ). Языкознание тесно связа­но с гуманитарными научными дисциплинами, которые направлены на изучение человека и человеческого общества, а именно: с философией, связанной с языкознанием проблемами «сущ­ность языка», «язык и общество», «язык и сознание», «язык и куль­тура», «соотношение понятия и значения в слове» и др.; с историей, исследующей процессы, связанные с измене­нием социальных структур общества и их воздействием на разви­тие языка, культуры, литературы, искусства; с антропологией через проблему происхождения человека и ранних этапов развития его языка; с этнографией, среди проблем которой рассматривается проблема функциони­рования языка в обществах разного типа; с археологией при изучении вымерших языков и определении локализации и миграции их носителей; с социологией, связанной с языкознанием такими вопросами, как роль языка в жизни общества, социальная природа языка, его общественные функции, меха­низмы воздействия социальных факторов на язык, и др.; с грамматологией, наукой, занимающейся изучением пись­менности (греч. gramma 'письменный знак, черта') через проблему происхождения письма и алфавитов, основных этапов их развития; с герменевтикой (от греч. hermēneutikē – способы и традиции толкования), наукой занимающейся изучением текстов, в частности, вопросами их построения и толкования через проблему расшифровки и чтения текстов (по большей части древних, религиозных); с лингвистической поэтикой, исследующей языковые законы построения художественных текстов, звуковую, синтаксическую, стилистическую организацию поэтической речи; с психологией через проблему «психология речи», связанную с механизмом речеобразования и восприятия речи, с психофизио­логической речевой организацией человека; с логикой, исследующей среди прочих вопрос соотношения языка и мышления. Языкознание связано не только с гуманитарными науками, но и естественными, а именно: с математикой, позволяющей разрабатывать статистическую теорию языка, вычислять статистические характеристики речи ме­тодами математической теории информации; с физикой, которая дает возможность решать технические за­дачи экспериментальной фонетики; с биологией через проблему эволюции, реконструкции дре­внейших феноменов и их классификации, особенно связано сравнительно-историческое языкознание, поскольку методы реконструкции пра-индоевропейского языка и его праформ и определения времени его распада в языкознании оказались аналогичны сходным процедурам в молекулярной теории эволюции; с медициной, которая на основании лингвистических данных изучает зоны и функции центральной нервной системы; с психиатрией при анализе бессознательных речевых ошибок, патопсихолингвистических речевых нарушений, связанных с умст­венной отсталостью, или речевых отклонений, связанных с наруше­нием сенсорных систем (у глухих или глухонемых) и др. вопросов. Во всех науках язык используется как инструмент познания, так как язык сам определяет и отражает духовный и интеллектуальный круг интересов человека. Для раскрытия сущности языка, представители разных наук, используя данные, которые общество накопило за время своего cуществования, пользуются языком как средством познания, накопления и обработки информации и поэтому должны знать хотя бы основные свойства и природу этого средства. В процессе познания возникают проблемы, лежащие на стыке языкознания с другими предметами, которые изучает внешняя лингвистика. К таким предметам можно отнести социолингвистику, психолингвистику, математическую лингвистику, этнолингвистику, нейролингвистику, типологическое языкознание, лингвосемиотику, лингвогеографию, лингвостилистику, лингвострановедение и т.д. Некоторые из этих предметов определяют новые лингвистические направления, к которым можно отнести психолингвистику, ареальную лингвистику, этнолингвистику, когнитивную лингвистику. Психолингвистика изучает процессы речеобразования, а также восприятия речи в их соотнесенности с системой языка.

Предметом лингвистики является система языковых средств, используемых в коммуникации. Лингвистика рассматривает систему языковых знаков и принципы устройства знаковой системы. Предмет психолингвистики иной, нежели у лингвистики. Психолингвистику интересует процесс функционирования этой знаковой системы, а именно процесс создания и восприятия знаков языка людьми. Тем самым, психолингвистика по объекту совпадает с лингвистикой, а по предмету различается с ней. Психолингвистика тут ближе и по используемым методам к психологии, которая изучает порождение, функционирование и строение механизма отражения реальности.
Следует отметить, что даже в рамках психолингвистики имеются разные подходы к пониманию предмета – к речевой деятельности. Так, трансформационно-генеративная грамматика Н. Хомского (Noam Chomsky) предполагает, что человек строит речь по правилам комбинаторики. Бихевиоризм анализирует речь в модели «стимул-реакция». Отечественная же теория речевой деятельности исходит из активности говорящего. На самом же деле, ни одна модель не является полной и не исчерпывает всех свойств такого сложного объекта, как язык.
кратко: по объекту ближе к лингвистике, по предмету (методам) - психологии.

Между тем, кроме "лингвистики языка" есть ещё лингвистика речи. И это тоже часть лингвистики! О необходимости лингвистики речи упоминал ещё Соссюр, но создать её он не успел. Потом - В.Скаличка, уже более конкретно, но лишь наметил границы. А затем она и впрямь возникла - в середине 20-го века, примерно в середине 1950-х гг. В частности, сюда действительно относится психолингвистика. Но не только: сейчас к лингвистике речи уместно относить теорию перевода (существующую примерно с середины 1950-х гг.), теорию речевых актов, лингвистическую прагматику, лингвистику текста, квантитативную лингвистику (почти всю), отчасти также стилистику, отчастириторику. Думаю, что то понимание лингвистики, из которого, по-видимому, исходит В.П.Белянин, вполне правильно лишь по отношению к лингвистике первой половины 20-го века (а также к лигвистике более ранних периодов). Но не к лингвистике второй половины 20-го века и нашего времени.

Современная психолингвистика - это раздел когнитивной психологии. Лингвисты в университетах США её не изучают. Её изучают психологи. Поэтому, по моему убеждению, психолингвистика в США - это раздел психологии.

Вообще говоря, в рамках лингвистических описаний сплошь и рядом используется психологическая аргументация; сплошь и рядом лингвист опирается на данные психолингвистических экспериментов. Разве это не правомерно? Так, психологические эксперименты используются в работах В.Г.Гака, О.Н.Селиверстовой, А.Н.Журинского, В.Б.Касевича, И.М.Кобозевой и др. Все упомянутые авторы в таком случае выступают в качестве "временных (по совместительству) психолингвистов" - это бесспорно, но переставали ли они при написании соответствующих работ быть профессиональными лингвистами? Ни в коем случае! А почему? Как раз потому, что психолингвистика составляет часть лингвистики. (Что, впрочем, не мешает ей также быть частью психологии. Но это уже другой вопрос).

Про то, "что сделал бы лингвист"? - Смотря чего он хочет. Разумеется, в том числе и поставил бы эксперимент подобного типа. Вообще психолингвистический эксперимент является более чем законным инструментом лингвистического исследования - ОДНИМ ИЗ самых эффективных методов в лигвистике. Так как методы психолингвистического эксперимента прочно вошли в инструментарий лингвиста, то лингвист может и должен применять их всегда, когда захочет, не спрашивая разрешения ни у кого. В частности, работы вышеупомянутых лингвистов - тому доказательство.

