ЖанБене всегда будет шесть лет, даже хотя большинство ее снимков сделано в возрасте от четырех до пяти. И всегда она будет либо с помадой на губах, либо с изолентой, заклеивающей ее маленький пухлогубый ротик. Хотя, конечно, есть достаточно ее праздничных снимков, на которых она — лишь обычная девочка без макияжа, которую педофил захочет выебать не больше, чем любого другого доступного ребенка.
Важно держать в уме, что до ЖанБене, возможно, и правда домогались перед убийством. И хотя домыслы всегда остаются домыслами, вопрос о том, как ЖанБене реагировала бы на собственные фотографии во взрослом макияже, рассчитанные на то, что ей либо заплатят, либо ее выебут, оживляет те ее снимки, которые я так бережно храню.
Могут ли маленькие девочки, демонстрирующие свои ножки и попки, едва проглядывающие сквозь разрезы узорчатых юбок, осознать, что их невинные позы и танцы могут считаться как грязными. Если я расскажу им, что мастурбирую на них. Если покажу им. Как думаю о таких алых губах такой маленькой девочки и представляю оглушающую боль за такими компактными косточками. Ярко-красное пятно на головке моего толстого хуя.
Педофила, тихо сидящего на пляже рядом с играющими детьми. Педофила, который просто наблюдает. И иногда отрывает взгляд от книги.
Палец, который не пролезает. Хер, который изрыгнет сперму только после того, как он потрет его ее неуклюжими маленькими ладошками, не обращая внимания на направление. Ее красное задыхающееся лицо, придающее помаде, которую ты размазал по ее тонким губам, совершенно новый агрессивный оттенок. То, как родители выставили ее на продажу. Доставив порнографию прямо мне в руки за каких-то $120.