Она разрабатывает модели речевой деятельности человека, его пси­хофизиологической речевой организации: психологические и лин­гвистические закономерности образования речи из языковых эле­ментов, распознавание ее языковой структуры. Восприняв идеи психологического направления в языкознании лингвистика стре­мится интерпретировать язык как динамическую систему речевой деятельности человека (Л.В. Щерба, Л.Р. Зиндер, Ч. Осгуд). Ареальная лингвистика занимается изучением распро­странения языковых явлений в пространстве (< лат. area «площадь, пространство») в межъязыковом и междиалектном взаимодействии. Задача ареальной лингвистики - охарактеризовать ареал того или иного языкового явления с целью изучения ис­тории языка, процесса его формирования и развития. Термин «ареальная лингвистика» был введен итальянским ученым М. Бартоли. Этнолингвистика изучает язык в его отношении к культуре народа, она исследует взаимодействие языковых, этнокультурных и этнопсихологических факторов в функционировании и эволюции языка. С помощью лингвистических методов она описывает «план содержания» культуры, народной психологии, мифологии незави­симо от того, как они выражены формально: словесно ли, обрядово ли, или с помощью культовых предметов. На передний план выдвигаются вопросы, связанные с изу­чением речевого поведения «этнической личности» в рамках куль­турной деятельности как отражения этнической языковой картины мира. Предметом этнолингвистики является содержательный и фо­рмальный анализ устного народного творчества в рамках материа­льной и духовной культуры, а также описание языковой картины (а точнее языковой модели) мира того или иного этноса. В рамках эт­нолингвистики существуют разные течения и направления (Й. Трир, А.А. Потебня, Н.И. Толстой, Э. Сепир, Б. Уорф).

Типологическое языкознание определяет подход, который предполагает сопоставление языков с другом независимо от того, являются ли они родственными или нет, соседствуют ли они друг с другом географически или нет, относятся ли они к одной исторической эпохе или нет. Он не ограничивается языками одной семьи или одного ареала. Для типологического сопоставления и поисков общих и различных структурных черт могут привлекаться все языки мира. Лингвистика исходит при типологическом изучении языков из некоей идеальной, гипотетической модели человеческого языка вообще, которая строится в теории языковых универсалий, и ищет пути, какими конкретные языки реализуют общие закономерности построения своих систем. Соответственно этому они и группируются в структурные типы, классы и т.п. Целью лингвистической типологии как раз и является построение типологической классифкации. Каждому языку приписывается тот или иной типологический статус. Интерес к типологии языков по сути дела начал проявляться в конце 18 - начале 19 вв. когда начал формироваться генетический взгляд на языки. Впервые типологические идеи с достаточной чёткостью были сформулированы в работах Р. Декарта, Г.В. Лейбница, А. Смита, И.Г. Гердера. У истоков лингвистического компаративизма стояли братья Фридрих фон Шлегель (1772-1829) и Август Вильгельм фон Шлегель (1767-1845). Они и предложили первые опыты типологической (а именно морфологической) классификации языков. Фр. Шлегель ввёл понятие флективных языков, применив его по отношению к санскриту, греческому и латинскому, где при словоизменении наблюдается внутренняя флексия. Языки флективного типа были объявлены эстетически совершенными. Низшая ступень в иерархии языков отводилась китайскому. Между этими двумя крайними ступенями он расположил аффиксальные языки. По его мнению, в развитиии языков наблюдается "стачивание" древних совершенных форм. Была отмечена тенденция перехода от синтетизма к аналитизму. А.В. фон Шлегель ввёл понятие языков, лишённых грамматической структуры (впоследствии их назвали аморфными или изолирующими), и противопоставил им языки аффиксальные и языки флективные. Были введены термины синтетизм и аналитизм, отмечена тенденция к смене первого вторым. Предпочтение отдавалось синтетическим языкам. Однако для В. фон Гумбольдта все типы языков равны. Он различает языки изолирующие, агглютинирующие и флективные. В классе агглютинирующих языков выделяется особый подтип - инкорпорирующие языки. Возможность "чистых" типов им отрицается. В первой половине ХХ в. была предложена концепция, в соответствии с которой рзличаются также грамматические способы выражения отношений (изоляция, агглютинация, фузия и символизация) и степени синтезирования (аналитическая, синтетическая и полисинтетическая). В итоге строится скользящая, многоступенчатая классификация языков. Джозеф Гринберг придал этой концепции новый вид, введя понятие количественных индексов. Так, если на 100 слов (W) текста обнаруживается от 100 до 200 морфов (М), т.е. устанавливается индекс синтеза M/W, больший единицы и меньший двойки, то мы имеем дело с аналитическими языками. Более высокий индекс характеризует аффиксальные языки, а именно синтетические (с индексом от 2 до 3) и полисинтетические (с индексом выше 3). Так, начальные тесты показали, что вьетнамский характеризуется индексом синтеза 1,06, персидский - 1,52, английский - 1,68, англо-саксонский - 2,12, якутский - 2,17, русский - 2,33, суахили - 2,55, санскрит - 2,59, эскимосский - 3,72. Подобным же образом устанавливаются индексы агглютинации, словосложения, деривации, преобладающего словоизменения, префиксации, суффиксации, изоляции, словоизменения в чистом виде, согласования. В морфологической типологии особое внимание обращается на способы соединения аффиксов с корневыми морфемами и характер выражения аффиксами грамматических значений. Например, флективные аффиксы нередко выражают одновременно несколько граммем ср. в русск. пишу флексийныйаффиксвыступаетносителем граммем '1 л.', 'ед.ч.', 'наст. вр.', 'изъявит накл.' и др. Агглютинативные аффиксы, напротив, в принципе выражают не более чем по одной граммеме не могут иметь нулевые экспоненты и т.д. В XX в. внимание типологов стали привлекать и другие уровни языковой системы. Так появилась фонологическая типология (Н.С. Трубецкой, Р.О. Якобсон и др.), синтаксическая типология - сопоставительное исследование способов выражения субъектно-объектных отношений (И.И. Мещанинов, Г.А. Климов, С.Д. Кацнельсон, Дж. Гринберг и др.). Для синтаксической типологии интересны опыты сопоставления словопорядка. Так, расположение субъекта (S), глагола-предиката (V) и объекта (О) может быть представлено одной из 6 формул: SVO, SOV, VSO, VOS, OSV, OVS. Отношения между S и O, S и V, S и O могут маркироваться различным образом. Типологические сопоставления языковых систем на морфологическом, синтаксическом и морфологическом уровнях в настоящее время часто проводятся независимо. Вместе с тем многочисленны попытки выявления доминирующих типологических черт в строе языков и установления зависимости одних типологических особенностей от других (например, морфологических особенностей от синтаксических). Развитие получают диахроническая типология и ареальная типология. Компаративисты всё в большей степени проявляют интерес к наличию типологических сходств в родственных языках. Рядом со структурной типологией в настоящее время развивается типология социально-функциональная.

Когнитивная лингвистика – современное направление, в центре внимания которого находится язык как общий когнитивный механизм. Термин когнитивный в значении познавательный или соответствующий познанию появился довольно давно в философской литературе [12]. Важнейшей проблемой всей когнитивной науки является вопрос, каким образом представлено знание в ментальном лексиконе.

С появлением когнитивной психологии и распространением взглядов на человека как обладающего особой когнитивной системой, служащей обработке и переработке информации, ее хранению и т.п., ракурс рассмотрения того, как протекает умственное развитие ребенка, также изменился. И здесь первоначально был сделан акцент на том, как формируются у ребенка ментальные репрезентации. Со становлением самой когнитивной системы со всеми такими ее составляющими, как восприятие, воображение, умение рассуждать и решать проблемы и др. главным становится вопрос о роли языка во всех этих процессах, о его врожденности или же приобретаемости в процессе научения.

С точки зрения предметного места когнитивной лингвистики в системе языковых уровней языка, обнаружится, что она в целом занимается исследованием содержательных параметров языка. Это области когнитивной семантики, пространственной семантики, фреймовой семантики. Это изучение категорий и категоризации, концептов и концептуализации, метафоры и метафоризации, референции, информационных аспектов речевой деятельности (выдвижение, активация, фигура-фон), ментального языка и др.”[8].

Когнитивная лингвистика занимается в основном сверхглубинной семантикой и интересуют ее в первую очередь содержательные аспекты языковых форм. В связи с этим очень часто специфику когнитивной лингвистики связывают с ее ориентацией на исследование конструирования значения, его динамики, сложности формирования значения в пределах разных конструкций и в дискурсе и т.д. [9]. Включение в ее название термина когнитивный, таким образом, весьма значимо и позволяет провести должное разграничение лингвистики когнитивной и лингвистики функциональной, несмотря на некоторые точки пересечения между ними и, в частности, их оппозицию лингвистике формальной.

Один из основоположников когнитивной лингвистики Дж. Лакофф понимает ее задачу следующим образом: «Если считать, что язык отражает тот способ, с помощью которого человек представляет себе мир, то необходима теория языка, отражающая этот опыт». В сферу жизненных интересов когнитивной лингвистики входят «ментальные» основы понимания и продуцирования речи с точки зрения того, как структуры языкового знания представляются («репрезентируются») и участвуют в переработке информации. В отличие от остальных дисциплин когнитивного цикла, в когнитивной лингвистике рассматриваются процессы, которые свойственны человеку как homo loquens. А именно, на первом плане находятся: системное описание и объяснение механизмов человеческого усвоения языка и принципы структурирования этих механизмов. Таким образом, когнитивизм – это взгляд, согласно которому человек должен изучаться как система переработки информации, а поведение человека должно описываться и объясняться в терминах внутренних состояний человека. Эти состояния физически проявлены, наблюдаемы и интерпретируются как получение, переработка, хранение, а затем и мобилизация информации для рационального решения разумно формулируемых задач. Поскольку решение этих задач непосредственно связано с использованием языка, вполне естественно, что язык оказался в центре внимания когнитивистов. А теоретики языка, причисляющие себя к когнитивистам, стремятся применить общий подход для описания и объяснения «языковой когниции». Когнитивисты отличаются очень широким использованием информационно-поисковых метафор и образов. Всякая мысль метафорична», – так говорил Ф.Ницше. Э.Кассирер показал, что пространство, время и число формируются именно с помощью образного мышления (порождениями которого К.Леви-Стросс считал язык, миф и культуру). В памяти информация хранится в виде отдельных "кусков", или эпизодов. Они могут быть разными по своему размеру, по количеству запомнившихся деталей. Так, по пространственно-временному объёму и по количеству "высвечиваемых" при воспоминании деталей существенно различаются такие блоки, как "Мои школьные годы" и "Сдача мною последнего выпускного экзамена в школе". Извлекая из памяти свой опыт, говорящий прежде всего разбивает большой эпизод на множество всё более мелких, доводя процесс расчленения до таких микроэпизодов, которым в соответствие могут быть поставлены мыслительные структуры - суждения или (как сегодня чаще говорят) пропозиции. В каждой из таких пропозиций отображаются состав участников данного эпизода, их роли относительно друг друга и общий характер данного события. Так, имея в виду событие, связанное с передачей кем-то кому-то какого-то предмета, мы предполагаем наличие в таком событии трёх участников: того, кто совершает акт передачи (производитель действия, агенс), того, кто является получателем (а дресат, получатель), и того предмета, который передаётся (объект, пациенс).

Функции языка как орудия коммуникации и как орудия познания мира связаны неразрывно. Язык есть по своему назначению когнитивно-коммуникативная система. Изучая тот или иной язык, надо не упускать из вида неразрывную связь двух главных его функций – когнитивной и коммуникативной. Овладение чужим языком предполагает не просто заучивание его словарных и грамматических правил, но и углубление в этнокультурный и социальный контекст, в котором функционирует этот язык, и вживание в пестрящую высказываниями на этом языке языковую картину мира (см. с. 101). Ее можно определить как организованное посредством языка в целостную структуру множество отдельных элементов опыта (концептов) и множество схем типовых ситуаций (когнитивных структур). Нужно учиться видеть всё вокруг себя через призму иной языковой картины мира, относиться к любому языку как системе вербализованных знаний о мире. Когнитивисты стремятся формулировать свои гипотезы в терминах самих ментальных процессов. Это – попытка функционально идентифицировать ментальные состояния, в терминах их взаимодействия между собой, в абстракции от материальной реализации в мозгу. Например, в «когнитивной теории личности» сосредоточиваются не на фазе собственно восприятия, а на том, что происходит затем – условно эту другую фазу и называют «переработкой информации». Такую «переработку» характеризуют или в терминах «схем», «фреймов», «скриптов». Термин схема был предложен психологом Ф. Бартлеттом ещё в 1932 г. В настоящее время в близком значении используются термины фрейм, сценарий, скрипт.
Так, каждый из нас видел множество самых разных стульев. Каждый из нас имеет у себя в уме фрейм стула (т.е. обобщённую, стереотипную схему этого объекта), в соответствии с которым у стула имеются четыре ножки и спинка. Видя кого-то, кто сидит на стуле, который по какой-то причине не целиком доступен нашему восприятию, мы, тем не менее, знаем, что невидимые части стула - это либо спинка, либо какие-то или же все его ножки. Фрейм помогает нам "дорисовывать" в уме то, что мы не видим, но что должно иметь место. Войдя в какую-либо комнату и ещё не видя её целиком, мы, тем не менее, знаем о существовании четырёх стен, пола и потолка, одного или нескольких окон, минимум одной двери. Услышав или прочитав слово декан, мы соотносим его в пределах фрейма "высшее учебное заведение" с большим рядом других слов, к числу которых принадлежат и такие, как университет, факультет, кафедра, преподаватель, студент, расписание, лекция, семинар, сессия, экзамен, зачёт, курс, аудитория.
Фрейм может мыслиться как иерархическая структура, где есть верхний, господствующий узел и некоторое множество задаваемых им нижних, подчинённых узлов (слотов; от англ. slot 'паз, отверстие'). Обращение к фреймам помогает слушателю или читателю при интерпретации высказываний, содержащих недомолвки, намёки, эллиптические конструкции и т.д. Адресат подводит содержание воспринятого сообщения под некую стереотипную схему и "достраивает" в уме то, о чём не было сказано. Опираясь на соответствующий фрейм, говорящий структурирует передаваемое сообщение большого объёма, разбивая его на звенья оптимального для передачи размера. Фреймовый подход является одним из эффективных методов семантического представления слов, предложений и текстов. Недостатками современной когнитивной лингвистики являются а) неразличение мыслительных и языковых явлений; б) отождествление концептов с семантикой языковых единиц; в) отсутствие хорошо разработанной методики когнитивного анализа языковых фактов.

Задачей внутренней лингвистики является изучение устройства языка, его развитие и функционирование. Внутренняя лингвистика делится на частную и общую. Частная изучает конкретный язык, а общая лингвистика рассматривает качества или свойства, характерные для языка в целом или для всех языков. Общее, в частности типологическое языкознание, языкознание выявляет и формулирует языковые универсалии – положения, действительные для всех языков мира. К абсолютным универсалиям, например, относится такая, как «во всех языках мира существуют гласные и смычные согласные», а к статистической – «в большинстве языков мира существует не менее двух различающихся гласных» (кроме яз. аранта).

Общее и частное языкознание взаимосвязаны. Достижения общего языкознания направляют научные исследования в частном языкознании, а конкретные результаты исследований частного языкознания служат обогащению общей лингвистики. Языковые данные могут изучаться в синхроническом или описательном языкознании с синхронической точки зрения. В диахроническом или историческом языкознании языковые факты анализируются с точки зрения диахронии. Язык может изучаться в сравнении с другими (другим) языками в сравнительном или сопоставительном языкознании. В случае изучения языка одновременно и в сравнительном и в диахроническом плане языкознание называется сравнительно-историческим.

Внутренняя лингвистика включает в себя несколько дисциплин, каждая из которых имеет свои единицы и категории. Поскольку в основе языка лежит звуковая форма, то фонетика является той дисциплиной, с которой начинается изучение конкретного языка. Фонология исследует свойства фонем - минимальных смыслоразличительных единиц языка. Лексикология изучает слово с номинативной и системной точек зрения, а фразеология изучает неразложимые сочетания слов. С планом содержания языка связана семасиология, исследующая содержательную сторону языка, языковых знаков. Внутриязыковое содержание, выраженное формальными показателями, исследуется в грамматике. Грамматика делится на морфологию – учение о грамматически значимых частях слова и грамматических категориях и синтаксис – учение о грамматических свойствах предложения и его составляющих.

В результате общности человеческих знаний идеи и методы, с помощью которых сделаны крупные научные открытия в одной области знаний, зачастую находят успешное применение и в других областях знаний. Так, филологической концепции Н.С.Трубецкого предшествовали научные открытия в области физики атомного ядра, расщепление которого на компоненты сходным образом повторилось в расщеплении фонемы на дифференциальные признаки. Термин «метод» чаще понимается, если отвлечься от других пониманий (у В.И. Кодухова, например), как путь исследования явлений, как обобщение совокупности теоретических установок, приемов исследования, связанных с определенной теорией. Каждый метод должен иметь материальный субстрат и теоретическую базу, отражающую понимание определенной сущности. Применение сравнительно-исторического метода было бы невозможным, если бы он не базировался на знании того, как ведет себя язык на протяжении длительных исторических периодов, что с ним происходит и что может произойти. Знание этих свойств изучаемого объекта, облеченное в определенную теорию исторического развития языка вообще, и образует теоретическую основу метода. Любой крупный этап в развитии языкознания, характеризующийся изменением взглядов на язык, сопровождался изменением метода исследования, стремлением создать новый общий метод. Каждый метод имеет свою сферу применения. Процедура применения того или иного метода, заключающаяся в использовании научных приемов исследования, зависящая от аспекта исследования, техники и способов описания и других факторов, представляет собой методику исследования. Например, социолингвистический метод полевого исследования включает в себя методику проведения анкетирования, интервьюирования или непосредственное наблюдение. При изучении языковых контактов используется методика количественного анализа, этимологического анализа, семантического анализа при основном методе сравнительно-сопоставительных исследований. Самый хороший метод исследования может не дать нужных результатов без верной методики и методологии. Методология – это учение о принципах исследования, формах и способах научного познания. Методология определяет общую ориентацию исследования, способ организации научного знания. Как правило, различают три взаимосвязанных иерархических уровня методологии: философскую, общенаучную (эксперимент и др.) и частную (лингвистическая и др.). Самый высокий уровень представляет философская методология, определяющее значение для которой имеют законы и категории диалектики, такие как закон перехода количественных изменений в качественные и др., категории формы и содержания и др.

Методы, применяемые в науке о языке, делятся на две группы: традиционные и современные. К традиционным методам обычно относят описательный (самый древний и не всеми признаваемый за научный метод), исторический, сопоставительный, и др., к современным - структурный, психолингвистический, математический, дистрибутивный, трансформационный и др. Чаще всего в практике научных исследований методы используются не в чистом виде, а в сочетании одних с другими. Так, наиболее крупные лингвистические открытия XIX века, сделанные с помощью традиционных методов, относятся к заслугам сравнительно-исторического метода. Статистический метод, как разновидность математического, употребляется в сочетании и с описательным, и с психолингвистическим, и с дистрибутивным, и с другими приемами анализа языкового материала.

Сравнительно-исторический метод обычно определя­ют как совокупность приемов и процедур историко-генетического исследования языковых семей и групп, а также отдельных языков с целью установления исторических за­кономерностей в развитии языков. Сущность этого метода заключается в сравнении состояния одного и того же язы­кового факта или их совокупности в различные периоды времени, в выявлении тех изменений, которые произошли за этот временной промежуток. Конкретные приемы и про­цедуры сравнения заключаются в определении генетиче­ской принадлежности рассматриваемых языковых фактов, в установлении системы соответствий и аномалий на раз­ных уровнях в сравниваемых языках, в моделировании ис­ходных языковых форм, не зафиксированных в дошедших до нас письменных памятниках, в хронологической и про­странственной локализации языковых явлений и состояний.

Родство языков наиболее полно проявляется при на­личии регулярных звуковых соответствий и совпадении флексий сравниваемых языков, поэтому сравнительно-ис­торический метод наиболее эффективен при установлении исторических изменений на фонетико-фонологическом и морфологическом уровнях, хотя при этом остается акту­альным и сравнение корней-основ древнейших слов (ср. англ. drink, нем. trinken, швед. dricka – пить). Важ­ное место в сравнительно-историческом методе занимает выбор основы для сравнения. Чаще всего эту роль играет язык с древнейшей письменной традицией, в индоевропеи­стике в качестве такового долго выступал санскрит. На ос­новании сравнительно-исторического метода языки груп­пируются в языковые группы и далее в языковые семьи.

При характеристике сравнительно-исторического ме­тода следует иметь в виду, что отношения в нем между двумя началами «сравнительный» и исторический» не всегда ясны и трактуются по-разному.

Работы сравнительно-исторического характера, в которых была применена и соответствующая техника исследований, со­ставившая ядро сравнительно-исторического метода, от­носятся к XIX в. и связываются с именами Ф. Боппа, Р. Раска, Я. Гримма, В. фон Гумбольдта, А.Х. Востокова. С открытием сравнительно-исторического метода в начале 19 в. в трудах Я. Гримма, Ф. Боппа и др. язык начали рассматривать как развивающуюся сущность. Раньше язык считался неизменяющимся, и описания языков калькировались в основном с латинского и древнегреческого. Возникновение научных методов лингвистического исследования привело к созданию различных школ и направлений в языкознании, возглавляемыми крупнейшими языковедами. То или иное направление получало свое название в зависимости от исследуемого языкового аспекта. Так, связь языка с логическим мышлением привела к возникновению логицизма в языкознании (А. Арно, К. Лансло, К.Ф. Беккер, позднее Н. Хомский), связь с обществом – к социальной лингвистике (Ф. Соссюр, А. Мейе, Ж. Вандриес, Ш. Балли, Е.Д. Поливанов и др.), с литературой – к лингвостилистике (Ш. Балли, В.В. Виноградов). Возникают новые внутрилингвистические дисциплины, например, семантика – наука о плане содержания языка (связана с именем М. Бреаля), фонология (связана с именами Н.С. Трубецкого и И.А. Бодуэна де Куртенэ), психолингвистика, изучающая процессы речеобразования (связана с именами Л.С. Выготского, Ч. Осгуда, Т. Себеока), функциональная грамматика, имеющая объектом изучения функции единиц строя языка (работы В.Г. Адмони, А.В. Бондарко, В.Г. Гака и др.), лингвистика текста, изучающая правила построения связного текста.

Сопоставительный метод, используется в контрастивном (сопоставительном, конфронтативном) языкознании. Сопоставительное языкознание может быть отнесено к числу дисциплин, куда принадлежат также сравнительно-историческое, ареальное и типологическое языкознание. Но от названных дисциплин сопоставительное языкознание отличается целым рядом черт:

1 Два или три языка, соотносимые в исследованиях по контрастивной лингвистике, группируются в один объект исследования языковедом произвольно, исходя из необходимости решения задач прикладного характера (обучение другому, чаще всего иностранному, языку, перевод с одного языка на другой).

2 Сравнительно-исторические, ареальные и типологические исследования среди своих целей имеют построение соответствующих классификаций языков. Контрастивная лингвистика не имеет целью классификацию языков.

3 Сравнительно-исторические, ареальные и типологические исследования направлены на то, чтобы обнаруживать в соотносимых языках прежде всего то, что их сближает, т.е. то, что образует основу для генетических соответствий, объясняемых первичным родством, для вторичного родства как продукта языковых контактов, для структурных сходств. Контрастивную лингвистику в большей степени интересует то, что отличает сопоставляемые языки друг от друга и что может оказатьсяфактором, обусловливающим межъязыковую интерференцию.

4 Контрастивная лингвистика отвлекается от моментов диахронического характера. Она сугубо синхронична.

Контрастивная лингвистика формируется в русле лингвистического компаративизма и обособляется в отдельную дисциплину в середине 20 в., хотя сопоставительные исследования двух языков (правда, скорее несистематические и неполные) имели место уже в далёком прошлом (лексические сопоставления шумерского и аккадского в Вавилонии, сопоставления хеттского и других языков хеттскими переводчиками, сопоставления санскрита с ведийским и пракритами у Панини, опыты грамматических сопоставлений родных языков с латинским и древнегреческим учёными позднего Средневековья и Возрождения и т.д.). Многое в методах работы связывает контрастивную лингвистику с лингвистической типологией, из которой она вычленилась. В нашей стране в разработку проблем сопоставительного изучения языков внесли существенный вклад И.А. Бодуэн де Куртенэ, Л.В. Щерба, Е.Д. Поливанов и др. За рубежом становлению контрастивной лингвистики способствовали Ш.Балли, В. Скаличка, Э. Косериу, Ч.А. Фергюсон и др.

Контрастивная лингвистика ставит своей конечной целью сопоставление соотносимых языков в целом, включая все структурные уровни - фонологический, морфологический, синтаксический, семантический. Один из сопоставляемых языков может квалифицироваться как эталон (source language). Обычно на его роль выдвигается родной язык. С ним по линии сходств и главным образом различий сопоставляется изучаемый иностранный язык, язык-цель (target language). Сопоставление может осуществляться и в направлении от иностранного языка к родному. Иногда моделируется гипотетический промежуточный язык (язык-посредник), который и квалифицируется как язык-эталон. В такой модели перечисляются все общие для двух языков признаки. И для каждого конкретного языка указывается, какие из признаков языка-эталона ему присущи. Методики, которые используются в контрастивной лингвистике, весьма разнообразны. Часто встречаются модели, построенные на основе традиционного языкознания. Вместе с тем многочисленны модели, учитывающие достижения структурной лингвистики.

1 При сопоставлениях на фонологическом уровне чрезвычайно полезно учитывать специфичные для каждого отдельного языка фонематичность и нефонематичность звуковых различий, состав дифференциальных признаков сопоставляемых фонем и фонологические оппозиции, в которых они участвуют. Следут различать такие уровни абстракции, как система, норма, групповой узус и индивидуальная речь. Так, русская фонема /д/ противостоит (образует фонологические оппозиции) прежде всего фонемам /т/, /д’/, /г/, /н/, отличаясь от каждой из них одним дифференциальным признаком.

2 При сопоставлении знаковых единиц и структур возможно движение исследовательской мысли от форм к их значениям и функциям (семасиологический подход) и от значений и функций к выражающим их формам (ономасиологический подход). Так, семасиологический анализ обнаруживает во фр. артикле la прежде всего значение [определённость, определённая соотнесённость, референция]. То же самое обнаруживается при интерпретации англ. артикля the. Дальнейшие шаги позволяют обнаружить, что фр. la имеет значения [ед.ч.], [жен. род], в то время как англ. the синкретично по отношению к значению числа, т.е. межет употребляться с сушествительными и в ед. и во мн. ч., и не обладает значением рода. При ономасиологическом подходе сопоставление англ. и русск. языков позволяет установить, что значение определённой соотнесённости в англ. может передаваться рядом средств, в том числе специализированным показателем - определённым артиклем the, а в русск. это же значение может сигнализироваться рядом лексических единиц, словопорядком и т.д., но не имеет специализированного грамматического показателя в виде артикля.

3 Можно исходить из абстрактных понятийных категорий (предметность, определённость, время, личность, принадлежность, долженствование и т.д.) и устанавливать в каждом из соотносимых языков грамматические и лексические средства, служащие их выражению.

4 В синтаксическом исследовании используются модели, опирающиеся на идеи трансформационной порождающей грамматики, падежной грамматики, глубинных и поверхностных структур, семантических ролей, пропозициональной структуры и разного вида актуализационных структур.

5 Сопоставления, касающиеся лексико-семантических явлений, весьма эффективны, когда используются идеи тематических и лексико-семантических полей, а также метод компонентого анализа значений. Надо иметь в виду, что соотноситься могут и лексемы (как системы словоформ и системы семантических вариантов, концептем), и концептемы (слова в отдельных значениях). Элементами лексико-семантических полей выступают не лексемы, а концептемы. Разные концептемы, входящие в одну лексему, обычно входят в разные лексико-семантические поля. Точно так же объектами компонентного (семного) анализа выступают не значения лексем, а значения концептем. Переводятся с языка на язык не лексемы, а концептемы. Так, русская лексема мягкий, включающая в свой состав концептемы 1) легко поддающийся при надавливании, приятный при прикосновении; 2) легко поддающийся сжатию, давлению; 3) приятный для глаза, слуха, не рахдражающий, не резкий; 4) не имеющий чётких, определённых границ; 5) кроткий, уступчивый; 6) нестрогий, снисходительный; 7) тёплый, не суровый, не может быть прямо соотнесена с какой-то английской лексемой. Переводчику приходится искать соответствия на уровне концептем, перебирая между soft (bed, sound, water, palate, weather, winter, light, heart), mild (winter, climate, weather, disposition), gentle (movement, disposition), fresh (bread), upholstered (carriage, furniture), easy (chair), open (weather), mellow (weather, sound), shaded (light), smooth (movement).

Структурный метод сложился под воздействием работ русско­го и польского ученого И. А. Бодуэна де Куртенэ, швейцарского лингвиста Ф. де Соссюра, русского языковеда Н. С. Трубецкого и др. Центральная цель этого метода — познание языка как целостной функ­ционирующей структуры, элементы и части которой соот­несены и связаны строгой системой лингвистических отно­шений. Этот метод в известной мере является продолжени­ем в новом направлении описательного метода: и тот и дру­гой имеют в виду функционирование языка. Однако описа­тельный метод «берет» прежде всего «наборы» действующих в языке частей и элементов, а структурный — отношения, связи, зависимости между этими частями и элементами. Эти два метода дополняют друг друга. Структурный метод имел задачей различение генетического и функ­ционального взгляда на язык, различение языка и речи, последовательное определение сходства и различий между соотнесенными элементами языка, создание строго работа­ющих методик, заимствование идей и методик исследования у точных наук и т.д. Существует копенгагенская разновидность структурного метода Л. Ельмслева (глоссематика), американская разновидность структурного метода (дескриптивная лингвистика), которая ха­рактеризуется стремлением описать язык чисто формаль­ным образом, пражская разновидность структурного метода (функциональная лингвистика), видящая необходимость ис­следования не только отношений между элементами языка, но и самих элементов. Пражцы видят и признают взаимо­связь генетического и функционального планов в жизни языка («синхрония» и «диахрония»); они признают необ­ходимость обращения к области языковых значений в изу­чении языковой структуры, они видят зависимость этой структуры от внешних влияний на нее, идущих со стороны общества, и т. д.

Американский и европейский структурализм имеют много общего. Представители и того, и другого в рассматриваемый период стремились под­черкнуть и даже преувеличить структурную уникальность каждого отдельного языка. Однако между двумя направлениями можно обнаружить и существен­ные различия.

Европейский структурализм возник как продолжений идей Ф. де Соссюра и характеризуется прежде всего отказом от идей сравнительно-исторического языкознания, от историзма в целом, перехо­дом к синхронному описанию языка, его структуры. Однако объектом исследо­вания остаются в основном индоевропейские языки. Иная ситуация сложилась в США и в Советском Союзе, где подход к принципам описания языков никак не связывается с идеями Соссюра.

Для этого были свои причины, прежде всего языкового характера. Американская лингвистика, или американистика, явилась предшествен­ницей и одной из основ американского структурализма, особенность которого в том, что он имеет индуктивный, описательный характер, что было вызвано необходимостью описания языков американских индейцев, для которых сравнительно-исторический метод не подходил. Кроме того, американ­ская дескриптивная лингвистика тесно связана с методикой преподавания язы­ков. Основоположником американистики был Франц Боас (1858 - 1942). Учеником его был профессор Чикагского университета Эдуард Сепир (1884-1939), бывший, как и его учитель, специалистом по индейским языкам Америки. Работа Э. Сепира «Язык» (1921 г.) представляет собой один из основополагающих трактатов первой половины XX в. По своему содержанию сходна с работой Жозефа Вандриеса «Язык. Лингвистическое введение в историю» (1937 г.). Учениками Сепира являются Кеннет Ли Пайк, Морис Сводеш и Бенджамин Ли Уорф.

Идеи английского структурализма (Лондонской школы) в определенной степени сходны с идеями американского дескриптивизма, поскольку в ос­нову положен языковой контекст. Однако в отличие от американцев английские исследователи контекст рассматривают не изолированно, а в контексте си­туации. Язык определяется ими как часть социального процесса. Основными понятиями представители Лондонской школы считают функцию и значение, которые идентифицируются и объясняются ими через употребление языковой формы в контексте. Британская лингвистика начинает складываться с середины XIX в. Ос­новное внимание направлено на исследование живых языков разнообразных типов. Концепция английского структурализма складывается в 1930-1940 гг. В состав школы входят Джон Руперт Фёрс, Фрэнк Роберт Палмер, Майкл Алек­сандр Кервуд Холлидей. Их совместная деятельность началась в 1944 г., когда руководителем кафедры общего языкознания Лондонского университета стал Джон Руперт Фёрс (1890 - 1960), Одна из его основных работ: «Техника семантики» (1935 г.).

Основное направление исследований - функциональная теория значения с использованием формальных методов анализа. В основу исследовательской работы положены идеи английского этно­графа и антрополога Бронислава Малиновского (1884 - 1942), который счи­тал, что язык и культура обладают общими свойствами.

Леонард Блумфилд (1887 - 1949), профессор германской филологии Чи­кагского университета, знаток многих языков: санскрита, языков американских индейцев, малайско-полинезейских языков. Он является основоположником собственно дескриптивной лингвистики. Его характеризует сочетание теорети­ческих исследований с их применением на практике. Получив филологическое образование в Европе (у младограмматиков), он начинал свой лингвистический путь в рамках традиционного языкознания и назывет свою теорию языка механистической, но идеи структурализма ему не были чужды. Его основная работа - «Язык» (1933). Продолжатели Блумфилда разделились по двум основным направлениям: менталистов и механицистов. Сторонники первого направления сгруппировались в Энн-Арборской школе (Мичиганский университет), куда входили Чарлз Фриз, Кеннет Ли Пайк, Юджин Найда. Второе направление – Йельская школа, самым талантливым представителем которой был Зелиг Хэррис, который из-за недостатков дистрибуционного метода занялся трансформационной грамматикой, получившей дальнейшее развитие в работах (р. в 1928). Ноама Хомского

Дистрибутивный метод изучения языка. Этот метод основан на изучении окружения (дистри­буции, распределения), контекста употребления отдельных единиц в тексте. Обычно в связных текстах все языковые единицы (от фонемы до предложения) распределяются не произвольно, а согласно определенным закономерностям. Дистрибутивному анализу свойственен дешифровочный подход к языку, когда язык рассматривается как код, подлежащий дешифровке. Теоретическая формулировка основных принципов дистрибутивного анализа принадлежит Л. Блумфилду. За­тем они были развиты в 30-50-х гг. XX века в работах 3. Харриса и других представителей дескриптивной линг­вистики США. Под дистрибуцией элементов обычно понимают со­вокупность всех окружений, в которых они встречаются, то есть сумму всех позиций или употреблений элементов относительно употреблений других элементов. Первой стадией процедуры дистри­бутивного анализа является сегментация высказывания, то есть дробление его на элементарные единицы - фоны (от­дельные звуки) и морфы (последовательности фонов, имею­щих значение). Затем эти сегменты подставляются в дру­гие высказывания, и производится идентификация то есть объединение множества текстовых элементов в одну еди­ницу языка (фонему или морфему). Если элементы нахо­дятся в дополнительном или свободном распределении, то они принадлежат одной и той же единице языка (отмечен­ные выше звуки, окончания творительного падежа - ей и ею в словоформах типа землей - землею), если в контраст­ном - принадлежат разным единицам языка. Выделенные таким образом единицы объединяются в классы элементов с помощью техники замещения. Если разные языковые единицы способны замещать друг друга в одних и тех же окружениях, то делается вывод, что они относятся к одному и тому же классу элементов. Недостатком метода является игнорирование смысловой стороны языка.

Метод компонентного анализа в языкознании заключается в выделении минимального набора признаков у определенной совокупности языковых единиц и категорий языка, с помощью которых одни единицы и категории различаются между собой, другие, напротив, объединяются в различные группировки. Признаки, отличающие языковые факты один от другого, называются дифференциальными, а те, что помогают объединять факты, именуют интегральными. Первоначально метод компонентного анализа был разработан Н.С. Трубецким в применении к исследованию фонем, а затем, благодаря своей эффективности и универсальности, распространен на другие области языка - семантик у, лексику, грамматику. Этот метод направлен прежде всего на исследование содержательной стороны языка и в своем основном виде используется в изучении значимых единиц языка путем разложения их значения на минимальные семантические составляющие - семы. Один и тот же семантический признак в разных семантических полях может иметь неодинаковый статус: от компонента дифференциального признака до категориального, имеющего существенное значение для всей системы языка в целом (таковым, например, является сема <пол>, входящая в значение слов с признаком одушевленности). Наиболее общие категориальные семантические признаки имеют универсальную природу и представлены, хотя и по-разному, во многих или во всех языках. В скрытом виде метод компонентного анализа ис­пользуется в толковых словарях при описании значений слов. Например, слово гарпун в 4-х томном «Словаре рус­ского языка» определяется как «метательное орудие в виде копья на длинном тросе, употребляемое для охоты на крупных морских животных и рыб», где перечисляются такие содержательные признаки предмета, как <класс предмета - метательное орудие>, <внешний вид - в виде копья на длинном тросе>, <функция, назначение предме­та - для охоты на крупных морских животных и рыб>. При разложении значения слова на составляющие его элементы наряду с термином «сема» употребляются и дру­гие: семантический множитель, элементарный смысл, семантический компонент, семантический дифференци­альный признак и т.д., за которыми иногда скрываются от­личия в подходах к вычленению и способам анализа эле­ментов содержания языковых единиц, хотя во всех случа­ях речь идет о их смысловой, содержательной стороне.

Математический метод можно назвать количественным. Элементы и «участки» языковой структуры имеют «ко­личественную характеристику», т.е. одних эле­ментов много, других мало, одни применяются редко, дру­гие часто, одни строго выстраиваются в большие ряды, другие все время нарушают логику таких рядов и т. д. Элементам и «участкам» языковой структуры свойствен­ны количественные признаки, столь же необходимые, как и признаки качественные. Причем, количественные признаки элементов языка на одном «уровне» (например, признаки морфем) оказываются одной из причин, формирующих качественные признаки элементов языка на другом, более высоком уровне. Очевидно, что если некий условный язык будет располагать набором из 10 корней и 5 суффиксов, его возможности создавать раз­ные по качеству слова будут резко отличаться от соответст­вующих возможностей языка, имеющего набор из 10 кор­ней и 50 суффиксов. Или если некий условный язык имеет в своем распоряжении 20 самостоятельных слов, объеди­ненных в две части речи, его возможности создавать разные речевые цепи (т. е. опять-таки менять качество речи) ока­жутся резко отличающимися от соответствующих возможностей языка, в котором есть 100 самостоятельных слов, объединенных в 5 частей речи. Различные разряды и категории слов, их форм, их соче­таний можно рассматривать как математические множест­ва (совокупности) и применять для их научного осмысления понятия и формулы математической науки, называемой те­орией множеств. Функционирование элементов языка характеризуется прежде всего их повторяемостью и потому может рассмат­риваться как процесс, для изучения которого приложимы понятия и формулы математических дисциплин — матема­тической статистики, теории вероятностей и теории множеств, исследующих классы языковых элементов, составляющих и синтагматику и парадигматику языка. Есть возможности применения в изучении язы­ка такой математической дисциплины (раздела кибернети­ки), которая называется теорией информации и опирается на понятия и идеи теории вероятностей. Можно говорить об осторожном использовании в исследовании языка и некото­рых иных математических наук. Таким образом, возникла новая центральная задача лингвистики — познание количественных закономерностей, связанных с функ­ционированием и развитием языковой структуры. Количественные методы разделяют на количественные и статистические, используя общий для них термин «кван­титативный метод». С помощью количественных методов описывается частота употребления и распределение единиц в текстах разного жанра, сочетаемость их с другими единица­ми и т.д. Например, на основе изучения количества упот­реблений всех лексических единиц, встречающихся в оп­ределенной совокупности текстов, создаются частотные словари разных языков. Согласно данным частотных словарей, на 1000 самых употребительных слов приходится приблизительно 85% всех использованных в текстах лек­сических единиц. Эти данные имеют большое значение при составлении словарей-минимумов и отборе лексических явлений для активного и пассивного усвоения при изучении иностранных языков. Американский языковед Моррис Сводеш с 1948 г. стал применять лексикостатистику в историческом и сравнительном языкознании, где на основе количественных показателей словарного состава стремился определить наличие родства между языками и время их вычленения из того праязыка.

Основные этапы истории языкознания. Французский лингвист Ж. Мунен отмечает, что возникновение лингвистики нельзя сравнить с грозой, которая внезапно разражается в чистом небе. Оно было подготовлено всеми предшест­вующими размышлениями о языке, начиная с древнейших времен - с Египта времен фараонов.

Древнейшая лингвистическая идея восходит к мифологическим источникам и религиозным учениям и свя­зывает становление мира и человека со Словом. На заре развития цивилизации утверждалось, что в основе зарож­дения мира лежит духовное начало, которое именовалось по-разному: Бог, Логос, Слово и др. В традиции многих религий Слово существует до появления человека, непо­средственно управляет инертной материей, находящейся в хаотическом состоянии, и упорядочивает ее формы, соз­давая в конечном итоге человека. В священных книгах Тота (Тот - египетский бог мудрости и письма) утверждается: «Мысль есть Бог-отец, Слово - его Сын; они неразрывны и связаны в вечности, и их единение есть жизнь…». Идея Слова как творящего начала сформулирована и в библейской традиции. В Евангелии от Иоанна нахо­дим: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог…». Но в христианском учении Слово (Логос) рассмат­ривается уже не только как самостоятельная сущность, а как Слово живого Бога, Бога-личности. Аналогичная космологическая идея встречается у многих народов мира. Например, аборигены Маршалловых островов считают, что в акте творения основную роль играют магические заклинания бога Лоа - небо, земля, люди порождаются его словом. Космологические представ­ления африканского племени догонов основаны на том, что мир создан богом Амма не просто словом, а из его имени, из которого возник зародыш - «мировое яйцо», расщепле­ние его и привело к рождению Вселенной.

Как в области других наук, так и в области языкознания, первым мотивом к исследованию и аналитическому мышлению были потребности практической жизни. И.А. Бодуэн де Куртенэ считал, что первый импульс к размышлению над особенностями языка давала потребность обозначения слов и звуков на письме

Из дошедших до нас памятников письменности первые были созданы в Мессопотамии около трех тысячелетий до нашей эры. Жители этой области, шумеры считаются первыми изобретателями письменности, сначала пиктогра­фической, а позднее - клинописи. Задолго до древних греков шумеры создали богатую литературу в виде мифов, эпоса, собраний гимнов, пословиц, басен.

Из дошедших до нас памятников письменности первые были созданы в Мессопотамии около трех тысячелетий до нашей эры. Жители этой области, шумеры считаются первыми изобретателями письменности, сначала пиктогра­фической, а позднее - клинописи. Задолго до древних греков шумеры создали богатую литературу в виде мифов, эпоса, собраний гимнов, пословиц, басен.

Изучение любой истории связано с определенной периодизацией всего общего цикла развития. Не является исключением в этом плане и история лин­гвистики, периодизация которой строится по-разному. Самая общая представ­ляет собой деление на два основных периода, или этапа - грамматическое ис­кусство и грамматическую науку.

Основа, на которой строится фундамент лингвистики, - это деление звучащей речи с помощью графических знаков, запись звучащей речи и, наобо­рот, чтение записанного. Однако стремление научиться читать и писать на родном языке, который предствлялся у каждого народа как единственный, обычно не вело к созданию лингвистической традиции. Лингвистическая традиция возникает лишь тогда, когда предпринимаются попытки дать полное всесто­роннее описание чужого языка, появляется необходимость обучать языку в целом. Колыбелью языкознания считается Древняя Индия. Древнеиндийской лингвистической традиции насчитывается 3000 лет и возникла она в связи с необходимостью нормализовать санскрит с целью адекватной передачи на нем сакральных ведийских текстов. Сакральность, сверхъестественность Священного текста могла быть реализована только при воспроизведении его без малейшего варьирования языковой ткани. Начало грамматической традиции связывают с именем Пaнини (V-IV вв. до н.э.) – автора первой нормативной грамматики классического санскрита. Греческая традиция, связанная с античностью, понимаемой в востоковедении как культура, формирующаяся при становлении любой цивилизации (по IV в. н.э.), оформляется не в Греции, а в Александрии в эпоху эллинизма в III в. до н.э. В античных теориях языка выделяются две основные области - грамма­тическое искусство и то, что можно было бы назвать «философией языка», од­ним из основных вопросов которой была теория именования. При этом если в области теории именования все античные традиции характеризуются общно­стью взглядов, то с точки зрения грамматического искусства каждаятрадиция специфична, поскольку характер традиции непосредственно связан с особенно­стями описываемого языка.

В некоторых культурах, на­пример в арабской и японской, становление письменности происходит в более поздний исторический период. Поэтому выделяются еще две лингвистические традиции - арабская и японская. Арабская возникла не в самой Аравии, а в Басре и Куфе, когда арабский язык стал распространяться за пределами Аравии. Она появилась в 632 г. н.э., когда было основано объединенное многонациональное арабское государство – Халифат, занимавшее северную Африку, Пиренейский п-ов, Закавказье, Ближний и Средний Восток. Арабский был там государственным языком. Японская традиция складывалась довольно поздно – в течение последних трех веков и испытала влияние других традиций, например, китайской. Своеобразие последней заключается в том, что это единственная традиция, возникшая на базе корневого языка с иероглифической письменностью. Китайская письменность записывает не звуки, а морфемы, рассматриваемые как простые слова. Самые древние китайские надписи относятся к XVI-XV вв. до н.э.

В средние века возрождаются споры о природе названия – споры реалистов и номиналистов. В языковой теории собственно грамматическая традиция стала уступать место логистической, связанной с проблемой универсалий.

В эпоху Возрождения (XIV в.) происходит пересмотр античного и средневекового лингвистического наследия. Возрастает интерес к классическим языкам и античному миру в целом. С другой стороны, появляется иная тенденция – языковой национализм: отказ от латыни и обращение к родному языку. Появляется первая универсальная грамматика испанского лингвиста Франсиско Санчеса (1587 г.), явившейся теоретической основой для создания Грамматики Пор-Рояля 1660 г., написанной Антуаном Арно и Клодом Лансло.

В XVII-XVIII в. описываются и классифицируются вновь открываемые языки – африканские, азиатские, американские, австралийские. Миссионеры, насколько позволяла им их компетенция, составляют словари, грамматики, глоссарии языков автохтонного населения. В 1659 г. в Риме публикуется первая грамматика одного из бантуских языков Центральной Африки – языка киконго, написанная отцом Брусчиотто ди Ветралла, под названием Regulae quaedam pro difficillimi Congensium idiomatic faciliori captu ad grammaticae Norman redactae.

На рубеже XVIII-XIX в. в науке этого времени получает признание принцип историзма, который воплощается в языкознании в сравнении языков под историческим углом зрения. Происходит зарождение сравнительно-исторического языкознания (см. выше). Много внимания уделяется родству языков. Фридрих Шлегель (1772-1829) в 1808 г. издал свою книгу «О языке и мудрости индийцев», в которой он показал родство санскрита с латинским, греческим, персидским и германскими языками.

В XIX в. наряду со сравнительно-историческими исследованиями развивалась философия языка, в развитии которой особое место занимал Вильгельм фон Гумбольдт (1767-1835). Языковые познания Гумбольдта охватывали европейские, баскский, санскрит, китайский, малайско-полинезийские и индейские языки Америки, древнеегипетский, японский и некоторые другие языки, что обеспечивало ему широту лингвистического кругозора и давало надежную основу для общетеоретических исследований и выводов. Основой лингвистической концепции Гумбольдта является вопрос о духовном начале, духовных особенностях народа, порождающих многообразие конкретных языков. Противоречивые свойства языка он сформулировал в виде антиномий.

Также XIX в. знаменовал развитие натурализма в языкознании, связанного с бурным развитием естественных наук. Наиболее ясно натурализм как философия языка сформулирован в работе Августа Шлейхера (1821-1868) «Теория Дарвина и наука о языке». Он рассматривал язык как природный, живой организм. В это же время развиваются психологическое и логическое направления в языкознани, а в последней трети XIX в. возникла школа младограмматиков (1870-1880). Характерной чертой их концепции является стремление избегать философии и представление о языке как об индивидуальной психофизиологической деятельности. Сторонники школы – А. Лескин, Г. Пауль и